Мужики воскресают по вторникам

Кристина Агатова, 2022

Думаете, визажист – это феечка с кистями и помадами, которая порхает вокруг невест и красоток-моделей? Виталия тоже так думала, пока не устроилась работать гримером в агентство ритуальных услуг. Теперь ее клиенты – самые тихие люди на свете, а жизнь – сплошная серая рутина. Но однажды у нее на столе «оживает» покойник и весь привычный уклад жизни сменяется хаосом. Вите предстоит выяснить, была это чья-то злая шутка или рядом бродит убийца. А может быть, ее новый знакомый вовсе не невинная жертва, а коварный преступник, который умело втирается в доверие? Сможет ли Виталия вернуться в свой привычный мирок, или эта передряга изменит ее судьбу навсегда? И в какую сторону?

Глава 3

Страж порядка хмуро обошел помещения, выслушал наш сбивчивый рассказ и принялся подробно допрашивать уже по существу.

Начать решили с Тараса.

— Сладченко Тарас Андреевич, тысяча девятьсот девяносто шестого года рождения, холост, детей нет, — представился парень. — Документов у меня с собой нет, они, наверное, дома. Там же, где и все остальные мои вещи… По сути, рассказать ничего не могу. Проснулся тут — на столе под простыней.

Полицейский закатил глаза и взялся за нас.

По версии Семена день начинался как обычно. Колосков встретил машину, принял сопроводительные документы, не забыв поставить свою подпись везде, где требовалось. Затем двое хмурых парней закатили клиента на своей транспортировочной стойке и переложили его на нашу каталку. К счастью, педантичный Сема, как всегда, сделал снимки акта приема-передачи, и я без проблем показала полицейским доказательства нашей безупречной честности.

— Смотрите, — ткнула я пальцев в экран. — Вот Тарас лежит на их каталке. То есть, привезли именно его. Так что, если кто-то и подменил Петра Юрьевича Тарасом, то это точно не мы.

— Не смешите, — усомнился полицейский. — Сейчас такое можно сделать, крылья пририсовать или пляж вокруг изобразить, с пальмами и обезьянами!

— Только не с этими снимками, — отрезала я. — Такой формат не редактируется! Это — «сырые» фотографии. То есть, их, конечно, можно отредактировать, но сохранить изменения никак не получится. Только если сменить формат.

— Ну-ну.

— Не верите — спросите у ваших экспертов, — обиделась я. — Мы делаем фотофиксацию на все перемещения клиентов — прием, перед мойкой, после мойки, потом я фотографирую их до грима, а затем — после. Именно во избежание недоразумений и используется этот формат. А так бы на мобильник щелкала, проще и быстрее. К нам не может быть никаких претензий.

— Хорошо, — согласился служивый. — В таком случае, будем искать вашего Петра Юрьевича у коллег из морга. Кто еще, кроме вас, тут работает?

Я пустилась в объяснения, стараясь ничего не забыть и не перепутать. Дело в том, что по сути у нас работает две организации. Одна — наша — занимается подготовкой к прощанию. Условная Анжела консультирует заказчиков, заключает с ними договоры, берет оплату и формирует расписание. Сема принимает клиентов, моет их, одевает и доставляет мне в гримерную, где я работаю над тем, чтобы они получились «как живые». После этого Семен увозит каталки к нашим соседям.

Формально, они тоже — «Тихий Ангел», но фактически у них свое управление. Там есть свой распорядитель, организатор и транспортировщики. Ребята занимаются непосредственно самим прощанием. У них два зала — большой и малый, где родственники и близкие могут в последний раз посмотреть на покойного. Туда почти каждый день приезжает батюшка, отпевающий усопших.

Они не заходят к нам в рабочие помещения — им просто нечего здесь делать. Мы тоже стараемся не соваться к ним без острой необходимости. Колосков провозит каталки до их дверей, а дальше они разбираются сами. Пару раз я из интереса заглянула на поминки, но мне очень быстро стало не по себе, и я ушла. Одно дело — гримировать покойника, и совсем другое — смотреть на то, как люди плачут над его телом. Мне кажется, даже воздух в зале прощания становится каким-то тяжелым и липким.

— Значит, они вообще не могут иметь отношения к происшествию? — еще раз уточнил полицейский.

Я уверенно кивнула:

— Сто процентов. Их поле деятельности это венки, гробы, музыка и сопровождение до кладбища. Минуя нас, они не получат ни одного покойного. Если хотите, я могу проводить вас по служебному ходу, чтобы вы побеседовали с ними. Но смысла в этом не вижу.

Участковый повернулся к Тарасу.

— Ну, а вы что скажете? Как вас угораздило? Вспомнили что-нибудь еще?

— Я уже все рассказал, — горестно вздохнул Сладченко. — Вчера я пришел домой, выпил чаю, а дальше ничего не помню. Честное слово! Очнулся уже здесь, под крики: «Зомби!» и ненормативную лексику.

— Оскорбления? Заявление писать будете? — оживился полицейский. Тарас удивленно глянул на него, потом так же удивленно — на Сему.

— Посмотрел бы я на тебя в такой ситуации, — буркнул Колосков. — Сколько работаю, а первый раз труп ожил!

— Да уж, — покачал головой страж порядка. — Слышал я истории о том, как в морг по ошибки живых привозят, но чтоб в похоронное бюро из морга живого доставили…

— Хорошо, что хоть похоронить не успели, — ляпнула я.

— Тьфу на тебя! — осерчал Сема. — И так сердце замирает, как подумаю.

— Как же вы, Семен Николаевич, живого человека от мертвого не отличили? — задал резонный вопрос офицер. — Вы же в горячих точках служили!

— Так нет у меня такой задачи — проверять покойников на жизнеспособность! — развел руками Колосков. — Я их мою, да одеваю. Витек потом раскрашивает.

— Ну, вы же его руками трогали, — продолжал допытываться полицейский. — Неужели не почувствовали тепло?

— Работаю я в перчатках, — терпеливо, как первоклашке стал объяснять Семен. — Перчатки толстенные и длинные, по самый локоть! Да и не успел я его развернуть. Как за простыню схватил, так и перекатил!

— В общем, по вашему пропавшему покойнику будем заводить дело. Надо оповестить родных трупа о пропаже.

Мне немного резануло ухо это словосочетание, но другой вопрос, почему-то, волновал меня сильнее.

— А с Тарасом что будем делать?

— Состава преступления нет, — отрезал офицер. — Все похоже на дурацкую шутку, если честно. Максимум — хулиганство.

— Все похоже на покушение на убийство, — озвучил мои мысли Семен. — А если бы его закопали?

— Ерунда! Посудите сами, вы бы развернули тело, начали мыть, увидели бы, что оно не вскрывалось…

— Вскрывалось, не вскрывалось — какая разница? — заступилась я за Сему. — Наша работа не разглядывать тела, а приводить их в порядок! Помыли-одели-причесали-готов! Может быть, его решили живьем похоронить! Накачали наркотой и нам подкинули.

— А с какой целью? — усомнился полицейский. — Зачем такие сложности?

— Откуда я знаю? — разозлилась я. — Это ваша работа, выяснять! Моя работа — гримировать усопших!

— Стойте, стойте, — взмолился Тарас. — Я ничего не понимаю! Меня кто-то хотел убить?

— Нет! — отрезал полицейский.

— Да! — рыкнул Сема.

— Возможно, — я заняла нейтральную позицию. — Жаль, что наша доблестная полиция не желает выяснять это!

— Виталия Георгиевна, — устало вздохнул участковый. — Мы должны выполнить свою работу, чтобы вы могли выполнить свою. Поэтому мы будем искать Петра Юрьевича, а Тараса Андреевича надо отправить домой.

Он удалился, а мы втроем остались в кабинете.

— Еще по мензурке? — предложил Колосков.

— Да погоди ты! — махнула я рукой. — Сначала с медиками пообщаемся.

Врачи прибыли сразу после отъезда полиции, осмотрели Тараса, взяли необходимые анализы, покачали головами, поржали и уехали.

— Ну, — я сложила руки на груди и посмотрела на парней. — Что теперь? Ты где живешь?

— Парковая одиннадцать, я там снимаю студию, — почему-то обреченно ответил Тарас.

— Серьезно? — обрадовалась я. — А я в тринадцатом доме!

— Никогда тебя там не видел.

— Ничего удивительного, — скривилась я.

Может, и видел. Да только где тебе обратить на меня внимание? Впрочем, я его славную мордашку тоже не припомню. Не знаю почему, но мне вдруг захотелось разведать ситуацию.

— Надо позвонить твоей девушке, чтобы привезла вещи.

— А нет у меня девушки, — тяжело вздохнул Тарас.

— Да? — равнодушно повела я бровями. — Ну, близкой знакомой, значит.

— Нет у меня никаких близких знакомых, — снова вздохнул он. — И родители не в городе живут. Только несколько приятелей с работы, но у меня даже мобильника нет!

— Держи! — я протянула ему телефон. — Звони сколько угодно, у меня там куча минут!

— Так номера в телефонной книжке, — растерянно заморгал Тарас. — Ни одного наизусть не помню! Блин! А как же я домой попаду? Ключей-то у меня тоже нет! Меня ведь без них привезли, да?

— Ни разу не видела, чтобы покойному оставили ключи от квартиры, — нервно усмехнулась я. — Они им уже не нужны.

— Сломать дверь? — предложил Сема. — Если китайская консервная банка, то я ее на раз-два вышибу!

— Почему консервная банка? — некстати заинтересовалась я.

Сема охотно объяснил:

— Есть хорошие надежные двери, красивые, прочные, но дорогущие. Их редко ставят, а уж в новостройках типа ваших — никогда. Экономят на всем, лишь бы дом в срок сдать, да по документам нормы соблюсти. Везут китайское барахло. Выглядит красиво, но по факту — пенопласт, обтянутый фольгой. Ну пусть не фольгой, но очень тонким металлом. Такой можно легко вскрыть консервным ножом или пробить кулаком. Могу помочь!

Тарас понуро покачал головой:

— Мне за это хозяйка череп пробьет кулаком… Хозяйка! У нее есть дубликат!

— Звони скорей, — чуть не захлопала я в ладоши.

Он протянул руку, но тут же снова сник.

— Номер-то тоже в мобильном…

Мы замолчали. Ситуация, и без того дурацкая, стала совсем безвыходной. Тарас чуть не заплакал:

— Ни денег, ни документов, ни ключей, ни телефона…

— Хватит ныть! — грубо оборвал его Семен. — Думать надо!

Снова повисла тишина. Я машинально водила пальцем по экрану смартфона, листая список контактов. Марина!

— Эврика! — закричала я и вскочила. — Сейчас узнаем номер твоей хозяйки!

Марина взяла трубку с первого гудка, как будто ждала моего звонка. Просьбе пробить по базе номер она не обрадовалась, но и не отказала.

— Диктуй фамилию, имя и отчество!

Я повернулась к Тарасу и озвучила требования. Тот растерянно захлопал глазами.

— Не помню я ее фамилию. Анна Дмитриевна…

Меня накрыло раздражение. Мало того, что у нас пропал усопший, за которого нам уже заплатили, а вместо него нам кто-то подкинул это чучело! Так он еще и не помогает нам решать его проблемы! Правильно полицейский его послал. Сам, небось, вчера перепил, а теперь головы нам морочит! Одни неприятности из-за этих мужиков! Особенно, из-за симпатичных. Сидит тут, ну чистый ангел, а мне за него отдуваться!

— Ты хочешь ночевать тут? — резко осведомилась я. — Или все-таки поработаешь мозгами и хоть что-нибудь вспомнишь?

В конце концов, Маринке удалось найти номер Анны Дмитриевны по адресу снимаемой Тарасом квартиры, в которой, как оказалось, прописан абсолютно посторонний мужик с нерусской фамилией.

— Смотри, Тарасик, турнут тебя оттуда, — нахмурился Сема.

— Сниму новую, — равнодушно пожал плечами парень и принялся названивать хозяйке.

Не успели мы облегченно вздохнуть, как выяснилось, что Анна Дмитриевна укатила в Казань к своей сестре и вернется только через неделю. Ломать дверь и замок она категорически запретила, несмотря на нытье Тараса.

— Супер, — у меня не осталось сил ни на что, кроме едкого сарказма. — Мой клиент где-то валяется, зато вместо него — живой, полуголый, бездомный мужик без денег и документов! Не жизнь, а сказка — чем дальше, тем страшнее! Придется тебе недельку пожить у кого-нибудь из друзей. Подождем конца рабочего дня и вызовем тебе такси. Не волнуйся, денег на авто дадим, можешь не возвращать. Халатик тоже себе оставь.

— А обувь? — задал резонный вопрос наш Тарас.

— Соорудим чуни из простыней, — нашел выход Колосков. — И бубенцы тебе простынкой подвяжем, чтоб не зазвенели, пока до тачки бежать будешь!

Сема тут же бросился исполнять задуманное. Я взяла в руки телефон и увидела пропущенный от Марины. Когда только успела, и почему я не слышала?

— Это у вас труп ожил? — без предисловий начала она, как только я перезвонила.

— Э-э-э, — растерялась я. — Да, у нас. Я хотела тебе вечером рассказать. Собственно, это ему нужен был номер Анны Дмитриевны… А ты откуда знаешь?

— Да тут над вами весь отдел ржет! Но я не об этом. Что дальше делать планируете?

Я посмотрела на возящихся с простынями Сему с Тарасом и вздохнула:

— Дождемся, когда ваши найдут пропавшего клиента, и будем работать. А Тараса пока отправим на такси к кому-нибудь из друзей пожить. Попасть в квартиру он сможет не раньше, чем через неделю. А что?

— Ни в коем случае! — неожиданно заорала Марина, но вдруг понизила голос почти до шепота. — Он уже звонил кому-то кроме арендодателя? Друзьям? Родным? Коллегам?

— При мне — нет. Да он ни одного номера не помнит!

— Пусть не звонит, — предостерегла она. — Наши в это не верят, думают, что это пьяный розыгрыш, но я о таком читала — его наверняка хотели убить. Кто-то из близких!

Я снова с сомнением посмотрела на Тараса. Мы и сами уже обсудили эту версию, но ведь полицейским виднее. Они не увидели состава преступления, так почему же я должна накручивать себе неизвестно каких кошмаров?

— Да ну… Кому он нужен! И куда нам его девать? Оставить постороннего у нас в офисе я не имею права. Не к себе же его тащить!

— Может, и к себе, — с нажимом сказала подруга. — Дело тут нечисто! Просто так мертвых живыми не подменяют!

— Это его личные проблемы, — перебила я ее.

— Поверь мне, — отчеканила Марина. — Тут точно что-то не так. А тебя потом заест совесть, если ты бросишь человека в беде. Тащи его к нам, вечером на холодную голову все как следует обдумаем. Ты пока, все равно, не соображаешь.

У меня в голове действительно не было ни одной здравой мысли, поэтому я решила положиться на Маринку.

— Ладно, — буркнула я и отсоединилась. — Все, парни, концепция изменилась. Тарас едет ко мне!

— Витек, на минуточку, — Сема подхватил меня под локоть и выволок в коридор.

— С ума сошла? — зашептал он. — А если он террорист? Грабитель? Насильник? Убийца?

— Вероятнее всего, он, все-таки, жертва, — остановила я поток ужасных предположений.

— Нельзя вот так тащить к себе домой постороннего мужика! У него даже нет документов! Откуда мы знаем, что его и правда зовут Тарас? Откуда нам знать, что не он затеял всю эту аферу с подменой тел? А если он и правда жертва, то ведь за ним могут охотиться.

— Как вы все мне надоели! — я зажала уши руками и затопала ногами. — Хватит! Одна орет, что он в опасности, другой, что он опасен! У меня уже мозг взрывается! А Магда вообще меня убьет, когда с отдыха приедет! Умудрились потерять клиента!

Тарас робко приоткрыл дверь и влез в разговор.

— Извините, что вмешиваюсь, но я все слышал. Я не террорист и не убийца, честное слово. Давайте я расскажу о себе?

— Расскажешь, расскажешь, — я затолкала его обратно в кабинет. — Вот приедем ко мне домой, и расскажешь.

Я повернулась к Семе и максимально грозно сдвинула брови. Я знаю, что мне не идет такая мимика, потому что и без того маленькие глаза прячутся и становятся еще меньше, зато нос в обрамлении складок на лбу становится поистине огромным, но по-другому продемонстрировать свое недовольство я никак не могла.

— Колосков! Я — взрослая девочка, умею за себя постоять. Можешь идти домой, раз на сегодня у нас нет работы, но каждые полчаса три контрольных звонка: Анжеле — узнать, что нового, в морг — узнать, не нашли ли Петю, и мне — узнать, не убил ли меня Тарас, и отчитаться о результатах первых двух звонков. Все ясно?

— Да, командир! — буркнул бывший вояка.