Блэкджек для дилетантки

Ксения Игоревна Руднева, 2021

Досталась лишняя квартира в наследство? Соболезную! Никогда, слышите, никогда не пускайте туда квартирантов! Мой, не пощадив меня, втянул в чужую Большую игру, ставка в которой – жизнь. Конкуренты – сплошь отмороженные, а из козырей на руках – мое неимоверное желание выпутаться, да нестандартные навыки обычного на первый взгляд квартиранта, личности темной, неординарной и тяжелой в общении. Бывш. «Агентов просьба не беспокоить» Содержит нецензурную брань.

Глава 5

На следующий день Мороз объявился к обеду и пребывал — что необычно — в довольно благостном настроении. Не иначе как мое фиаско на прошедшем свидании его так порадовало.

К работе приступили сразу, даже чаю, как говорится, не попили. А закончили, к немалому моему удивлению, уже спустя пару часов — так за несколько дней наловчились. Оставалось всего-то вернуть на место плинтуса, розетки, занавески и мебель втащить. А, так как дело это было сугубо мужское, я отправилась на кухню, дабы заняться женским.

Картошка с мясом и овощной салат — конечно не мечта гурмана, но после какой-никакой физической нагрузки — то что надо. Мороз, во всяком случае, остался доволен. Непривередливый мне попался помощник.

— Добавка будет? — спросил тот, сыто откидываясь на спинку стула.

— Кто как работает, тот так и ест, — продекламировала я и положила гостю еще.

Негромко тренькнул телефон, и Никита, не терзаясь сомненьями, тут же схватил аппарат со стола.

— Тебе вчерашний поклонник пишет, — обрадовал и хохотнул: — Предлагает повторить.

Поскольку единственным, кто тянул на это звание, оставался Евгений, плясать от радости я не спешила.

— Нельзя без спроса хватать чужой телефон и читать сообщения. Такой взрослый, а элементарных вещей не знаешь, — недовольно бурчала я, одновременно читая текст.

Отвечать не хотелось, но вряд ли у меня есть свобода выбора, так, видимость одна. А еще — внутренняя убежденность, что то, что так стремительно закручивается вокруг меня, не остановить простым игнорированием сообщений.

Мороз с аппетитом жевал и с любопытством разглядывал мою задумчивую физиономию. В том, что он в курсе происходящего, я не сомневалась, тем интереснее было узнать его реакцию.

— Совсем свидание не зашло? — посочувствовал Никита.

— Хочешь дать дельный совет?

— Дай мужику второй шанс, вдруг он от твоей красоты разволновался.

Я скептически уставилась на собеседника, ожидая, что тот вот-вот рассмеется, потому как комплименты даме — вообще не в стиле Мороза, но он продолжал с серьезным видом жевать помидор. Так ничего и не дождавшись, я вернулась к переписке и, поборов нежелание, согласилась на новую встречу с Евгением.

— Завтра поедем для моей квартиры обои выбирать, — огорошил вдруг Мороз.

— Может ты без меня как-нибудь? — Становиться с ним закадычными друзьями и праздно шататься по магазинам я совершенно не собиралась.

— Куда ж я без тебя. Тем более что квартира-то тебе принадлежит.

Я цокнула языком, но все же согласилась, здраво рассудив, что квартира действительно моя. И моя прямая обязанность, как собственника жилья, — проследить, чтобы оно не пострадало от рук упертого квартиранта, мало ли, какую гадость он из вредности способен купить, приняв это за добротную шутку.

— Хорошо. Но только до обеда, вечером я не смогу, — очередное свидание, чтоб его!

— Вот и умница, я заеду, — похвалил Никита и был таков.

Имеется в виду, что единым стремительным порывом покинул мою обитель, даже тарелку за собой не убрал. А я в очередной раз убедилась, что жизнь меня свела с весьма неоднозначным и подозрительным типом, имеющим за спиной неясные мотивы, а в рукаве — пару-тройку козырных тузов. И шлейф у всего этого был настолько велик, что не заметить его мог лишь умственно отсталый, к коим я себя, конечно же, не причисляла.

Лежа в постели, с грустью резюмировала, что Мороз на меня дурно влияет — в его присутствии я напрочь забываю о том насущном, чем неплохо было бы заняться (например, поисками работы), а вместо этого охотно сую голову в уже подготовленную петлю с вялой надеждой, что Никита не припрятал камень за пазухой. В конце концов, оправдала себя тем, что имею право на перезагрузку после всех печальных событий, и дала себе времени ровно на дело Мороза, чем бы оно ни являлось. После же твердо пообещала взяться за ум.

На следующий день Никита осчастливил меня в десять утра, привезя с собой на завтрак еще теплые булочки из ближайшей пекарни.

— Это тебе за вчерашний ужин.

— Спасибо, — искренне отозвалась я и выложила сдобу из бумажного пакета на блюдо.

Едва ли впервые с момента знакомства я была ему действительно рада. Аромат по кухне пошел просто одуряющий — смесь ванили, карамели, орешков и чего-то еще, и я поздравила себя с тем, что догадалась завести будильник на пораньше, а потому успела почистить зубы и привести себя в порядок. Единственное, на что пришлось отвлечься, было приготовление кофе гостю — на счастье Мороза полпачки от мамы осталось — и чаю себе любимой.

— Чай с утра, ты извращенка? — что характерно, не одобрил Мороз и менторским тоном просветил: — Нормальные люди пьют кофе, желательно не растворимый.

— Это ты себя к нормальным относишь? — парировала я. — От него кровь сгущается, не в курсе? Видимо, поэтому ты всегда такой недовольный, злоупотребляешь похоже.

— Ну-ну, — хмыкнул тот и пригубил напиток.

Долго рассиживаться Никита не дал, и уже полчаса спустя мы сидели у него в машине. А судя по тому, что «Рендж Ровер» дешевых автомобилей не выпускает, мне достался квартирант при деньгах. Правда, на что мне эта информация, я так и не решила.

Под насмешливым взглядом водителя я пристегнула ремень, чувствуя себя как минимум отличницей в компании хулигана, и положила рюкзак на колени. Комментировать тот, однако, не стал, и на том спасибо. Вообще Мороз весь день был несказанно покладист, даже обои позволил самой выбрать и не моргнув оплатил. Радоваться этому факту я особо не спешила, потому как нутром чуяла подвох.

Тем не менее, до самого вечера все шло гладко. Мы закупились в строительном, привезли все на квартиру к Морозу и даже успели поклеить несколько полос, прежде чем тот доставил меня домой, чтобы я смогла подготовиться к встрече с Женей. Надеюсь, к слову, заключительной.

Возле моего дома Никита припарковался и зачем-то заглушил мотор. Решив не уделять чужим странностям пристального внимания, я было открыла рот, чтобы поблагодарить и распрощаться, как Мороз вышел из машины и, заправив руки в карманы брюк, направился в сторону моего подъезда. Пришлось спешно догонять наглого типа.

— Ты что творишь, Мороз? — шипела я, вынимая ключи.

— Убеждаюсь в твоей сохранности, а что тебе не нравится?

А больше всего мне не понравилось как раз-таки упоминание о собственной сохранности, до недавних пор ничего важного мне сохранять не приходилось! Я прошипела:

— Шел бы ты уже… по своим делам! Сильнее всего моей сохранности угрожает нервный срыв от тесного общения с тобой.

— Радоваться надо, что хоть кто-то за тобой приглядывает. У тебя действительно никого нет? В таком случае, ты лакомый кусочек для всяких проходимцев, — со знанием дела выговаривал мне в лифте Никита.

Я задохнулась от возмущения — главный проходимец в моей жизни вещает о других, гипотетических, угрожающих моему благополучию!

— Мама у меня есть, просто она сейчас в отпуске, — пробурчала недовольно. — Друзья еще…

— И когда вернется твоя мама? — Мороз смотрел свысока, даже не пытаясь скрыть насмешку, чем неслабо завел.

— Не твое дело! — огрызнулась. — И вообще, тебе-то что за резон за мной приглядывать? Ты мне не жених и не родственник, да даже не близкий друг семьи, — возмущалась я, отпирая дверь.

Говорила, впрочем, шепотом, чтобы сильно не радовать любознательных соседей.

— У нас с тобой все гораздо лучше — товарно-денежные отношения. Так что мы, как деловые партнеры, заинтересованы в благополучии друг друга.

— Ну-ну, — хмыкнула я на манер Мороза, отстраненно заметив, что уже начала перенимать его привычки.

Не поверила ни единому слову и удалилась в спальню, негостеприимно бросив квартиранта в коридоре. Хотя не думаю, что Никита из тех, кто растеряется от чужой неучтивости и будет в нерешительности топтать коврик возле входной двери.

Ко второму свиданию с Женей я тщательно готовиться не стала. Распустила волосы, слегка подкрасила глаза и губы и переоделась в незатейливое платье, которое, тем не менее, сидело на фигуре как надо. Поверх накинула «косуху» — с любимой кожаной курткой в это время года я предпочитала не расставаться, что сильно раздражало бабушку, а еще ее ровесницу, Любовь Петровну из пятой квартиры. В общем, на героиню романтических грез, если таковые у кого имеются, в тот вечер я явно не тянула.

— Я готова и сохранна как никогда, — объявила я Никите, который нашелся на кухне. — Можешь считать свою миссию выполненной.

— Вау, — в ответ тот присвистнул и отложил полусъеденную булку, оставшуюся после завтрака. — Теперь я просто обязан сдать тебя с рук на руки, так сказать, во избежание…

— Не вижу проблемы в том, чтобы вызвать такси, — я подбоченилась.

— Зачем такси, когда я для тебя всегда готов, — окончательно распоясался Ник и даже поиграл бровями, видимо для того, чтобы непонятно с какого перепуга придать фразочке сомнительный подтекст.

— Боюсь, что за твои услуги ни в жизнь не рассчитаюсь. С моментальными кредитами и того проще расплатиться.

— Сочтемся, — подмигнул нахал и, приобняв меня за плечи, вывел из квартиры.

Домчал меня до ресторана Мороз в считанные минуты, вовсю насвистывая при этом какой-то незатейливый мотивчик. Мне же положение вещей не нравилось все больше и больше.

— Слушай, Никита, может, все-таки скажешь, чего тебе от меня надо? — попытала я счастья еще раз перед выходом.

При этом вид постаралась принять максимально располагающий к откровенной беседе. Думаю, так выглядит школьный психолог, когда пытается вывести непутевого подростка на разговор по душам. Впрочем, и с тем же успехом.

— Что за мысли! — натурально до боли возмутился Мороз, и я на мгновение устыдилась. — Вот и помогай после этого прекрасным девушкам, — покачал он вдобавок сокрушенно головой.

Маневр не удался — добиться правды от Мороза не получилось. Он оказался ожидаемо крепким орешком, тогда как я — вот ни разу не «Щелкунчик».

— Тоже мне Штирлиц местного пошиба, — ворчала я, стремительно пересекая порог заведения.

Девушка-хостес проводила в отдельную комнату, что настроения ни капли не прибавило, скорее наоборот, сильно возмутило. Мало мне в жизни одного мутного типа, так еще один непонятно с какого перепуга решил, что будет здорово «позависать» в привате. По моему мнению, подобные сюрпризы надо заранее обговаривать! В общем, когда Женя поднялся из-за стола, чтобы поприветствовать, по зверскому выражению моего лица смог, не прилагая умственных усилий, прочитать все то неодобрение, что я испытывала.

— Что-то не так? — улыбнулся мужчина столь обезоруживающе, что я вновь устыдилась. Дура! Кто ж еще будет сочувствовать грязным манипуляторам?

— Привет, — буркнула я, принимая букет, на этот раз из пионов.

Шустрая хостес тут же перехватила цветы и определила в стоящую неподалеку вазу, выдала папку с меню и тактично удалилась.

— Настроение не очень? — не унимался кавалер уже за столом.

— Не обращай внимания, — махнула я рукой, стараясь унять раздражение.

— Значит, будем поднимать, — пообещал тот и подмигнул. — Что выбираешь: белое или красное, сухое или полусухое?

Я улыбнулась. Что в той ситуации равнялось победе сильного пола над слабым. Но ни вино, ни вкусная еда до конца исправить ситуацию так и не смогли. В общении появилась натянутость, и определить причину ее появления я не могла. Складывалось впечатление, будто мы оба одинаково сильно ждем окончания этого ужина. Женя усердно работал приборами, стараясь побыстрее покончить с заказанными блюдами, но умудрялся при этом оставаться в рамках приличий. У меня же, наоборот, аппетит внезапно пропал, и я занималась тем, что вяло гоняла креветку по тарелке. Разговор не клеился. Все сильнее зрело ощущение, что это свидание в тягость обоим, но тогда вставал вопрос: зачем мужчина вообще искал моего общества? В собственную неотразимость, вопреки недавним уверениям Мороза, верилось слабо.

В какой-то момент я, извинившись, отлучилась в дамскую комнату, благо та, как и наш кабинет, была абсолютно приватной, и выходить в общий зал не пришлось. Уже споласкивая руки, я услышала, как снаружи зачем-то включилась музыка, а входная дверь распахнулась. На пороге с безумным выражением лица стоял Евгений, губы его были поджаты, а глаза невменяемо таращились на меня.

«Неужто насиловать будет?» — пронеслось в голове за доли секунды.

Я даже подготовиться не успела, чтобы дорого продать свою честь — вазу схватить или ершик, на худой конец, — как мой кавалер стремительно рванул от двери и, ухватив меня за шею, припечатал спиной к ближайшей стене.

— А вот теперь поговорим, — зловеще выдохнул он мне в лицо. Пахло красным полусладким и пармезаном.

«Да сколько угодно, лишь бы в одежде», — очень хотелось ответить, но сдавленное, словно тисками, горло выдало надсадный хрип.

Женек осознал, что слегка перестарался, и к моему облегчению хватку ослабил. Лезть на рожон я поостереглась, а потому смиренно ждала, когда тот наконец объяснит, о чем же жаждет услышать.

— Зачем искала бывших квартирантов? — не заставил ждать Евгений и, видимо, дабы обозначить серьезность намерений, встряхнул, ощутимо так ткнув головой о стену.

Раздавшийся вслед за этим глухой звук, надо сказать, чести мне не делал. Но поскольку я вообще не врубалась в происходящее, вполне соответствовал действительности.

— И ради этого ты решил меня придушить? — не веря собственным ушам, уставилась я на психа.

— На вопрос отвечай! — прорычал поплывший рассудком кавалер.

— Хорошо-хорошо. Может, отпустишь мою шею, я уже поняла, что нужно рассказать.

В качестве ответа Женек усилил хватку.

— Это все мой новый квартирант, — затараторила я. — Ему не понравилось, что под дверьми кто-то ходит, вот он и подумал, что дело в предыдущих жильцах. Заставил выяснять, кто там жил до него.

— Что ты мне лепишь? Или не в курсе, кому квартиру сдавала? — психанул мужчина, явно придя к выводу, что я ему голову морочу.

Захотелось плакать. Я всхлипнула и пояснила:

— Да не я это квартиру сдавала, это бабушка моя, через агентство какой-то Юлии Снегиревой. Но она умерла, и теперь хозяйка я.

— Кто умерла, Снегирева?

— Да нет же! Бабушка моя, а квартира по наследству мне перешла. Вместе с квартирантом.

— Где вещи Снегиревой? — совсем уж как-то не логично продолжил допрос Женек.

А в мою голову начали закрадываться мысли, что с головой у того не все в порядке. Иначе — стояла бы я в туалете ресторана, полупридушенная и пригвожденная к стенке? Хорошо хоть, дождался, пока я дела сделаю, и ворвался, когда я уже руки мыть начала.

— Не знаю, наверное, у Снегиревой, — осторожно ответила я, помня, что говорю с ненормальным.

— Кто после нее в квартире прибирал? — не унимался псих.

— Я и мама.

— А мама у нас где?

— В отпуске за границей. Когда вернется, сама не знает.

— В квартире, когда Снегирева съехала, пусто было? Или оставалось что?

С какой стати постороннего типа интересуют вещи некой Снегиревой, я не понимала, но отвечать ради собственного же блага решила максимально подробно — пускай видит, как я стараюсь ему помочь.

— Нет, там кавардак жуткий был, как будто годами не прибирали. Квартирантка эта два месяца как не объявлялась, аренду не платила, вот мы с мамой и решили собрать ее вещи и в агентство отвезти, после этого замки сменили. По договору имели полное на то право, между прочим, — воинственно закончила я.

— Где бабки? Говори, сука! — взвыл вдруг Женек, явно перестав себя контролировать, и в гневном порыве сильнее стиснул мое бедное горло.

В глазах тут же замелькали мушки, и я не придумала ничего лучше, как отчаянным рывком вцепиться негодяю в глаза. И видимо сделала это со всей душой — так замечательно мой кавалер визжал, даже шею отпустил. Но после этого последовала оплеуха такой силы, что я не удержалась на ногах и завалилась на пол. Адреналин гнал кровь по венам, поэтому боли я не почувствовала.

— От девчонки отойди, — вдруг раздалось из-за спины Евгения, и я поняла, что, кажется, спасена.

Склонившийся над моим нелепо распростертым телом Женек обернулся, и я увидела то, о чем уже догадалась, но во что боялась поверить. У входа в санузел, широко расставив ноги и сунув руки в карманы брюк, стоял Никита Максимович Мороз собственной персоной. И это был второй раз, когда я порадовалась его появлению.

— Ты еще кто такой? — возмутился Женек, явно не разделявший моих чувств насчет того, что наш междусобойчик был нагло прерван на самом интересном месте.

Я же с небывалым доселе восторгом и надеждой взирала на докучливого квартиранта. Тот любезно просветил Евгения:

— Девчонка со мной, лезть к ней не советую.

— Зря ты во все это сунулся, мужик, — криво усмехнулся Женек и устремился в сторону Мороза.

Но резкий удар под дых, а затем — коленом в нос быстро охладили пыл драчуна. При виде капель крови, забрызгавших кожаную куртку, Мороз и бровью не повел. Хотя на темно-коричневом было особо и незаметно, это мне в тот момент все происходящее врезалось в память до мельчайших подробностей.

— Кто тебя к девчонке подослал? — Никита схватил оппонента за грудки и как следует встряхнул.

— Мужик, в этом всем серьезные люди замешаны, — со знанием дела загнусавил Женек. — Не лез бы ты. Бабу себе и другую найти можно…

— Имя, — Ник, по всей видимости, устал слушать пустой треп и заломил парню руку.

В тишине туалета раздался характерный треск, усиленный в разы акустикой помещения, Женек взвыл и принялся материться, меня же вывернуло в раковину, благо та стояла неподалеку.

— Имя, — повторил мой квартирант, на этот раз обошлось без увечий.

— Панфилов, — заскулил Женек, не ставший геройствовать. — Серега Панфилов. Сказал, что эта сука может вывести нас на Снегиреву.

— Сереге передай, чтобы не дергался, а о Снегиревой и думать забыл. Девчонка, — кивнул он в мою сторону, — теперь под моим присмотром.

Высказавшись, Никита отпустил Женька, тот повалился кулем на пол.

— Ты сам-то кто такой? — в голосе поверженного звучали возмущение напополам с обидой.

— А ты поспрашивай, — Никита усмехнулся и, указав мне в сторону выхода, неспешной походкой пошел прочь.

Я отерла рот и потрусила следом, пытаясь уложить в голове произошедшее, но оно никак не укладывалось, будто я пыталась выстроить башню из шариков, а они все разлетались в разные стороны. Реальность напала внезапно и больно, без объявления войны, и осознавать себя посреди этой неразберихи было сложно. В голове гудело, щека, на которую пришелся удар, горела и пульсировала, вызывая резонное нежелание смотреться в зеркало и доказывая лишний раз, что случившееся мне не привиделось. Боль в шее обещала в скором времени обернуться синяками. Я семенила за широкой спиной Никиты, низко опустив голову, кожей чувствовала любопытные взгляды, и безуспешно старалась прикрыть дыры на тонких колготках.