Взаперти

Ксения Громова, 2020

Он стал моей любовью. Первой и последней. И именно он стал тем, кто разрушил меня. Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Или это были не галлюцинации. Или все же были. Да какая разница? Илья стоял передо мной. Все такой же красивый, высокий и огромный. Понимаю, почему я была так долго влюблена. Но очень часто красивые люди совершают некрасивые поступки.

Именно из-за него я потеряла себя и разрушила свою жизнь.

Мы смотрели друг на друга. И молчали. Что ему нужно? Зачем он приехал? Особенно спустя год? Долгий мучительный год для меня, в течение которого день за днем меня превращали в безмолвную тень. И теперь вместо мозга у меня желе.

Сколько мы просидели в тишине? Не знаю. Я могла вечность сидеть так, но не Илья. Соболев никогда не отличался хорошим терпением.

— Леся, — произнес он мое имя, но я не подала виду, как я была рада слышать этот голос. Все-таки я стала сумасшедшей. Меня и тошнит от Ильи, но я действительно рада услышать новый голос. Хоть какое-то разнообразие.

Моя реакция удивила его. Но Соболев остался все таким же невозмутимым.

— Леся, — позвал он меня вновь и сделал шаг ко мне. Почему-то я напряглась. Мне не хотелось, чтобы кто-то касался меня. Прикосновения в этом месте, в этом аду, всегда приносят боль.

— Леся…

Леся.

Леся.

Леся.

Так звали меня в прошлой жизни. Он называл, а я таяла, думая, что когда-нибудь этот строгий мужчина станет моим. И изменит мою жизнь. Он и изменил. Но не так, как я хотела, как я мечтала.

И теперь у меня больше нет старого имени. Я просто Олеся.

Он остановился возле меня. Слишком близко. Нельзя мужчинам стоять рядом с женщиной. Разумеется, если один из них не сотрудник нашей чудесной психиатрической больницы. Илья протянул руку и коснулся моих волос. А я тут же вскочила со стула, который тут же упал из-за резкого движения, и направилась к двери, но Илья среагировал слишком быстро. Или я уже из-за таблеток стала слишком медлительной и теперь каждый кажется мне слишком быстрым или умным по сравнению со мной.

Он обхватил меня руками, прижимая к сильному телу. Я начала вырываться. Это напомнило мне первый месяц моего пребывания в больнице. Я сопротивлялась уколам и наказаниям, а санитары хватали меня так, со спины.

Я замахала руками и ногами, и впервые за долгие месяцы я смогла закричать. И горлу тут же стало больно. Слишком долго я молчала.

— Тихо! — прикрикнул на меня Соболев, обхватывая мои ноги своими ногами, а мои руки были тут же скручены. Он слишком сильный для моего ослабленного тела.

— Тихо, девочка, — проговорил мне Илья прямо в ухо. А я продолжала орать. Просто орала. И даже не задумывалась, почему никто не идет мне на помощь. — Леся!

Но я его не слышала. У меня словно пелена перед глазами появилась. Я вернулась в те страшные дни и больше не могла контролировать себя.

Что было дальше? Не помню. Вроде Илья звал кого-то еще, а потом я почувствовала укол. Ну вот, опять.

И все. Дальше — темнота. Мне вкололи успокоительное, и я уснула.

Приходить в себя было тяжело. Болело горло и запястья. Наверное, меня привязали. Опять. Хотя мне грех жаловаться, меня давно так не наказывали.

Я очнулась, но не спешила открывать глаза. Прислушивалась. Все было тихо. Значит, я была или одна в палате, либо вообще в изоляторе.

Открыла глаза. Белый знакомый потолок. Значит, я в своей комнате. Уже хорошо. Подняла руки и посмотрела на запястья, которые были покрыты синяками.

Нахмурилась. Откуда они? Или меня все-таки связывали, и я пыталась вырваться?

Ничего подобного я не помнила.

Я рассматривала свои запястья, когда вдруг кто-то схватил мои ладони. Испуганно вскрикнула и попыталась сесть, но мужские руки надавали мне на плечи.

— Лежи, — Илья строго на меня посмотрел, — тебе нельзя резко вставать. Поняла?

Я молча смотрела на него. Что он тут делает? Почему не уехал? И вообще зачем приперся?

— Ты поняла меня? — Илья нахмурился, проведя пальцами по своей короткой темной бороде. Я вспомнила, что он всегда злился, когда на его вопросы не отвечали.

А я привыкла автоматически делать то, что мне приказывают. Уже даже таблетки не всегда для этого нужны.

Кивнула. Соболеву было этого достаточно. Я смотрела ему в глаза и хотела спросить, зачем он здесь. Но так и не смогла произнести ни слова. Опять появилось чувство, будто в горло залили цемент. Отвратительное ощущение.

Но Илья понял, что мне нужно.

— Хочешь узнать, зачем я здесь?

Кивнула.

Несколько секунд Илья молчал, а потом погладил мои пальцы.

— Я приехал за тобой.