А тебе слабо?

Кэти Макгэрри, 2013

Бет Риск всегда была той, кого называют трудным подростком: неблагополучная семья, плохая успеваемость, дурная компания. Все меняется, когда дядя Бет, в прошлом знаменитый бейсболист Скотт Риск, забирает девушку в свой дом. Новая семья, новая школа, новые знакомства, первая любовь. Но готова ли героиня к таким переменам и не помешают ли новой жизни неприглядные тайны прошлого?

Райан

В ожидании начала воскресного обеда, я подмечаю много интересного со своего места на диване в гостиной мэра. Например, серьёзная складка отцовского рта и то, как он наклоняется к мистеру Крейну, свидетельствуют о том, что папа говорит о делах. О серьёзных делах. Мама, напротив, смеётся и улыбается, стоя рядом с женой мэра и женой пастора, но по тому, как она теребит свой жемчуг, я понимаю, что она волнуется. Значит, кто-то спросил о Марке.

Мама скучает по нему. Как и я.

Кстати, о таланте наблюдения. Он необходим для игры в бейсбол. Собирается ли раннер украсть следующую базу? Собирается ли баттер выбить мяч за пределы поля или же задумал пожертвовать очком, чтобы наверстать своё, добежав до третьей базы? Правда ли Скейтерша — та неприступная злючка, за которую я её принимаю?

На протяжении двух последних недель я неотступно наблюдаю за тем, как Бет ведёт себя в школе. Она любопытная. Совершенно не похожа на девушек, которых я знаю. В кафетерии сидит одна и съедает весь обед. Не салатик. Не яблочко. Целый обед. То есть первое, второе и десерт. Даже Лейси на такое не способна.

Бет сидит сзади на всех уроках, кроме занятий спортом, где Лейси раз за разом терпеливо заводит с ней разговор, больше похожий на монолог. Иногда Лейси удаётся вызвать у Бет подобие улыбки, но это случается очень редко. Хотя мне нравится, как она улыбается.

Не то чтобы мне не всё равно, счастлива она или нет.

Но самое интересное — что наша мисс Социопатка даже не думает избегать людей. Хотя в школе полно ребят, которые умеют быть незаметными у всех на виду. Они шмыгают в библиотеку перед началом занятий или во время обеда. Они в глаза посмотреть боятся и постоянно держатся в тени, как будто можно каждый день ходить в школу и оставаться невидимками. Но Бет не такая. Она своего не уступит. Никого не подпускает к себе и с вызывающей улыбкой смотрит на того, кто позволяет себе подойти слишком близко. Этой улыбкой она меня заводит.

— Готов к завтрашнему тесту?

Миссис Роув, моя учительница английского, присаживается на подлокотник дивана. По совместительству она также дочь мэра. Все остальные гости одеты в костюмы или строгие платья, а миссис Роув щеголяет в легкомысленном платьице в стиле хиппи с рисунком из ромашек. Сегодня волосы у неё фиолетовые.

Помня о скандалах из-за Марка в нашей семье, я часто гадаю, какие страсти бушуют за закрытыми дверьми этого дома. Впрочем, возможно, они сумели ужиться мирно.

— Да, мадам.

Чтобы отбить у неё охоту продолжать непринуждённый разговор, я засовываю в рот ролл из креветки с беконом.

Отец хочет, чтобы я присутствовал на этих еженедельных воскресных сборищах. Моё присутствие бывает весьма кстати, когда разговор заходит о спорте. Я был ещё полезнее, когда встречался с Гвен. Её отец — начальник полиции, а подруги моей матери дружно считали, что мы с Гвен — «прекрасная пара».

— В твоём возрасте я ненавидела такие посиделки, — продолжает миссис Роув.

Я сую в рот вторую креветку и киваю. Если она не врёт насчёт ненависти, то, наверное, не забыла, какие мучения причиняют все эти бесконечные разговоры ни о чём.

— Но папа заставлял меня присутствовать на каждом ужине, который он устраивал.

Я глотаю и вдруг понимаю, что за все четыре года, прошедшие с тех пор, как я дорос до чести представлять свою семью на общественных мероприятиях, я ни разу не видел на них миссис Роув. Я даже подумываю спросить, почему она изменила своему правилу сегодня, но вспоминаю, что мне нет до этого дела. Забрасываю в рот тефтельку.

— Я прочитала твою работу, — говорит она.

Я пожимаю плечами. Читать мои работы — это её работа.

— Хорошая работа. Даже можно сказать, что очень хорошая.

Я вскидываю на неё глаза и беззвучно ругаюсь, когда она улыбается. Чёрт, какая разница, хороша моя работа или нет? Я хочу играть в бейсбол, а не писать. Демонстративно отворачиваюсь и смотрю в другую сторону.

— Ты не думал о том, чтобы развить своё произведение в небольшой рассказ?

На этот вопрос у меня есть ответ.

— Нет.

— А стоило бы, — говорит она.

Я опять пожимаю плечами и озираюсь, ища повод свалить от неё. Хоть бы пожар какой-нибудь или что-то такое.

На лице миссис Роув появляется лукавая улыбка.

— Слушай, у меня отличные новости, и я просто счастлива, что можно не ждать до завтра и поделиться ими с тобой прямо сейчас! Помнишь тот писательский проект, над которым мы работали в прошлом году?

Такое не забывается. Целый год мы глотали книги и фильмы. Потом разбирали их на детали, как автомобили, чтобы посмотреть, как отдельные части работают вместе на создание сюжета. После этого миссис Роув щёлкнула бичом и велела нам написать что-нибудь своё. Проклятье, это был самый трудный класс в моей жизни, но я его обожал. И ненавидел тоже. Потому что каждый раз, когда я слишком увлекался или проявлял особую активность в классе, ребята из команды начинали надо мной насмехаться.

— Ты помнишь, как я предложила всем желающим принять участие в литературном конкурсе на первенство штата?

Я киваю, хотя на самом деле ничего не помню. Мне нравились те уроки, но это вовсе не значит, что я не пропускал мимо ушей ни одного её слова.

— И что? Лейси выиграла?

У неё получился офигительно хороший короткий рассказ.

Конец ознакомительного фрагмента.