Цена страсти шейха

Кэрол Маринелли, 2019

Шейх Халид с блеском решал любые задачи: освободить братьев и сестру от давления короля, соединить островное государство с материком, примирить восточную и западную культуру. Но связать свое сердце с чьим-то другим? Пожалуй, единственное, с чем справиться ему было не под силу. Пока не появилась Обри Джонсон – очаровательная танцовщица, мудрая не по годам. По законам его страны они не могут быть вместе. Решится ли Халид сделать столь крупную ставку?

Глава 2

Нью-Йорк, город мечты. Или город несбывшихся надежд? Для Обри Джонсон — определенно последнее. Как бы ей хотелось оказаться здесь в других обстоятельствах, но нет. Вместо того чтобы вернуться на Манхэттен и обучаться музыке, Обри приехала попрощаться с человеком, который когда-то дал ей шанс. Шанс, которым она не воспользовалась. Ночной перелет из Лас-Вегаса наложился на ушную инфекцию, и, хотя день только начался, Обри уже чувствовала сильную усталость. Хорошо хоть, похороны пройдут в полдень. Это было частное мероприятие с высокопоставленной публикой, но Обри знала несколько способов проникнуть туда, куда ее не приглашали. И даже если ни один не сработает, она отдаст дань уважения. Главное — сегодня она здесь.

Обри направилась в туалетную комнату переодеться. Джинсовая юбка, босоножки и свободный топ сменились черным мешковатым платьем, одолженным у подруги, черными колготками и туфлями. Снятую одежду она аккуратно свернула и уложила в сумку, которую брала с собой, чтобы не платить за хранение.

Из аэропорта она добралась до запруженного Манхэттена. Весна еще не набрала полной силы, и воздух был довольно прохладным. Обри с восхищением загляделась на небоскребы, но почти сразу ее подхватила толпа людей, сосредоточенно идущих своим путем. Повинуясь течению, она зашла в торговый центр выпить кофе — больше она не могла себе ничего позволить. В последние недели все газеты пестрели сообщениями о скорой кончине Джоба, и Обри постаралась скопить хоть что-нибудь. Из-за ушной инфекции страдало равновесие, она не могла выступать на трапеции, а это уменьшало количество чаевых. И все же ей удалось скопить достаточно, чтобы купить им с мамой самые дешевые билеты — только для того, чтобы мама отказалась лететь. Она уже давно не выходила дальше крыльца, и то с наступлением темноты.

Обри дождалась кофе, запила им антибиотики и спустилась на эскалаторе в магазин косметики. Пока она в задумчивости перебирала разные помады, к ней подошла консультант с предложением помочь.

— Да, пожалуйста. — Обри вздохнула. — Я не очень знаю, что ищу. Обычно я не пользуюсь косметикой.

Ложь — каждое выступление Обри приходилось наносить на себя плотный слой макияжа. Но подруга сказала, что после такого признания консультант предложит бесплатно ее преобразить, и так и произошло.

— Вообще-то пользуюсь, но сценической. — Девушка поняла, что не хочет получать что-либо обманом.

— Значит, вы хотите чего-то более нейтральное?

— Да, но… — Обри задержала дыхание. Консультант — ее ровесница — наверняка жила на проценты и ждала, что после преображения клиентка купит что-то из косметики. Не желая поддерживать неоправданные надежды, Обри решила сказать правду: — Я не могу себе ничего позволить.

— По крайней мере, вы честны. — Девушка улыбнулась и пожала плечами. — Я все равно сделаю вам макияж. Вдруг вы соберете вокруг себя толпу, и тогда мы обе выиграем.

Она усадила Обри на высокий стул.

— Какой повод? — Она кивнула на темный наряд клиентки. — Похороны?

— Да, друга семьи. Там все будет на высшем уровне, и я не хочу выделяться.

— Видимо, сегодня много похорон. Сегодня прощаются с Джобом Деверо… — Обри покраснела, и консультант осеклась. — Вы идете туда?

Джоб был достаточно известным человеком, чтобы после утвердительного кивка девушка поняла свою задачу.

— Тогда приступим к работе. Кстати, я Ванда.

— Обри.

Ванда утюжком для волос выпрямила волнистые пряди Обри и всмотрелась в ее лицо.

— У вас такие тонкие черты лица.

— Вы не видели мою маму. У нее были идеальные скулы.

— Были?

Обри промолчала. Мама не хотела, чтобы кто-то узнал о ее травмах, поэтому даже за пределами Лас-Вегаса она предпочитала не говорить о ставшем их причиной пожаре.

— Если вы наносите сценический макияж, то кем вы работаете?

— Всем понемножку. Я выступаю в танцевальных шоу и немного занимаюсь воздушной гимнастикой…

— Вот это да!

— Ничего серьезного. — Обри предпочитала честность. — Все понемножку, это правда.

Лишь бы не докатиться до древнейшей профессии, пусть иногда это и казалось соблазнительным. Особенно когда долги за аренду вырастали до непомерных размеров, когда уменьшалось количество смен… когда мама, изуродованная пожаром, нуждалась в медикаментах… Но каждый раз Обри находила другие способы свести концы с концами.

И каждый месяц на ее счет поступали деньги Джоба Деверо — как он думал, на уроки музыки для Обри. Он был настолько очарован ее матерью — а может быть, настолько доверял девушке, что даже не проверял, как обстоят дела на самом деле. Вместо образования ей приходилось тратить деньги на операции, оплату работы докторов, лекарства, реабилитацию, новые операции… И новые лекарства.

Даже мама подозревала, что дочь пошла по кривой дорожке. Они не говорили об этом вслух, но Обри взяла на себя ответственность за погашение счетов, а Стелла никогда не спрашивала, как она смогла себе это позволить.

Предложения были — и весьма щедрые. Но она отказывалась. По правде говоря, она не доверяла мужчинам. Обри появилась на свет, когда мать работала в эскорте. Изначально Стелла была задействована в шоу, но выступлений стало меньше, и ей пришлось делать все, чтобы свести концы с концами. До Джоба через их дом прошло немало мужчин, и Обри научилась относиться к ним с недоверием и страхом. Несмотря на откровенные наряды и провокационные движения, она никогда не позволяла себя даже целовать, не говоря уже о чем-то большем.

«Не давай истории повториться», — остерегал ее Джоб.

В такие моменты, как сейчас, ей казалось, что это неизбежно. Обри крепко зажмурилась — не лучшее действие, когда тебе наносят подводку.

— Секунду. — Она сделала глубокий вдох, пытаясь собраться.

— Ничего страшного. Мы уже почти закончили, осталось только накрасить губы…

Обри открыла глаза — вокруг собралась толпа, наблюдавшая за преображением. Ванда протянула ей зеркало.

— Я выгляжу… — Она сглотнула.

— Вы выглядите прекрасно. — Ванда улыбнулась.

— Нет… — Обри пыталась найти правильное слово. Макияж был естественным и утонченным, глаза казались невероятно большими и голубыми. Пудрово-розовые губы выглядели мягко и привлекательно, совсем не так, как когда она наносила привычную бордовую помаду.

— Вы будете выглядеть как одна из них. — Ванда посмотрела на дешевое платье Обри, но с этим она ничего не могла поделать. — Я дам вам пробник помады, чтобы вы подправили макияж перед службой.

— Вы не обязаны.

— Вы видите, сколько пришло покупателей? Я очень надеюсь, что сегодня день сложится для вас благополучно.

Обри тоже надеялась на успех, но ей едва удавалось подавить страх.

Толпа прибывала, охранники оцепили улицу, но Обри это не смущало.

— Водитель подвез меня с другого входа. — Она подошла к заграждению и начала плести объяснение, но ее тут же прервали:

— Имя?

— Обри. Обри Джонсон.

— Ждите здесь.

Обри знала, что у нее нет шанса попасть внутрь, в списке гостей ее быть не могло. И все же она привыкла попадать на концерты и другие мероприятия, поэтому надеялась найти брешь в броне охранника, присоединиться к какой-то группе. На всякий случай она просканировала взглядом местность — где встать, чтобы хотя бы разглядеть гроб, если не получится просочиться внутрь. Она очень хотела попрощаться — и даже не ради матери, а ради себя.

— Сюда, мисс Джонсон.

Она повернулась на звук своего имени и с удивлением увидела, как охранник отцепил бархатный канат, чтобы пропустить ее внутрь. Джонсон распространенная фамилия, и, видимо, ее перепутали с кем-то из списка. Но почему бы не воспользоваться этой ошибкой?

— Следуйте за ними. — Охранник показал на группу людей.

Послушавшись совета, Обри поднялась по каменным ступеням и встала в очередь к книге соболезнований. Она старалась не поднимать голову из страха, что охранник осознает свою ошибку. В этой позе и увидел ее Халид. Его предупредили, что одна из загадочных женщин пришла и стоит в очереди, и теперь он исследовал взглядом толпу. Он дважды проскочил ее взглядом, пока загораживавший ее мужчина не сделал шаг в сторону. Скромная внешность — совсем не как на фотографиях. Фигурка такая маленькая, что кажется, девушку сейчас унесет ветром. Светлые волосы убраны в низкий пучок, плечи покрыты шелковым шарфом.

Халид извинился и вклинился позади нее в очередь. Люди не возражали, и не потому, что были на похоронах. Несмотря на отсутствие бороды и европейский костюм, Халид сохранял ауру властности, которая заставляла всех ему подчиняться. В его стране все присутствующие, конечно, опустились бы на колени.

Погруженная в свои мысли, Обри не заметила движения в толпе позади себя. Первое, что она ощутила, — запах. Это был специально сделанный для него аромат — смесь гваяковой смолы древесного растения паоло санто с добавлением бергамота, кардамона и шафрана. Тонкий чарующий запах. Настолько чарующий, что, почувствовав его, Обри машинально обернулась в поисках источника. Ей пришлось задрать голову выше, чтобы увидеть его глаза — и забыть обо всем. О том, что ей не стоит ни с кем здесь встречаться взглядами. Что она вообще не доверяет мужчинам. Обо всем на свете.

Халид оставался бесстрастным, но его мгновенно пронзило влечение — к ней, к ее прозрачным голубым глазам, полным губам. Без того безвкусного макияжа она оказалась невероятной красавицей. Теперь было ясно, чем она могла очаровать любого мужчину.

Но с ним это не сработает.

— Мне кажется, подошла ваша очередь.

Из-за легкого акцента Обри не сразу поняла смысл его слов. Да, книга соболезнований. Она вернулась в реальность и, взяв тяжелую серебряную ручку, дрожащим почерком вывела свое имя:

Обри Джонсон.

Адрес… Она не стала указывать трейлер, написала просто Лас-Вегас. В раздумьях о том, что ей написать, она даже забыла об очаровательном незнакомце.

«Благодаря вам мама чувствовала себя королевой. Спасибо за все путешествия и прекрасное время…»

Нет, этого она написать не могла. Их долгие отношения с мамой были тайной.

«Спасибо, что поверили в меня…»

Хотелось бы ей так написать, но нет.

«Простите, что я врала вам».

Джоб хотел, чтобы она воспользовалась этим шансом и не пошла по стопам мамы и тети Кармель. А если бы он узнал, что свою стипендию Обри тратит на заботу о матери, то простил бы? Этого ей теперь никогда не узнать.

Она написала короткое предложение и, положив ручку, уступила место Халиду. Он проводил ее взглядом и прочитал надпись.

«Дорогой Джоб, спасибо вам за все. Вы были великолепны. С любовью».

Было отвратительно думать об этом. Он поднял ручку и написал то, что и собирался до встречи с Обри:

«Allah yerhamo».

Да благословит его Господь. Сейчас эти слова казались как никогда уместными.

— Ваше высочество. — Один из охранников Халида подошел предупредить, что появился еще один человек из того списка. Ему что-то сообщили по рации, и он добавил: — И еще один.