И тысячу лет спустя. Ладога

Ксения Максимова, 2022

Марк Аристов назначен на необычное дело: молодая девушка и ее пёс падают на реке под лед, и их тела исчезают. Главный подозреваемый – ее муж, привезший писательницу в глухую деревушку на отдых в конце марта. Закрыть дело было бы весьма просто, но спустя сутки пес возвращается раненый и мокрый, а сама пропавшая кажется Марку очень знакомой…

Глава 5. Ноутбук

2 апреля 2020

Молодой следователь сидел на тесной прокуренной кухне собственной квартиры перед открытым ноутбуком. Шли пятые сутки, как он изучал документы, рукописи и фотографии пропавшей. Из его головы никак не выходила девушка, что он три недели тому назад водил на свидание, уж очень похожа она была на Мирославу. Или Мирослава на нее? Но разве мало людей, так похожих друг на друга? Да и зачем замужней девушке ходить на свидания? Что общего было между ними, кроме рыжих, почти красных, кудрявых волос и светлого лица, усыпанного веснушками?

Аристов раз за разом возвращался к фотографии, которую ему выслал напарник еще в Старой Ладоге. «Она или не она? Она или не она?..»

Пропавшая и та девушка со свидания были почти одного возраста, но этого Марк не мог знать наверняка: девушка представилась студенткой исторического факультета, а Мирослава была…

— Конечно! — Марк затушил очередную недокуренную сигарету. — Исторический факультет!

Он в спешке схватил листок бумаги и черкнул карандашом пару слов.

— Ее муж, как его там… Александр, — он почесал лоб, разговаривая с собой вслух, — сказал, что пропавшая была аспиранткой… на историческом, — последнее слово он особенно выделил. — Так… неужели они знакомы по университету? Это интересно. Нет… что за бред… Это просто совпадение.

Марк никак не мог отделаться от мысли, что, возможно, три недели назад был на свидании с пропавшей. То свидание Марк помнил как вчерашний день. Во-первых, потому, что девушка силой его на него затащила. Во-вторых, оно случилось в пятницу тринадцатого числа и, как подобает закону пятницы тринадцатого, выдалось чудовищным, жутким и скучным.

В таком случае для чего она ведет двойную жизнь? Почему назвала себя Мариной, а не Мирославой? Может ли неверность жены быть мотивом для убийства?

Марк поднял уставшие глаза на экран ноутбука, подумал с минуту, отогнал от себя мысли, щелкнул несколько раз мышкой и открыл документ с рукописью.

— Язык можно сломать, — протянул он, но продолжил читать.

Близился рассвет. Аристов встал из-за стола, включил чайник, бросил чайный пакетик в кружку и вернулся на место. Он не был любителем литературы, и чтение рукописи пропавшей было даже более скучным мероприятием, чем свидание с ней. Особенно оттого, что он не знал, что искать и найдет ли в бесконечных документах хоть что-то. Чайник загудел. Марк отвлекся, осилив лишь полторы главы, и вытащил новую сигарету.

— Что за… — округлив глаза, прошептал следователь. — Что за хренотень…

Он вцепился обеими руками в ноутбук, затем — в мышку, щелкая ею будто в приступе, но документ словно начал жить своей жизнью: строчки то и дело исчезали, будто кто-то случайно зажал клавишу «удалить», и она залипла.

Марк потряс ноутбук, проверяя, не был ли он виновником того, но ничего не помогало. Вдруг все остановилось само по себе. Курсор исчез.

— Мать твою за ногу!.. — вздохнул он и почесал лоб.

Следователь пытался перечитать отрывок снова. Исчезло около шестнадцати строк. Чайник продолжал злобно гудеть. Марк завис в воздухе и подождал несколько секунд в страхе, что это снова повторится. Документ был в порядке. Следователь встал из-за стола и еще раз посмотрел на ноутбук. Ничего не происходило. Марк плеснул кипяток в кружку, бросил использованный чайный пакетик в раковину и вернулся за стол. Все еще раз повторилось.

— Что за хрень! — его крик, полный обиды, казалось, был слышен даже соседям по площадке. — Твою мать, твою мать…

Вместо пустых строк появлялись новые слова. Уже не те, что были написаны прежде. Кто-то работал в документе одновременно с ним. Марк посмотрел в правый верхний угол: никаких пользователей онлайн, кроме него, не отображалось. Ни иконки ленивого опоссума, ни загадочного кролика. Следователь быстро закрыл доступ к редактированию документа и откинулся на спинку стула, издав недовольный протяжный стон.

Телефон завибрировал и задвигался на столе. Неизвестный номер звонил Марку в семь утра. Он с подозрением смотрел на экран, не решаясь взять трубку. Сейчас все его мысли были заняты книгой и тем, что происходило с ней на его глазах. Кто-то пытался редактировать документ.

— Пропавшая? — прошептал он. — Она жива? Просто сбежала от неадекватного мужа и спокойно работает над своей книгой где-нибудь на другом конце страны? По нему же видно, что он осел. Или это не она? У кого еще может быть доступ? Ссылка. У мужа? Нужно отследить… Мда… Не зря я догадался об этой чертовой книге…

Телефон продолжал настойчиво вибрировать.

— Алло, — схватив телефон, недовольно пробормотал Марк.

На другом конце линии послышался знакомый женский голос.

— Это Марина, привет! Я тебя не разбудила? Прости, сегодня же четверг, я подумала, ты уже проснулся на работу.

— Э-э… привет, Марина, — Марк включил громкую связь, продолжая смотреть на экран ноутбука.

Он говорил с ней, но в его голове продолжали рушиться и строиться версии. Это определенно была та девушка, которую он водил на свидание. Значит, она не пропавшая, иначе вряд ли звонила бы ему. Или нет? Или да? Если нет, значит, он снова ищет подводные камни и связи там, где их нет. Все гораздо проще. Мирослава, скорее всего, утонула или сбежала, или была… убита мужем? Нет, этот парень не похож на убийцу. Но почему тогда…

— Ты слышишь меня? — голос девушки выдернул Марка из раздумий.

Если звонившая не Мирослава, то есть ли связь между ней и книгой? Она ли это? Знакомы ли они с пропавшей? Почему она звонит сейчас? Почему они так похожи? Марк тут же отсек странные и нелогичные догадки. Марина была всего лишь навязчивой молодой девушкой, которой он так понравился. Почему же она не появлялась несколько недель? И почему он сам ей не звонил? Потому ли, что был занят работой? Потому ли, что у него самого не было искры? Так или иначе, их первое и последнее свидание оказалось крайне унылым. Марк любил загадки, и Марине не удалось ею стать.

— Я подумала, что ты сегодня мог бы угостить меня кофе… — весело продолжала девушка. — Как насчет легкого завтрака в тяжелый четверг?

Марк потер пальцами уставшие глаза, пытаясь найти ответ, который не обидел бы девушку. Он хотел спать. Он хотел есть. Он хотел знать, что происходит с книгой пропавшей и кто за этим стоит. То, чего он не хотел, — идти на свидание с ребенком во взрослом теле.

— Я бы с радостью, Марина, но я…

— У меня сегодня день рождения! — перебила его девушка, пресекая все попытки следователя отказаться.

Это был весомый аргумент, и Марк попал в ловушку.

— О, — грустно вздохнул он, взглянул на настольный календарь и обвел карандашом сегодняшнюю дату — третье апреля. — Интересно… да… поздравляю! Хорошо, только… может, тогда ужин? Я правда не…

— Хорошо! Я согласна! Можешь не уговаривать! — голос Марины продолжал быть искренне веселым, как у дитя, словно она не навязывалась на свидание к человеку, которому не была интересна. — Я скину адрес!

Девушка положила трубку не дождавшись ответа. Следователь продолжал смотреть на календарь. Зачем он сделал эту пометку? Как вообще эта поверхностная девушка может быть связана с его делом? Она лишь простушка, которой нравятся мужчины постарше.

Три недели назад она столкнулась с ним в забегаловке, где Марк обычно берет утренний кофе, сама же с ним заговорила и практически затащила на свидание в соседний ресторан. Свидание, которое, в сравнении с ее смелостью при знакомстве, оказалось скучным и примитивным. Им не о чем было говорить. На постель она не намекала. Быть может, она была хороша собой, но пользоваться этим не умела и потому Марка не зацепила. Впрочем, он вообще не искал никаких связей.

Как он помнил сейчас, Марина была девушкой бледной и худой, как тростинка. Губы тонкие, сухие. Под глазами синяки: то ли генетика подвела, то ли студенческая жизнь потрепала. Кудрявые рыжие волосы пушились и неаккуратно торчали из-под вязаной шапки, которая была ей не к лицу. Она не носила украшений, часов или косметики. Пожалуй, умение себя подать было единственным различием между Мариной и Мирославой. Последняя смотрела на Марка с фотографии суровым, холодным взглядом, была уверена в себе и знала, чего хотела. Если бы одного человека разделили на два, то Марина забрала бы все худшие черты, оставив превосходство второй половине — Мирославе.

Марк прикусил нижнюю губу, устав от потока несвязанных между собой мыслей, покрутил в руках телефон и набрал знакомый номер. Он звонил Александру, чтобы назначить срочную встречу. Следователь оставил остывший нетронутый чай на столе, который уже превратился в чифирь, быстро оделся и вышел на улицу холодного, дождливого Петербурга.

Александр совсем не изменился с их последней встречи. Он был так же угрюм и потерян. По его глазам можно было сразу заключить, что мужчина давно не спал. На его давно не стриженных висках блестела седина.

— Есть какие-то новости? — сразу начал он, присаживаясь на стул.

Они встретились в небольшой кафешке, где подавали хороший утренний кофе.

— Давайте сначала закажем что-нибудь на завтрак, — тянул Марк. — Я надеюсь на ваше понимание… Как я уже сказал, я встречаюсь сейчас с вами как друг… и надеюсь на сотрудничество.

— Друг и сотрудничество, — повторил Александр ухмыльнувшись. — Я не голоден. Пожалуйста, скажите мне, есть ли хоть какие-нибудь новости…

— А у вас? — улыбнулся Марк, подзывая к себе официанта.

— Что?

Александр поморщился. Он сидел ссутулившись и ломая пальцы рук.

— У вас есть какие-нибудь новости, говорю? Ладно, не буду мучить, — Марк вдруг пожалел Александра, на котором не было лица.

Следователь открыл черную сумку, достал ноутбук, поставил его на стол и развернул экраном к Александру.

— Что это? Ее книга? — муж пропавшей всмотрелся в белый лист документа, исписанный черными длинными строчками. — Когда вы сможете вернуть мне ноутбук? Это единственное, что осталось от нее, — его голос задрожал.

— У меня есть несколько вопросов. Очень важных. Ой, да, здравствуйте, — Марк отвлекся на подошедшего официанта, — можно мне просто кофе, да, фильтр, пожалуйста… и… — он перевел взгляд на Александра, сидевшего напротив и краснеющего от злости, — … и все, спасибо.

— Как вы это делаете? — процедил Новиков сквозь зубы. — Так легко, будто чужая жизнь ничего не стоит, будто вы пришли сюда просто продать мне что-то или нанять на работу…

Марк широко улыбнулся, будто тешился над капризами ребенка, немного помолчал и перевел тему.

— У вас есть доступ к книге Мирославы?

— Вы же забрали ноутбук, — бросил Александр и недовольно повел плечами.

— Да, но она работала… работает, — следователь поправил себя и улыбнулся, чтобы подбодрить собеседника, — в Moogle Документах, что, в свою очередь, значит, что к ним может быть доступ у любого человека, получившего ссылку.

— Так проверьте ее сообщения и переписки… Подождите, какое отношение ее книга имеет к тому, что случилось? И что значит «работает»?

— Сегодня ночью я открыл документ… Да, я читал что-то… Да-да, конечно, здесь можно даже посмотреть то, что было исправлено, — Марк поспешно повернул экран ноутбука к себе и, щелкая мышкой, задумчиво промычал. — Так, по-моему, нужно зайти вот сюда…

Следователь смотрел то на экран, то на Александра, который не понимал, что происходит. Марк сгорал от нетерпения узнать правду, отчего еще больше волновался. Муж пропавшей слушал бессвязную речь следователя и пытался уловить хоть что-то ценное в его словах.

— Это странно, — лицо Марка помрачнело. — Я ничего не… Так, стойте.

— Что случилось? Объясните сначала, ради бога! — почти закричал Александр.

Марк поднял на него испуганные и растерянные глаза.

— Простите, я…

Кажется, теперь и следователь был озадачен не меньше самого мужа пропавшей.

— Вот, посмотрите, — Марк пододвинул свой стул ближе к Александру, чтобы им обоим было удобно смотреть на экран. — Вот здесь, сверху, видите? Нажимаю, чтобы посмотреть последние изменения в документе и… ничего! Здесь должна сохраняться вся история изменений! Когда, кто, во сколько и что именно исправил или добавил…

— Ничего… Подождите, разве они должны быть? Объясните, пожалуйста… Мирослава работала над книгой за день до исчезновения… до того как она… упала… О каких изменениях вы говорите?

Официант принес кофе и поставил перед Марком. Следователь взял кружку и переставил ее на другой конец столика.

— Сегодня я всю ночь читал книгу вашей жены и…

— Зачем? — перебил его Александр.

Почему он это сделал (перебил Марка), он и сам не знал. Быть может, потому что и сам никогда не интересовался тем, что пишет его жена, его собственная жена. И теперь, сидя бок о боком со следователем, чужим человеком, который читал ее книгу всю ночь, Александру становилось некомфортно. Его и без того больное эго было задето. Он также не знал, что мучило его больше: само исчезновение жены или чувство вины.

— Я и сам сначала подумал, зачем я это делаю, — ухмыльнулся Марк. — Видимо, чуйка не подвела. Кто-то вместе со мной был там, в этом документе… Я видел, как кто-то удаляет абзац, а затем пишет новый…

— Это очень и очень странно… Постойте, — Александр почти подскочил на стуле, — вы думаете, это Мирослава? Вы думаете, она жива?

Марк поднял голову и посмотрел в пустоту.

— Нет-нет, — Александр выдохнул и почти застонал. — Она бы так не поступила. Просто исчезнуть и спокойно заниматься книгой где-то там? Нет. У нее не было на то причин. Она бы никогда…

— Вполне возможно… но тогда у меня к вам серьезный вопрос: были ли у вас проблемы в отношениях? Было ли нечто, что могло заставить ее сбежать и инсценировать собственное исчезновение?

Александр не мог найти слов, чтобы ответить. На его лбу набухла вена. Лицо покраснело.

— Нет, нет… — прошептал он. — Это просто… Она бы не стала. Я делал для нее все… все…

Он отказывался верить и принимать эту версию как возможную.

— Так были ли проблемы? — настаивал Марк.

— У всех они бывают! — глаза Александра стали влажными. — О боже…

Стыдясь своих слез, он закрыл лицо руками, они дрожали. Марк подозвал официанта и попросил стакан холодной воды. Когда Александр смог успокоиться, они молчали еще пару минут.

— А вы… — его голос хрипел и был слабым, он кивнул в сторону ноутбука. — Вы помните, что за абзац был стерт?

— Я не особо вдавался в подробности, не особо запоминал, лишь искал какие-нибудь намеки, связь с настоящим, послание… Я не знаю… Быть может, я пересмотрел много фильмов, — следователь улыбнулся одной стороной рта, что говорило о неестественности улыбки. — Во всяком случае, оказалось, что не зря… Мы знаем, что кто-то имеет доступ к книге вашей жены, и мы должны найти этого человека. Есть еще один вариант, которым я займусь чуть позже, — попросить программистов попробовать отследить того, кто заходил в документ, или где это было сделано… если такое возможно. Мы проверим.

— Она была в издательстве чуть больше месяца назад, когда… когда у нее случился выкидыш… Может быть, у них есть этот самый доступ? — Александр говорил тихо, пытаясь принять происходящее.

Как бы то ни было, сбежавшая жена лучше, чем мертвая.

— Это интересно… хм, — прошептал Марк. — Что за издательство? Знаете адрес? Выкидыш случился прямо там? Была причина? Стресс?

— Да, я отправлю вам все данные сообщением… — Александр потер лоб, сделал два глотка воды и посмотрел в окно. — Видимо, снова отказали… поэтому… Для нее эта книга была… есть… точнее, была важнее даже нашего ребенка.

— Интересно, — снова добавил Марк и внимательно посмотрел на Александра чуть сощурившись. — Как вы это пережили?

— Никак, — ухмыльнулся Александр. — Она снова ушла в свою книгу… а я… я вот попытался отвезти ее в Ладогу, чтобы сменить обстановку… чтобы она могла писать… еще больше. Так вы помните, что за абзац это был?

— Что-то там про любовь… про то, как один из героев… Олег, кажется, — следователь пожал плечами и взглянул на экран в поисках нужного слова, — да, Олег встретил какую-то девушку по имени Марна.

— Это исчезло? Этот абзац? — сухо уточнил Александр. — Мирослава не стала бы удалять или менять нечто подобное. Я не читал ее книги, кроме первых глав, но про Марну слышал много. Тогда в больнице, после выкидыша, она придумала ее и прожужжала мне все уши про эту героиню, — Новиков мягко улыбнулся, будто вспоминал что-то приятное. — Мирослава придумала Марну, чтобы сделать ее возлюбленной для главного героя… того ирландца… Не помню, как его зовут.

— Райан, — добавил Марк.

— Или все-таки Олег?

— Определенно нет. Он второстепенный персонаж и с Райаном практически не пересекается. Райан — раб у викингов и живет в крепости, а Олег княжит неподалеку в славянской общине, которая платит этим самым викингам дань…

— Да… точно… — вздохнул Александр. — Так вот, она много говорила о Райане и Марне, — продолжал он, пытаясь реанимировать свое достоинство в глазах следователя. — Особенно, чтобы поддеть меня или сравнить… Мол, вот Райан сделал так и так… Мирослава всегда была оторвана от реальности и витала где-то в облаках.

— Интересно, — безучастно пробормотал Марк, повернул ноутбук в свою сторону, нашел нужную страницу и зашевелил губами, быстро читая текст про себя.

— Вот, — он указал пальцем в абзац, — здесь.

Он проскролил тачпад ноутбука, чтобы опустить страницу ниже.

— Вот то, что появилось после. Этот текст кто-то написал сегодня ночью. Да, это точно он.

Марк слегка отодвинулся, чтобы дать Александру возможность и пространство заглянуть в текст.

«Он не понимал, кем была эта девушка. Она не говорила ни на одном языке, знакомом ему, ни на одном языке, на котором говорили соседние племена, и потому все его вопросы оставались без ответов. Что-то внутри, в его груди и в сердце, сжималось, когда он смотрел на нее. Он хотел защитить ее. Он должен был защитить ее, будто никого и ничего на целом свете не было для него дороже, будто он знал ее тысячу лет в каждой из своих жизней. И даже тысячу лет спустя он помнил об этом».

— Здесь ничего особенно не поменялось, — произнес Александр и пожал плечами. — Главный герой, как и должно было случиться, влюбляется в Марну.

— Поменялось, — не согласился Марк. — Потому как в нее влюбляется уже не Райан, а Олег… Хотя в первой версии Олег и Марна практически не имели никаких взаимодействий. Марна — возлюбленная другого героя, Райана. И тут даже еще одна несостыковка. Прежде Марна была датчанкой по происхождению. Теперь же она не говорит ни на одном известном им языке и никто не знает, откуда она пришла.

— Кто-то меняет в тексте незначительные детали… но зачем? Непохоже, что кто-то пытается навредить… Кто-то чуть меняет сюжет… будто действительно просто работает над книгой. Неужели это Мирослава? Нет, я не могу это представить…

— Ваша жена не известная писательница и нигде ни разу не публиковалась, верно? До ее книги никому не должно быть никакого дела. Так кто же тогда работает в документе и зачем? Я склоняюсь к версии, что она жива и где-то прячется. Так… Вот этот абзац, который был написан сегодня… Это стиль вашей жены? Она могла так написать?

— Что вы имеете в виду? — Александр нахмурился и отвел взгляд.

Он вдруг начал ерзать на стуле, будто школьник на экзамене.

— Это ее слог? Ее стиль? Это могла написать она, а не кто-то другой?

— Я не… Я… Ну…

Александр вдруг рассмеялся, схватился за стакан воды и сделал несколько жадных глотков.

— Это могло бы помочь, — продолжил Марк, с интересом и любопытством наблюдая за поведением мужчины.

— Знаете, я не писатель, чтобы в этом разбираться! И не редактор! И не… — Александр продолжал смеяться, много жестикулируя правой рукой.

Он был смущен и опозорен. Ему было стыдно, он был зол. Даже после исчезновения Мирославы ее книга продолжала щекотать ему нервы.

— Хорошо, забудьте, — Марк закрыл ноутбук и спрятал его обратно в сумку. — Как вы вообще? Вам бы поспать… Вы были у психолога?

— Я в порядке, — буркнул тот. — Психолог? Я похож на психопата?

— А что ваш пес? Что сказали в ветеринарной клинике? Как его лапа?

— Слегка прихрамывает, но все будет в порядке. Врач сказал, что, скорее всего, это был осколок льда. Наверное, когда Бруни выбирался из воды, он напоролся… — неуверенно лгал Александр.

Он не был у врача и никому не показывал Бруни, и теперь Александру было стыдно за свою беспечность. Пес действительно был в порядке, и его рана хорошо заживала, но с момента возвращения Бруни был сам не свой. Он часами скулил у дверей в питерской квартире, царапал их, а на прогулках тянул поводок к машине, ездить в которой никогда не любил. Александр понимал: Бруни потерял хозяйку и тоскует по ней.

— Понял, — громко вздохнул Марк и потер ладони. — Я сообщу, как будут какие-то новости. Жду адрес издательства, — он поднялся и потянулся к вешалке возле столика, на которой висела его куртка. — Еще пообщаюсь с программистами… пусть отследят, кто у нас тут такой хакер… и заскочу в университет, где работала ваша жена.

— Работает, — прозвучало единственное слово в ответ.

Марк еще раз бросил быстрый взгляд на поникшего Александра. Он что-то скрывал, недоговаривал, но явно не знал, где его жена, — и это его терзало до глубины души. Он скучал по ней.

— Ладно, последний вопрос. Вы случайно не знаете никакую Марину?

— Марину… — протянул Александр. — Нет, не думаю. Кто это?

— Быть может, студентка или подруга вашей жены?

— Нет… А что? Кто это? Вы что-то узнали? Мирослава прячется у нее? Что вы узнали? — Александр словно воспрял, его голос задрожал, щеки вспыхнули. — Кто она?

— Нет. Ничего особенного.

— Как ничего особенного, если вы меня спрашиваете об этом?! — мужчина почти кричал.

«Он не виновен, — окончательно решил для себя Марк. — Мирослава лишь очередная девушка, которой захотелось найти на свою задницу приключений. Что ж, я найду ее».

— Я же сказал. Ничего особенного. Просто ваша жена очень похожа на мою знакомую. Я подумал, может, родственницы, — отрезал следователь.

Марк быстро попрощался с Александром, чтобы избавить себя от следующего потока невыносимых вопросов, и вышел из кафе, чтобы закончить все дела и отправиться на очередное скучное, как ему казалось, свидание.

Александр вышел немного погодя. Он все же заказал кофе и сделал один звонок — риелтору, с которым договаривался о встрече еще в прошлый понедельник.

— Отлично… Тогда я подскочу на Пролетарскую завтра-послезавтра и заберу вас. Это как раз по пути на трассу… Договорились.

Новиков и сам не знал, почему сделал этот звонок. Потому ли, что работа была его единственной отдушиной? Потому ли, что он пытался найти важную причину, чтобы вернуться туда, откуда не вернулась его жена?