Со всех лап

Ксения Суханова, 2020

Никогда бы не подумала, что кража лопаты из дачного сарая может стать радостным событием. Именно оно вывело первые буквы на чистых листах будущей книги, предопределив столь многое. Спустя несколько лет книжный формат оказался тесным для четвероногой затейницы Рады, и её жизнь превратилась в настоящее кино. Однако самыми дорогими сердцу всё так же были именно простые моменты обыкновенного счастья. На контрасте с невероятными приключениями оно чувствовалось только сильнее. В этой книге есть всё – самоирония и неидеальные герои, домашний уют и драйв молодости, верная дружба и острые конфликты, любовь и потери, неудержимый хохот и смех сквозь слёзы, захватывающие повороты событий и даже… мистика. Кроме того, книга придётся по душе всем любителям романтики «нулевых». Основано на реальных событиях. Имена некоторых героев изменены. Любые совпадения случайны.

Собако-Барбара, или Маленький рассказ о большой любви

Я не знаю, что Рада нашла в нем. Он был патлат, кудлат и, по правде говоря, напоминал гиену, которая сунула лапу в электрическую розетку. Полюбила за красивые глаза? Но их наличие ставилось под сомнение — мало того, что они безнадежно терялись в спутанной жесткой шерсти, так еще и не смогли разглядеть настоящий бриллиант — бриллиант по имени Рада.

— Ча-а-арли! — протяжный позывной хозяйки доносился будто бы с другого конца района.

Чарли еще пару секунд, выпятив грудь и виляя кончиком поднятого вверх обгрызенного хвоста, красовался перед обезумевшей от любви Радкой.

— Ну, увидимся, детка. — Чарли ободряюще ставил лапку Раде на плечо, после чего исчезал даже быстрее, чем появлялся.

Рада вздыхала и отряхивалась от песка и мелких веточек, которые нацепляла, пока елозила перед объектом своей безудержной любви. Остаток прогулки она выглядела задумчивой и ушедшей в себя. Своих однопородников Рада, кстати, категорически не жаловала.

По человеческим меркам Чарли уже давно вступил в бальзаковский возраст. Но Рада считала это скорее плюсом и полностью теряла рассудок при виде великовозрастного разгильдяя с вихрами на спине и ветром в голове. Каждую встречу тот обещал, что уж в следующий раз они обязательно отправятся в закат. Только он и она. Не удивлюсь, если в будке Чарли стоял старенький Харлей.

— Ууу-ааа-ууу! — леденящие душу мотивы оглашали окрестности прохладными лунными вечерами. Чарли в действительности не нужны были никакие закаты, ему вполне хватало полной луны в полном одиночестве.

— Ууу-ааа-ууу! — с расстояния в несколько сотен метров Чарли перебирал струны юной Радиной души. Рада замирала; одинокий диск луны отражался в ее глазах уже в двух экземплярах. Даже луна — и та с парой.

Но однажды за спиной Рады возник Он. И нет, не Чарли.

На длинных телескопических ножках громоздилась обтянутая белой шкуркой сплющенная бочка. Массивная шея завершалась хрупкой и абсолютно несоразмерной остальной конструкции мордочкой, на вершине которой ходили ходуном газельи ушки. Ростом этот прикол природы превосходил Раду раза в полтора. Он был даже смешнее своей тени в свете полной луны.

Рада обернулась — и обомлела. Таинственный незнакомец еще даже не поздоровался, а Рада в своих мыслях уже сыграла свадьбу и родила десятерых детей. Какая фактура! Ничто больше не имело значения. Образ Чарли безвозвратно удалялся с жесткого диска Радиной памяти.

Из-за угла показалась хозяйка неведомой зверушки. Мы с мамой еле сдержались, чтобы тотчас же не подбежать к ней с одним-единственным вопросом. Наконец она сравнялась с нами.

— Ну что, Бэлл, нашел себе невесту?

— А чья он помесь?! — только и выдохнули мы.

— Бэллушка-то? Грейхаунд и немецкий дог, — хозяйка как бы невзначай ответила на привычный вопрос.

Рада с Бэллом уже смешно припадали к земле, приглашая друг друга играть. На попе абсолютно белого пса красовалось единственное черное пятно — будто он сел на окрашенную лавочку.

Собаки кружились в любовном танце, когда послышался странный тоненький писк. Это был Чарли. И он все понял.

— Детка, я все решил! Собирайся, мы отправляемся на край земли! Теперь мы вместе навсегда! — Чарли не хватило совсем чуть-чуть, чтобы успеть произнести это вслух.

Но Рада его даже не замечала. Чарли стоял неприкаянный, как одинокий гриб в лесу, выглядывающий из-под листика. Он еще раз попробовал приблизиться — но могутное тело Бэлла издало утробное рычание. Казалось, маленькая длинная мордочка здесь вообще ни при чем.

— Ууу-ааа-ууу-ууу! — неслось где-то вдалеке, становясь все тише. Пусть Чарли и не успел оказаться в нужное время в нужном месте, но он определенно был готов написать новые песни до следующего полнолуния. Несчастная любовь — спонсор творчества и двигатель прогресса на все времена. Тоже нужные вещи.