Джокер в игре

Кристина Агатова, 2023

Если ты гадаешь на Таро, то рано или поздно придется столкнуться с чем-то посерьезнее, чем прогноз на любовь. К Авроре приходит клиентка, у которой пропал муж! Дело слишком серьезное, но не помочь – нельзя. А карты словно сходят с ума и выдают одни неприятности. Хуже всего, что предсказания сбываются почти мгновенно! Но чужие проблемы – половина беды, а вот когда объявляется собственный бывший муж, который бросил Аврору с детьми восемь лет назад… Кто поможет разобраться в этом круговороте событий? Верные карты? Или случайный свидетель некрасивой сцены в кафе? Или некий таинственный Джокер, который крутится в голове у Авроры? Кто самый сильный игрок? У кого на руках все карты?

Глава 2

— Мой муж, Володя, — снова всхлипнула Юля. — Две недели назад он пропал. И я не знаю даже, жив ли он.

Две недели назад Владимир вернулся домой в каком-то странном настроении.

Обычно он был весел, шутил, с аппетитом ужинал и почти бегом бежал в кровать, чтобы предаться плотским утехам с любимой. Не каждый, конечно, день.

Иногда супруги проводили время иначе — смотрели захватывающие фильмы, смешные обзоры или просто юмористические шоу. Словом, вели себя, как самая обыкновенная семейная пара скромного достатка.

Но в тот вечер Владимир был отрешен и задумчив. Он вяло жевал предложенный ужин, отвечал невпопад, а, когда Юля предложила посмотреть пару серий нового сериала, вспылил и наговорил кучу неприятных вещей.

Юлия, конечно, не осталась в долгу. Припомнила и капающий кран, который кое-кто не может починить уже месяц, и сиденье унитаза, которое кое-кто забывает опускать. Погорячилась.

Спать супруги легли в разных комнатах. Утром Юля уже остыла и хотела помириться, но Володя не шел на контакт. Он хмуро выпил чашку кофе и, не попрощавшись, ушел.

Это была не первая ссора, и девушка знала, что к вечеру любимый уже успокоится, соскучится и придет с извинениями.

День прошел в рутинных заботах, наступил вечер, но Владимир так и не появился дома. За весь день он ни разу не позвонил — в этом не было странности.

Но вот то, что абонент оказался недоступен, когда Юля, наконец, решилась позвонить сама, было вновинку.

Время тянулось бесконечно медленно. Юля то снова набирала номер, чтобы услышать про абонента, то бегала от окна к окну, высматривая знакомую фигуру.

Стемнело, зажглись фонари, но муж все не шел домой.

Девушка не находила себе места и металась загнанным зверем. То она злилась на Володю, который мог бы и предупредить, прежде чем пропадать. То сходила с ума от ревности — наверняка, он с какой-то мымрой! То замирала от липкого страха — не случилось ли чего?

Иногда она принималась успокаивать себя тем, что он погуляет и вернется, а иногда, чего лукавить, уговаривала себя плюнуть на него — ушел, значит ушел!

Глубоко за полночь Юля легла в холодную постель. Мысли разрывали голову изнутри и не давали уснуть. А как тут уснуть, когда человек просто исчез?

Наутро девушка, совсем измучившись, пошла на работу с больной головой и синяками под глазами. Начальница посмотрела на ее заплаканное лицо и отправила восвояси, даже не вникая в ситуацию.

— Надо будет — расскажешь. Все мы люди, всякое бывает.

Юлия бежала домой с надеждой — за время ее отсутствия Володя мог вернуться. А телефон мог просто разрядиться — вот и все.

Но дом встретил ее пустотой и тишиной. Тихо жужжал холодильник, да соседка где-то за стеной орала на непутевого сына, который в очередной раз набедокурил. Владимира не было.

Не появился он и к вечеру.

И очередная бессонная ночь не принесла новостей.

Телефон все так же был недоступен, а в замочной скважине не ворочался ключ.

Юля то плакала, то снова металась от окна к окну, то раз за разом набирала номер. Абонент оставался недоступен.

Я слушала ее сбивчивый эмоциональный рассказ и изо всех сил пыталась настроиться на Владимира. То ли груз ответственности так давил на меня, то ли аркан Дурак изначально сбил меня с толку, но я совершенно не могла почувствовать близкого человека Юли.

— А в полицию вы обращались?

Вряд ли эта информация могла мне помочь, но я отчаянно тянула время, пытаясь нащупать тонкую ниточку, связывающую Юлию и ее мужчину. Почему мне не удавалось это сделать?

Юля была закрыта, словно близких у нее не было совсем.

— Обращалась, — вздохнула девушка и шмыгнула носом. — Когда и через три дня он не вернулся, я отнесла заявление.

— И что же они говорят?

— Ничего! — буркнула она.

Я вздохнула. Очевидно, что если бы его нашли, она не пришла бы ко мне. И вот теперь девушка надеется на высшие силы, рассчитывает на меня, а я не решаюсь даже сделать расклад.

— Юленька, у вас есть фото Владимира?

Эмма учила меня, что не стоит слишком рассчитывать на вещи и фотографии, но в такой патовой ситуации мне ничего больше не оставалось.

Юлия отрицательно покачала головой.

— Володя избегал камеры. Все говорил, что у него уши оттопыренные.

Класс! Странное поведение для мужика. У него комплексы, а мне теперь даже не на что опереться.

— Хорошо, — кивнула я, стараясь не терять лицо. — Тогда назовите полностью фамилию, имя и отчество вашего супруга и дату его рождения с годом.

— Абраменко Владимир Сергеевич, — вздохнула девушка. — Шестнадцатого июля. А год… Год. Восемьдесят седьмой, вроде. Да, восемьдесят седьмой.

Я приподняла брови — забавная ситуация, жена не знает год рождения мужа. Ну хоть с датой не запнулась, уже хорошо.

— Мы ведь на его день рождения и познакомились, — каким-то извиняющимся тоном продолжила она. Он такой грустный сидел возле кафе. Разговорились, а потом все так закрутилось…

Я стала выкладывать карты на стол. Информации мало, слишком мало, но это хоть что-то.

Карты несли какую-то чушь. Совершенно разрозненная ерунда, которую я никак не могла собрать воедино.

Колода словно взбесилась и выдавала совершенно противоречивые карты. Я продолжала расклад, но уже видела, что ничего, что могло бы связать факты между собой, там не было.

Последняя карта легла на стол, и я уставилась в ожидании озарения.

Молчание затянулось, а озарение не приходило.

— Ну, что там? — поторопила Юля.

Впервые за полгода я не могла ответить ничего. Я смотрела на веер перед собой, а в голове настойчиво бились строчки некогда популярной песни:

“Равный мне возник игрок.

Мои мысли он читал,

Все мои тайны знал!”

Это ничем не помогало. Скорее даже мешало, не давая сосредоточиться на текущей ситуации. Мандраж, который я испытывала утром перед сеансом, и который усилился, когда речь зашла о пропаже человека, достиг уровня паники.

Ладони потели, по спине пробегал холодок, а лицо стало покалывать, как будто к нему резко прилила сразу вся кровь, которая была в теле.

Я вдохнула и медленно выдохнула. Ломать комедию не было смысла — я ничем не могла помочь женщине, которая в слезах сидела передо мной.

— Простите, Юлия. К сожалению, я пока не могу дать вам никакого внятного ответа. За деньги можете не беспокоиться — я с вас ни копейки не возьму.

В лице клиентки ничего не поменялось. Совершенно замогильным голосом она ответила:

— Почему-то, я так и думала. Никто не может помочь, никто.

От этого безусловного принятия мне стало еще гаже. Я бы гораздо легче пережила претензии, скандал, истерику. Но вот это покорное согласие с тем, что ничего нельзя ни узнать, ни сделать, меня просто добило.

Настроение и вера в мои силы рухнули на самое дно. Впервые в жизни ко мне обратился человек с реальной, а не надуманной проблемой, а я сижу, как пень с глазами, и не могу даже утешить!

Я достала телефон и сфотографировала расклад — возможно, Эмма поможет истолковать эту ерунду, которую я тут намесила. Да и я сама свежим глазом взгляну чуть позже. Сейчас у меня слишком много собственных страхов в голове, чтобы объективно оценивать реальность.

— Я пойду? — прошелестела Юля.

Я молча кивнула, собирая карты со стола. Совершенно не представляла, что еще можно сделать.

— Может, я могу вам как-то еще помочь? Можем посмотреть финансовую сферу…

Я понимала, как глупо это звучит. Юлия тоже. Она просто вздохнула и пошла в коридор.

— Позже я попробую еще раз сделать расклад на вашу ситуацию, — пролепетала я, пока она одевалась. — Если появятся новости, то я вам обязательно позвоню.

Девушка молча оделась, всхлипнула напоследок и исчезла за дверью. Я бессильно привалилась спиной к стене. Ноги дрожали от пережитого позора.

Надо же так облажаться! И ведь уже столько лет сталкиваюсь с самыми нелепыми ситуациями, но всегда разруливаю все с юмором, не уронив достоинства, а тут — стушевалась на раскладе!

Мне казалось, что ничто не может выбить меня из рабочей колеи. Уж сколько я повидала, а тут — раскисла, как грязь в луже.

Меня охватила злость на себя. Ну неужели нельзя было повести себя по-другому? Сказать ей хоть что-то! Выдумать, в конце концов! Использовать обтекаемые формулировки, как учила наставница!

Ох, Эмма будет крайне недовольна. Мне стоит промолчать об этой неудаче, если я не хочу нарваться на очередную порцию жесткой критики. Но если я хочу разобраться и не допустить повторения, то сдаваться придется.

Только она может указать на ошибки и дать совет. Да и просто взбодрить своими хлесткими замечаниями.

Я перевела взгляд на часы. Дети вернутся примерно через час, а у меня еще не готов обед.

Когда у тебя подрастают два школьника, готовить приходится часто. Работа, плохое самочувствие, усталость и лень — не аргументы для девочки одиннадцати лет и восьмилетнего мальчишки. Они хотят есть, и это не обсуждается.

Впрочем, про работу я зря — работа, чаще всего, позволяет мне не готовить.

Нет, я не повар.

Я — ведущий. Организую и провожу мероприятия уже восемь лет. Свадьбы, юбилеи, корпоративы — все мое.

Однажды, когда меня спросили, а что же я люблю больше всего, я задумалась. Крепко задумалась. Поняла, что больше всего я люблю деньги, но вслух сказала:

— Конечно же свадьбы! Это ведь такая радость — быть свидетелем рождения новой семьи, разделить с влюбленными счастье в самый значимый для них день!

На самом деле, я люблю разнообразие, конечно. И в году у нас два высоких сезона. Летом это свадебный бум. Сумасшедший марафон невест и женихов, который осенью плавно перетекает в бесконечный корпоратив.

И только в конце зимы наступает время тишины, перебиваемое нечастыми заказами. Весной невесты вновь требуют свою сказку, слегка притихая в мае, а уж в июне начинается очередная гонка на выживание.

Две-три, а то и четыре свадьбы за неделю основательно выматывают нас со звукачом, но приятно ласкают наши электронные и физические кошелечки, заставляя забыть об усталости.

И один из самых больших плюсов моей работы в том, что после банкета я приношу домой огромные пакеты с готовой вкуснейшей свежайшей едой — мясные и рыбные деликатесы, разнообразное горячее, фрукты, которые даже не успели нарезать, десерты, которые не успели подать к столу.

И если вы думаете, что я собираю объедки со стола, то вынуждена вас огорчить — обеспеченные клиенты делают заказ с таким запасом, что многие блюда не доходят до гостей. Да, они умеют считать деньги, но, поверьте, им дешевле оплатить сразу побольше, чем потом впопыхах пытаться дозаказать новые блюда.

Поэтому прямо на кухне расторопные и вышколенные официанты собирают мне то, что приготовлено, но не будет выставлено. И это не моя инициатива, а моих щедрых и благодарных заказчиков.

Поначалу, когда я работала в экономе, мне пытались собирать судочки со стола, но и мне было жутко неудобно, и столы там были победнее. Поэтому я с милой улыбкой отказывалась от остатков.

Но потом мои чеки стали выше, рестораны стали дороже, а персонал стал гораздо тактичнее — они так деликатно упаковывали и подавали мне эти пакеты, что я переступила через свою гордость и ни разу не пожалела.

И ведь оказалось действительно удобно — когда приползаешь домой, валясь с ног от усталости, а тебя встречают заспанные проголодавшиеся дети и ошалевшая от них няня, то меньше всего хочется вставать к плите.

Что-то можно бросить в морозилку на будущее, что-то — съесть сразу, что-то — оставить на следующий день.

На прошлой неделе была всего одна свадьба, так что, хочешь или нет, а придется что-то готовить. В морозилке, кажется, еще осталась фаршированная щука и стейки из форели, но мне не хочется рыбы.

Я достала кусок мяса и положила в микроволновку. Ничего, послезавтра и в субботу у меня свадьбы, так что кухонное рабство не затянется надолго!

Руки привычно занялись своим делом, а мысли снова закрутились вокруг пропавшего мужчины и его заплаканной жены.