Король игры

Кристина Майер, 2022

Он ненавидит меня. Яростно. Люто. Безумно. Каждой клеткой своей души. Но Артур единственный, кто может помочь мне спасти сына. Как достучаться до сердца, в котором не осталось ничего кроме презрения? На что придется пойти, чтобы Бессонов согласился взять нас под свою защиту? Сможет ли он когда-нибудь простить мне предательство? А может и не одно…

Глава 10

Артур

Я несколько часов мотался по всем известным мне адресам, чтобы найти Милену. Хотел убедиться, что она жива. До сих пор страх не отпустил после вчерашнего взрыва, хотя и предполагал, что со стороны Шалецкого это всего лишь была демонстрация силы и власти.

В доме она не появлялась. Со старой квартиры ее мать съехала, а новый адрес соседи не знали. Вроде и прочитал от нее сообщение, знал, что она не потерялась, не сбежала, а все равно хотел найти и убедиться, что ничего плохого не случилось, особенно после того, как не смог до нее дозвониться. В таких ситуациях в голову хорошие мысли не лезут. Пока я не встречусь с Шалецким и не решу все вопросы, Милене лучше оставаться в моем доме.

До вчерашнего дня я был уверен, что за ней постоянно следят, и Шалецкий осведомлен о каждом ее шаге, но после прошлой ночи у меня появились сомнения. Все его действия — это спланированное шоу. Мысли, которые весь день крутились в голове, не давали покоя. Какие-то нюансы пока плохо складывалось в общую картину, но было ощущение, что его цель не Милена…

Я успел не только объехать пол Москвы, но и созвониться с Соколом, попросил его найти мне толковых ребят, чтобы застеклили дом Милены. Если другу и не понравилось появление в моей жизни бывшей девушки, он промолчал. О том, что вчера в ее доме произошел взрыв, Сокол уже знал.

Еще я заехал на работу, оставил распоряжения своим замам и набрал продуктов.

Увидел Милену, замерзшую у ворот, вроде, злился, но почувствовал облегчение, что с ней все в порядке. Показывать свои чувства не собирался. Да и поддаваться им тоже. Она мне нужна только для одного — секс. Хотел испытать забытое чувство удовлетворения. Может, так было потому, что я ее любил, а сейчас трахну, пойму, что она ничем не отличается от других, и окончательно выкину из головы.

— Ты где была?! — я злился на нее за то, что заставила поволноваться, на себя, что она до сих пор поднимает во мне бурю чувств, это и вылилось в яростном тоне.

— Леву к маме отвезла. — бывшая любовь смотрела на меня большими глазами, хлопала ресницами, а у самой слезы в глазах блестели.

— Нахрена? — почему нельзя было подождать и обсудить это со мной? Зачем из меня лепить монстра?

— Ты дал понять, что не хочешь его видеть. Он маленький, не понимает, что происходит, но боится оставаться без меня.

— Тогда тем более не понимаю, зачем ты его отвезла! Завтра привезешь обратно! — наверное, пацан будет мешать, путаться под ногами, но если это поможет стереть с ее лица траурное выражение, пусть привезет.

Я мог не уступать, но видел, что и ей тяжело без ребенка. Наблюдал вчера, с какой любовью и заботой она относится к сыну. Я до сих пор не испытываю радости по поводу его присутствия, но как только закрою вопрос с Шалецким, станет проще. Милена мне нужна только ночью, остальное время пусть проводит с сыном.

Заезжать во двор не стал. Шах ждал меня в офисе, я и так из-за нее задержался.

— Буду поздно. — вытащил пакеты с продуктами из багажника и понес в дом. Она послушно шла за мной. Занес все в кухню, оставил на столе.

— Поздно? — переспросила недоуменно Милена, останавливаясь в дверях. Я медленно обернулся. Стоит, смотрит. Какого хрена это недовольство в глазах? Думает, по бабам пойду? Даже если и так, что ей не нравится?

— Да, поздно. — в свои планы посвящать ее не собирался. Воевать со мной Шалецкий вряд ли станет, поэтому здесь она в безопасности. Ему наверняка донесли, что она под моей защитой. — Или ты желаешь меня удовлетворить, чтобы я на других не смотрел? — решил закрепить ее подозрения. Подошел, прижал ее к стене, схватил за горло и сжал пальцы. — Готова прямо сейчас раздвинуть ноги? — повел по груди свободной рукой, сжал полушарие. Глаза Милены удивленно распахнулись, губы приоткрылись в приглашающем жесте. Наклонился и поцеловал. Никакой нежности. Голая страсть. Властно, жестко. Языком исследовал всю полость рта.

Конец ознакомительного фрагмента.