Демон во плоти

Константин Лапенко, 2023

Маг-недоучка Марк, был выгнан с третьего курса Академии Магических Искусств, после того, как его застукал декан факультета за энергичным проведением магического ритуала с активным участием деканши. Ну выгнали и ладно. Но дело в том, что ритуал оказался и правда магический. А его последствия внезапно обрели голос… в штанах Марка… Или уже не Марка? В общем ему с этим, придется теперь как-то жить.

Глава 5. Академия

Надо заметить, здание Академии Тайных Искусств впечатляло своей… не броскостью. Двухэтажное здание, построенное из грубо тесанного камня и украшенное осыпавшимися барельефами изображавших нимф и сатиров, явно видело куда лучшие времена и давно нуждалось в ремонте. Однако ограда вокруг него выглядела новой и внушительной, а городская стража, стоящая у ажурных ворот, недвусмысленно намекала, что зевакам от этой кузницы магических кадров следует держаться подальше.

Однако…

Когда новоиспеченные студиозы перешагнули порог, им открылась картина настолько грандиозная и захватывающая, что их глаза расширились, а челюсти едва не попадали на пол. Готические своды устремлялись к небу, как вознесенные в молитве руки, а многоцветные витражные окна переливались радужными вспышками в послеполуденном свете. Пол, отполированный до зеркального блеска, отражал и перемешивал всю эту красоту, создавая ощущение, будто здесь начинается некий параллельный мир, где свет и тьма слились в безграничную гармонию.

Исполинский зал, с уходящими в бесконечность галереями и коридорами, обставленный роскошной мебелью, глобусами, генераторами флюидов и огромными стеклянные куполами, под которыми вели свое существование целые экосистемы — от суровых горных пейзажей до тропических джунглей просто потрясало. Как было устроено это место — они не могли даже представить, их рассудок отказывался верить в то, что видели глаза.

— Аху… — начал Маркус и замычал, тут же потеряв дар речи.

— Иллюзия! Потрясающая, грандиозная иллюзия! — восхищенно прошептала Эмилия, её голова закружилась, а глаза сверкали от удивления и восторга, — Не могу поверить, как… КАК, это возможно?

— Действительно, и как же это все уместилось под козырьком того невзрачного здания, в которое мы вошли? — саркастично произнес Тэрион, так, словно знал ответ на этот вопрос.

А Марк… Корнелиус смотрел на всё это великолепие со странным ощущением дежавю. С его памятью определенно что-то сделали, как и говорилось в письме той таинственной «А». К слову, он уже почти забыл о письме, и вспомнил лишь потому, что что ему нравилось повторять это словосочетание — «Таинственная А» и потому, что оно устойчиво связалось с его новым именем. Хотя мысли и ощущения о возможной связи с самой «А» тут же стремительно улетучивались, оставляя лишь странный след духов в его памяти и золотые блестки. Вот и во всем этом великолепии некоторые вещи показались ему знакомыми, но он, хоть убей, не мог вспомнить откуда их знает. Это странное чувство, даже уверенность, что тут он бывал, скребло его мозг беспокойством. Определенно бывал. Вот совершенно точно! И кажется… не раз. Но в то же время, он не мог предположить, когда. Действительно… когда? Память упорно молчала или путала его, бродя по лабиринту извилин, слабея в темных переулках и теряясь в тупиках, как на кривых улицах Саркосолиса. Ну… Может приснилось во сне? Могло же? Скорее всего да…

Мысли юноши были прерваны, когда секретарь приемной комиссии, все тот же недовольный и скучающий старичок с проплешиной, бакенбардами и в пенсне, вдруг взмахнул рукой, что-то буркнул себе под нос и… мгновенно преобразился. Морщины на его лице разгладились, волосы потемнели и закудрявились длинными локонами, седые клочки бакенбард растворились в темной окладистой бороде. Он сразу стал выше ростом и шире в плечах. Великолепная мантия, сменившая потертую хламиду, переливалась всеми оттенками спектра, очевидно намекая на глубокое знание всех дисциплин, изучаемых здесь. А висевшее на орденской ленте соцветие амулетов, вибрировало мощью законсервированного в них потенциала. Хотя глаза оставались прежними — глубокими и проницательными. Корнелиус то ли понял, то ли вспомнил, что перед ними стоит никто иной, как сам Ректор Академии.

— Элефтериос Нонсенс. — важно кивнул ректор, толи изображая приветствие, то ли подтверждая его мысли. — Я здесь главный. Добро пожаловать, господа студиозы.

Его голос прозвучал глубоко и уверенно, резонируя где-то в глубине души у каждого. В углах его губ скрывалась довольная произведенным эффектом усмешка. Ректор обожал этот момент и, наклонил голову в ожидании реакции, поигрывая бровями. Эмилия, Тэрион и Корнелиус старательно выдохнули и склонились в знак уважения и восхищения.

Когда же они выпрямились, то снова захлопали глазами. И было от чего — все поменялось! Корнелиус чуть не присел от будто упавшего на голову потолка. Стены, сжались до размеров самой обычной столовой. А несколько, непонятно, где прятавшихся студентов, торопливо передвигали декорации и реквизит: фальшивые стены, зеркала и светильники. Иллюзия, самая обычная театральная иллюзия. Хотя легкое головокружение и привкус миндаля, несомненно указывали на какую-то магию, но Марк уже не помнил какую, а Корнелиус еще не научился различать. Эмилия разочарованно покачала головой, а эльф лишь пожал плечами.

— Наследие… Которое вам не принадлежит… — пробормотал он едва слышно и поджал губы. Корнелиус не понял, что тот имел ввиду, но первоначальная грандиозность иллюзорной мощи и резкий контраст обычной реальности вызвал легкое разочарование и у него.

Ректор выудил из кармана мантии маленький золотой колокольчик и потряс им, произведя неожиданно громкий звук корабельной рынды. Звонкий гул наполнил помещение и из нескольких, одновременно распахнувшихся дверей, в зал устремились студиозы. Пространство тут же наполнилось гомоном голосов и шумом передвигающейся мебели. Отдельно, видимо по факультетам стоящие столы, были моментально сдвинуты в один большой, намекая на предстоящий пир и редкое единство взглядов представителей разных сословий и факультетов на одинаково халявную трапезу. Обеденный зал в мгновение ока стал напоминать тесный портовый кабак в день прихода королевского флота, где чтобы протиснуться к столу или барной стойке, приходилось пихаться, толкаться, ругаться, а то и лезть по головам. Многие здесь попутно решали свои дела; некоторые выясняли отношения короткими тычками в живот, потому что было не размахнуться; другие просто разговаривали или обменивались новостями и слухами, стараясь в общем шуме и гаме переорать друг друга. На новичков, вообще никто не обращал внимания. Академия Сакросолиса! Что же еще вы хотели?!

Элефтериос Нонсенс умиленно оглядел всю эту суету и, подмигнув новичкам, снова потряс своим колокольчиком. На этот раз вместо уже ожидаемого ими звона корабельного колокола, раздался мощный звук набата, гулким эхом прокатившийся от стены к стене, заставивший всю эту пеструю магическую братию мгновенно прервать свой гомон и застыть в ожидании.

— Господа деканы, профессора, ну и студиозы, конечно же, — начал свой торжественный спич ректор, — позвольте представить вам новых соискателей тайного знания, коего здесь, в стенах нашей альма-матер, как вы знаете или хотя бы, догадываетесь, сокрыто немало. Все мы нуждаемся в очистке зерен от плевел или чего-то вроде этого, так что лишние руки, чтобы разгрести и вычистить эти… авгиевы конюшни, чтобы это не значило, нам точно не помешают. Поэтому… подкрепимся, пожалуй, ибо сил для постижения немыслимого, нам понадобится невероятно много!

На сдвинутых в центр столах, словно по мановению руки, а может как раз по нему, стали быстро появляться различные виды местного фастфуда: от сандвичей с ветчиной и еще дымящихся сосисок, замотанных в тесто, до чипсов и соленых палочек, от сезонных яблок и винограда, до ржаных сухариков и глазированных орешков. Про выпивку ректор тоже не забыл и мгновение спустя на столах появилось множество бутылок с шипучим сидром и травяным чаем. На отдельно стоящем столе для профессорского состава, к которому растолкав коллег торопливо присоединился и ректор, он, порывшись в кармане, достал запыленную и покрытую паутиной бутылку вина и выбив легким хлопком пробку налил себе в хрустальный кубок рубиновую жидкость.

Профессора с завистью уставились на него и вяло чокнулись сидром. Доступ к столетним винным погребам, спрятанным где-то в особо секретном подвале, осуществлялся только через карман ректора.

По-видимому, это и был тот обещанный торжественный обед, собранный на скорую руку. И скорость, с которой студенты, да чего там, и профессора, быстро запихивали фаст-фуд в рот, а также расхватывали и рассовывали про запас в карманы своих мантий, поражала. Очевидно, все понимали, что халява скоро закончится и это хороший шанс позаботиться заодно и об ужине, так как последнего, им никто не обещал. И вообще, как внезапно вспомнил Марк, в Академии Тайных Искусств каждый всегда сам за себя. Впрочем, в Сакросолисе, это было в порядке вещей.

Стараясь не отставать от других, Корнелиус схватил сэндвич с ветчиной и пару сосисок в тесте. Эльф же, не проявляя особого интереса к трапезе, стоял в сторонке, ограничившись яблоком, от которого теперь неторопливо отрезал тонким стилетом ломтики. А Эмилия потянулась за упаковкой орешков в меде.

— Любишь сладенькое? — ехидно поинтересовался высокий худощавый блондин, с узким лицом и зачесанными назад волосами, намазанными чем-то блестящим. Его аристократическая бледность и водянисто голубые глаза выдавали в нем отпрыска дворянской крови.

— Позволь, я помогу тебе! — галантно поклонился он.

Он красиво покрутил указательным пальцем и орешки вылетели ожерельем из пакетика и устремились к девушке, описали вокруг нее круг и остановились где-то на уровне ее груди. Выглядели они очень аппетитно, блестели красивой обжаркой и золотистой медовой глазурью, источая приятный запах жаренного арахиса. Эмилия благодарно улыбнулась и по-детски доверчиво подставила ладони. Однако невидимая нитка порвалась и орешки осыпались на пол, а блондин гаденько рассмеялся:

— Ой! Вот незадача! — он был явно доволен собой. За его спиной послышались смешки.

Эмилия вспыхнула от обиды и сжала кулаки. Эльф, перестал резать яблоко, и недобро сузил глаза, но заметив подошедших ближе к блондину пару крепышей, с лицами простыми и решительными, пожал плечами. Мгновенно оценивший возникшее напряжение Маркус яростно зашептал Корнелиусу:

— Чувак! Твой выход! А ну ка давай надерем паршивцу задницу и произведем впечатление на нашу кралю!

Юноша, смущенно кашлянул — как-то не очень хотелось в первый же день в академии нажить себе врага, к тому же в виде явного сынка богатеньких родителей. Однако своим кашлем, он только привлек к себе внимание. Блондин уставился на него и ждал, насмешливо разглядывая новичка. Повисла пауза.

Внезапно, будто выскользнув из теней, которые, казалось, нарочно сгустились, чтобы скрыть её приближение, в пространстве рядом возникла женщина. Вернее — Женщина! Да, так будет точнее.

Она была одета в струящуюся пурпурную мантию, удивительным образом скрывающую и одновременно подчеркивающую ее безупречную фигуру, что делало ее походку грациозной и волшебной. Ее темные, кудрявые волосы светились отблесками света, ищущими путь сквозь плотные тучи на вечернем небе, а зеленые глаза сверкали насмешкой, предваряющей вспышку молнии.

Она медленно прошла мимо студентов, ее шаги звучали как мелодия, хотя она словно парила над землей. Ее взгляд скользнул по каждому из студентов, так, будто она исследовала их души.

Когда она подошла к Тэриону, она загадочно улыбнулась ему и кивнула, словно узнав его по какой-то тайной метке, а он замер, не в силах оторвать от нее глаз.

Затем она подошла к Эмилии и подмигнула ей, словно исполняя данное когда-то обещание.

Наконец, она остановилась перед Корнелиусом, и ее зеленые глаза пронзили его душу. Она не произнесла ни слова, но ее взгляд говорил о многом.

Корнелиус ощутил, что в присутствии этой женщины он словно раздет до самых глубин своей сущности. Он чувствовал, что она знает все его тайны, а если не знает, то он с удовольствием и незамедлительно выдаст их ей. Ну… или придумает их. Его сердце билось очень часто, когда он смотрел в ее глаза.

— Ну и что ты надеялся этим добиться, Лоренс? — она чуть повернула голову к блондину, продолжая смотреть на Корнелиуса и её голос был тихим, но проникающим и уверенным, словно она заранее знала ответ.

Лоренс, сразу сдал назад:

— Да я просто… всего лишь… Я хотел развеселить компанию, госпожа декан… — пробормотал он.

— Ты просто хотел выглядеть крутым перед другими студентами, не так ли? — Женщина говорила спокойно, но ее бархатный грудной голос действовал на всех. Она обращалась к блондину, который молча кивнул и побледнел еще больше, но при этом не отрывала пристального взгляда от Корнелиуса. Вернее даже… не на него, потому что в ее глазах забегали озорные огоньки.

К ужасу юноши, словно почувствовавший ее внимание Маркус, тут же начал вибрировать, наливаясь силой и крутиться в своем гульфике, словно угорь на сковородке, отчего тот пришел в неистовое движение.

— Кооорни… — стонал демон, — выыыпустииии меня!

— Да нет же! — воскликнул юноша и ойкнул, понимая, что лишь еще больше привлек к себе внимание, и не только декана. Все окружающие смолкли и оглянулись на него. Чтобы как-то скрыть свою неловкость, он сказал первое, что пришло на ум. — Я… эмм… Этот парень… просто хотел помочь. Но кажется не рассчитал свои способности… к магии.

— Чтоооо?! — вспыхнул блондин и гневно сверкнул глазами. Но на него никто не обратил внимания. Потому что все смотрели на Женщину и… гульфик Корнелиуса, который, кажется, жил своей жизнью.

— Корнелиус Альба, не так ли? — деканша наклонила голову. Она не спрашивала, а утверждала и от ее любопытно-ироничного взгляда, которым она измерила юношу, его потрясла дрожь. — Я вижу в вас есть… что-то интересное. Определенно есть. Думаю, мы еще встретимся. Позже. Мне будет интересно провести некоторые исследования вашего… потенциала.

Корнелиус смутился. На лице эльфа, стоявшего в тени, промелькнуло удивление или даже досада, Эмилия просто стояла разинув рот, не сводя восхищенного взгляда с лица деканши. А Маркус, кажется, рухнул в обморок, захлебнувшись в своих фантазиях.

— С тобой же, Лоренс, всё понятно. — голос Женщины, стал жестким и хлестким, когда она наконец взглянула на блондина, и тот съежился, как удар розги. — Надеюсь впредь, ты будешь лучше соразмерять свои желания, их импульс и направление. И выбирать себе другие цели для насмешек.

Лоренс покорно кивнул. По его лицу двигались красные пятна.

— Что же касается тебя, дорогая, — деканша снова повернулась к Эмилии и мягко коснулась ее щеки, — не принимай его глупые шутки близко к сердцу. Мы здесь, чтобы учиться и стать лучше, а не для того, чтобы смеяться друг над другом.

Эмилия облизнула пересохшие губы и быстро кивнула, принужденно улыбнувшись. Ее щеки горели. Особенно та, к которой прикоснулась Она.

Лоренс дернулся, чтобы что-то сказать, но декан уже отвернулась от него. Небрежным жестом показав, что инцидент исчерпан, она величаво скользнула мимо них, лишь на миг бросив взгляд на эльфа и чуть заметно кивнув. Тонкий сладкий аромат, влекомый за ней как волшебный след, еще некоторое время висел в воздухе, вызывая магнетическое желание безоглядно броситься за ней. Очевидно, она знала этот пост эффект, так как её глаза вновь мелькнули озорными огоньками, когда она на миг оглянувшись, покачала головой, остановив Корнелиуса, уже готового сорваться с места.

— Вот это… Женщина! — потрясенно сказал юноша, когда декан удалилась. — И у меня странное чувство, будто… я с ней знаком?

— О, да! — поддержал его очнувшийся Маркус. — У меня тоже. Ты даже не представляешь насколько!

Эмилия стояла, держась за щеку. Румянец все еще не сходил с ее лица и кажется даже усилился.

— Действительно… Очень… интересная… дама. — наконец шумно выдохнула она и помахала себе в лицо ладонями. — Уф… Парни, если она на меня так действует, то каково же вам?!

Эльф посмотрел на них обоих с улыбкой и понимающе хмыкнул.

— Аделина… Великолепна и безупречна, как и всегда. И этот запах… Сирень и крыжовник… И что-то новое, похоже от суккубов… Эта женщина может свести с ума любого. Если захочет. Чего никогда не мог оценить по достоинству этот плешивый недомерок… — он неприязненно взглянул на одного из мужчин за профессорским столом, который очевидно был деканом факультета боевой магии, поскольку единственный из присутствующих был в кирасе и защитных щитках. Он в самом деле был лыс, невысок и неприятен. Декан словно почувствовав взгляд эльфа, поправил узкие очки и ревниво впился в него глазами, затем погрозил жене пальцем и что-то процедил.

Аделина проигнорировала его замечание и обратилась к ректору, потягивающего из хрустального кубка выдержанное несколько столетий вино, великолепный букет которого, он заедал чипсами:

— Уважаемый Элефтериос, может вам уже пора сделать объявление? — громко предложила она.

Ректор кивнул, смахнул крошки, запутавшиеся в его великолепной бороде, взял свой колокольчик и потряс им еще раз. На этот раз звук был негромким, мелодичным и многообещающим, как первый звонок в школе. Все в зале притихли, повернувшись к нему.

— Ну что ж, мои дорогие ученики и коллеги, — начал он, — Хотя учебный год в Академии Тайных Искусств уже в самом разгаре, но раз такое дело… и вы же знаете, я всегда не прочь позвонить еще, чтобы напомнить вам о усердии и дисциплине. И о том, что… — он сделал паузу и поиграл бровями, ожидая реакцию на шутку, но оглядев почему-то разом поскучневшие лица студентов, рявкнул раскатистым басом: — ВСЕГДА НАЙДУТСЯ ЖЕЛАЮЩИЕ НА ВАШЕ МЕСТО!

Испуганное эхо заметалось между стенами зала, многократно повторяя его слова, отсекая все лишнее и оставляя суть.

На словах «НАЙДУТСЯ… ЖЕЛАЮЩИЕ…», ректор улыбнулся и отвесив шутовской поклон, театральным жестом указал на Корнелиуса и компанию. Затем щелкнул пальцами и в зале вспыхнул салют из разноцветных искр, каждая из которых, двигаясь по замысловатой траектории, взлетела под потолок и взорвалась там волшебным фейерверком. Заиграла музыка, вызвав вздох облегчения, жидкие аплодисменты и торопливый хруст доедаемых чипсов. Похоже торжественный обед, собранный на скорую руку ради троих новичков, подошел к концу. Аделина что-то шепнула ректору, тот выслушал, благосклонно кивнул и прихватив бутылку, галантно предложил ей руку. Затем он, она, а за ними и весь профессорский состав, удалились. Ее муж, бросил в спину ректора злобный взгляд, за что тут же получил от него в ответ поднятый средний палец и поперхнулся. Зыркнул по сторонам, недобро глянул на новичков, быстро опрокинул в рот содержимое недопитого ректором кубка и закашлялся, после чего чуть подволакивая ногу, двинулся следом за остальными.

— Черт побери, мне кажется или ректор только что прилепил нам на спину мишень, а вот этот… суровый лысый мужчина в очках, сделал нас личным врагом? — пробормотала Эмилия, эльф нахмурился, Маркус напрягся, а Корнелиус кисло кивнул.

— Значит, говоришь «не рассчитал свою способность к магии»? — тут же ядовито прошипел ему на ухо блондин, напомнив и о себе. — Ну, ну…

Он демонстративно толкнул плечом опешившего парня и растворился в толпе. Двое его приятелей проследовали за ним.

— Ах да, еще и этот гаденыш… И как же это мы про него забыли?! — хмыкнул Маркус и уточнил: — Как его, там, Лоренс?

Корнелиус, Тэрион и Эмилия проводили взглядами блондина и его компанию и переглянулись. У них было предчувствие, что учебный год обещает быть непростым, но, по всей видимости, увлекательным.

— Лоренс тот еще тип, заносчивый и вредный. — послышался веселый голос сзади.

Вся троица обернулась. Перед ними стоял парень с яркими голубыми глазами, румяными щеками и густыми волосами цвета соломы. Торчащие во все стороны вихры делали его похожим на набитое соломой пугало. Это впечатление усиливало то, что он был одет в простую рубашку и штаны с заплатами на коленях и казался совершенно недостойным для этой академии.

— Привет! — весело засмеялся парень. — Я Питер Малуш! Прошу прощения, что вмешиваюсь, но я вижу, что вы новенькие, и подумал, что можете захотеть экскурсию по академии.

— Привет, Питер, — ответил Корнелиус, — мы действительно только что поступили и уже впечатлены этим местом. Было бы здорово, если бы ты мог нам все здесь показать и объяснить.

Питер засиял от радости. — Конечно, я с удовольствием! Эта академия — настоящий лабиринт, и без проводника тут легко заблудиться. А то и вовсе пропасть. Пойдемте, я вам все покажу!

Питер Малуш был настолько восторжен и весел, что Корнелиус и Эмилия не могли не улыбнуться в ответ. Даже тонкие губы эльфа тронула снисходительная улыбка.

— Давайте начнем отсюда, — предложил Питер. — На самом деле, как вы должно быть заметили, столовая гораздо больше и при необходимости может вместить и накормить все королевское войско. В общем-то она и не совсем столовая… Но… меньшую площадь гораздо проще обслуживать — накрывать, убирать и все такое. Ну, вы понимаете. Нет? Ха! Ну, так скоро поймете. Когда проштрафитесь и придется драить в ней полы и мыть посуду, а-ха-х! Так что, вся эта иллюзия и бутафория, всего лишь результат тайной договоренности студентов и нашего прижимистого завхоза, на которую Элефтериос смотрит сквозь пальцы, так как сам тот еще жлоб. Как вам вообще наш ректор? Скажите, тот еще приколист! Вообще, он немного того. Ну, не удивительно, когда слишком много знаешь, трудно это все удержать в одной голове. Поэтому он частенько разговаривает с кем-то еще. А деканша Аделина? Видели ее? Офигенная, правда?! Вся академия на нее дро… Ой, прости… Эмилия, да? А я, Питер. Я хотел сказать… дрожит от восторга, когда она появляется. А уж когда она ведет лекцию…

Он причмокнул и мечтательно закатил глаза. Эмилия фыркнула.

— Но вот муж у нее, капец ревнивый и злопамятный. — Питер поморщился и потер плечо, — Это тот лысый в очках. Он вроде вида особо не подает, но на тренировках вам может очень больно прилететь, если он что-то такое заподозрит.

Корнелиус и Тэрион о чем-то задумались, а Эмилия пожала плечами.

— Такая штука, — Питер остановился перед выходом из столовой и предупреждающе поднял палец, — здесь все немного… не по размеру, не удивляйтесь!

Он распахнул дверь, и они отшатнулись назад, будто оказались на краю пропасти. Их взгляду открылось бесконечное пространство. Огромные сводчатые потолки, украшенные грандиозными художественными произведениями, показывающими сотворение мира, возвышались над ними. Стены были покрыты богатой резьбой и фресками, изображавшими великие магические события и баталии прошлых эпох. Но, как показалось Корнелиусу, архитектурный стиль, статуи и герои фресок и картин вряд ли имели отношение к людям. Скорее к эльфам. Каким-то совсем уж древним эльфам.

— Грандиозно, не правда ли, — помолчав произнес Питер. — Сколько непознанного… и мы лишь на самом краю… — он помолчал, давая время новичкам проникнуться затем махнул рукой куда-то налево. — Но нам вон туда. Вдоль каната, во-о-он к тем бутафорским стенам, там учебный корпус, библиотека, оранжерея, всякие павильоны и аудитории. Видите, натянутые веревки, ленты и фосфорные фонари? Это безопасные маршруты, связывающие освоенные и разрешенные к посещению, части академии.

— А что будет, если выйти за канаты? — спросила Эмилия.

— Ничего. — пожал плечами Малуш. — Выйти-то можно, а вот найти дорогу назад может уже и не получится. Здесь очень зыбкая граница между мирами. Какая-то древняя магия, тени прошлого, призраки и все такое. Так что, вот вам совет, вернее первое правило: всегда держитесь канатов!

— Первое правило? — спросил Корнелиус, который вроде бы это знал, но забыл. — Значит есть и другие? И когда нам об этом собирались рассказать?

— Ну, да, есть несколько. А насчет «когда»…

Питер остановился перед канатом и закинул через него ногу, будто намереваясь перешагнуть. Тут же в воздухе вспыхнула надпись:

Правило Безопасных Канатов: при переходах между учебными аудиториями, библиотекой, хранилищем, столовой и деканатом, студентам запрещается выходить за канаты под страхом смерти и исключения. Исключением считается, если студенту повезло вернуться обратно.

Правило Закрытых Дверей: внутри академии есть двери, которые ведут в запретные зоны. Студентам запрещено пытаться их открыть под страхом смерти и исключения. Исключения подтвердили бы, что там скрываются секреты, которые лучше не разглашать. Но их нет.

Правило Загадочных Коридоров: Академия обладает способностью изменять свою структуру. Порой, во время перемещения по коридорам, можно случайно попасть в совершенно иной район. Если вы оказались в неизвестном месте и не умерли, что является скорее исключением, чем правилом, вам лучше стоять, не двигаясь и громкими криками звать на помощь.

Правило Привидений: говорят, в академии обитают привидения, их даже можно иногда встретить в некоторых заброшенных аудиториях. Правда или нет, никто не знает, поскольку исключений, вроде выживших из ума, предостаточно. Лучше не исследовать возможные места их обитания ночью.

Правило Бесшумного Прохода: в академии запрещено использовать громкие заклинания и производить шум, который мог бы мешать учебе других студентов. Нарушители этого правила могут оказаться перед деканом и будут подвергнуты наказанию в виде одного дня дежурства в столовой или в котельной.

Правило Подписей: Каждый студент должен внимательно прочитать и подписать правила академии перед началом учебного года. Незнание правил не освобождает от их соблюдения.

Питер вернул ногу на место и отошел к компании. Надпись тут же погасла.

— А если мы поступили уже после начала учебного года, надо ли нам что-то подписывать? — с улыбкой спросил эльф и перешагнув через канат, встал в картинную позу.

Надпись вспыхнула, поморгала в сомнениях и… погасла.

— Ну что ж, как мы видим, в любых правилах бывают исключения, особенно если составитель не позаботился о иных трактовках. — улыбнулся Тэрион развел руками, шутовски поклонился и вернулся обратно.

Корнелиус и Эмилия удивленно переглянулись, но не рискнули повторять за самоуверенным эльфом подобный эксперимент, хотя и подписывать ничего не стали. Питер почесал затылок и пожал плечами.

— Ну… Я думаю, это скорее рекомендация, чем обязательство. — сказал он, — Так-то, если вы погибнете или пропадете, администрация все равно ответственности не несет. Вопрос выживания целиком в ваших руках.

Они двинулись вдоль каната к учебному корпусу и некоторое время ходили по его коридорам, с любопытством подсматривали в замочные скважины за тем, как профессора и студенты постигали нелегкую и как оказалось, очень опасную профессию мага.

— А вот это душевая. — ткнул пальцем в дверь Питер. — Тут девчонки моются.

Он заговорщицки подмигнул и осторожно приоткрыв дверь, быстро заглянул внутрь. Оттуда вырвались клубы пара и послышался плеск льющейся воды и веселое пение. Корнелиус вытянул шею, заглядывая через его плечо, а Маркус просто отодвинул его в сторону. Эльф равнодушно пожал плечами, а Эмилия покраснела и хмыкнула.

В душевой раздался визг и из клубов пара в лоб Питеру прилетел кусок мыла. Он охнул и захлопнул дверь.

За этим занятием их и застал гневный окрик высокой дамы в строгом темном платье до пят и белым воротничком с камеей, в виде искусно вырезанной женской головы с извивающимися змеями. Темные волосы самой женщины, с одной седой прядью, были собраны в высокую прическу. Осанка ее была столь безупречна, что сразу стало понятно, что перед ними дама-распорядительница. Вид ее бледного, сухого лица, был суров, а крылья острого носа гневно трепетали в такт ее возмущенного и стянутого корсетом, дыхания.

— Что. Юная. Леди. Делает. В компании. Этих. Молодых. Людей? — процедила она, чеканя каждое слово, при этом почти не разжимая тонких бледных губ.

Эмилия огляделась по сторонам, но никого, кого можно было бы назвать «юной леди» не обнаружила. А молодые люди, покраснев, что их застали за нелицеприятным занятием попятились, но застыли в нелепых позах, пригвожденные к стенке ее обвиняющим перстом. Питер же Малош, чуть не поскользнувшись на мыле, пустился в бегство и только пятки сверкнули в его прохудившихся сапогах, как он уже скрылся за углом.

— Простите… мадам? — произнесла удивленно Эмилия. — Это вы меня сейчас спросили? Я только сегодня поступила и еще не знаю здешних порядков, кроме того, что в коридорах лучше не шуметь.

Женщина всплеснула руками и уже хотела обрушить на нее всю мощь своих воспитательных полномочий, но тут дверь душевой распахнулась и из клубов пара выскочила очаровательная блондинка, завернутая в полотенце. Ее синие глаза возмущенно заметались между молодыми людьми, однако сменились удивлением, заметив среди них еще и Эмилию, и вовсе задрожали, когда наконец сфокусировались на строгой даме. Девушка приоткрыла пухлые губки, чтобы-что-то сказать, но ойкнула, подхватив сползающее полотенце, едва прикрывающее ее роскошную грудь и совсем не скрывающее ее стройные ноги, отступила обратно в душевую и захлопнула дверь.

— Мадам Вуйчек, — крикнула она из-за двери, — одну минуту, я только переоденусь и все вам объясню, не ругайте меня, мадам Вуйчек, пожалуйста-пожааалуйста!

Мадам Вуйчек поперхнулась от такой наглости, но, тем не менее, молча дождалась, когда ровно через минуту дверь распахнулась и перед ней предстала уже полностью одетая в строгую академическую форму девушка, с роскошными, уже высушенными и расчесанными золотистыми волосами. Она стояла потупившись, скромно теребя ремень сумки, из которой торчало сложенное полотенце и какие-то маленькие тряпичные рулончики.

— Сюзанна, соизволь объясниться, почему вместо того, чтобы со всеми девочками быть на занятиях, ты как ни в чем не бывало моешься в душе?!

— Простите мадам Вуйчек, но я… не могу… назвать вам причину внезапной необходимости… гигиенических процедур, в присутствие этих… молодых людей.

Она смущенно похлопала ресницами, кивнув на дергающихся и пытающихся отлепиться от стены парней и незаметно подмигнула Эмилии.

— Кхм! — кашлянула строгая дама и поджала губы. — Что ж, понимаю. Тогда, будь добра, проводи свою новую соседку в вашу комнату и объясни ей правила поведения юных особ в нашей академии. Особенно в той части, которая касается молодых особей противоположного пола.

— А вы… ммолодые ллюди, — она словно выплюнула это обращение, щелчком пальцев снимая заклятие, — будьте любезны, пройти в другое крыло здания, где, да будет вам известно, и располагаются ваши апартаменты.