Шагая в вечность. Книга 1

Константин Демченко, 2023

Пусть небо и вода остались того же цвета, но мир перестал быть самим собой. Ничто не осталось неизменным. И в этом новом мире, среди разрушенных городов и неведомо откуда взявшихся тварей, выживает и эволюционирует Данила Звягинцев, в прошлом обычный историк, а в будущем… А кем он будет в будущем, не знает никто, даже он сам. Но он идёт.

Глава 3

И не зря. Майор решил, что мне надо создать максимально некомфортные условия, поместить в ситуацию такого стресса, чтобы я засомневался в своём выживании. В идеале повторить нападение, пусть не такой же твари, но кого-нибудь опасного, но это организовать сложно. Хотя, может и не сложно — надо меня просто вытолкнуть из дома и дверь закрыть. Но так, надеюсь, не поступят.

— Данила, врач сказал, что тебе надо около суток, чтобы восстановиться. Иди ешь, пей, спи, отдыхай. Ты нужен мне бодрым и полным сил. Начнёшь с Лилей, попробуете помедитировать, там видно будет.

Натравливать на меня медведей или закапывать живьём под землю, или чего ещё там мог придумать наш главнокомандующий, не пришлось. Я проснулся на следующий день уже с пониманием, что внутри меня есть некая сила. Надо только почувствовать её, научиться ей управлять…

Я решил пока не звать Лилю и попробовать помедитировать самостоятельно. Уселся в позу лотоса, закрыл глаза и заглянул в себя. Никто меня этому не учил, да и до вчерашнего дня я и не верил в действенность подобных практик, призванных расширить сознание, познать самого себя и тому подобное.

Поза лотоса оказалась чертовски неудобной, пришлось вернуться к горизонтальному положению. Не знаю уж, это помогло, или что ещё, но я немного ошалел, когда у меня получилось. Вот я смотрю в темноту, уже перед глазами начинают появляться красные пятна, а потом вдруг увидел своё тело — пронизанное нитями артерий и капилляров, только по ним текла не кровь, а нечто ярко-синее, голубое… По крайней мере, таким я это воспринимал. В районе головы эти нити сплетались в клубок, пульсирующий, играющий язычками белого пламени, да, это была та самая шаровая молния, только значительно бледнее… Ладно… увидеть это я увидел, теперь нужно понять, что можно с этим делать.

Как же это… я постарался представить, как молния вылетает из меня, но вовремя себя одёрнул — валяться неопределённое время в отключке мне нисколько не улыбалось. Надо действовать осторожнее, маленькими шажками… Мне нужен кусочек… И шаровая молния послушно исторгла из себя свою маленькую копию, вроде став при этом ещё чуть-чуть бледнее. Детёныш молнии отлетел немного, повисел в воздухе и растаял. Ну да, я же дальнейших указаний не давал…

Я ещё раз окинул открывшуюся красоту взглядом, полюбовался токами энергии и открыл глаза.

Итак, можно подвести первые итоги. Внутри меня действительно есть энергия, и я действительно могу ей управлять. Дальше дело техники — надо экспериментировать, пытаться, пробовать, и тогда всё получится.

Теперь надо к майору и его команде, поделиться своим чудесным открытием.

Уже через десять минут все заинтересованные лица, включая Босса, сидели в кабинете майора и слушали мой рассказ. Он занял совсем немного времени, и по лицам слушателей я видел, что им не терпится посмотреть на меня в действии. Только как им это продемонстрировать…

— Ну что, Данила, попробуй повторить, а мы посмотри со стороны. Ребят, отойдите к дальней стене, на всякий случай, Александр Евгеньевич, вы тоже, пожалуйста. Я останусь здесь. Данила, попробуй комментировать вслух все свои действия и ощущения. Начали.

Я послушно уселся на пол и закрыл глаза. Небольшое усилие и снова перед глазами моя энергетическая версия.

— Я вижу это опять. Как будто светящиеся нити по всему телу и шаровая молния в голове… Ничего себе…

— Что такое? — обеспокоенный голос майора слышался как будто немного издалека.

— Майор, вы сейчас слева от меня?

— Да, на десять часов. А что?

— Похоже, я вижу вас. Ну, как себя. То есть я вижу силуэт человека с нитями энергии по всему телу. И на месте головы тоже шаровая молния. Только всё это очень тусклое, нити тоненькие, сгусток маленький, тоже тусклый. И всё это не сине-белое, как у меня, а красное, очень бледный красный цвет…

— Интересно… Данила, а остальных ты видишь?

— Вроде нет… хотя вроде как сгустки плотного тумана есть чуть дальше…

— Подожди. Лиля, иди потихоньку к нам. Приближайся к Даниле справа. Да, вот так. Данила, комментируй.

— Один сгусток тумана сдвинулся, приближается, становится ярче… Теперь различаю силуэт. Всё то же самое, только цвет другой. Всё бледно-зелёное.

— Значит, ты различаешь силуэты людей примерно за 5 метров, ближе трёх метров ты уже видишь структуру. Причём разных цветов. Продолжим эксперимент. Николай, иди по центру. Данила комментируй.

— Красный и зелёный силуэты чуть раздвинулись, по центру появился ещё один. На этот раз просто белый. Разница во всех трёх только в цвете.

— Александр Евгеньевич, подойдите, пожалуйста. Данила?

— Ещё один силуэт с белой структурой. Тоже бледный.

— Ясно. Данила, возвращайся. Обсудим.

Я открыл глаза. Вокруг меня стояла вся честная компания и смотрела на меня.

— Послушаем сначала тебя, Данила. Что думаешь?

— А что тут думать. Могу только описать, что видел. То, что я вижу, я бы назвал энергетической структурой людей. Почему-то эти структуры разного цвета и значительно менее яркие, чем моя. Может это потому, что моя — это моя, и вижу я её ярче… может, ещё почему. Допускаю, что цвет может что-то означать.

Чуть помолчав, я добавил:

— Я чувствую усталость. Скорее всего, я тратил силы, когда рассматривал вас, ваши структуры. Значит, в процессе участвует весь организм, это не нечто эфемерное, — я неопределённо помахал рукой в воздухе. — Скорее всего, поэтому я потерял сознание после нападения — я использовал внутренние ресурсы и переусердствовал.

Все слушали меня очень внимательно, не перебивая. Первым заговорил Босс.

— Данила, спасибо большое за Ваше отношение и приложенные усилия. Мы все, — он развёл руками, — вся община, очень ценим то, что вы сделали и что делаете. Но впереди ещё очень много работы. По счастью, за прошедшие сутки на нас больше не нападали, дозорные не видели ничего подозрительного или опасного. Но я уверен, это дело времени. А его остаётся всё меньше: мы сидим взаперти, перестраховываемся, скоро надо будет выходить из дома и даже делать вылазку за периметр. Нужна разведка, мы сейчас, как слепые котята. Конечно, ребята сейчас усиленно занимаются с холодным оружием и арбалетами, но, боюсь, это нас не спасёт, если нападут твари, подобные убитой Вами.

Майор уже открыл рот, видно, хотел что-то сказать или возразить, но Босс остановил его, подняв руку:

— Господин майор, мы уже обсуждали с Вами эти моменты, нет смысла повторяться.

Затем Александр Евгеньевич опять обратился ко мне:

— Сейчас очень много зависит от вас. Я думаю, нисколько не преувеличу, если назову Вас нашей надеждой на будущее. Я очень прошу — разберитесь в себе и помогите разобраться в остальных. Считаю, что Вам нужно просканировать всех наших людей. К сожалению, нас осталось совсем немного… опять… Попробуйте физический контакт — возможно, это упростит и облегчит процесс. Если у Вас возникают какие-то идеи — сразу их высказывайте, даже если они покажутся Вам абсурдными. Если Вам нужна любая помощь — говорите.

Босс замолчал, постоял немного, видимо думал, всё ли сказал. Потом продолжил:

— И ещё одно. Огромная просьба, даже требование. Все эксперименты — только в присутствии свидетелей и Сергея. Никакой самодеятельности за закрытыми дверьми. Сейчас отдохните час, два… В общем, как только почувствуете себя в норме — приступайте. Готов выслушать вопросы и предложения.

— Нет, Александр Евгеньевич, вопросов нет. Предложений тоже.

— Ну что ж, тогда всем нам удачи.

Босс коротко кивнул и вышел в коридор.

— Сколько тебе надо времени? — спросил майор.

— Думаю, не больше часа-двух. Я спущусь в холл, как только буду готов.

— Хорошо. Тогда мы тебя ждём.

Я развернулся и пошёл в свою комнату.

Через полтора часа я чувствовал себя вполне готовым к новым подвигам.

Я нашёл майора, и очень скоро мы опять были в его кабинете вместе с Лилей и Николаем. За дверями ждала первая партия, десять человек. Ну что ж, включаем сканер…

Люди заходили, садились рядом, я брал их за руку (так действительно оказалось намного проще), смотрел на структуру, Лиля составляла списки — фамилия, имя, цвет… Уже на третьем человеке процедура из чуда чудного превратилась в обыденность, а я тратил всё меньше и меньше сил на каждого «подопытного», пусть на капельку, но всё-таки, — через час с небольшим были проверены все однообщинники, а я чувствовал в себе силы поработать еще столько же.

Цветовая палитра энергий пополнилась совсем немного: к голубой, как у меня, красной, белой и зелёной добавилась фиолетовая. Все были такие же бледные, а их обладатели ничего не чувствовали. Причём голубая была самая редкая: всего два человека, кроме меня, были её обладателями.

Когда мы остались вчетвером, майор сказал:

— Всю информацию надо будет проработать, но первую особенность я могу назвать уже сейчас: почти у всех моих людей структура либо красная, либо фиолетовая. Причём этих цветов почти нет у остальных, единичные случаи.

— Пожалуй, так и есть, господин майор, — ответил Николай, — и ещё, учитывая психологические портреты всех наших жителей, я бы сказал, что красный и фиолетовый цвета у людей более агрессивных, уверенных в себе. Вполне возможно, что это взаимосвязано.

— Может быть. Данила, как ты себя чувствуешь?

— Готов к труду и обороне.

— Ты откуда эту приговорку вытащил?

— Ну я же историк.

— Понятно. Хочу предложить тебе поработать индивидуально и более плотно. Попробуй рассмотреть структуру в подробностях, повзаимодействовать как-то, воздействовать… Ты лучше меня понимаешь, что можно попробовать сделать. Выбирай любого из нас.

— Думаете, стоит? — спросил я неуверенно. — Как бы не напортачить…

— Стоит! — твердо ответил майор. — Только у тебя структура яркая, и ты можешь с ней что-то делать. Я бы сказал, что она активирована. Из этого следует, что остальных тоже можно активировать, так как в таком виде для нас она бесполезна.

— Может, понаблюдать немного… — начал было я, но он меня дослушивать не стал.

— Если тебе будет легче, то это приказ! — сказал, как отрезал, майор. — Приступай.

Мне и правда стало легче. Всё-таки, какой я типок скользкий — снял с себя ответственность и радуюсь…

— Есть приступать! — всплыл из глубин памяти стандартный воинский ответ.

Я осмотрел потенциальных подопытных. Прикрыл глаза, переходя в режим структуровидения. Какое-то дурацкое слово — структура, надо придумать что-то попроще… Красный, зелёный, белый… почти светофор. Кого же выбрать… Попробовал прислушаться к ощущениям. Вроде бы особой разницы не чувствую, хотя… Красный мне кажется сложнее, может это из-за того, что обладатель красной структуры — наш главнокомандующий, а я всегда относился к нему с опаской. Знаю, что зря, но слишком уж мы разные. Белый… слишком невыразительно выглядит. Решено. Буду работать с Лилей. С ней мне проще и как с человеком, и как с женщиной, и как c зелёной… гм… структурой. Тем более, она мне нравилась с самого начала, может, это мне облегчит работу.

«Но ведь если что не так, то она пострадает от моих рук…» — промелькнула мысль, но я её отогнал. Хотелось мне начать с неё, и всё.

— Я бы хотел попробовать поработать с Лилей.

— Как скажешь. Лиля, ты не против? — спросил майор.

— Нет. Я готова, — голос её звучал уверенно, но взгляд выдавал волнение.

— Отлично! Данила, действуй аккуратно, если что не так, сразу прекращай, возвращайся, обсудим.

Прямо напротив моего кресла поставили ещё одно, в которое уселась девушка.

— Лиль, я сейчас возьму твои руки и попробую… не знаю, попробую что-то сделать.

Руки Лили были тёплыми, немного влажными, еле ощутимо подрагивали. Чувствовалось, что она действительно волнуется, не обманывал взгляд. Зато успокоился я. Эта теплота как будто придала мне сил и уверенности в себе.

Ну, поехали. Глаза закрыты, я вижу себя в уже привычном виде — как переплетение ярких голубых нитей, и человеческий силуэт напротив — свето-зелёный, чуть размытый, как будто нарисованный восковым карандашом. Спешить я не собирался, а потому внимательно всмотрелся. Заметил еле видные искорки, бегающие по тонким ниточкам, какие-то переливы… там, где у меня была шаровая молния, у Лили завис лёгкий одуванчик, пушистый и воздушный. Возникло ощущение, что я вижу спящее нечто, которому не хватает звонка будильника, чтобы проснуться. Или нужно аккуратно потормошить, тихо и ласково приговаривая. Почему нет? Я уже привык доверять внутреннему голосу, будем действовать так, как он подсказывает. Будильника у меня нет, будем тормошить.

Надо сказать, что хоть физически Лилины руки были в моих, но наши структуры не соприкасались, был зазор с палец толщиной. Я представил, что часть моей энергии со всего тела перетекает в ладони, наполняет их и начинает медленно стекать с кончиков пальцев… Я обалдел, когда у меня получилось.

Голубые струйки потекли с моих пальцев и обволокли светло-зелёные нити. А потом струйки стеклись в два ручейка, которые устремились в сторону «одуванчика». Они скользили по поверхности, как капли воды стекают по свежеотполированному капоту авто… В районе груди ручейки соединились и до «одуванчика» добрался уже один. Где он опять распался на сотни мелких ниточек и обволок пушистый шарик. Отвлекаться не хотелось, но спросить Лилю, чувствует ли она что-нибудь, я был обязан:

— Лиля, как ты себя чувствуешь?

— Всё нормально. Отрицательных ощущений нет.

— Что-то непривычное, особенное?

Она задумалась, потом проговорила:

— Ну, честно говоря, мне кажется, что кто-то гладит мои волосы или обнял за голову. Но это приятно, как будто… мама рядом… снова… — голос дрогнул, но не затих. — Ещё как будто мурашки иногда пробегают по телу, от ладоней до шеи, тоже не… неприятно.

Мне показалось, я увидел улыбку на Лилиных губах и понял, что делаю всё правильно.

— Хорошо. Лиля, на самом деле, это я так работаю. Мои мурашки. Возможно, ты сейчас почувствуешь еще что-нибудь в районе головы. Не пугайся, это тоже буду я.

Я сосредоточился на «одуванчике». И увидел его весь, одновременно и снаружи, и внутри, не знаю, как это возможно. В самом центре было уплотнение, причём оно сияло приглушённым зелёным светом, как стоваттная лампочка под плотным абажуром. Мне казалось, что этот комочек уже устал сиять тут, в глубине, ему хотелось на волю, подарить свой свет окружающему миру… Голубые ниточки приникли внутрь «одуванчика», коснулись комочка. На ощупь это больше всего напомнило яйцо в скорлупе, а потому я «постучал» по ней кончиками своих ниточек. И по скорлупе пошли трещинки, всё быстрее и быстрее ползли они по всей поверхности, изнутри стал просачиваться яркий свет… Мне пришла в голову мысль, что надо рвать когти, собирать все свои ниточки и валить к себе. Но, к сожалению, не успел. Комочек взорвался, я утонул в зелёном море, после чего наступила темнота…

Я очнулся, но глаза пока не открывал. Было страшно. Вокруг чернота, впереди неизвестность… А что, если я убил и себя, и Лилю?! Хотя если бы я убил себя, то как бы я сейчас переживал… Через некоторое время, наполненное напряжением и нарастающей паникой, чернота стала бледнеть, проступили голубые линии, и вот я уже вижу свою структуру во всём её великолепии. Шаровая молния светится, будто и не тратил я сил на последнюю процедуру. Сама структура тоже на месте, вроде бы ничего не изменилось: капилляры, артерии, всё светится и переливается. Пора узнать, что случилось с Лилей.

Я также был в кресле, напротив сидел майор и смотрел на меня. Он что, так всё время провёл? Кстати, надо узнать, сколько я был в отключке.

— Очнулся… — в голосе майора слышалось явное облегчение. — Ты как?

— Да нормально. А Лиля где? Что с ней?

— Вон лежит, на диване. Пока в себя не приходила.

— А сколько времени прошло?

Майор взглянул на часы.

— Тридцать четыре минуты. Рассказывай.

Я кратко описал свои эксперименты и подытожил:

— Я думаю, что ваши структуры находятся в спящем режиме. Мою выдернули из «сна» шоковой терапией — милой зубастой мордашкой, каплями крови и слюнями, брызгающими в лицо. Вероятно, я разбудил Лилину. Но точно узнаем, когда она очнётся.

— Ты уверен, что это произойдёт?

— Да, на сто процентов. Я это знаю! — ответил я, не успев обдумать ответ, и уже хотел было добавить чего-нибудь неуверенного, но тут понял, что на самом деле это знаю.

— А ты смотрел на неё… по-своему? — уточнил майор.

Мне оставалось только хлопнуть себя по лбу и обозваться последним кретином. Надо было сразу взглянуть на Лилину структуру. Закрыв глаза, я тут же увидел зелёный силуэт. Диван стоял метрах в трёх от меня, поэтому подробностей видно не было, но её структура точно стала похожа на мою по яркости и наполненностью жизнью.

— Я её вижу! Её структура наполнилась энергией, цвет остался зелёным, только теперь он яркий, светится. Скоро она придёт в себя.

Прошло ещё минут десять, и с дивана донёсся лёгкий вздох.

— Лиля! Лиля! Ты меня слышишь?

Я подбежал к ней, встал на колени рядом, замер в ожидании ответа. Глаза приоткрылись, посмотрели на меня, на губах заиграла улыбка.

— Да, всё хорошо. Чувствую слабость, но в целом всё окей. У нас получилось? Судя по тому, что я отключилась, что-то у нас да вышло. Я ничего не помню. Только зелёную вспышку, вроде… Чего молчишь, Данила?

— Просто не успел ещё ответить, тебя не перебьёшь. На самом деле, пока могу сказать, что с моей точки зрения, у нас получилось. А точно сказать сможешь только ты. Может, я придумал себе все эти структуры, ниточки, «одуванчики»…

— Какие одуванчики?

— Да это я так назвал центр твоей энергии, который, правда, потом превратился… не знаю, во что он превратился. Я тоже выключился. Только сразу не смотри на себя, отдохни, пробуй, когда почувствуешь себя готовой.

— Да я готова! Просто небольшая слабость, да и то, уже почти всё супер! Да я умру от любопытства, если сейчас же не попытаюсь!

Я переглянулся с майором и Николаем. Оба пожали плечами, мол — тебе виднее, ты спец, мы наблюдатели… Хотя слово «спец» они вряд ли использовали.

— Ну хорошо. В конце концов, энергию ты не тратила. Не вставай. Закрой глаза, найди точку внутри себя, попробуй сосредоточиться на ней…

— Я вижу… — голос Лили дрожал от волнения и восхищения. — Я вижу все эти зелёные нити и искры, о которых ты говорил… Это прекрасно, а на месте моей головы и правда одуванчик. Только очень… основательный, что ли, такой не сдуешь…

— Очень хорошо, Лиля. Полюбуйся еще немного, а потом попробуй осмотреться, я рядом с тобой. Ты видишь голубой свет?

— Нет, ничего нет… только я сама, — теперь голос звучал расстроено.

— Сейчас я возьму тебя за руки, возможно, тогда ты увидишь или почувствуешь что-то. Всё, я держу твои ладони. Есть что-нибудь?

— Нет, ничего… хотя подожди… ничего голубого не вижу, но вижу твой силуэт, но он зеленоватый, будто мой, яркий, отражается в мутном зеркале. Ни нитей, ни шаровой молнии, ни одуванчиков… но есть красные точки. Одна, маленькая, в районе головы, ещё там, где правое колено, эта уже побольше, кое-где легкий красноватый туман, еле видная дымка… Не могу сказать, что это означает.

— Раз не можешь сказать, то попробуй посмотреть поближе, потрогать, протянуть свои зелёные ниточки ко мне, к моим красным точкам… Только говори вслух, пожалуйста.

— Сейчас, сейчас… Ого!

— Что такое?!

— Я послала энергию из «одуванчика» к своим рукам, и у меня получилось… а теперь я уже подбираюсь к красной точке на твоей голове…

Тут решил вмешаться майор:

— А вы не слишком спешите? Лиля, и пяти минут не прошло, а ты уже к голове тянешься. Может, с чего-нибудь попроще начнёте?

— Тимур, — ответила Лиля, — наверное, в это сложно поверить, но я как будто бы всегда жила с этой энергией. То есть, я, конечно, не очень пока понимаю возможности, но просто знаю, что может принести вред, а что нет.

— Да ладно, господин майор, — поддержал её я. — Пусть делает. Всё будет хорошо. Лиль, только когда доберёшься, остановись, попробуй понять, что это и что ты можешь с этим сделать. Если я правильно понимаю, то у тебя теперь, как и у меня, бешеная интуиция. В общем, я уверен ты разберёшься.

— Да, я уже рядом с точкой. Ммм… мне кажется, что эта точка неправильная, лишняя или… ненужная, без неё было бы лучше… И я думаю, что могу это исправить.

И тут меня осенило. Что же такого может быть ненужного в моей голове? Что мне может там мешать?

— А это случайно не похоже на зуб? В смысле, по местоположению.

— Может… Это определённо, зуб, и он определённо… болит. Данила, ты не против сеанса у стоматолога?

— Нет, не против. Меня этот зуб уже пару недель беспокоит, всё никак не соберусь до Серёги дойти.

— Да боишься просто, он же всё-таки не дантист. Вырвал бы он тебе его, и всё, к двери привязал бы и дёрнул. Ну, ничего, сейчас мы тебя вылечим… наверное…

Я не чувствовал ничего особенного, хотя нет, зуб как будто бы заныл. Но может это потому, что я про него вспомнил.

— Я закончила. Точка погасла. Я не уверена, что именно сделала, лучше позвать Сергея, пусть посмотрит, вынесет вердикт. Я пока прекращаю и втягиваю свои зелёные побеги…

Через пару секунд Лиля уже не отрываясь смотрела мне в глаза.

— Спасибо, Данила…

— За что? — смутился я. Прежде всего от взгляда, полного благодарности и восхищения.

— Ты открыл мне новый мир… Я уверена, что все эти структуры — не просто так, это действительно новая жизнь. Спасибо.

Я чувствовал, что краснею… но и был полностью согласен. Это действительно новая жизнь.

— И тебе спасибо… с тобой было очень легко. Скорее всего, я теперь попробую… инициировать ещё кого-нибудь. Но ты всегда будешь у меня первой… ну, в смысле… — лицо загорелось, — я имею в виду, первой в инициации…

— Да я поняла, — Лиля успокаивающе улыбнулась, — не парься.

А в глазах промелькнула искорка…

Майор уже успел выглянуть в коридор и приказать позвать Сергея, нашего врача на все руки. Вообще-то он хирург, но в силу обстоятельств, ему пришлось вспоминать все курсы мединститута и штудировать кучу медицинской литературы, которую привёз майор из своих рейдов.

Через насколько минут Сергей разглядывал мой открытый рот:

— Какой зуб болел?

— Слева внизу пятый или четвёртый.

— Так, так, так… Воспаления не вижу. Я, как вы знаете, не дантист, но… с виду, здесь всё хорошо. Может что-нибудь внутри… но это надо вскрывать и смотреть. Не стоит этого делать, пока не заболит. Боль — это ведь что такое? Это сигнал организма, что есть проблемы. Если боли нет и нет внешних признаков болезни, то нечего там лазить. Испортить шкурку мы всегда успеем…

— Всё понятно, Сергей, спасибо большое, — сказал майор. — По-видимому, Лиля у нас может лечить. Чтобы подтвердить гипотезу, я предлагаю тебе посмотреть Данилу ещё раз. Что, ты говорила, ещё есть у него красное? Коленка?

Лиля кивнула, а майор обратился ко мне:

— Что с коленкой?

— Да лет десять назад вроде упал неудачно, мениск повредил, но не настолько, чтобы операцию делать. Болит, в принципе, редко, когда перенапрягу, ногу неудачно поставлю, выверну…

— Понятно. Я думал, травматология у нас такие вещи на раз убирает. Убирала, в смысле…

— Ну да, убирала. Но я тогда был по учебе сильно занят, не хотелось отвлекаться, да и врачи сказали, что это мелочь. А потом, не так часто меня этот мениск беспокоил, и каждый раз находились какие-то дела поважнее.

— Ясно всё с тобой, — сказал Сергей и посмотрел на меня обвиняющее. — Я таких много перевидал — ждут до последнего, а потом приползают: «Доктор, помогите!», оправдываются, что времени не было, что забывали… А сами боялись просто.

Серёга смутил меня своим напором, так что я опустил глаза и пробормотал:

— Да не боялся я… И правда времени не было… Институт, учёба, потом преподавание…

К счастью, вмешался майор:

— С тяжёлым прошлым нашего героя потом разберёмся, а сейчас есть более насущные проблемы. Например, медицинский эксперимент. Сергей, ты не против? — тот медленно мотнул головой, но было заметно, что эта идея ему не очень нравится.

Но майор на это внимания не обратил или решил не обращать и продолжил:

— Кстати, Лиля, мы не узнали, как твоё состояние? Ты всё-таки поработала, устала, наверное?

После секундной паузы, видимо, прислушалась к своему состоянию, Лиля ответила:

— Определённый упадок сил сразу после сеанса лечения у меня был, но сейчас всё нормально. Даня, садись сюда, — она похлопала по белой мягкой коже дивана.

Долго меня просить не надо: если уж есть возможность вылечить травму без очереди и бесплатно, то я готов. Ну и для общества полезно.

Присев рядом с Лилей, я взял её за руки и откинулся на спинку, закрыв глаза.

— С вашего позволения, — произнесла девушка, — я буду работать в тишине. Мне так легче. Потом расскажу, что да как. Даня, ты не двигайся, расслабься.

И тоже закрыла глаза.

Я сидел и думал, как ни странно, совсем не о том, что там делает Лиля. Всё уже понятно — лечит… А мне вспомнилось, как я сидел иногда так же дома на диване и слушал, как играет на пианино сестрёнка. У неё здорово получалось, уже лет в двенадцать она умудрялась играть сложные вещи. Названия, конечно, не вспомню, но мелодия звучит, как наяву… А с кухни тянет восхитительным ароматом только приготовленного пирога с черешней, и я уже чувствую, как тает во рту шапка из гоголь-моголя, которым мама щедро его поливала.

— Лиля, погоди, — это был Серёгин голос, и он вырвал меня из сладких воспоминаний.

— Что такое? — а это уже Лиля.

— Человеческий организм — довольно сложная штука. Я, конечно, рад, что ты вылечила зуб… Если ты его вылечила. Может быть, ты сняла боль и даже воспаление сняла. Но устранила ли ты причину? Что ты вообще сделала? Нельзя копаться в человеке, не зная досконально последствий, если в этом нет острой жизненной необходимости. А её сейчас нет. Ходил Данила с этим коленом десять лет и ещё походит, переживёт.

Я подумал над его словами и решил, что тут сложно не согласиться. Хватит меня одного в качестве экспериментатора…

Майор хлопнул ладонями по коленям и встал. Прошёлся вдоль дивана и сказал:

— Сергей, ты прав. Только в следующий раз прошу свои опасения и предположения высказывать сразу же. Договорились? Ну вот и отлично. Итак, пока не будем ставить опыты над людьми. Данила, поделись своими соображениями по ситуации в целом.

Я ожидал подобный вопрос, потому ответил без промедления:

— Для полноценного анализа данных недостаточно, но кое-что предположить можно. Я полагаю, что цвет структуры определяется сферой её применения. Зелёная — и ты доктор Айболит, только окончивший Хогвартс. Голубой — и видишь чужие ауры, воздействуешь на них и убиваешь, если нужно, — я посмотрел на майора. — Судя по тому, что у убитой мной твари нет повреждений внутренних органов, да и мозг цел… Ведь так, Сергей?

— Всё верно. Никаких повреждений, — он запнулся на секунду, — которые я бы мог заметить. Было у неё кровоизлияние или нет, сказать сложно в силу того, что мы не знаем, как организм выглядел до твоего вмешательства.

— Это вынесем за скобки. Итак, раз повреждений нет, то я её убил чудесным образом, а именно, применив внезапно появившийся дар.

Я замолчал, потёр рукой подбородок и закончил:

— Вот, пожалуй, и всё.

Майор сложил руки за спиной, прошёлся по комнате от стены к стене, потом произнёс, глядя мне в глаза:

— В целом, я с тобой согласен. И теперь нам надо как можно скорее узнать, что дают оставшиеся цвета. Есть у меня подозрения, что красная и фиолетовая структуры могут стать залогом нашего выживания. У меня красная. Поработаешь?

Причин для отказа у меня не было, да мне и самому было интересно. Потому я снова уселся в кресло, а майор расположился напротив и протянул мне руки. Всё пошло по уже знакомому сценарию, только сгусток майора никак нельзя было назвать одуванчиком. Больше всего это походило на изображение красного карлика из пособия по астрономии. Внутри было ядро, пылающее, горячее… Именно до него мне надо было добраться. И это не было лёгкой прогулкой, как с Лилей. Мои нити продирались с трудом, протискивались сквозь красное марево, иногда мне казалось, что их обжигает, иногда, что дальше я не продвинусь… но останавливаться было нельзя. Силы утекали, как песок сквозь пальцы, и надо было, чтобы их хватило на главное. Наконец-то я у цели. Постучав по красной скорлупе своими нитями, я тут же рванул их на себя. Если уж Лилино пробуждение меня вынесло, то это красное чудище меня разорвёт на молекулы… Чуть-чуть не успел. Меня настигла волна, когда я почти втянул нити. Слегка, по касательной. Но я, уже привычно, провалился в чёрное ничто…

Пробуждение тоже не отличалось от прошлого раза: сначала чернота, потом светает, вижу свою структуру, Лилину, открываю глаза…

— Ну что? Как прошло? И сколько времени на этот раз меня не было? — спросил я у Лили, поскольку именно я увидел первой.

— Немногим меньше часа. А майор пока без сознания.

— Эк меня приложило… В два раза дольше, чем после твоей инициации. А задело на излёте…

— Это как? — спросила Лиля, но тут очухался майор, и всё внимание переключилось на него.

— Данила, ну что? Получилось? — голос звучал хрипло.

— Секунду… Опять я не проверил вас… Угу… Майор, да вы теперь просто Рарог во плоти…

— Что за Рарог?

— Огненный дух у славян. Обычно сокол, но может быть в ипостаси огненного вихря.

— Я, значит, огненный вихрь?

— Он самый. Только одна просьба, господин майор.

— Да? — он взглянул на меня с ноткой удивления.

— Если вдруг надумаете опробовать Ваши способности, то делайте это, пожалуйста, снаружи. Ещё лучше — за забором. Это Вам не зуб вылечить. Я не знаю, что Вы можете, но силы у Вас немерено, как мне кажется. Как бы чего не вышло.

— Разумно. Сейчас посижу минут десять, и пойдём экспериментировать. Ты хоть расскажи, как всё прошло.

— Может, Вы сначала посмотрите на себя изнутри. Попробуйте увидеть свою структуру.

Майор прикрыл веки и уже через несколько секунд произнёс:

— Вижу.

— А меня видите? — спросил я на всякий случай, поскольку был уверен в отрицательном ответе.

— Нет.

— Ну и ладно, это ещё одно подтверждение нашей с вами специализации, понемногу узнаем, насколько узкой. Тогда мой маленький рассказ. Всё было почти так же, как и с Лилей, только на последнем этапе я, наученный горьким опытом, сразу рванул обратно. Ваш взрыв зацепил меня на излёте, но в нокаут отправил. Вы такой силой насмерть залечите кого угодно…

— Понятно! — сказал майор, прерывая дальнейшие возможные проблески юмора с моей стороны. — У нас остались фиолетовая и белая структуры. Скоро вечер, но я бы хотел разобраться с теорией уже сегодня. Данила, ты осилишь сегодня ещё двоих?

— Думаю, да. Я после Вас не то, чтобы устал, просто Вы меня вырубили. И вообще, мне кажется, я с каждой минутой, проведённой за работой, становлюсь сильнее и выносливее. Но сейчас буду ещё осторожнее. Из белых, полагаю, первым будет Николай, — и я вопросительно взглянул на него.

Тот кивнул.

— Из фиолетовых надо подобрать кандидатуру. Лиля, дай мне список, пожалуйста. Так, так, так… — водя пальцами по списку, я пытался вспомнить, кого мне проще всех было сканировать.

Однозначно, женщина. Почти с любой женщиной мне будет легче, чем с любым мужчиной… Ага… Есть Марина, симпатичная… хотя причём здесь это? Она у нас на кухне, повар. Поесть я люблю, а Марина готовит. Наверное, всё-таки очень важно личное отношение, психология, так её за ногу… И Кира. Кира из команды майора. С ней я особо не общался, но тянет к ней, это да… Ну, то есть, не физически тянет, а стрелка моего интуиметра на неё вроде бы указывает.

— Николай, а что скажешь по поводу Киры?

Он встрепенулся, задумался на мгновение, а потом выдал:

— Военный медик, причём успела повоевать, вытаскивала раненых с поля боя, ну и постреляла тоже… Есть награды. Она вообще из династии военных. Очень ответственная, командный игрок. Сильно развито чувство долга. Знаю её только с положительной стороны. Как-то так, вкратце.

— Отлично, тогда надо пригласить её сюда.

— Пригласим, — сказал майор и встал. — Но сначала надо попробовать, что я теперь умею. Говоришь, надо выйти на улицу?

— Да, в идеале за забор. Чтобы вы его не снесли ненароком.

— Опасно. За забор не пойдём. Значит так. Выходим я, Данила и три человека прикрытия. Данила, останешься у двери, чтобы успеть спрятаться при необходимости. Будешь смотреть, что у меня внутри творится. Я отойду метров на пять и… и посмотрим. Всё, пошли.

— Господин майор, — остановил его я. — А может, не три человека прикрытия? Может пять… или семь. Всё надёжнее будет.

Майор развернулся, посмотрел на меня, как мне показалось, с пониманием и некоторой снисходительность, и ответил:

— Если нападёт такая же тварь, то либо ты её убьёшь, либо я, если у меня теперь способности есть соответствующие. Если мы не справимся, то погибнем. И чем больше нас выйдет, тем больше погибнет. Всё ясно?

— Не всё, — ответил я, немного пугаясь своей смелости. Это майор меня разозлил своим взглядом, думает, наверное, что я струсил… — Зачем тогда втроём выходить? Вдвоём выйдем.

— А вот вдвоём тоже нельзя. Если тварь нападёт, то, возможно, сначала на одного из нас, и у тебя будет время применить свою силу. Или у меня. Или ты успеешь скрыться в доме.

Вот тут меня накрыло… Не будь тут Лили, я, может, и поспокойнее бы отреагировал, но она была тут. А ещё был комплекс самца в моей голове.

Еле сдерживаясь, я проговорил:

— Господин майор, я, может, и не боец, может, я и боюсь, но убегать не намерен…

— А вот это зря, — ответил он также спокойно. — У моих людей будет приказ обеспечить твою безопасность в первую очередь, даже ценой своей жизни. И чем быстрее ты уйдёшь из зоны поражения, тем быстрее они займутся собой.

— Да не надо мне… — уже прилично повысил голос я, но майор меня прервал, добавив металла в голос.

— Надо. Ты сейчас самый ценный ресурс для общины, наша надежда на выживание. Поэтому надо.

Я смутился. Что-то я не смотрел на это под этим углом…

— И ещё, — продолжил майор уже мягче. — Бояться — это нормально. Не боятся только идиоты и психи. А у нас таких нет.

— Прям вот и вы боитесь?! — выбросил я последний запас гонора в этой фразе.

— И я. Я ведь тоже не идиот и не псих. А тварь может меня убить. Как же тут не бояться?

— Так может, мне вообще не выходить? — спросил я, уже совсем успокоившись и чувствуя себя дураком. — Выйдете на крылечко да бабахнете…

— Нельзя эксперименты на крылечке проводить! — сразу же ответил майор. — А если я дверь снесу? Тогда все останутся без защиты. А ты нужен, чтобы следить за процессом. И накапливать опыт. Мы идём на разумный риск. Больше вопросов нет?

Кто-то помотал головой, кто-то промолчал, а в итоге все дружно встали и спустились на первый этаж к главному входу.

— Серый, Никита и Аслан, за мной. Оружие на изготовку, контролируете периметр. Все дозорные — глядим в оба. Данила, будь тоже наготове, со своим чудо-оружием. Открывай.

Тяжёлый запор подняли, двери открылись, и мы вышли наружу.

Мимолётной лаской мая Наслаждайтесь, — расцветая, Увядая, умирая… — вдруг вспомнились мне строки Сологуба. Погоды стояли прекрасные… Солнце грело уже вполне по-летнему, густой аромат расцветающих деревьев и свежей травы наполнял воздух. Птички пели как ни в чём не бывало, кто-то отчаянно стрекотал в теньке у стены… Благодать…

Но тут взгляд наткнулся на скамейки, на которых вчера мы сидели с парнями и вокруг которых всё ещё было залито кровью: трава, земля, сами скамейки. Благостное настроение сразу скукожилось и спряталось подальше, а его место заняли настороженность и готовность к неприятностям. Что, в общем-то, и к лучшему.

Тем временем майор и тройка отошли от крыльца на несколько шагов, бойцы разошлись и замерли, настороженно оглядываясь. Взяли оружие наизготовку, как приказал майор. Видимо, вскрыли коллекцию Босса, потому что у Аслана было мачете, Серый щеголял с топором, явно боевым, вместо обуха торчал огромный шип, а Никита, здоровый малый за два метра и обладающий богатырской силушкой, сжимал в руках огроменный кистень — пожалуй, лучшее оружие против той твари.

Я остался на крыльце рядом с приоткрытой дверью, так что при необходимости мог бы быстро заскочить внутрь. Правда, для себя я решил, что этот вариант использую только в крайнем случае, если не выйдет задействовать свои новые силы. Решение это далось нелегко, потому что такой уж я человек — осторожный и совсем не герой, но ведь надо когда-то начинать работать над собой… Конечно, оставался ещё фактор инстинкта — я ведь мог сначала свалить с поя боя, а уже потом подумать об участии в нём. Ну да тут уж как пойдёт.

Майор сделал ещё несколько шагов вперёд и остановился. Застыл на месте. Я понял, что он уже начал испытания, и тоже закрыл глаза. Ничего неожиданного: огненный элементаль, по бокам два красных и чуть позади один фиолетовый силуэты. Сначала ничего не происходило, а потом неожиданно элементаль вспыхнул, и от него отделилось огненное… пусть будет копьё… и полетело вперёд. К счастью, до забора оно не долетело, растаяв в воздухе метров через 50. Структура майора стала бледнее, но самую малость.

— Господин майор, постарайтесь не выплеснуть из себя энергию, а сделать её продолжением руки. Попробуйте взять в руку меч и спроецировать её на него. «Вам будет проще», — громко сказал я.

Блин, и чего это я такой умный стал — никогда ведь прежде я такими делами не занимался. Спишем на распухшую интуицию и дар всезнания.

Он меня услышал: потянул из ножен меч и выставил перед собой. Через несколько секунд меч окутался пламенем — но это в моём мире разноцветных энергий, а мне было очень интересно увидеть, как это выглядит в реальности. Глаза открылись и уставились на меч, который был как будто раскалён. Очень хорошо…

— Тимур! Попробуйте открыть глаза, не теряя концентрацию.

— Открыл, — голос майора прозвучал немного сипло. — Меч словно только что из печи…

— Перед Вами пенёк торчит, попробуйте на нём.

Этот пенёк мы использовали как сиденье, не подумайте, что у нас бардак творится на территории. Но для такого эксперимента его не жалко.

Недолго думая, майор размахнулся, хотя и не очень сильно, и ударил по пеньку. Меч прошёл легко, как нож сквозь масло. А пенёк стоял, аккуратно разделённый на две половинки. Меч в руке майора погас, а сам он развернулся и с улыбкой на лице сказал:

— Ну что, ребята, похоже, мы на коне, поздравляю. А сейчас все быстро в дом, у нас очень много работы.

Все четверо двинулись к двери, а я, не знаю почему, прикрыл глаза и запустил свой сканер на полную мощность. Это опять моя зверская интуиция сработала, не иначе… За спиной майора, метрах в трёх я различил силуэт, очень похожий на наши, только чёрный, как будто подожгли покрышки, а дым пустили в стеклянную фигуру, точно не человеческую… Очень похоже на ту тварь, что приходила к нам в гости вчера. Я почему-то был уверен, что в этот раз я до неё не доберусь — далековато, к тому же между нами был майор.

— Бей, майор!!! — заорал я что было сил. Глаза оставались так же закрыты, и потому я увидел, как вспыхнула его структура…

Неожиданно опять пришла мысль о корявости термина и тут же ответ, как её можно называть — «ци», есть у этого слова такие значения, если я правильно помню, как наполнитель человеческого тела и психический центр, находящийся под влиянием воли. Очень даже подходит, и коротко… Удивительно, сколько мыслей, причём максимально несвоевременных, может пролететь в голове за долю секунды.

Хорошо, что у майора при слове «бей» только один рефлекс — бить. Причём в нужном направлении, в нашем случае назад, по широкой дуге. Ещё можно было бы отпрыгнуть, но это явно вариант похуже… Так что за ту же долю секунды майор успел залить энергию в меч, который он не убрал в ножны и начать разворот, замахиваясь на уровне груди. Чёрт возьми, это было похоже на что-то библейское — ангел с горящим мечом в руке против чёрного демона, слепленного из дыма адских костров… Я вижу, как меч входит в чёрный силуэт и проходит насквозь, две половинки валятся на землю, причём верхняя к самым ногам майора — по инерции пролетает вперёд. Стеклянная фигура разбивается, дым выплескивается наружу и опадает.

Открыв глаза, я увидел в реале то же самое: две половинки тела монстра и заливавшую всё вокруг чёрную жидкость… Что интересно, я даже не дёрнулся в сторону двери, даже мысли о том, чтобы свалить, не мелькнуло. Горжусь собой.

— В дом! — выкрикнул майор и рванул к двери. Остальных, включая меня, упрашивать не пришлось, и уже через пару секунд тяжёлые створки захлопнулись за нами, а засовы заняли свои места.

— Дьявол! Я даже не видел его, пока не разрубил на две половинки! Данила, ты как его засёк?! А, ты же видишь их структуры… — воскликнул майор, очень быстро перейдя от крика в начале к спокойной речи в конце. Чувствовалась закалка: он очень быстро упокоился, несмотря на адреналиновый взрыв.

Но я посчитал необходимым объяснить:

— Я так понимаю, что они могут становиться невидимыми в обычном спектре и подкрадываться к жертве. Может даже, они переходят в какое-то иное состояние… — вот ведь, вроде бы пробежал, даже прыгнул, всего пару метров, а дышу как после стометровки. — Потому что, чтобы напасть, им нужно пару секунд на… воплощение. Это Вас и спасло. Он уже начал процесс, когда Вы его разрубили.

— Да уж… Я у тебя в долгу. Да мы все у тебя в долгу. Ты превратил меня в оружие. Теперь я снова воин. Не просто готовый умереть за других, а способный защищать и побеждать. Спасибо.

И майор подошёл ко мне и протянул руку. Естественно, я её пожал. И ещё раз услышал:

— Спасибо, брат.

И он крепко сжал мою ладонь, положив сверху вторую руку. Наверное, это что-то да значило, я никогда не слышал, чтобы он кого-нибудь называл братом. А потому, не зная, что ответить, промолчал и просто пожал руку в ответ. Никогда я таким майора не видел. Таким… человечным.

— Данила, — продолжил он, — огромная просьба. Надо закончить как можно быстрее с Николаем и Кирой, а потом инициировать красных. Тогда мы сможем отбиться.

— И голубых. Без них можно не заметить тех, от кого надо отбиваться.

— Ты прав. И их тоже. Сегодня сможем?

— Возможно, не всех. Но завтра точно осилю. Если не будет сюрпризов.

— Отлично. Тогда, иди наверх, начинай, а мне надо заняться текучкой. И так я уже целый день увиливаю от прямых обязанностей.

— Хорошо. Заходите через час. Я думаю, мы уже закончим с Николаем и Кирой.

Я развернулся и пошёл в кабинет, за мной последовали Николай и Серёга. Ну что ж, сейчас мы узнаем, кто такие эти… фиолетики… и белые.

Нас уже ждали. Кира сидела в кресле и нервно теребила кулончик, висевший на шее. Николай был спокоен, он то уже видел, что будет происходить.

— Кира, привет, — сказал я. — Сейчас мы займёмся очень важным и нужным делом. Но при этом оно очень ненапряжное. Через это уже прошли Лиля и майор.

— Через что — это? — а голос-то выдаёт…

— Суть ты, думаю, знаешь. Все мы стали обладателями некоей энергии, я её вижу, как силуэт определённого цвета. Но эта энергия… — я подбирал слово полегче, — спит. Точно, спит. А у меня получается её разбудить. С Лилей, по крайне мере, получилось — она теперь лечить может силой мысли. Представляешь?! И с майором тоже — он красный, может пеньки и бронированных тварей разрубать одной левой. А ты — фиолетовая, и мы пока не знаем, какая у тебя суперсила. Но хотим узнать. Теперь всё понятно?

Мне показалось, Кира немного успокоилась, но вопросы всё равно последовали:

— У вдруг фиолетовый — это что-то нехорошее?…

— Уверен, что хорошее. Мой любимый цвет, между прочим. Так что, сиди и не думай о плохом! — я подошёл, сел напротив и взял её руки в свои. — Закрой глаза и расслабься.

— И всё?

— И всё.

— Ну ладно. Не знаю почему, но я тебе доверяю.

— Рад слышать.

Я тоже закрыл глаза и начал знакомую процедуру. Всё прошло без эксцессов, в конце процедуры я наконец-то вовремя слинял и остался в сознании. Даже помог переложить Киру на диван.

— Ну что. Я практически не устал. Мне кажется, что с каждым разом мне даётся это всё проще и проще. Коля, предлагаю не ждать. Прошу, — и я указал Николаю на кресло.

Тот не сказал ни слова, сел и закрыл глаза. Идеальный пациент. И с Колей всё прошло тоже как по маслу. Одно отличие — он даже сознание не потерял. Вот уж не знаю, хорошо это или плохо…

— Коля, ну как? Что можешь? Что видишь? Меня видишь, моё ци?

— Что ещё за ци?

— Да я так решил энергетическую структуру называть — коротко и в тему — китайцы всегда были сильны в таких делах.

— Понятно. Ци не вижу. Ни твоё, ни своё… Может, не вышло?

— Да нет, вышло. Ци у тебя горит, как лампочка на тысячу люмен… Согласен, не супер ярко. Но раньше тянуло на сотню, не больше. Значит, ты инициирован. Надо только найти, в чём твоя фишка, белый брат…

— Вечно ты со своими «пыльными» терминами…

— Я же не виноват, что «эрудит» — моё второе имя.

— Ну да… не виноват… Чёрт, что мне делать-то?

— Слушай, ну если непонятно сразу, то предлагаю подождать. Выяснится в процессе эксплуатации. А пока предлагаю заняться Кирой, она уже пришла в себя, вроде.

Кира и правда очнулась, и наше внимание целиком переключилось на неё.

— Кира, у нас всё получилось — ты инициирована! — начал я с места в карьер. — Ну, то есть я разбудил твою энергию, всё отлично. Теперь, если я закрою глаза, ты похожа на фиалкомэна. В смысле, фиалковумен… женщину-фиалку… Прости, бред несу какой-то… В общем, у тебя очень красивое фиолетовое ци. Просто супер. И теперь нам нужно узнать, что оно может.

— Ци? — только и спросила она.

— Энергия твоя, я так её назвал для краткости, — теперь всем придётся объяснять, что это за «ци» и с чем её едят…

— А что может моё ци?

— Кто ж знает… Для начала попробуй закрыть глаза и увидеть энергию в себе… или себя в энергии, это уж смотря к какой философской школе ты себя причисляешь. К Канту как относишься? По взгляду вижу, что не очень… Ну да и хорошо. Итак, точной инструкции нет, к сожалению, просто попробуй сосредоточиться и захотеть. Потом осмотрись вокруг себя. С закрытыми глазами. Возьмёшь меня за руку, попробуешь почувствовать меня, моё ци… Не знаю, на самом деле. Мы первооткрыватели. Наша задача — раскрыть возможности ци каждого цвета. И у нас это получится. Рано или поздно. Но лучше рано.

Я смотрел на напряжённое лицо Киры и почти физически ощущал её усилия.

— Кира, ты слишком напряжена, и это тебе мешает. Попробуй расслабиться. Точнее не совсем расслабиться, а сосредоточиться только на том, что внутри тебя. Лиле я посоветовал сконцентрироваться на точке внутри…

— Вижу, — голос Киры прозвучал слегка хрипло, она явно была взволнована. — Это… очень красиво…

Я улыбнулся. Пока всё идёт как надо!

— Помню, на химии учитель нам показывала опыты, — сказал я. — Один из самых запоминающихся — фиолетовый дым. Она смешала алюминиевую пудру и йод, вроде водички капнула, накрыла банкой, а потом вспышка с фиолетовым пламенем и такого же цвета облако… Очень похоже на то, что сейчас творится в твоей голове.

— Тебе повезло с учителем химии. Я ничего такого не припомню.

— Ну да, мировая была училка, хоть и строгая. Предмет свой любила…

Стало немного грустно, опять вспомнилось прошлое, десятки и сотни знакомых, которых не стало. Каждый кого-то и что-то любил…

— Кира, думаю, тебе можно попробовать свои силы здесь. Я чувствую, что ты ничего не разрушишь.

— А что делать надо?

— Ну, опять-таки на основании личного опыта и комментариев Лили и майора, ничего сверх сложного придумывать не надо. Просто пожелай что-нибудь сделать, без конкретики, зачерпни энергии и позволь её во что-нибудь… преобразоваться.

— Очень доходчиво, спасибо, кэп.

— Мне показалось, или я услышал сарказм?

Кира не ответила, видимо, уже полностью погрузилась в процесс познания себя.

Ожидание затянулось. Прошло уже больше десяти минут, то есть больше, чем у меня или Лили, или майора.

— Кира, — протянул негромко, — ты как там?

Ответа не было, я забеспокоился уже не шутку и потянулся к ней.

— Кира!

Но не успел я дотронуться, как она, не открывая глаза, сказала:

— Всё.

И снова тишина.

— Что всё? Кира, ты меня с ума сведёшь. Не молчи.

— Всё, у меня получилось.

— Что получилось-то?

— А ты не видишь? Ты же вроде можешь.

Пришлось мне опять хлопнуть себя по лбу. Если так пойдёт и дальше, то я себе на нём синяк набью.

— Ещё не привык… — сказал я уже с закрытыми глазами. — Да… Это что же такое ты устроила?

— Не знаю. Я думала, ты мне скажешь.

Тут уже не вытерпел Коля:

— Да что там у вас! Колитесь!

Ответил я:

— Вокруг Киры сейчас очень плотное поле фиолетового цвета, статичное, в смысле размеры не меняются, покрывает примерно метр вокруг неё. Само оно переливается, клубится… симпатично. Осталось узнать, что это даёт. И у меня есть догадка.

— Николай, подойди, пожалуйста, к Кире и попробуй до неё дотронуться. Кира, а ты держи поле, никак не реагируй.

Я, естественно, смотрел на это действо в режиме ци. Хм… скоро словарь напишу, толковый, по терминам нового аспекта нашей энергетической жизни.

Белый Николай подошёл к фиолетовой Кире и протянул руку, но внутрь поля его рука не проникла.

— Всё, не могу дальше руку продвинуть. Как в стенку упёрся.

— Ясненько, — протянул я, — возьми-ка что-нибудь, палку, стул, что угодно, и попробуй ударить её. Только не сильно, вдруг пробьёшь.

Белый силуэт отошёл, взял что-то, скорее всего стул, здесь вроде и не было больше ничего, и вернулся к Кире. Замах руки я увидел, но она опять остановилась, на этот раз не дойдя да границ поля. Похоже, теперь в него упёрся стул.

— Не пробил. Сильнее ударить?

— Нет не надо, — ответил я. — Суть ясна. Фиолетовые — это защита. Границы умений будем познавать чуть позже. Надо дать Кире отдохнуть.

Только я это сказал, как поле погасло.

— Кира! Ты что!? — услышал я возглас Николая и тут же открыл глаза.

Над Кирой, лежащей с закрытыми глазами и безвольно откинувшей голову набок, уже склонился Серёга, положив пальцы к её шее. Потом он приложил ухо к груди, послушал дыхание и произнёс:

— Всё нормально с ней. Дыхание ровное, пульс чуть ниже среднего. Обморок. Возможно, вследствие переутомления.

— Н-да… — протянул я. — Хотя, ничего удивительного. Сколько раз я сам уже в обмороки падал? Три вроде? Похоже, без этого никак не обойтись, если ты достаточно силён, но пока не можешь контролировать расход энергии.

Серёга согласно кивнул, а Николай пробурчал:

— Опасное это дело — магия…

— Какая ещё магия, товарищ замполит? — с улыбкой возразил я и взглянул на него — Всё логично, в рамках строгих научных знаний, просто по ним ещё книжки не написаны. Ты сам-то как, ничего пока не почувствовал?

— Да вроде нет. Всё как обычно.

— Ну нет так нет. Сейчас пойдём с докладом к Боссу и майору, определим план действий. Надо, кстати, Лилю позвать, пусть за Кирой присмотрит, пока ходить будем. Я так думаю, сейчас придётся все силы бросить на красных и фиолетовых. Ну, может, таких же, как я, первыми надо инициировать, если они смогут делать то же самое, что и я, то это ускорит процесс. Да и локаторы нам не помешают.

— Какие локаторы?

Мы выглянули в коридор, Лиля, по счастью, была здесь, караулила. Мы объяснили её, что к чему и пошли к Александру Евгеньевичу.

Я продолжил:

— Забыл, что ли? Я же вижу ци на расстоянии, значит, могу предупредить заранее о приближении врагов. Ещё бы, конечно, радиус действия увеличить… Почти уверен, что это возможно. Всё-таки теперь это функция моего тела, моего сознания, значит, это можно тренировать. А если раскачаю свой мозго-удар, то я вообще, как С-700 буду, смогу мочить тварей на дальних подступах…

— Фантазия у тебя хорошо раскачана, это точно.

— А разве это плохо?

— Да нет, не плохо. Может, поэтому у тебя всё получается так хорошо. Я бы сказал, просто супер получается.

Тем временем мы дошли до кабинета Босса, майор уже был там. Зашли, уселись и рассказали последние новости. Обсудили, поделились предположениями. В итоге пришли к тем же выводам, что и я, но с небольшими корректировками. Решили первым делом инициировать всех цветных по одному — на всякий случай, подтвердить первые результаты, потом всех красных и фиолетовых, в конце — зелёных. За Николаем, как представителем белых, понаблюдаем. А то кто знает, может у него супер способность — есть в три горла. Одного-то мы ещё потянем, а вот три десятка проглотов… Коля тут же возмутился, сказал, что вообще ни разу не голоден… Все посмеялись и разошлись.

Силы пока не покинули меня, котов за хвосты тянуть тоже причин не было, потому я приступил к процедурам. В тот день я поработал с разноцветной тройкой, все подтвердили умения наших первенцев. Кстати, я позже краем уха услышал, как меня за глаза называют папкой и батькой. Похоже, у меня появилось прозвище. А приятно, чёрт побери…

Только вот мой собрат по цвету оказался более ограничен в способностях: структуры видел и вблизи, и на расстоянии, вроде бы мог в контакт вступать с ними, значит, убивать тоже сможет, скорее всего, но инициировать — ни-ни. Может, на него тоже надо монстра натравить, помочь, так сказать, раскрыть потенциал? О, а я уже начал как майор мыслить, вот что значит груз ответственности.

Хотелось подумать над этим перед сном, но не получилось: уснул, едва положив голову на подушку.