Магазинчик сновидений

Константин Суворов, 2019

Любите ли вы, когда вам снятся сны? А сны, в которых вы путешествуете по неизведанным мирам – ярким и радужным или тёмным и жутковатым? Эта книга – сборник эзотерических рассказов и стихов талантливого автора, в которых он рассказывает о сновидцах и снах в жанре оригинального фэнтези. Загадочная мудрость и философия ждёт вас… Окунитесь в изящную лирику и героические пророчества. Сказка, смешанная с былью, раскроет перед вами двери.

© Суворов К. А., текст, 2019

© Издательство «Союз писателей», оформление, 2019

© ИП Суховейко Д. А., издание, 2019

Магазинчик сновидений

^{Сборник рассказов}

Магазинчик Гриммо Шадда

Этот магазинчик я приметил издалека: небольшой деревянный домик располагался на берегу живописнейшего горного озера, окружённого белоснежными пиками величественных гор, перед которыми, словно играя в прятки, виднелись маленькие зелёные лужайки. От деревянной пристани, располагающейся на берегу озера, к магазинчику вела слегка извилистая дорожка из светлого и как бы мерцающего изнутри камня.

Я толкнул резную входную дверь и вошёл внутрь.

— А, ранний гость! — приветствовал меня хозяин магазинчика Гриммо Шадд, которого иногда посетители звали «мастер Шадд». — Опять за новой порцией сновидений? А что старые? Все раздал кому хотел? Или ещё что с ними сделал?

— Да всё в порядке, — ответил я, опускаясь в удобное плетёное кресло-качалку. — Все сновидения доставлены вовремя. Устал я: слишком много людей посетил за последнее время. Сам знаешь, большинству из них сновидения — как мёртвому припарки: забывают о них, как только проснутся. А ведь каждое сновидение — это такое приключение! Столько образов, событий! И всё впустую?! Хотя нет, попадалось мне несколько человек, которые прислушивались к сновидениям, пытались их истолковывать, понять, о чём они…

— Да уж! — с чувством откликнулся Гриммо. — Это тебе не древний мир, где сновидения зачастую служили руководством к действию! А сейчас? Чуть что не так: «Дурацкий сон! Белиберда снится!» Эх, да что там говорить! Хотя… я знаю множество миров, где люди из реальности в сновидения и обратно путешествуют без каких-либо видимых усилий. Вот ты же к своим снам нормально относишься, так ведь? — продолжил Гриммо, повышая немного свой голос. — Их символы для тебя — руководство к действию, но только тогда, когда ты это чувствуешь! Так?

— Ну да, так, — я кивнул в знак согласия. — Мне сны вообще иной раз кажутся нитью Ариадны в лабиринте человеческих жизней. Бывает, такие клубки судеб с помощью них можно распутать! Или, например, жить второй, сновидческой жизнью… Представляешь: две жизни вместо одной или даже больше двух! Бесценный дар!

— И эта жизнь гораздо ярче любой обычной жизни! — с жаром подхватил хозяин магазинчика. — Но я вижу, ты в чемоданчике что-то ещё принёс?

— Принёс! — чуть повеселев, ответил я. — Как же не принести маленькие шедевры людской мудрости. Да и, сам знаешь, я вместо розданных снов всегда собираю новые.

— А вот это уже совсем интересно! — прочистил горло Гриммо. — Те сновидения, что ты принёс в прошлый раз, оказались очень занимательными. Творцы Миров впечатлились добрыми снами, а ведь их удивить достаточно сложно! Ну что я рассказываю, ты ведь знаком с ними? Знаю, знаком. Ладно, показывай, что принёс на этот раз. Хорош ли был улов тех снов, что ты собрал? А я уже и твою любимую настойку на травах приготовил. Эх… сейчас сыра нарежем, мясца немного… Сегодня можно, ведь ты не собираешься сразу отправиться в путешествие за новыми снами?

— Нет, что ты, — посмеиваясь, ответил я, — мне бы денька два-три погостить, отдохнуть, ума набраться…

— Ага, знаю я твой отдых, — рассмеялся Гриммо, — медитировать под водой в центре озера! Тоже мне отдых! Я у камина с глинтвейном в руке — вот это образец отдыха! Я парень не промах, знаешь ли!

— Ну и я не промах! — я решительно рубанул рукой воздух. — Так что готовь свою скатерть-самобранку! Все мы не промах, а я холодный, голодный, или что там ещё в таких случаях говорят? А к камину и глинтвейну желательно бы музыканта с гитарой, знаешь ли…

— Будет гитара, вечером! — рассмеялся мастер Шадд. — Сама госпожа Гайана останавливается у меня сегодня вечером, а ты знаешь, как она играет!

— Да уж, — молвил я, — не ожидал, что так удачно сложатся обстоятельства. Праздник души! Ради Гайаны я повременю со своими чудачествами!

— Вот и повремени! — заключил Гриммо. — А сейчас хорошо бы посмотреть на принесённые тобой сновидения.

Пока я готовил к показу собранные сны, Гриммо Шадд колдовал над кухонным столом, готовя простую, но очень вкусную закуску к фирменному божественному Шаддовскому напитку.

— Ну что, готово уже? — нетерпеливо окликнул меня хозяин магазинчика. — Показывай скорее!

— Погоди, сейчас, пару минут ещё…

— А быстрее не можешь? — Гриммо даже пританцовывать стал от нетерпения. — Вон как всё сияет и переливается, а эти так вообще радужным перламутром искрятся!

— Ты давай настойку ищи да разливай по бокалам, — одёрнул я его, — а я тем временем и управлюсь!

— Да иду я, — проворчал Гриммо, — но ведь интересно же — сил нет! Прошлый раз, когда ты приходил, я несколько дней отойти не мог от твоих историй — всё переживал: как да что тем людям снилось; а что бы я на их месте сделал? Представляешь? Да и сейчас воспоминания до сих пор ярки, хотя лет пять прошло с последней нашей встречи, если не ошибаюсь.

— Не ошибаешься, — с улыбкой ответил я. — Только понимаешь: собирать интересные сны стало сложнее… — и я добавил более серьёзным тоном: — Гораздо сложнее стало собирать именно интересные сны. Ты же знаешь, что я для тебя далеко не каждый сон отбираю в коллекцию.

— Это да, — вздохнул Гриммо, — неинтересные сны Творцам не нужны, ведь из них нельзя сотворить новый мир!

— Вот-вот! — подхватил я. — Именно! А хороший да интересный сон найти — это ещё умудриться надо! А, кстати, как ты теми снами распорядился? Всеми поделился с Творцами или…?

— Почти всеми, — хитро улыбнулся хозяин магазинчика. — Парочку себе оставил. А тех знаний и мощи, что я получил за отданное, мне вполне хватило на то, чтобы вокруг озера выросли горы. Да ты и сам впечатлился! Я видел, как ты с них глаз не сводил.

— Ишь ты! — восхищённо сказал я. — Раньше было обычное озеро и каменистая равнина вокруг, да твой магазинчик, а сейчас горы, к воде лужайки наперегонки с вековечными соснами подбегают, лёгкий ветерок, радужные облачка, птички, бабочки… Красота — дух захватывает! Представляю, что будет ещё через пять лет!

— Да нет, не представляешь и не можешь представить! Пусть это остаётся секретом. Должны же они у меня быть?

— Конечно, должны! — согласился я. — Куда же без них…

— А раз должны, — повысил голос Гриммо, — то наливай и давай выпьем за встречу! Пять лет — это хороший срок, независимо от того, как течёт время в разных мирах. И срок должен быть обмыт. Причём немедленно! А потом ты мне покажешь, что принёс на этот раз.

— Договорились, — покладисто ответил я. — Ну, как говорится, вздрогнем!

И мы вздрогнули. Но если вы думаете, что настойка на нас подействовала опьяняюще, то глубоко заблуждаетесь. Это на Земле, например, хмелеют вплоть до «поросячьего визга» и прочих непотребств, а от настойки Гриммо Шадда совсем другой эффект: ясность сознания, лёгкость мысли, глубина чувств, весёлое и лёгкое отношение как к себе, так и к миру гарантированы. Ведь отдавать сновидения хозяину магазинчика нужно, избавившись от всего земного, — фактически стать хоть на короткое время бессмертным небожителем! И оно того стоит!

Напиток, которым меня угостил мастер Шадд, прогнал усталость и прояснил ум. Всё-таки путешествие к Перекрёстку Сновидений, на котором магазинчик и находится, — то ещё удовольствие, и если бы не моя способность проникать в более тонкие и интересные реальности, то удовольствие от бесед с мастером Шаддом было бы просто невозможным. А так — путешествие к магазинчику сновидений было хоть и трудоёмким, но весьма захватывающим процессом.

— Ну вот, — прогудел Гриммо, откидываясь на спинку своего кресла-качалки, — теперь всё правильно сделали, и я готов посмотреть, что ты мне принёс!

— Разумеется, мастер, — я церемонно поклонился, не утаив при этом слегка ехидной улыбки: нам обоим нравилась эта ритуального характера игра — я отдавал в магазинчик лучшие из лучших сновидений, а взамен получал возможность как присутствовать, так и вносить свою скромную лепту в создание новой Вселенной из одного принесённого мною сна — любого по выбору.

— Так, посмотрим-посмотрим, что у нас здесь? — Гриммо Шадд прищурился и стал внимательно рассматривать принесённые мной сновидения.

А посмотреть было на что! Сосуды со сновидениями я держал в добротном дипломате, в котором их помещалось аккурат девять. А теперь представьте себе такую картину: я открываю дипломат, и Гриммо видит девять прозрачных шаров, каждый из которых переливается всеми цветами радуги и медленно пульсирует в своём ритме, и при этом внутри каждого смутно улавливаются образы соответствующего сновидения.

Хозяин магазинчика долго сидел в своём кресле и наконец, справившись со своим восхищением, тихо сказал:

— Вот удивил так удивил! Первый раз такое вижу! Чтобы девять сновидений, да таких!

— Ну, — я скромно потупил взгляд, — выловил то, что показалось интересным, да и собрал…

— А я вот не ожидал такого улова, — заявил Гриммо. — То, что ты интересные сновидения добываешь, — это факт! Но чтобы такие… в первый раз вижу! — Гриммо осторожно взял в руки первый попавшийся шар. — Ну вот хотя бы это: о чём оно? Ты смотри, как оно интересно мерцает, как бы догадывается, что мы его рассматриваем. Такое ощущение, что тысячи перламутровых бабочек внутри туда-сюда носятся! Всё, не тяни, рассказывай!

Я сел в такое же, как у хозяина магазинчика, кресло-качалку и приготовился к повествованию.

Пять часов длился мой рассказ. Я подробно и с любовью делился информацией о каждом добытом мной сновидении. А рассказать было о чём! Какое бы сновидение мы ни рассматривали — в каждом неповторимость образов, множество интересных судеб, гирлянды миров, настолько тесно переплетённых между собой, что никто, кроме Творцов, не смог бы их распутать! Яркость переживаний сновидений захватывала нас с Гриммо так, что мы переживали за каждого героя, за каждую сюжетную линию!

Через пять часов мы устало откинулись в своих креслах-качалках и погрузились в блаженное осмысление пережитого. А вспомнить было что! Одни только путешествия по галактикам чего стоили! Представьте, что вам ничего не нужно для путешествия в космосе, вы просто поднимаетесь над землёй и стремительно летите в те галактики, которые вам хочется посетить! Ещё на нас произвёл впечатление сон, где мы столкнулись с запутанной загадкой двойственности души. В том сне мы разгадывали тайну двух живых статуй. Скульптурная композиция представляла собой пару весьма необычную: одно изваяние являлось находящимся в мерцающем желтоватом свете королём в рыцарских доспехах, от которого исходила волна покоя и радости, а другая была фио летово-чёрная, полупрозрачная, от неё веяло замогильной жутью и страхом, ведь она воплощала собой лича — мага, воскресившего самого себя после смерти посредством таинственных и жутких ритуалов. Или вот ещё один сон нам особо запомнился… а нет, это даже не один, а целая многолетняя серия снов, в которых сновидец исследовал бесконечные лабиринты подземелий, наполненных как обычными существами, так и совершенно фантастическими. В этих подземельях был построен невероятный по своему замыслу и размаху подземный высокотехнологичный город — куда там достижениям науки родного мира того сновидца! И так девять непохожих друг на друга сновидений. Неудивительно, что мы с Гриммо Шаддом сильно устали после такого просмотра.

— Да, — устало выдохнул хозяин магазинчика, — сумел ты меня удивить. Ой, как сумел! Это же надо, такие истории собрать! Творцы будут более чем довольны! Я уверен в этом! И, знаешь, за это надо обязательно выпить моей настойки! Вот прямо сейчас! Как там, по-вашему? Вздрогнем?

— Кто это там собрался вздрагивать без меня? — красивый женский голос глубоким контральто раздался где-то в сенях. Миг, и перед нами предстала его обладательница.

— Госпожа Гайана, — выдохнул Гриммо, одним движением проворно вскакивая на ноги и делая изящный поклон.

Я также поднялся со своего кресла и с достоинством поклонился.

— Что, старая развалина, — Гайана шутливо ткнула Гриммо в бок, — всё свою настойку на «травках с лужайки» пьёшь? Молодых и отважных с прямого пути сбиваешь?

— Прямой путь — он обходной вроде как, — посмеивался мастер Шадд, — напрямик, сама знаешь, какие буреломы, мы лучше тихонечко в обход, как настоящие герои.

— Ты мне зубы не заговаривай, лучше налей своей волшебной настойки! — Гайана чуть повысила голос. — Такой холод в горах устроил! Это ты нарочно, что ли? Я, понимаешь ли, надеялась на тёплый ветерок, птичек, а ты? Морозить свою дражайшую супругу! Так что наливай свою настойку «на травках с лужайки» прямо здесь и сейчас!

— Погоди-погоди! — Гриммо в один миг подобрался. — Ну, подумаешь, горы, снег! Зато какие там снежные олени! Ни у кого таких нет, а у меня — есть! И зима в горах — для них самое то, поверь мне на слово, дорогая!

Я изумлённо смотрел эту «сладкую парочку» и не мог поверить своим глазам: такие разные и такие неуловимо похожие! Гриммо — кряжистый и низенький, а Гайана — тонкая, высокая, гибкая!

Чтобы как-то сгладить неловкую ситуацию, я налил в большие кружки той самой знаменитой настойки.

Гайана благодарно взглянула на меня и, обведя нас с Гриммо взглядом, молвила:

— Ну хоть один воспитанный в сем скорбном магазинчике оказался! Вздрогнем!

И мы синхронно вздрогнули.

— А ты не потерял хватку, молодец! — похвалила госпожа мастера Шадда и обратилась уже ко мне: — Ты знал, что более пятнадцати тысяч лет назад мы с Гриммо были супругами? Ох, и веселились же тогда мы. Всех на уши ставили! Мы с Гриммо были ещё та парочка! Живые легенды, так сказать!

— Да уж! Веселились! — крякнул мастер Шадд. — Даже сейчас веселимся! Мы и сейчас супруги, представляешь?

Я молчал, потрясённо переводя взгляд с Гайаны на Гриммо и обратно.

— А ещё, — подхватила супруга мастера, — за пятнадцать тысяч лет, прошедших со времён нашей естественной смерти, мы так изменились, что теперь можем находиться в разных местах одновременно!

— Никогда не знаешь, с какой Гайаной или с каким Гриммо ты разговариваешь! — в глазах хозяина магазинчика так и прыгали весёлые огоньки.

— А и не нужно знать. Вот что, мальчики, а давайте я вам поиграю! — Гайана изящно поднялась и ненадолго вышла из комнаты, где мы сидели.

— Гайана всё такая же, как прежде, — мечтательно промурлыкал мастер Шадд. — Нет, конечно, она очень изменилась, но, если ты понимаешь, о чём я, то в ней есть то, за что я до сих пор люблю её, и эта любовь не ослабевает, только по-разному выражается.

В небольшом коридорчике послышались лёгкие шаги — вернулась Гайана, одетая в строгий дорожный костюм. Она несла изящную гитару, сделанную из неизвестных мне пород дерева и перетянутую похожими на серебро струнами.

— Итак, — супруга мастера Шадда поклонилась нам и села на удобный высокий стул, стоящий недалеко от камина, — концерт для вас! Только сегодня! Только сейчас!

Гайана легко взяла несколько первых замысловатых аккордов, и из её рук полилась нескончаемым потоком Музыка: терпкая и нежная, завораживающая, вздымающаяся до пронзительных высот и ниспадающая до необъятных глубин, то неожиданно тихая, чуть слышная и грустная, то более громкая, весёлая и изменчивая. В моей душе рождались миры, день сменялся ночью, а ночь — рассветом. Казалось бы, из ниоткуда возникали объёмные картины, навеянные великолепной гитарной музыкой. В течение концерта я побывал и на разных планетах, и в загадочных лесах со скрытыми руинами древних городов, и на удивительных морях. Никогда я не слышал такой игры ни до ни после…

…Вечером мы сидели у камина, обмениваясь впечатлениями о прошедшем дне.

— Да уж, ну и денёк у меня! — гудел Гриммо Шадд. — Сновидения на обмен принесли, на гитаре поиграли, нашего героя растрогали до слёз! Точно говорю: день удался!

— Не ворчи, Гриммо, — Гайана поправила локон, — ведь всё же замечательно получилось! Я пришла, и твоему гостю всё понравилось.

— Я уж запомню этот день, так и знайте! Столько впечатлений! А ведь ещё встреча с Творцами!

— Творцов и прочие переживания оставим на потом, — Гайана весело рубанула рукой воздух. — Будем наслаждаться камином, глинтвейном и простыми разговорами обо всём! Прямо как на земле нашего гостя. Пусть треволнения и прочие радости жизни останутся на завтра или послезавтра, а сейчас…

Гайана

Ты, струн касаясь

Тихо, нежно,

Рождаешь новый,

Чудный мир.

Дух напевает

Юный вечно

Сквозь звук

Извечный ориентир.

Играет музыка…

С цветами

Танцует ветер

Перемен.

Играет музыка…

Ты с нами —

Судьба,

Забывшая свой плен.

Ты, струн касаясь

Тихо, нежно,

Взываешь

К тайникам души.

Дух напевает

Юный вечно:

Дарует

Правила игры.

В зале негде было яблоку упасть. На сцене в лучах цветных мощных осветительных прожекторов сидела тонкая изящная молодая женщина в белом платье. У неё были зелёные миндалевидные глаза, по форме немного напоминающие лепесток лотоса, тонкий, красивой формы нос, высокие скулы, чуть полноватые губы, мягко очерченный подбородок. В руках женщина (а это была Гайана) держала диковинный музыкальный инструмент, который на одной очень далёкой планете зовётся гитарой.

Стороннему зрителю, не чувствующему нюансы музыки, тишина, воцарившаяся в зале, показалась бы более звенящей и громкой, нежели была на самом деле. Прошло несколько долгих мгновений, пока свет сменился полумраком, а саму Гайану стало видно с любого места в зале. Наконец женщина легко коснулась струн, и прозвучали первые аккорды.

* * *

— Вот уж не знала, что ты играешь на кельтской арфе! — Гайана ходила из угла в угол и резко продолжила: — Это был мой первый концерт! Я столько сил потратила на изучение сего чуда — гитары!!! Четыре долгих года! Даже с тобой почти не виделась! Как пальцы живы-то остались, сама не знаю… А тут выхожу на концертную площадку, касаюсь струн и понимаю, что ничего не могу сыграть! Ничего не помню, вообще ничего! И если бы не твоя арфа и мелодия — вообще бы ничего не вспомнила.

Гайана сердито сдула непокорную чёлку, упавшую на глаза, и, по-прежнему сердясь больше на себя, спросила:

— Ну а ты как на арфе научился? Это ведь тоже инструмент не из нашего мира.

Гриммо сделал полшага назад от своей подруги и лукаво усмехнулся в роскошную бороду:

— Так с того же мира, что и твоя испанская гитара, — и как бы с облегчением добавил: — Я рад, что ты её не разбила в конечном итоге, ведь мастеров починки этих музыкальных инструментов у нас нет.

— Да уж, — Гайана прикусила нижнюю губу, — ведь не будь мы с тобой сноходцами, вряд ли смогли бы достать что-то подобное. Подумать только: увидеть в чужих снах и сами инструменты, и как на них играют, а потом материализовать подсмотренные образы… Вот он, безупречный почерк лучших мастеров сна! — закончила она хвастливым тоном.

Гриммо Шадд тем временем колдовал с замысловатыми напитками и что-то напевал себе под нос.

— А всё-таки хорошо, что я не разбила…. — Гайана свернулась клубком на большой подушке для сидения. — Но я так испугалась — просто ужас пережила!

— Как в бездне побывала, — Гриммо понимающе улыбнулся. — У меня случалось такое, что я неделями не мог к арфе подступиться. Вот что-то удерживало внутренне, и ничего сделать нельзя — бессилие!

— Как и я к гитаре, — откликнулась Гайана. — Смотришь на неё — словно ещё чуть-чуть, и испепелишь и её, и всё остальное, что на глаза попадётся до кучи… а потом вдруг берёшь и играешь. Да какая разница, как получается, главное, что не можешь остановиться и играешь, и играешь. И звучание, знаешь, сквозь тебя и куда-то в даль, о которой порой ночами грезишь. Но сейчас просто нет сил, а ведь радоваться должна: всё же получилось! Так нет же! Просто всё равно, понимаешь?

Гриммо молча поставил на столик приготовленные напитки, сел напротив.

— За тебя, милая, — коротко сказал он. — Музыка, гитара, арфа… мы оба понимаем, о чём говорим. И сейчас где-то между строчек просто знаем, о чём именно…

Позже, с удобством разместившись на высоких подушках, Гайана и Гриммо наблюдали закат через распахнутое окно своей высокой Башни Ста Направлений, которая получила своё название, поскольку была высшей резиденцией мастеров-сноходцев. В этот годовой цикл Гайана и Гриммо возглавляли дежурство в башне, и одной из задач, стоящих перед ними, являлось то, что они обязаны были не просто находить интересные сны, но и материализовывать нетривиальные находки.

Они смотрели, как голубое солнце зашло за горизонт и в сильно сгустившихся сумерках на небе стала видна огромная, лилового цвета, планета, окружённая красивыми белыми кольцами…

— Каждый раз, когда я вижу эту картину, меня охватывает трепет — непередаваемое чувство столь мощного, великого и пугающего одновременно. Я — как песчинка в безбрежном океане, красивая и одинокая, несусь сквозь космос, не зная покоя и отдыха, рассекаю туманности, звёздные скопления и в то же время сижу вот здесь, в этой башне, а через час сновидческая вахта…

— А эта грешная планетка с кольцами и не думает на нас падать, — добродушно проворчал Гриммо, раскуривая свою причудливую трубку.

— Дурак ты несносный! — Гайана ткнула своего возлюбленного в бок. — И я тебя ещё люблю! За что? За то, что куришь свой жуткий табак и постоянно ворчишь…

— А ещё удивляю тебя своими выходками, — рассмеялся Гриммо, — и помогаю на концерте, как на арфе сегодня, а?

— Вот-вот, хвастун ты, каких свет не видывал!

— Да нет, ну какой я хвастун? Так, скромный человек, обладающий определёнными способностями. Всё, как ты любишь и ценишь! — на последних словах тон Гриммо стал подчёркнуто надменным и насмешливым одновременно.

— В таком случае, — голос Гайаны снизился до опасно соблазнительного шёпота и стал вкрадчивым с лёгкой хрипотцой, — я — Царица Семизвездья. И буду благоговейно взирать на твои скромные достоинства с некоторого расстоя ния, безопасного для меня.

— Я не позволяю тебе находиться на таком безопасном расстоянии, — Гриммо, несмотря на свою коренастую фигуру, медленно и плавно начал приближаться к своей возлюбленной подруге.

Конец ознакомительного фрагмента.