Волшебный отбор для попаданки

Кристина Воронова, 2021

"У попаданок сплошные неприятности", – подумала Нэлли, переместившись из Праги прямо в сказочный мир. Встретила красивого мага, похожего на любимого актёра, – так он влюблён в дочь злой королевы. Познакомилась с красивым принцем, а он – наполовину нежить, и любовную ночь с ним она может не пережить. А тут ещё отбор невест, в котором лидирует дочь Снежной королевы, потому что её матушка угрожает устроить в королевстве вечную зиму. Что же делать бедной иномирянке? Пользоваться своей красотой, налаживать личную жизнь знакомой эльфийке и Белоснежке. Победить в отборе в конце-то концов!

ГЛАВА 7

Во сне она ощущала смутное беспокойство, постоянно куда-то бежала, пыталась от кого-то убежать. Тьма, звёзды и ледяной холод — всё это вызывало ощущение потерянности и одиночества. А если прибавить к этому, что её кто-то преследовал, словно хищник — беззащитную жертву, то рваные и тяжёлые сны можно было назвать кошмарами.

Потом очередной сон превратился в какой-то бред, когда ей привиделось, что она находится в мрачной пещере, освещённой свечами, натыканными тут и там. И сталактиты и сталагмиты казались зубами хищника, который готов поглотить в любой момент.

И тут она увидела две компании гномов. Причём, каждая группа тащила по хрустальному гробу. Только в одном спала мёртвым сном Белоснежка, такая же, как в мультике Диснея, а в другом — Спящая красавица. И гномы принялись ссориться, кричать, размахивать руками — те, кто не держал гробы.

Она не слишком хорошо понимала, что они там не поделили, а потом рассмеялась во сне, слегка истерично, так как гномы решали, кто более достоин оказаться висеть на цепях в глубине пещеры: Белоснежка или Спящая красавица.

На этой ноте она и проснулась, сразу широко распахнув глаза и подскочив на диване.

— Ну и бред мне приснился! — воскликнула она.

— Это не сон, вынужден тебя разочаровать, — язвительно заметил Ставрос, который околачивался рядом, ожидая момента её пробуждения. — Или всё же обрадовать? Или ты ещё не определилась?

— Да я не про своё попадание, — Нэлли отмахнулась, окончательно смирившись с тем, что она — попала. Не то, чтобы она действительно надеялась, что всё произошедшее будет правдоподобным сном, но особого разочарования не было.

Девушка подумала, что это из-за того, что рядом оказались люди, которые ей помогли. И не причинили зла. И даже ничего не потребовали за неоценимую помощь. Пока что.

И всё же она решила, что следует расслабиться и не беспокоиться особенно сильно, не ожидать удара в спину каждую минуту, чтобы не заработать нервный срыв, переходящий в параноидальную депрессию. Чтобы это не значило.

— Что мне дальше делать? — внезапно мелькнувшая в голове мысль разогнала ощущение сонной лени. Девушка подумала, что раз она тут надолго, а то и навсегда, то нужно как-то обживаться. Ей очень хотелось начать раскладывать свои вещи в доме Ставроса, но Нэлли ощущала седалищным нервом (женской интуицией), что за такой произвол он её выбросит из окна или закопает в подвале, или разберёт на ингредиенты. Несмотря на всю её красоту, молодость и роскошную фигуру в форме песочных часов.

— Думаю… Умыться. Что там ещё девушки делают по утрам? — он пожал плечами. — Никогда раньше не жил с девушкой, а моя мать сама справлялась с такими дилеммами. Или ты в глобальном плане спрашиваешь?

— Понимаешь, — Нэлли потёрла глаза кулаками и постаралась как можно скорее вернуть ясность рассудку. Ну, насколько это было для неё возможно. — То, что я попала в ваш мир, может означать, что у меня — великая миссия. И я, скорее всего, должна вас спасти.

— От чего, от эпидемии чумы? — с интересом спросил он, повернув голову набок. — Ты лекарь?

— Н-н-е-т, — протянула она.

— Хорошо, ты — великий воин? — продолжил он допрос, сверля её взглядом.

— Ненавижу драться! Это больно! — возмутилась она, вспомнив, как дралась с некоторыми девчонками из-за своего бывшего парня. Точнее, это они набрасывались на неё, а Богдан делал вид, что он тут ни при чём, и в глупых женских разборках не участвует. Так как, естественно, умный.

— Понятно, — он покачал головой. — Так в чём же ты хороша?

— Э, не знаю, — она пожала плечами. — Может, я этот, алмаз неогранённый? И все великие достижения у меня ещё впереди? Нельзя же так сразу ставить крест на человеке! Даже если этот человек — молодая женщина, да ещё и блондинка! — она топнула ногой, силясь не разреветься в позорной женской истерике.

— А при чём тут твой пол и цвет волос? — округлил глаза Ставрос. — Или в вашем мире можно сходу понять, какой человек умный, а какой — глупый, просто посмотрев на его пол, возраст и цвет волос? — он расспрашивал с истинным интересом исследователя, разве что не записывал.

— Ну, как тебе сказать… Вообще, это — мифы, но они настолько прочно укоренились, что многие в них верят, — девушка развела руками. — Иногда я и сама верю, что если я представительница слабого пола и блондинка, то глупая. А у вас, что, не так?! — с жадностью спросила она. — У вас есть женщины-феминистки? Ха, может, они вами, грубые мужланы, и управляют? — она подбоченилась и задрала подбородок.

Ставрос так на неё зыркнул, что ей захотелось спрятаться куда-нибудь, где темно и спокойно, например, в шкаф. И не отсвечивать. Она уже пожалела, что начала этот разговор о вечном гендерном неравенстве.

— Нами управляют король с королевой, — наконец ответил он, продолжая кидать на неё злые взгляды. — Его величество, Белый Король, и её величество, Чёрная Королева.

— Почти как в шахматах, — хихикнула она. — Хотя я в них всё равно играть не умею.

— Как я вчера и говорил, я почти уверен, что ты появилась тут случайно, — произнёс парень почти сочувственно. — Скорее всего, её величество и принцесса Роза опять экспериментировали. Так что можешь расслабиться, никто тебя не отправит на подвиги ратные, — язвительно заметил он.

— Хорошо, и что мне тогда делать?! — она принялась наседать на него.

— Сначала иди умываться, а я приготовлю завтрак, — он подтолкнул её к лесенке, ведущей в подвал. — Давай, шевелись, а то мы с голоду помрём, пока ты тут будешь смысл жизни искать, не сходя с места.

Она потопала в ванную, ощущая, что улыбается, пусть и одними только уголками губ. Да и руки почти не дрожали, и она смогла удержаться на лестнице, даже когда споткнулась на очередной шаткой и жутко скрипящей ступеньке.

Нэлли подумала, что проблемы стоит решать по мере их поступления, так сказать, в её личное распоряжение. И на душе образовался просвет, как в серых тучах. И луч света озарил её ставшую очень странной и даже слегка страшноватой жизнь.

И этот"луч" — Ставрос.

***

Ставрос потащил её на завтрак в другую комнату, после того, как она умылась и переоделась. Как оказалось, Тодд с утра, пока она ещё валялась, сбегал и принёс ей целых три комплекта одежды, вместе с нижним бельём, которое не особо отличалось от того, которое она привыкла носить. Шёлк и кружева — но, по крайней мере, никаких жутких панталончиков и душащих корсетов!

Они оказались на втором этаже этого странного дома, к дизайну интерьера которого она уже начала привыкать.

Комната была небольшой, с окном, ведущим в глубину двора, обнесённого высоким забором. Ей вспомнилось то, что она читала про восточные дома, окна которых ведут во двор, а не на улицу, чтобы никто не мог посмотреть на лица чужих женщин.

Яичница с несколькими толстыми кусками белого хлеба, щедро намазанного маслом, а также чашка чёрного чая с вареньем из каких-то ягод — всё это было вкусным и очень домашним.

Нэлли ощутила себя странно, словно оказалась на границе двух миров. Будто постепенно начала врастать в этот новый мир, понимая, что в старый уже не вернётся. И это знание, взявшееся непонятно откуда, но являющееся истинным… Оно медленно снизошло на неё, изменяя сознание, но при этом позволяя встряхнуться, придти в себя, словно горячий чай на языке или щепотка перца, брошенная прямо в нос.

— Всё в порядке? Не бойся, ни я, ни мой отец, никто в этом доме не причинит тебе вред, — твёрдо и уверенно, с улыбкой произнёс Ставрос.

— Да я верю. Мне вот интересно: как вы угадали размер нижнего белья, когда покупали его для меня? И платье тоже идеально подошло, — она несколько раз взмахнула руками, ощущая себя вполне комфортно в платье, узком в талии, с широкой юбкой, опускающейся до обуви. К её радости, никакого корсета надевать не пришлось.

Ей даже казалось, что платье удивительным образом подчёркивало талию благодаря магии. Какие-то символы были вышиты на подкладке, но она их всё равно не поняла.

— О, это легко! — ответил за покрасневшего отца Ставрос, широко улыбаясь. — Это бельё, сшитое в лавке магической одежды. Оно само подстраивается под размеры покупательницы. Конечно, одежду для ребёнка не натянешь на тётку, размером с телегу, но, вообще, можно брать любое понравившиеся. Там только четыре основных отдела: детское и взрослое, ну и ещё мужское и женское.

— Ой, простите, — Нэлли смутилась, нервно поправив растрепавшиеся пряди. Она чувствовала, как кровь приливает к щекам. А ещё ощущала, что она — совсем не простужена. И что от того ужаса, разрывающего лёгкие, осталось лишь лёгкое ощущение слабости. — Спасибо, вы столько для меня сделали. А я приношу лишь одни неудобства.

— Не больше, чем бездомные кошки и собаки, которых отец мне регулярно притаскивает, — хмыкнул Ставрос. Тодд сделал вид, что смущён, но незаметно для сына подмигнул ей.

— И куда ты их деваешь? Надеюсь, не в суп? — сболтнула она и снова смутилась, задумавшись о том, когда же успокоится настолько, что перестанет нести полную ахинею и пороть чушь.

— Нет, конечно! — возмутился Ставрос. Впрочем, было видно, что он скорее забавляется, чем действительно на неё сердится. Она сразу подумала, что прелестная внешность и молодость — всё-таки значительные бонусы. Но всё же дала себе слово, что не будет и дальше испытывать его терпение. В конце концов, он не был обязан вытирать ей слёзы и устраивать её жизнь на новом месте.

Ведь он же не был представителем турфирмы, направляющей людей в другие миры, чтобы заботиться о ней и указывать на верные пути, советовать отели и достопримечательности. И за ручку вести по безопасным дорожкам, чтобы монстры не разорвали и бандиты не обидели.

— Я обычно их соседям раздаю. Кажется, скоро соседи начнут меня избегать, — рассмеялся парень, откидывая назад голову и распахивая глаза, словно беззаботный подросток, а не маг, живущий в довольно жутеньком месте. — Собак берут охотнее, особенно тех, которые наполовину волки. Хорошие защитники никогда не повредят, несмотря на регулярные патрули охранников города, эльфов и гномов.

— Наша столица одна из самых популярных среди ста королевств! — воскликнул Тодд и даже помахал вилкой от избытка чувств.

Нэлли лениво проследила взглядом за его жестом, подумав, что хорошо, что на зубцах вилки нет еды, иначе кусок мог зарядить кому-то в глаз.

— И поэтому сюда, кроме приличных людей, лезет всякий сброд, — добавил Тодд и несколько раз покивал.

— Отец прав, — покачал головой Ставрос, и его лицо из безмятежного стало суровым и даже пугающим. — Те, кто бежит из других королевств по разным причинам, зачастую вместо того, чтобы влиться в ряды тех, кто честно работает на корону, предпочитает разбой. Но нам есть что им ответить, — он прищёлкнул пальцами, и отчего-то этот простой жест, выполненный машинально, напугал её. И одновременно вызвал дичайший восторг, потому что в этот момент Ставрос безумно напомнил ей Дэймона из сериала, в те мгновенья, когда персонаж был готов разразиться плоской шуточкой или же вырвать чьё-то сердце или сломать шею.

— Сынок, не пугай девушку, — укоризненно произнёс Тодд.

— Завтра вечером мы отправимся на королевский приём, — отойдя от задумчивости, произнёс Ставрос, а затем широко улыбнулся, словно предвкушая каверзу. Или особо изощрённое убийство. Или надругательство над красивой девушкой.

Почему-то эта мысль зацепила по ассоциации сцену из одного хентайного аниме, где плохой герой развлекался с голой девушкой, подвешенной на цепях в очень… удобной позе.

"Надеюсь, мысли он не читает, а то как-то неловко получится", — с нервной усмешкой подумала Нэлли.

Она отметила, что, когда слабость более-менее прошла, то её начало кидать из крайности в крайность: от ужаса до безумного, ошеломительного восторга, от депрессии до экстаза.

То возникало желание вздёрнуться на ближайшей подходящей деревянной балке, то изобразить лихого пирата Джека Воробья и с саблей наголо, поправив треуголку, метнуться кабанчиком навстречу приключениям. Любым, даже опасным. Наоборот — чем опаснее, тем увлекательнее!