Блэкджек для дилетантки

Ксения Игоревна Руднева, 2021

Досталась лишняя квартира в наследство? Соболезную! Никогда, слышите, никогда не пускайте туда квартирантов! Мой, не пощадив меня, втянул в чужую Большую игру, ставка в которой – жизнь. Конкуренты – сплошь отмороженные, а из козырей на руках – мое неимоверное желание выпутаться, да нестандартные навыки обычного на первый взгляд квартиранта, личности темной, неординарной и тяжелой в общении. Бывш. «Агентов просьба не беспокоить» Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Ибо бесплатные помощники, как и сыр, сами знаете, где, на деле таковыми не являются. Вытащила ключ от домофона и предупредительно раскрыла подъездную дверь. Вот таким образом, помимо собственной воли, пришлось впустить этого типа к себе домой. Пока ехали в лифте и заходили в квартиру, не проронили ни слова. И только в прихожей, сгрудив пакеты у стены, Никита в своей обычной манере промолвил:

— Новости есть?

Я так поняла, что в разговорах со мной квартирант придерживался исключительно золотого правила, того что гласит: краткость — сестра таланта. И припоминая наши немногочисленные беседы, пришлось признать: Мороз — ну очень талантлив.

— Ага, сколько угодно: хочешь телек включи, а хочешь в Интернете почитай… — внезапно перешла я на «ты», хоть и не собиралась с ним фамильярничать.

— Заканчивай этот цирк, — прервал Никита Максимович и таким взглядом полоснул, что за ножи на собственной кухне вмиг сделалось стыдно, ибо на предмет остроты им со взором Мороза не тягаться.

Тяжело вздохнула и призналась:

— Если ты про квартиру, то ни единой. Бывшие квартиранты не объявлялись, из агентства не звонили, впрочем, как и участковый с этой старшей по подъезду. Как ее там…

— Зинаида Матвеевна, — подсказал Мороз.

Я согласно кивнула и продолжила топтаться на коврике в прихожей. Казалось, если разуюсь, квартирант воспримет это как приглашение, с его-то бесцеремонностью.

— Все тихо? — спустя некоторое время уточнил он.

— Как на кладбище, — мрачно подтвердила я.

— Никаких новых знакомств?

Взглянула на мужчину с неодобрением — не он ли пять минут назад, не потратив и слова, прогнал от меня единственного кандидата?

— Да я из дома сегодня первый раз вышла.

— Может в Интернете, соцсетях?

— Типа мне лайк кто-то поставил, и завязалась беседа? — с издевкой уточнила я.

Современные средства общения и образ Мороза в моем сознании почему-то не стыковались. Не удивлюсь, если у него даже «Вотсапа» нет. Квартирант молчал, видимо в знак согласия, а потому пришлось продолжить:

— Нет. И телефоном никто не ошибался, и за солью не приходил, почтовый ящик пуст. Говорю же ничего нового. Обои вот только новые купила, — кивнула на пакеты, что мужчина помог донести до квартиры. — Даже таксист знакомиться не стал, видать не по вкусу пришлась.

— А клеить кто будет?

— Кого?

— Ну не тебя же, обои, понятное дело.

— Сама, — неохотно призналась и удостоилась очередного красноречивого взгляда.

Однако, со взглядами у Никиты Максимовича дела обстоят куда лучше, чем с разговорным жанром. На редкость многогранная палитра.

— Отлично, — отчего-то порадовался тот, потер ладони и следом огорошил: — Значит, я помогу.

Мгновение я пребывала в прострации.

— Слушай, а у тебя в агентстве недвижимости случайно справку из психдиспансера предоставить не требовали? Потому что, если нет, то нужно срочно это исправить. Мне кажется, ты их клиент.

— Одна ты точно не справишься, тем более с метровыми в ширину, — как будто не слыша моих слов, продолжил Мороз. — Значит, сначала поклеим у тебя, а потом и у меня. На той квартире ремонт давно освежить надо. Это в твоих же интересах, между прочим, — вещая всю эту чушь, наглый тип разулся, безошибочно нашел ванну и принялся мыть руки.

Пришлось идти следом — глаз с квартиранта спускать точно не следовало. Для собственного же блага.

— Какое для рук?

— Вот это, — резким движением я сдернула с крючка розовое полотенце.

В общем-то, права была бабка, говоря, что характером я уродилась в папашу, права. Вроде бы и ясно, что гнать этого типа поганой метлой надо, да вот только как это сделаешь? Против лома нет приема… И чего, спрашивается, привязался?

Гость тем временем проследовал на кухню и заявил, что наступило самое время отобедать. К собственному удовлетворению порадовать квартиросъемщика оказалось нечем, ибо единственный магазин, что я посетила за последние дни, был строительный, там же и перекусила.

— Ничего страшного, закажем доставку, — жизнерадостно осклабился Мороз, явно не намеревавшийся покидать меня в ближайшее время.

— Заказывай, — махнула я рукой и отправилась переодеваться, оставив гостя в самом безобидном месте квартиры — на кухне.

Заодно и прикину, что этому типу от меня понадобилось. А в том, что что-то непременно понадобилось, я была уверена как в том, что не сойтись у хорошего бухгалтера могут только брюки. Недаром же он еще неделю назад прицепился с притянутыми за уши подозрениями. Только вот, какого рода выгоду с меня можно поиметь, я в толк никак взять не могла. Скидку что ли хочет человек? Мол, условия для проживания оказались так себе: полотенцесушитель, Зинаида Матвеевна опять же… Так фиг ему с маслом, а не скидка! Пускай с агентством разбирается — не зря же я им деньги плачу — а меня оставит в покое. На том и порешила — как только заикнется о деньгах, пошлю его… к посредникам.

На кухне работал телевизор, Мороз рассеяно смотрел избитое ток-шоу с претензией на серьезность по федеральному каналу.

— Еда скоро будет, надеюсь, ты не имеешь ничего против мяса, — оповестил тот и отвернулся обратно к экрану.

«Лишь бы оно было хорошо прожарено» — взмолилась я про себя. Более неловких и долгих двадцати минут в своей жизни я не припомню. Десять квадратных метров — явно не та площадь, на которой можно непринужденно себя чувствовать в компании малознакомого человека с неясными намерениями. Чтобы не дергаться, выдавая собственную нервозность с головой, занялась тем, что разобрала посудомойку, потом протерла со стола. На всякий случай вскипятила чайник, за что удостоилась недовольного взгляда — шум закипающей воды заглушал телевизор. Можно подумать, там что-то важное передавали! Полила цветы на подоконнике и изо всех сил пыталась придумать что-нибудь еще, но тут меня спас звонок в дверь.

— Наконец-то, я уж боялся, ты примешься люстру мыть, — откровенно обрадовался Мороз и отправился встречать курьера.

Понуро достала тарелки и села за стол.

— Вообще-то, я у себя дома, — пробурчала, пока Никита был занят и услышать не мог. — Что хочу, то и делаю.

Обедали в молчании, хорошо хоть работающий телевизор разбавлял натянутую атмосферу чужими интригами, раздутыми до той степени, когда их уже перестаешь воспринимать всерьез. Под конец я освоилась — к чему только ни привыкнет человек — и практически перестала ощущать неудобство. А после Мороз действительно заставил меня приступить к ремонту — сама не понимаю, как у него это получилось. В отместку выдала ему футболку, оставшуюся от бабушки, потому как она оказалась единственным, что смогло налезть на широкий торс Никиты. Фиолетовые розы вкупе с глубоким вырезом на мужской груди смотрелись диковато. Менять джинсы на почти новенькие лосины Мороз под мой хохот отказался.

Ободрали обои и прогрунтовали стены мы на удивление споро. Трудиться в компании Никиты оказалось проще, чем можно было ожидать в виду того, что мужчина был верен себе и преимущественно молчал. Внешний вид непрошеного помощника тоже сыграл не последнюю роль. Так что качественный ручной труд и не из таких, как Мороз, человека делал.

— И где ты мне постелешь? — обнаглел квартирант ближе к полуночи.

— Мороз, ты ничего не перепутал? За эту квартиру ты мне не платишь, — хмыкнула я.

— Ничего ты, глупая, не понимаешь. Чем раньше завтра начнем, тем раньше закончим.

— Нет, — я была категорична и ввязываться в дискуссии не собиралась.

Как бы сильно я ни расслабилась в присутствии Мороза, оставлять на ночь постороннего мужчину было слишком. Никита еще пытался настоять на своем, но, видимо исчерпав выделенный на день лимит слов, с неудовольствием убрался-таки восвояси. А я, посмаковав чувство удовлетворения от пусть и маленькой, но победы, приняла душ и завалилась спать — давно забывшая, что значит ручной труд, я за день устала.