Русь Настоящая. Исторические опыты путешественника

Константин Белый, 2015

Настоящая история – не скучный набор дат и фамилий, а увлекательный, неповторимый мир живых событий и людских судеб. И, чтобы познакомиться с ним, не нужно прикладывать много усилий – достаточно выйти за пределы обыденного восприятия, проявить внимание и искренний интерес, нужно просто пропустить эти события через себя. Поменяв свой подход к историческим событиям, вы будете поражены открытием того, насколько уникальна наша родная земля, удивительны судьбы и поразительны события, скрытые в привычном и неприметном. Желание и любопытство откроют вам мир, равного которому сложно себе представить. И цель этой книги – помочь сделать первый шаг в этом направлении. Но самое главное, что, двигаясь этим путём, и вы станете частью Руси Настоящей! Потому что в Настоящей Руси есть место каждому, кто любит свою Родину, и гордится ей! Книга содержит более чем 250 фотографий работы автора (2010-15 гг.), и в 2016 г. была отмечена медалью "Николай Гоголь" Международного сообщества писательских союзов.

Книга первая. Русь

Глава 1. Владимирская область. Кидекша и Нерль. Юрий Долгорукий. Новый русский.

Памятник Юрию Долгорукому, г. Дмитров

В 220 километрах от Москвы и в 40 километрах от Владимира на речке Каменке стоит Суздаль — древняя столица второй Великой Руси, Ростово-Суздальской, уникальный город-заповедник, внесенный в список всемирного наследия ЮНЕСКО. Бесспорно, он — жемчужина Золотого кольца России! Городок с населением около 10 тысяч человек, переживший взлеты, падения, завоевания и вандализм первой половины XX века, сохранил до наших дней остатки кремля, пять монастырей и более 40 церквей.

Река Каменка, г. Суздаль (Владимирская обл.)

Ежедневно на протяжении всего года в Суздаль приезжают тысячи туристов. Но, как правило, все ограничивается беглым осмотром этого музея под открытым небом (а иначе посмотреть город за день и не получится) и покупками лисьих шапок и суздальской медовухи на центральной площади города (хорошо известной каждому, кто смотрел фильм «Женитьба Бальзаминова» и помнит финальную сцену свадьбы). И совсем без внимания остаётся маленькая деревенька в четырех километрах к востоку от Суздаля с мерянским названием «Кидекша». Путь к ней указывает знак направо «Кидекша — 2 км» на круговом перекрестке объездной дороги Владимир-Иваново, на который проезжающий водитель даже не обратит внимания. Казалось бы, что там может быть интересного? И вправду, единственной достопримечательностью Кидекши является маленькое подворье. Но посмотреть это место стоит каждому русскому человеку, который изучает Русь Настоящую. Потому что оно связано с именем героя русской истории, своей волей изменившего всю карту древней Руси и придавшего ей новый вектор развития, что привело в итоге к появлению и формированию страны, которую мы сейчас знаем под названием «Россия». Это имя — Юрий Долгорукий.

Юрий Долгорукий

Именно так — не больше, не меньше. Юрий Долгорукий — прямой потомок в четвертом колене Владимира «Красно Солнышко», крестившего Русь, правнук Ярослава Мудрого, сын Владимира Мономаха, правившего в Киеве с 1113 по 1125 годы. Родился он в 90-ые годы XI века (точная дата не установлена). Будучи князем Ростово-Суздальским и седьмым сыном Мономаха (и его одиннадцатым ребенком), возможности стать Великим князем Киевским у него практически не было. И хотя по лествичному (т.е. «лестничному») праву престол переходил как по лестнице от старшего брата к младшему, а не к сыну старшего, как стало значительно позже, всё равно шансов на престол у него было немного. И, тем не менее, этот шанс ему выпал. Дело в том, что после правления на Киевском престоле старшего сына Мономаха — Мстислава Великого — началась неразбериха. Трон многократно переходил от сыновей Мономаха к сыновьям его брата и обратно, а в конечном итоге, в нарушение лествичного права, перешёл к сыну к его внуку — Изяславу, сыну Мстислава. Это произошло в 1146 году. Юрий решил, что теперь у него есть все формальные права потребовать свой трон, и начал борьбу за Киевское княжение. Эта междоусобная война шла не очень длительное время — около 10 лет, но была достаточно насыщена походами. В ней складывались и распадались альянсы, княжества переходили из рук в руки. Это была война за верховную власть, а потому жестокая. Традиционно считается, что своё прозвище «Долгорукий», под которым он вошел в историю, Юрий получил как раз за проявленное при этом стремление дотянуться до южных княжеств и подчинить их себе. (согласно экспертизам захоронений в конце XX века более вероятно, что прозвище он своё получил из-за действительно непропорционально длинных рук). Во время этой войны Юрий даже дважды на короткое время становился Киевским Великим князем, но неудачно. Когда же Изяслав умер, других сильных претендентов на Киевский престол кроме Юрия уже не было, а потому после недолгого правления Великий князь Ростислав — брата Изяслава — сам отдал власть Юрию. Юрий, наконец-то, воцарился в Киеве как Великий князь, оставаясь при этом и князем Ростово-Суздальским.

Но, вероятно, в Киеве Юрий чувствовал себя не очень уютно, а потому фактически он инициировал процесс переноса столицы из Киева. Хотя, возможно, что эта идея родилась у него ещё в период борьбы за власть. Будучи не в силах полностью подчинить все южные княжества, он мог бы ослабить их влияние, сделав их периферийными и перенеся центр управления ими подальше от Киева. Юрий во многом был прав — вожделенный Киев был для него очень опасен. По современным представлениям, он и умер то всего через два года после того, как стал Великим князем, от отравления боярами на пиру в Киеве. Видимо он что-то подобное предчувствовал, а потому проводил много времени в своей резиденции в Кидекше, рядом со столицей своего удельного княжества — Суздалем.

Этот процесс переноса столицы Руси из Киева был завершен сыном Юрия Долгорукого — Андреем Боголюбским. Правда, Боголюбский перенес столицу не в Суздаль, а в отстоящий на 40 километров от Суздаля Владимир-на-Клязьме (сейчас просто Владимир). Кстати, Андрей Юрьевич, по примеру своего отца, будучи Великим Князем Владимиро-Суздальским, жил не в новой столице — Владимире, а в своей резиденции Боголюбове (за что и получил прозвище «Боголюбский»), основанной им километрах в 10-ти от Владимира на месте впадения Нерли в Клязьму. Видимо, Андрей тоже опасался жить рядом с теми, кем управлял.

Но, скорее всего, причины переноса столицы из Киева в Суздаль, а затем и во Владимир, перекроившего всю Русь и давшего ей толчок к новому развитию, значительно глубже, чем просто опасение Великих Князей за свою жизнь. И носят объективный характер. Корни можно попытаться найти у Гумилёва в его теории климатологии исторического процесса (о которой уже рассказывалось). Дело в том, что уже тогда Южная Русь и расположенная в совершенно других геоклиматических условиях Северо-Восточная Русь сильно отличались друг от друга по устройству быта и традиционным устоям, а, в связи с этим, и по сложившимся в государстве производственным и общественным отношениям. В силу объективной идентичности природных факторов южане уже тогда были больше ориентированы на Запад и западную цивилизацию (обратите, например, внимание, что Изяслав в борьбе с родным дядей Юрием за помощью обратился к полякам и венграм, которые хотя и были славянами, но уже входили в совершенно другой суперэтнос — западноевропейский). А климат, обширные территории, традиционный уклад жизни Северо-Востока, а также близость огромной Волжской Булгарии и контакты со Степью (мать Юрия, кстати, была дочерью половецкого хана), объективно делали более близкими для «Новой Руси» традиционные восточные ценности. В частности, на Северо-Востоке правление было более жёстким, «восточным». Юрий Долгорукий являл собой полную противоположность своему «демократичному» сопернику Изяславу Мстиславовичу — он имел властный характер и был не очень великодушен. Возможно и поэтому, Юрий совершенно не был принят Южной Русью (да так, что даже после отравления его похоронили не рядом с его отцом Владимиром Мономахом, а в скиту в Киево-Печерской Лавре).

То есть, объективно другого выхода, чем перенос столицы из Киева и фактически создание Новой Руси — Северо-Восточной — у Долгорукого просто не было. Править государством с «западным» менталитетом с центром в Киеве и при этом опираться на Северо-Восточные княжества с «восточным» менталитетом было попросту невозможно. Поэтому Юрий стал целенаправленно строить «Новую Русь». Он основал огромное количество новых городов и развивал уже существующие. Среди основанных им городов — Дмитров (нынешняя Московская область), Переславль-Залесский (нынешняя Ярославская область), Юрьев-Польский (нынешняя Владимирская область). Основанный им Константин (Кснятин) в Ярославской области был затоплен при строительстве Угличского водохранилища в 1939 году (сейчас от него осталось только маленькое село Скнятино). Кроме этих городов, он построил крепости в Костроме, Владимире, Дубне, Звенигороде, Перемышле, Городце, Кидекше, Микулине (хотя, зачастую, в самих этих городах принято считать, что основаны они тоже Долгоруким — как, например, считают в Костроме, Дубне). И, естественно, главным созданием его жизни оказалась (наверняка вопреки его собственным представлениям) маленькая крепость на слиянии трёх речек в глухих лесах к западу от Владимира — Москва, ставшая всего через 170 лет столицей третьей Великой Руси — Московской. (Вообще-то, строго говоря, четвертой — но Великая Тверская Русь просуществовала всего двадцать лет и была уничтожена Москвой, не успев встать на ноги — об этом в отдельной главе). Но при всём этом массированном продвижении Юрия Долгорукого на Северо-Восток и основании им новых городов и крепостей, основным и любимым местом его жительства была Кидекша.

Нерль Большая и Малая

Кидекша сейчас — маленькое село в несколько десятков домов, расположенное на месте впадения реки Каменки (на которой стоит Суздаль) в Нерль. Кидекша, кстати, и переводится с мерянского как «Каменистая речка». Это говорит о том, что место расположения Кидекши — по всем параметрам удачное. В том числе и потому, что у мерян (меря — западная ветвь марийцев, крупного финно-угорского народа) обожествлялось всё, что связано с водой. А потому, если в названии упоминалась вода, то место становилось как бы освященным.

Река Нерль, село Кидекша (Владимирская обл.)

Но, конечно, главным было очень удачное стратегическое положение Кидекши. Находясь всего в нескольких километрах от Суздаля — тогдашней столицы — она запирала из неё вход и выход, и контролировала судоходство по самой Нерли, на месте впадения которой в Клязьму располагалось Боголюбово, а чуть выше по Клязьме — Владимир.

Теме старинных русских рек уже была посвящена отдельная глава. Сейчас, после жутких гидротехнических экспериментов сталинской индустриализации, сложно себе представить, что превратившиеся в ручейки, через которые можно местами перепрыгнуть, Нара (на которой стоит Наро-Фоминск), Лама (Волоколамск), Руза (Руза), Вазуза (Зубцов), Гжать (Гжатск, он же Гагарин) и многие другие реки, среди которых и Нерль — были важнейшими водными артериями, по которым осуществлялось торговое и военное судоходство. Ведь тогда реки были полными аналогами современных дорог.

А тогда по Нерли шло судоходство из Переславль-Залесского через Суздаль до Владимира, затем по Клязьме до Оки (устье у Клязьмы было в районе города Бережец, который до наших дней не дожил, сейчас ближайший город — Горбатов), а уже по Оке в Волгу и далее аж до Волжской Булгарии, располагавшейся в нижнем её течении на огромной территории современных Татарстана, Чувашии, Ульяновской, Самарской, Пензенской областей. Именно таким путем Юрий Долгорукий в 1120 году пошел войной на Волжскую Булгарию, в ответ на разорение булгарами Суздаля в 1107 году. Его сын Андрей Боголюбский повторил такой поход в 1164 году. Значение Нерли и Клязьмы в то время было на порядок больше чем маленькой реки Москвы. Это сейчас Москва-река, благодаря перебросу волжской воды по каналу имени Москвы в 1937 году и увеличении водосброса больше чем вдвое, — порт пяти морей. А в то время, река Москва, выход которой в Оку запирал кремль в Коломне, ещё не имела большого геополитического значения. В отличие от Нерли.

О Нерли следует сказать чуть подробнее. Заочно эту реку знают все — благодаря внесенному в список Всемирного наследия ЮНЕСКО плывущему в весеннее половодье по бескрайним заливным лугам храму Покрова Богородицы, что на Нерли, что в полутора километрах от Боголюбова. (Этот храм — брат-ровесник не в пример менее известного храма Бориса и Глеба в Кидекше, о котором ниже). Но почти никто не знает, что в центральной полосе России есть две реки Нерли, и обе они непосредственным образом связаны с именем Юрия Долгорукого. Истоки их располагаются буквально в 10 километрах друг от друга — совсем рядом с Плещеевым озером, на котором стоит основанный Долгоруким Переславль-Залесский. Но прямо от истоков они растекаются в противоположные стороны. Одна из них течёт на запад и впадает в Волгу (сейчас — в Угличское водохранилище на Волге) в месте, где раньше был основанный Долгоруким город Константин (он же Кснятин), затопленный этим водохранилищем. (От города Кснятина, как уже говорилось, сейчас осталось небольшое село Скнятино, подобно тому, как от Калязина при строительстве этого же водохранилища осталось только 20%). Эта Нерль называется иногда Нерлью Большой. На ней, на трассе из Калязина в Сергиев Посад даже есть село Нерль.

Вторая же Нерль течёт на восток. Именно эта Нерль Малая, протекая по территории Ивановской и Владимирской области, проходит через Кидекшу и впадает в Клязьму. На этой реке есть город Нерль, он в Ивановской области. То есть, если посмотреть, Юрий Долгорукий создал «щит», выстроив города и крепости по всей линии Северо-Востока от истока Большой Нерли до истока Малой Нерли: Константин — Переславль-Залесский — Юрьев-Польский — Суздаль — Кидекша — Боголюбово — Владимир. После этого, он получил возможность выходить как в верхнее течение Волги (в Константине), так и в среднее (в Бережце). Но что интересно: сам Долгорукий не жил ни в одном из построенных им городов (включая и Москву), предпочитая им Кидекшу.

Кидекша

Храм Борис и Глеба, село Кидекша

В Кидекше Долгорукий построил храм в честь первых русских Святых — Бориса и Глеба, которым он приходился внучатым племянником — в 1152 году. (Напомним, что Москву он, как считается, основал в 1147 году — точнее не основал, а заложил деревянную крепость на Боровицком холме. Люди в тех местах жили издревле. В то время уже существовало большое поселение боярина Кучки в районе Вшивой (Швивой) горки — современной Таганки). По преданию, именно в на месте заложения Юрием храма было становище Бориса и Глеба во время их похода из Ростова и Мурома в Киев к отцу — Владимиру Красно Солнышко.

Считается, что храм Бориса и Глеба стал первым белокаменным храмом в Северо-Восточной Руси (хотя в этом есть и сомнения). Интересно и то, что в своей столице — Суздале — Долгорукий не построил ни одной белокаменной церкви — это сделал его сын Андрей Боголюбский. Например, Покрова-на-Нерли в своей резиденции Боголюбово тот заложил в 1158 году. В любом случае, в настоящее время — сейчас это самое древнее каменное строение этого региона (об этом в следующей главе).

Вскоре началось и сооружение крепости. В конце XII-начале XIII века город Кидекша уже был достаточно большим. Остатки валов были найдены к северо-западу от церкви Бориса и Глеба — южная линия валов располагалась на последнем склоне перед заливными лугами (сейчас там проходит автодорога). Общая длина валов составляла не менее 1 км! Примерно такой же длины (около 1 км) валы были в Дмитрове и Ростове, и ненамного длиннее — около 1,4 км — в Суздале.

Храм Борис и Глеба, село Кидекша

Вот такая была Кидекша. Это была не просто резиденция князя, а достаточно мощный боевой форпост княжества. Во время нашествия монголо-татар в 1238 году, крепость упорно оборонялась, но была полностью разрушена. Считается, что из-за этого разрушения его внук Юрий Всеволодович впоследствии и пошел походом на восток, с целью расширения границ княжества, и попутно основал ряд городов на Волге, как восточный щит, в частности Городец (Малый Китеж), Василёву Слободу. Пострадала и церковь Бориса и Глеба, но была восстановлена уже вскоре. Но звездный час Кидекши уже прошел. Уже в XIV веке на этом месте располагался лишь монастырь.

Остатки крепости, село Кидекша

Храм и сейчас производит исключительно сильное впечатление. Кладка и скупой декор храма прекрасно гармонируют с его общим строгим и суровым обликом. Архитектурный образ церкви Бориса и Глеба предельно лаконичен и сдержан. В целом, будучи похожим по архитектуре на ровесников — Дмитриевский собор во Владимире (о нём в следующей главе) и храм Покрова-на-Нерли в Боголюбове, Борисоглебский храм и ниже, что лишает его некоей изысканности, и значительно проще и по убранству, и по декору. Своей суровостью он сродни крепости.

Храм Борис и Глеба, село Кидекша

Это заставляет ощущать его настоящим русским храмом: воинская история Руси делала монастыри — крепостями и кремлями, а храмы — замками. И это физически чувствуешь, стоя рядом с ним. Вообще, храмы, которые воспринимаются истинно русскими, именно таковы. Чего не скажешь о храмах XVIII-XIX веков, возведенных в период расцвета барокко и моды на вычурность. В качестве примера крайней степени «не-русскости» можно привести церкви Знамения в Дубровицах или Владимирский собор в Быково под Москвой, Преображенский собор в селе Красное Тверской области, Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге. Глядя на них, вообще перестаешь понимать, что ты в России.

А вот ещё одним аналогом храма в Кидекше является Спасо-Преображенский собор, также построенный Юрием Долгоруким — центральный храм в Переславле-Залесском, в котором впоследствии крестили Александра Невского. Считается, что такую архитектуру, не встречавшуюся в Северо-Западной Руси до этого, принесли приднестровские мастера родственника Долгорукого — Галицкого князя Владимира, в союзе с которым Юрий боролся за киевский престол.

Интересно, что другие строения подворья, построенные рядом с храмом значительно позже — почти на 600 лет, несмотря на «разницу в возрасте», составляют с храмом единый гармоничный ансамбль.

Стефаниевская церковь, с. Кидекша

Это, прежде всего, Стефаниевская церковь, которая хоть и на 600 лет младше, но тоже не содержит ни единого элемента украшательства или излишества. А шатровая колокольня XVIII века с проездной аркой даже стала ещё одной достопримечательностью Кидекши — местной «Пизанской башней»: она сильно наклонена. До ХХ века на ней висел колокол, подаренный Иваном Грозным по случаю взятия Казани.

Что касается крепостных сооружений, то кроме валов и частично восстановленной невысокой стены, практически ничего не сохранилось.

Шатровая колокольня, с. Кидекша

Но зато рядом с «Пизанской башней» совсем недавно установлен обелиск воинам, павшим в Великую Отечественную войну. Обелиск напоминает сам храм — простой, неброский, с куполом и крестом сверху. И в этом, наверное, и проявляется связь времён и уважение к своей непростой, но великой истории.

Обелиск воинам Великой Отечественной войны, с. Кидекша

На настоящих ценителей русской истории, не гоняющихся за внешней красотой, знакомство с Кидекшей производит достаточно сильно впечатление. Неброская архитектура, минимализм, в совокупности с полным отсутствием признаков цивилизации (кроме, разве что, моста через Нерль — ни единого столба, фонаря, проводов, ни машин, ни людей…) как будто переносит на 900 лет назад. Стоя у ограды и глядя на заливной луг Нерли, за которым начинается лес, вдруг понимаешь, что стоявший на этом же месте почти 900 лет назад Юрий Долгорукий видел перед собой картину, мало чем отличающуюся от нынешней. В этот момент ясно осознаешь, что именно это и есть та самая настоящая русская красота — не вычурная, не изысканная, но строгая и мужественная. Красота, неразрывно связанная с суровой воинской историей Руси Настоящей.

Глава 2. Владимирская область. Боголюбово и Владимир. Андрей Боголюбский и Всеволод Большое гнездо. Каменная летопись.

Церкви Золотого Кольца

1. г.Переславль-Залесский, Спасо-Преображенский собор

2. с.Боголюбово, храм Покрова-на-Нерли

3. г.Владимир, Дмитриевский собор

4. г.Звенигород, Успенский собор

5. г.Сергиев Посад, Свято-Троицкий собор

6. с.Кидекша, церковь Бориса и Глеба

Есть у популярной в 80-ые годы рок-группы"Черный кофе"песня, ставшая визитной карточкой коллектива — "Владимирская Русь".

Начинается она так:

Деревянные церкви Руси,

перекошены древние стены.

Подойди и многом спроси —

в этих срубах есть сердце и вены.

Эти строчки требуют только одной поправки — сердце, вены и историческая память есть не только у деревянных церквей. С середины XII века в Северо-Восточной Руси уже стали строиться отдельные белокаменные храмы. Именно эти могучие, суровые, лишенные изысков, но при этом удивительно гармоничные строения воспринимаются сейчас как истинно русские. И связано это с воинской историей Настоящей Руси, которая делала монастыри — крепостями и кремлями, а храмы — замками. Продолжающееся столетиями давление на Русь со стороны Запада и Востока имело целью, прежде всего, уничтожение веры, как духовной опоры Руси. Кроме того, в отличие от степной культуры, Древняя Русь развивалась, подобно Западу, вокруг укрепленных центров. Но если на Западе этим центром всегда был город, а центром города всегда был замок герцога, барона или их вассала, то на Руси очень часто функцию укрепленного центра брал на себя не кремль, а монастырь. В таком понимании центральный храм монастыря становился, автоматически аналогом замка. Конечно, со временем, в связи с изменением средств войны и оружия, воинское значение храмов и монастырей исчезло, но произошло это где-то уже к 16–17 ому веку, хотя в некоторых деталях военный функции монастыри несли и потом.

Начало

Считается, что первый белокаменный храм в Северо-Восточной Руси был построен в 1152 году Юрием Долгоруким в своей великокняжеской резиденции в Кидекше — в честь первых русских Святых — Бориса и Глеба, которым он приходился внучатым племянником (об этих событиях и самом храме подробно рассказывалось в предыдущей главе).

В 1152 году же Юрий Долгорукий заложил Спасо-Преображенский собор — центральный храм в Переславле-Залесском (завершен в 1157 году).

Спасо-Преображенский собор (1152–1157 гг.), г. Переславль-Залесский (Ярославская обл.)

Уже через год после смерти Юрия, в 1158 году, ставший Великим Князем его второй сын Андрей Боголюбский (старший сын Юрия — Ростислав — к тому времени умер), окончательно завершил перенос столицы Руси, теперь уже из Суздаля во Владимир. Чтобы придать городу столичный вид, Андрей заложил сразу несколько белокаменных построек, некоторые сохранились до наших дней. Это, прежде всего, невероятный Успенский собор, сочетающий строгую красоту и огромную мощь. Именно здесь венчались на великое княжение Владимирские и Московские князья. Успенский собор Московского Кремля, к которому перешла эта функция после возвышения Москвы, был создан по его подобию (точнее, по подобию перестроенного после пожара при Всеволоде Большое Гнездо его варианте).

Успенский собор, г. Владимир (Владимирская обл.)

Тогда же Андрей Боголюбский заложил земляную крепость с башнями из белого камня, от которых сохранилась только главная жемчужина — Золотые Ворота, не имеющие аналогов ни в европейской, ни в русской архитектуре. Сейчас рядом с этими воротами даже сохранились остатки вала, отделенные от Ворот проездами, сделанными ещё при Екатерине II, после того, как её карета застряла в Воротах.

В этот же период была построена резиденция Великого Князя Андрея в Боголюбове, по которой он и получил своё прозвище. Считается, что место резиденции ему показала Богородица. Дело в том, что после того, как в 1155 году Юрий Долгорукий стал Великим Князем в Киеве, он посадил Андрея в Вышгороде, но тот в том же году вопреки воле отца уехал во Владимир. Из Вышгородского женского монастыря он увёз с собой чудотворную икону Богородицы, которая впоследствии получила название Владимирской и стала почитаться как величайшая русская святыня. По дороге во сне князю явилась Богородица и велела оставить икону во Владимире. Андрей так и поступил, а на месте видения основал Боголюбово, которое и стало его любимой резиденцией.

Покрова-на-Нерли

Храм Покрова-на-Нерли, с. Боголюбово (Владимирская обл.)

А чуть позже — в 1165 году, в память о погибшем сыне Изяславе — невдалеке от Боголюбово Князь Андрей заложил один из красивейших храмов за всю историю Руси, один из её символов, — храм Покрова Богородицы на Нерли. Весной, когда Нерль и Клязьма заливают пойменные луга, Покрова-на-Нерли, оказывается на острове.

Храм Покрова-на-Нерли, с. Боголюбово (Владимирская обл.)

В момент своего строительства храм располагался точно в месте впадения Нерли в Клязьму — на речной «стрелке», оформляя перекресток важнейших водных торговых путей. Но в XX веке из-за гидротехнических преобразований русла рек изменились, и теперь устье Нерли расположено в полукилометре от храма, примерно посередине между церковью и княжей резиденцией Андрея Боголюбского. Сейчас, от этой резиденции летом можно дойти до храма пешком, пройдя около километра по дорожке через луг (естественно, когда вода уже уходит). И это очень хорошо, потому, что за время пути успеваешь отрешиться от всей суеты, погрузиться в мир русской природы, настроиться на встречу с вечной красотой и почувствовать дыхание истории.

Отражаясь в воде в безоблачный день, особенно при сильных разливах, храм как бы парит в воздухе, становясь невесомым. Небольшой, вытянутый вверх, он воспринимается как образец изысканности, несмотря на скромное убранство. Белоснежный с минимумом декора он кажется символом чистоты и непорочности. Остров же, на котором стоит храм, — рукотворный, высотой 5 метров. Фундамент глубиной 1,6 метров, который покоится на уровне самого луга, был засыпан грунтом вместе с основанием стен, высотой 3,7 метра. То есть храм укоренен в землю почти на 5 метров (!), как бы вырастая из русской земли, становясь с ней неразрывным целым. Скромная красота здания в совокупности с этим малоизвестным фактом, возможно, и делают храм образом самой Руси. И истинно русский человек, даже не зная этих технических нюансов, с ясностью воспринимает этот образ своим сердцем. Вид простого, без всякой вычурности храма, делает его как бы нерукотворным творением, частью природы. Вид его несёт успокоение и благоговение. Можно наблюдать, как люди, идущие к храму от Боголюбова, периодически останавливаются и просто стоят и смотрят, соединяясь с Русью Настоящей.

Храм Покрова-на-Нерли (Владимирская обл.)

Князья-губернаторы

Важно понять, что нынешнему существованию этой невероятной красоты на Владимиро-Суздальской земле мы обязаны не личным представлениям о красоте или увлечениям (хобби, как сказали бы сейчас) Великих Князей Юрия Долгорукого и Андрея Боголюбского. Строительство белокаменных соборов было для них продолжением их внешней политики, направленной на перенос Великого Княжения на Северо-Восток и, вместе с этим, изменением системы престолонаследия на Руси. Новое Великое Княжество обязано было иметь атрибуты своего величия! Именно поэтому Андрей Боголюбский столько времени отдал созданию новых белокаменных сооружений. Только обладая всеми атрибутами Великого Князя — прежде всего новой столицы — можно было завершить начатое его отцом.

И, закончив строительство храма Покрова-на-Нерли в 1166 году, Андрей перешёл к решающей фазе этого геополитического проекта. И как раз в 1167 году ему представился удобный случай. После смерти в 1167 году старшего в роду по лествичному праву его двоюродного брата Великого Киевского Князя Ростислава Мстиславовича со старшинством в роду Рюриковичей возникла некоторая неясность. Воспользовавшись этим, Андрей объединил множество русских князей и даже вступил в союз с половцами, и в 1169 году взял Киев. Но главным в этом было не само взятие «матери городов русских». Андрей произвел переворот в политической системе, впервые за историю Руси изменив представления о старшинстве в роду. До этого момента звание Старшего Великого Князя нераздельно соединено было с обладанием киевским столом. Андрей впервые отделил старшинство от места: заставив признать себя Великим Князем всей Руси, он не покинул Владимиро-Суздальского княжества и не поехал, вослед отцу и деду, княжить в Киев. Таким образом, княжеское старшинство было отделено от места, а Владимиро-Суздальское княжество стало центральным — второй (после Киевской) Великой Русью. До этого каждое княжество было временным, очередным владением князя, оставаясь владением всего рода, а не конкретного князя. Князья легко меняли свои столы, передавая их родственникам, перемещаясь по Руси, и мечтая когда-нибудь править в Киеве. В современных терминах, это были временные «губернаторы», назначаемые старшим князем в роду. А Андрей, став Великим Князем, не покинул своего Владимиро-Суздальского княжества. В результате оно приобрело характер личного достояния одного князя и вышло из круга русских областей, передаваемых по очереди старшинства.

Эту реформу завершил младший брат Андрея Боголюбского (самый младший, десятый сын Юрия Долгорукого) Всеволод Большое Гнездо. Он тоже был (правда, недолго — около 5 недель) князем в Киеве в 1173 году, но Великим Князем стал только в 1176 году, когда после убийства Андрея (1174 год) и среднего брата Михаила (1176 год) вокняжился во Владимире. При Всеволоде Владимиро-Суздальское княжество достигло наивысшего расцвета, но после его смерти, из-за внесенных Андреем Боголюбским нарушений в порядок престолонаследия, началась жестокая усобица и Северо-Восточная Русь распалась на удельные княжества. Но зато сам период княжения Всеволода до смерти в 1212 году был относительно мирным.

Каменная летопись

Что же касается достижений в области белокаменного зодчества, то Всеволод Большое Гнездо оставил нам в наследие изумительный Дитриевский собор во Владимире (иногда его называют"Дмитровский"), о котором стоит рассказать поподробнее. Этот удивительный красоты белокаменный храм, внесенный в 1992 году в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, стоит в центре Владимира. Возведен он был Всеволодом в честь своего небесного покровителя (в крещении Всеволод получил имя"Дмитрий"), а освящен в честь великомученика Дмитрия Солунского. Построен он был (по разным данным) 1191–1197 году. Заметим, что в Москве зданий этого времени не сохранилось ни одного. Удивителен храм тем, что он весь покрыт белокаменной резьбой, изображающей святых, героев, мифических и реальных животных. С учётом того, что это горельефы времён до монгольского нашествия, этот храм может считаться огромной каменной летописью древней Руси, поскольку, среди прочего, отображает и быт того времени. Большинство горельефов сохранилось в первоначальном виде, некоторые были заменены в XIX веке точными копиями.

Дмитриевский собор, г. Владимир (Владимирская обл.)

Интересно, что среди более 600 горельефов Дмитриевского собора есть и один уникальный, изображающий схватку двух борцов на поясах. «Каменная летопись» на русском храме домонгольского периода даёт нам доказательство того, что борьба на поясах, которую у нас принято считать традиционной борьбой поволжских народов в не меньшей степени может считаться и борьбой русской. Если посмотреть повнимательнее, то можно увидеть, что захват в русской борьбе на поясах отличается и от захвата, принятого в татаро-башкирском куреш, и от захвата в борьбе на кушаках — захват за пояс берется «к себе снизу». Это явное отличие говорит, по крайней мере, о независимости русской борьбы на поясах от борьбы волжских народов и её самобытности. Вместе с некоторыми другими горельефами, изображающих святых воинов с оружием в руках, этот удивительный храм показывает нам, что на Руси с древнейших времён существовали свои исконные виды боевых искусств — как без оружия, так и с оружием.

Подобная резьба сохранилась только ещё на одном памятнике древнерусского зодчества — Георгиевском соборе в Юрьев-Польском, что в шестидесяти километрах от Владимира. Но он был построен несколько позже — при сыне Всеволода Большое Гнездо Святославе в 1230 году. Как и Дмитриевский собор он был покрыт каменной резьбой: «церковь чудну зело, вельми украси ю резным камением от подошвы и до верху». Кстати, первый каменный храм в Москве — первоначальный Успенский собор — был построен по образу именно этого собора. Но, к сожалению, большая часть резьбы Георгиевского собора утрачена, чего не скажешь о Дмитриевском.

Георгиевский собор, г. Юрьев-Польский (Владимирская обл.)

Эти каменные летописи — храм Бориса и Глеба в Кидекше, Покрова-на-Нерли, Успенский и Дмитриевский собор во Владимире, Георгиевский собор в Юрьев-Польском, Золотые Ворота и княжий дворец в Боголюбове, Суздальские соборы и монастыри расположены в 160–220 километрах от Москвы. При хорошей погоде это расстояние можно проехать за 2–2,5 часа. Но если правильно к этому подготовиться и настроиться, то эти 2,5 часа пути могут перенести на 800–900 лет назад и показать нам Русь Настоящую. Только надо захотеть её увидеть.

Глава 3. Москва. Храм Христа-Спасителя. От Александра Невского до Александра Рукавишникова.

Бюст Александра Невского, г. Переславль-Залесский рядом со Спасо-Преображенским собором, где он был крещен

С недавних пор, совершая прогулки по Москве, можно заметить, что практически по всему городу встречаются изумительные, неповторимые скульптурные работы, появившиеся за последние 10–15 лет, за короткий срок ставшие неотъемлемой частью городского пейзажа. Каждый из этих памятников и монументов красив, необычен, неповторим и — самое главное — одухотворен. В них бронза — просто способ остановить живой миг, подобно видео или фотографии. Глядя на них как будто прикасаешься к Настоящей Руси. Но любуясь этими произведениями мало кто задумывается, что все они — творения рук одного мастера. И, более того, — нашего современника.

Посудите сами: руками этого мастера сделаны десятки удивительных произведений. «Живой» памятник Никулину на Цветном бульваре, у которого любят фотографироваться дети, и памятник ему же на могиле в Новодевичьем. Памятники писателям и поэтам: Шолохову на Гоголевском бульваре, поражающий своей пронзительной русскостью, Достоевскому у Российской государственной библиотеки (бывшей Ленинки), казалось бы, бывший здесь всегда; Пушкину, неожиданно для официальной традиции его представления, возлежащему на тахте; Сергею Михалкову, автору слов трёх гимнов России.

Памятник Сергею Шолохову на Гоголевском бульваре, г. Москва

Памятники музыкантам и певцам: недавно открытые памятник Магомаеву, у Азербайджанского посольства, и памятник Ростроповичу на Елисеевском. Памятники футболистам в Лужниках: Старостину, устало сидящему на скамейке, Стрельцову, в его неповторимом дриблинге, Яшину, мертво держащему мяч. И ещё один памятник Яшину — уже на «Динамо» — где в бронзе пойман миг полета. Памятник великим борцам: Ивану Ярыгину в Олимпийской деревне и создателю дзюдо Дзигоро Кано в Московском Кодокане. Монументы на могилах многих известных и любимых народом тренеров: Тарасова (хоккей), Садырина и Бескова (футбол), Гомельского (баскетбол), Ступенькова (кикбоксинг) и многих других. Памятники воинам-героям: освободителю Балкан «Белому генералу» Скобелеву и маршалу Рокоссовскому. И конечно нельзя забыть о памятниках Высоцкому, открытых еще в СССР: на Ваганьковском кладбище — самый первый и, возможно, лучший памятник Владимиру Семёновичу из всех, и мемориальный горельеф с расколотым колоколом на доме, где он прожил последние годы жизни. Добавим сюда и необычные работы: нулевой километр на Красной площади, у которого теперь фотографируется каждый приезжий; памятник первому вкладчику Сбербанка, к которому теперь каждый старается прикоснуться, чтобы привлечь к себе деньги; фонтан «Вдохновение» около Третьяковки; а также статуэтку «Золотой пояс», уже много лет ежегодно вручаемую в Кремлевском дворце за самые большие достижения в области боевых искусств и единоборств.

А если добавить к этим монументам и памятникам и другие работы этого автора, увековечившие Рахманинова и Шостаковича, Набокова и Семёнова, Кропоткина и Кобзона, Кирилла и Мефодия, Бориса и Глеба, Дмитрия Солунского и Дмитрия Донского, Татищева и капитана Дъяченко, и многих других, и ставшие такой же неотъемлемой частью других городов России и мира, — от Дмитрова, Шуи, Ставрополя, Новгорода, Хабаровска, Коломны, Солнечногорска до Дрездена, Мадрида, Душанбе, Сеула, Монтрё и даже Дамаска, где стоят памятник Апостолу Павлу и образ Христа-Спасителя, — то это кажется совсем невероятным! И, тем не менее, это так. Имя автора всех этих работ — Александр Иулианович Рукавишников.

Александр Рукавишников

Александр Рукавишников — потомственный скульптор. В свои 61 год он член Академии художеств России (с 47 лет) и Союза художников России (с 24 лет), Народный художник России (стал в 45 лет!). Скульптором был ещё его дед Митрофан, действительный член Римской Академии искусств. Скульпторами были и его мать Ангелина и отец Иулиан, Народный художник СССР. Скульптором стал и его сын Филипп.

Вклад Рукавишникова в увековечивание памяти великих сынов Русской земли сложно переоценить. Но удивительно то, как много ему удалось сделать для Москвы, учитывая преобладавший в течение двадцати лет «лужковский стиль» в архитектуре, творчески дополненный гигантоманией Церетели. Творческие подходы Рукавишникова и Церетели разнятся диаметрально: городская скульптура классического реализма Рукавишникова и аллегорический символизм в гигантских формах Церетели. Не будет преувеличением сказать, что бронзы взятых все вместе московских творений Рукавишникова не хватит даже на один памятник Петру I от Церетели, даже без шпиля на Поклонной горе и ещё советских времён гигантского «шашлыка» на Тишинской площади. И дело не только в размерах.

Памятники В.Высоцкому работы А.Рукавишникова на могиле поэта и на доме, где он жил

Просто сравните два памятника Высоцкому. Один — работы Рукавишникова 1985-го года на его могиле, который хоть и не нравился Марине Влади, но точно выразил суть всего творчества поэта и стал, по-сути, народным. И другой — памятник Высоцкому 1999 года работы Церетели, установленный сначала в Атриуме Галереи искусств имени самого Церетели, а сейчас задвинутого в угол Музея современного искусства на Петровке: тяжелый, диспропорциональный, расчлененный, с куполами и лошадьми, растущими из поэта. И все станет ясным само собой.

И, тем не менее, несмотря на это в Москве можно найти некий творческий союз этих скульпторов — хоть и формальный, и завершившийся художественным скандалом, но всё-таки состоявшийся. Это участие Александра и Иулиана Рукавишниковых в восстановлении Храма Христа Спасителя.

Храм Христа Спасителя

Храм Христа Спасителя, заложенный в 1839 году в благодарность Богу за спасение России от наполеоновского нашествия, завершенный в 1883 году и взорванный в 1931-ом, начал восстанавливаться в 1994 году. В целом восстановление было завершено к концу 1999 года (верхний храм открыт для посещения 31 декабря 1999 года).

Сохранив достаточно полно внешний вид, внутренне строение Храма во многом изменилось. Сейчас в состав комплекса Храма Христа Спасителя входят «Нижний храм» (Преображенская церковь, сооруженная в память о находившемся на этом месте женском Алексеевском монастыре. Имеет три алтаря: главный — в честь Преображения Господня и два малых придела — в честь Алексия человека Божия и Тихвинской иконы Божией Матери) и «Верхний храм» — собственно Храм Христа Спасителя. «Верхний храм» имеет 3 престола — главный в честь Рождества Христова и 2 боковых на хорах — во имя Николая Чудотворца (южный) и святого князя Александра Невского (северный). Нижний Храм был освящен в 1996 году, а верхний — в 2000-ом.

Но исторический Храм от современного отличает не только внутренняя структура, но во многом и убранство. В процессе восстановления, автор проекта воссоздания Алексей Денисов отошёл от работы, уступив место как раз Зурабу Церетели, который завершал строительство, во многом отступив от утверждённого первоначального проекта Денисова. Например, вместо исторической белокаменной облицовки Храм получил мраморную, кровля покрыта не золотом, а материалом на основе нитрида титана. Крупные скульптурные медальоны на фасаде храма были выполнены из пластика (правда, в 2010-ом их заменили на бронзовые). Особый протест вызвало применение любимого приема «лужковских реконструкций» — размещение под храмом двухуровневой подземной парковки с автомойкой. А ещё к одному отступлению от оригинала привело его решение о замене мраморных горельефов Храма на бронзовые.

Именно эти горельефы (как по сохранившимся фрагментам, так и по фотографиям) и восстанавливали Иулиан и Александр Рукавишниковы. Часть оригинальных мраморных горельефов скульпторов Клодта, Логиновского и Рамазанова чудом уцелела при взрыве и более 60 лет хранилась в Донском монастыре. Сейчас эти фрагменты можно увидеть в музее Храма, расположенном в подвале в холле рядом с «нижним» храмом. Ну а уже восстановленные горельефы видит каждый, кто приходит в Храм — они расположены по нижнему краю храма. Взгляд сам останавливается на этих произведениях искусства. Например, расположенная справа от центрального входа изумительная композиция «Благословение Сергием Радонежским Дмитрия Донского на Куликову битву» сделана настолько реалистично, что кажется, что фигуры, выполненные в полный рост, просто живые. (Кстати, конная скульптура самого Дмитрия Донского работы Рукавишникова установлена в Коломенском кремле).

Горельеф работы отца и сына Рукавишниковых благословения Дмитрия Донского Сергием Радонежским на Храме Христа-Спасителя

Интересно, что уже после окончания восстановления, Рукавишников внес новый вклад в создание композиции всего ансамбля главного православного храма России. Слева от воссозданного Храма в Патриаршем сквере в 2005 году открыт его памятник императору Александру II. Этот памятник стоит почти на том самом месте, где до разрушения большевиками в 1918 году был расположен памятник Императору Александру III, открытый в 1912 году. Это, кстати, один из всего трёх нынешних памятников членам семьи Романовых в Москве — есть ещё памятники Петру Первому и Николаю Второму. Обращенная к алтарю скульптура помещена на каменном постаменте с изящной колоннадой. За спиной императора сидят два изумительных бронзовых, но «почти» живых льва, что, по словам самого Рукавишникова, олицетворяет «историческое прошлое державы до правления Александра II». Его царствование, продолжавшееся более 25 лет, ознаменовалось не только освобождением крестьян, но и проведением земской, судебной и военной реформ, о чем и гласит надпись на постаменте. Композиция выполнена настолько талантливо, торжественно и, одновременно, живо, что находясь рядом без всяких слов ощущаешь величие и человека, и его эпохи.

Этот мемориал Александру II не просто одно из лучших произведений Рукавишникова в Москве. Это яркий пример того, как творчество одного человека связывает прошлое и настоящее страны, визуализируя Русь Настоящую, показывая нам кто мы и откуда, объединяя нас, и создавая из «населения» народ. Эта связующая нить идет сквозь все творчество Рукавишникова, закономерно приводя нас к главному Храму страны. Потому что, именно в этом Храме к этой ниточке, связывающей нас с нашими великими предками, можно прикоснуться, и даже протянуть её к самым истокам нашей Родины.

Мемориал Александру II у Храма Христа-Спасителя работы А.Рукавишникова

Святые воины

История Руси Настоящей — это без всякого преувеличения история великих войн и великих побед. «У России только два союзника — её армия и флот» — сказал Александр III Миротворец, чей памятник стоял рядом Храмом Христа Спасителя до 1918 года, как раз там, где сейчас стоит мемориал его отцу Александру II. Да и сам Храм Христа Спасителя был воздвигнут в честь победы России над наполеоновским нашествием. Ну а часть «верхнего» храма — престол Александра Невского — фактически воинский храм. Здесь на каждой второй иконе изображены Святые воины русской земли, причём с мечами в руках. Аналогов этому более нигде нет.

Икона Св. Блг. князя Бориса

Памятник Борису и Глебу, г. Дмитров (Московская обл) работы А.Рукавишникова

Вот, например, фреска Святого Благоверного князя Бориса (в крещении Романа), убитого братом Святополком вместе с братом Глебом. Молодой князь Борис прославился как храбрый и искусный воин. Именно поэтому незадолго до своей смерти уже будучи больным Великий князь Владимир призвал Бориса в Киев и направил с войском против печенегов, слух о приближении которых сильно его тревожил. Владимир при этом хотел объявить князя Бориса наследником своего престола, минуя не только старшего брата Святополка, но и Ярослава, правившего в Новгороде и отказавшегося выплачивать Киеву дань. «Готов на все по твоей воле», — ответил Борис и отправился с войском против печенегов. Однако после смерти Владимира, Святополк решил избавиться и от Бориса, и от Глеба, подослав к тому убийц. Убийцы во время похода ворвались в шатер князя и ударили его копьем, после, завернув в шатер, повезли его, ещё дышавшего, Святополку. По приказу Святополка два варяга докончили убийство. В историю Руси Святополк вошел под именем «Окаянный», а братья Борис и Глеб были канонизированы. Кстати, конные памятники Борису и Глебу Александр Рукавишников воздвигнул в Дмитрове.

Икона Св. Блг. князя Довмонта Псковского

Икона Св. Блг. князя Константина Муромского

На соседней фреске — Святой благоверный князь Довмонт Псковский (в крещении — Тимофей). Будучи князем литовского происхождения он постоянно сражался с Литвой, а в 1268 году бился вместе с новгородцами против ливонских рыцарей.

Чуть дальше — Святой Благоверный князь Константин Муромский. Князь Ярослав Святославич (в крещении — Константин) был потомком равноапостольного князя Владимира. Он просил у своего отца, князя Святослава Черниговского, дать ему в удел город Муром, населенный язычниками, чтобы просветить эту страну христианской верой. Сына своего Михаила князь отправил к муромцам в качестве своего посланца, но язычники его убили. Когда князь Константин подошел к городу со своей дружиной, жители смирились и приняли его. Не принуждая язычников силой к принятию православия, князь построил храм Благовещения на месте убийства своего сына, а вскоре и другую церковь, в честь святых Бориса и Глеба. В то же время сам он не раз призывал к себе старейшин города и убеждал их переменить веру. Однажды толпа жителей, недовольных князем, подступила к его дому, грозя смертью. Помолившись, князь вышел к толпе бунтовщиков с иконой Богоматери. Это так поразило язычников, что они сами пожелали принять крещение.

Александр Невский

Но особо следует рассказать о самом Александре Невском. Гумилёв убедительно доказывает идею, что Александр Невский — ключевая фигура русской истории, фактически определившая весь дальнейший ход русской истории вплоть до настоящего времени. Именно при Александре Ярославиче фактически впервые объединилась Русь. Именно ему мы обязаны тем, что сейчас Русь существует в том виде, какая она есть. Он принял для Руси все ключевые решения, определяющие её геополитическую индивидуальность. И, кстати, именно ему принадлежат слова:"Не в силе Бог, а в правде!» И это все изображено на фресках «верхнего» Храма, излагающих все ключевые моменты его судьбы.

Святой благоверный князь Александр Невский родился 30 мая 1220 года в городе Переславле-Залесском. Отец его, Ярослав, в крещении Феодор, был младшим сыном Всеволода III Большое Гнездо.

Памятная табличка на Спасо-Преображенском соборе, г. Переславль-Залесский

Бюст Александру стоит на Переславльской Красной Площади — обычной лужайке перед самым старым храмом Северо-Восточной Руси — Спасо-Преображенским собором, заложенным Юрием Долгоруким в 1152 году. Есть только один ровесник этого храма — церковь Бориса и Глеба в Кидекше, также заложенная Юрием Долгоруким в своей резиденции. Но этот собор — единственный из пяти первых белокаменных храмов Северо-Восточной Руси, дошедший до нас почти в полной сохранности. Храм очень прост, но создаёт ощущение мощи и незыблемости. За его «спиной» с тех времён сохранились городские валы, окружающие весь центр города. На храме висит памятная табличка о рождении Александра. Это удивительное чувство — прикоснуться к материальному свидетелю реальных событий, которые нами сейчас воспринимаются уже не как настоящие, а как сказочные, былинные, мифологические. Но храм говорит нам, что это не так, и он сам тому доказательство.

Спасо-Преображенский собор, г. Переславль-Залесский (Ярославская обл.)

Именно в этом храме, уже в возрасте 4 лет (!), Ярослав «учинил сыновьям княжеский постриг» — обряд посвящения в воины. И с ранних лет Святой князь Александр сопровождал в походах отца. Уже в 15 лет он был участником битвы на реке Эмайыги (в нынешней Эстонии), где войска Ярослава наголову разгромили немцев.

Правление Александра пришлось на один из самых тяжелых периодов истории Руси. С востока шли монголо-татары, с запада надвигались германские рыцарские ордена. Воспользовавшись нашествием Батыя, разгромом русских городов и смятением, крестоносцы вторглись в Русь. Первыми были шведы. В 1240 году шведский король послал к Неве под командованием ярла (князя) Биргера — своего зятя — большое войско.

Описывается, что накануне битвы было предзнаменование: стоявший в морском дозоре воин Пелгуй, в святом Крещении Филипп, видел на рассвете 15 июля ладью, плывущую по морю, и на ней святых мучеников Бориса и Глеба, которые сказали: «Да поможем сроднику своему Александру". Ободренный Александр, мужественно повел своё небольшое войско (в несколько раз меньшее чем у врага) на шведов."И была сеча великая с латинянами, и перебил их бесчисленное множество, и самому предводителю возложил печать на лицо острым своим копьем". За эту победу на реке Неве, одержанную 15 июля 1240 года, Александр и получил имя «Невский».

После этого последовали многие победы. Молниеносным походом Александр вернул древнюю русскую крепость Копорье, изгнав рыцарей. Освободил Псков в 1242 году, после чего дал Тевтонскому ордену решительное сражение на льду Чудского озера, ставшее широко известным (правда в кинематографическом варианте). Были и другие славные победы: он отразил новый немецкий набег на Псков, заключил договор о мирных границах с Норвегией, ходил походом в Финскую землю. Но если бы были только они, то Александр остался бы в памяти только как князь-воин. Он же сделал гораздо большее.

Во-первых, он заручился союзом с Ордой. В 1242 году, вскоре после победы на Чудском озере Александр Невский со своим отцом, Ярославом, выехал для заключения этого союза в Золотую Орду. Заключив союз с ханом Батыем, князь Ярослав должен был поехать в Монголию, в столицу всей кочевой империи, и утвердить этот союз на уровне всей монгольской империи. Положение самого Батыя было трудным, он сам искал поддержки у русских князей, желая отделиться со своей Золотой Ордой от дальней Монголии. А там, в свою очередь, не доверяли ни Батыю, ни русским. Князь Ярослав был отравлен и скончался в мучениях. Но союз с Золотой Ордой — необходимый тогда для предотвращения нового разгрома Руси — продолжал крепить князь Александр Невский.

Фреска Храма Христа-Спасителя «Александр Невский отвергает поклонение кумирам»

По Гумилёву именно этот союз спас Русь от латинизации и, что ещё более вероятно, от физического уничтожения. Намерения европейцев в отношении русских в XIII веке не особо отличались от их же намерений в 19-ом или XX веке. Многие до сих пор считают, что Европа могла бы помочь в борьбе с татарским игом. Но достаточно вспомнить судьбу Константинополя, захваченного и разгромленного в 1204 году крестоносцами, или любых других народов, которых европейцы считали «дикими» и которым «несли свет и цивилизацию», и все иллюзии исчезнут. Поэтому, когда вскоре (в 1248 году) явились послы Римского папы, предлагавшие принять латинскую веру, он написал в ответ о верности русских православной Церкви и изложив суть всей западной политики Руси на много сотен лет вперед:"Сии все добре сведаем, а от вас учения не приемлем"(т.е. всему хорошему будем у вас учиться, но веры своей не изменим). И об этом в Храме есть фреска. Это решение можно считать второй из главных политических побед Александра.

Фреска Храма Христа-Спасителя «Александр Невский отвергает латинскую веру»

В дальнейшем Александр продолжал крепить союз с Ордой. Он закрепил его, не только не жертвуя своей верой, а наоборот — обратив монголо-татар в христианство! Об этом мало кто знает. Кстати, в Храме даже есть такая фреска. Сын Батыя, Сартак, который принял христианство и заведовал в Орде русскими делами, стал другом и побратимом Александра. Обещав свою поддержку, святой Александр дал возможность Батыю выступить в поход против Монголии, стать главной силой во всей Великой Степи, а на престол в Монголии возвести вождя татар-христиан, хана Мункэ. А когда в 1256 году умер хан Батый, а вскоре был отравлен его сын Сартак, князь в третий раз поехал в Сарай, чтобы подтвердить мирные отношения Руси и Орды с новым ханом Берке. Хотя преемник Батыя принял ислам, он нуждался в союзе с православной Русью. В 1261 году стараниями святого Александра и митрополита Кирилла в Сарае (столице Золотой Орды!) была учреждена епархия Русской Православной Церкви.

Политический талант Александра ни в чем не уступал его воинскому таланту. Александра без преувеличения можно считать гением политики. Когда в 1262 году по его указанию во многих городах были перебиты татарские сборщики дани и вербовщики воинов — баскаки, и все ждали татарской мести, он новь поехал в Орду и, показав ситуацию с другой стороны, мудро направил события совсем в иное русло. В результате, хан Берке, ссылаясь на восстание русичей, прекратил посылать дань в Монголию и провозгласил Золотую Орду самостоятельным государством. Берке воплотил то, о чем давно мечтал ещё Батый, а Александр получил заслон для Руси с Востока. В этом великом соединении русских и татарских земель и народов созревало и крепло будущее многонациональное Российское государство, включившее впоследствии в пределы Руси почти всё наследие Чингис-хана до берегов Тихого океана.

Но эта дипломатическая поездка Александра Невского в Сарай была четвертой и последней. Будущее Руси было спасено, долг был выполнен, но и силы были отданы все. На обратном пути из Орды Александр заболел (обстоятельства до сих пор неясны). Не доезжая до Владимира, в Городце (стоящего сейчас на краю огромного Горьковского водохранилища), в монастыре он принял иноческую схиму под именем Алексий, и вскоре после этого — 14 ноября 1263 года, скончался. Об этом эпизоде тоже есть фреска.

Памятник Св. благ. князю А.Невскому в монашеской ризе на месте преставления в г. Городец (Нижегородская обл.)

Фреска Храма Христа-Спасителя «Смерть Александра Невского»

Уже после смерти князь явил чудо, о котором также повествует фреска в Храме Христа Спасителя. Тело Александра понесли во Владимир — девять дней длился путь, но тело оставалось нетленным. 23 ноября, при погребении его в Рождественском монастыре, когда тело Невского было положено в раку, митрополит хотел разжать ему руку, чтобы вложить по Православному канону напутственную духовную грамоту. Но князь Александр вдруг сам протянул руку и взял грамоту у митрополита, чем поверг кого в ужас, кого в благоговение.

Фреска Храма Христа-Спасителя «Явление чуда Александром Невским после смерти»

Икона Св. благ. князя А.Невского на ограде церкви в с.Новоспасское Смоленской области

Великий воинский храм — Храм Христа Спасителя, сам чудесным образом спасенный, — связывает для нас историю нашей страны с нашим временем. Ну а работы Александра Рукавишникова — судьбы великих героев прошлого не только с героями нашего времени, но и с нашими собственными судьбами, делая нас всех единым народом. Но только это надо увидеть, почувствовать, а затем и осознать. А сделать это на бегу, или проезжая мимо на машине, вряд ли возможно. Но для начала достаточно просто на минуту остановиться и просто задуматься о том, что ты видишь. Это — первый шаг.

Глава 4. Тверская область. Тверь. Михаил Ярославич. Первый самодержец.

Памятник Князю Тверскому Михаилу Ярославичу, г. Тверь

В 2008 году в центре города Тверь на Советской площади был установлен памятник Святому Благоверному князю Михаилу Ярославичу, первому в русской истории главе государства, именовавшемся «самодержцем». Но далеко не каждый представляет себе роль событий, пришедшихся на годы княжения Михаила Ярославича и его сыновей в истории Руси. Их невозможно переоценить — они стали основополагающими для всех нас вплоть до настоящего момента. Эти события — Настоящая Русь.

Предыстория: Тверь и Москва

Всем известно, что наша первоначальная Русь — Киевская. Таковой она была до того момента, как в 1157 году Великим князем стал сын Юрия Долгорукого Андрей Боголюбский, перенесший свою столицу во Владимир. С этого момента Русь стала Владимиро-Суздальской (или Ростово-Суздальской, что тоже самое), а Великие князьями были князья Владимирские. Так продолжалось около 150 лет, и именно период княжения Михаила Ярославича явился периодом борьбы за новую Русь. Мы привыкли к словосочетанию «Московская Русь». А ведь по всем законам Русь должна была стать Тверской! И история возникновения Московской Руси даст сто очков вперед любому авантюрно-приключенческому роману!

Чтобы понять ситуацию предшествующую описываемым событиям давайте соотнесем отстоящие друг от друга в те времена на 200 километров (сейчас — 170) Москву и Тверь того периода. Тверь и Москва были ровесницами, Тверь даже на полстолетия моложе. Обе возникли как окраинные приграничные крепости Ростово-Суздальского княжества. И поначалу никто не предполагал, что со временем они пересилят таких политических «тяжеловесов» как Ростов, Суздаль, Владимир и Ярославль. Во время феодальных междоусобий войны не раз прокатывались по этим городам, не жалея ни храмов, не кремлёвских укреплений, ни население. И Тверь, и Москва жестоко пострадали от монголо-татарского вторжения в 1238 году. Но всякий раз оба этих города возрождались как Феникс из пепла. С одной только разницей, что богатая Тверь возрождалась приумноженной, а скудная Москва едва-едва в прежних своих пределах.

Тверь имела несомненное преимущество перед Москвой, которое выражалось в географическом положении Твери на великой торговой реке Волге, что, естественно, приносило тверичам огромные прибыли от торговли с восточными странами. Тверь была богаче Москвы, расположена на более выгодных торговых путях, отчего её торговля лишь незначительно уступала новгородской. Просто направленность торговых путей была иная. Новгород был ориентирован на торговлю с Западом, а Тверь по Волге — с Востоком. Торговле этой никто не вредил, потому что Волга, на всём своём тогда ещё не очень большом пути по русским землям, протекала по территории великого княжества Владимирского, а дальше — по землям Золотой Орды, ханы которой выдавали великому князю ярлык и охранную грамоту его купцам. А из Твери на север торговый путь шёл не только по Волге, Тверце и Мсте в Новгород и Псков, но и в обход них по Волге, Шексне, через Белоозеро, озеро Онего, по Свири, через тогдашнее Нево (Ладожское озеро) и по Неве прямо к Финскому заливу Балтийского моря. Кроме того, контролируя Торжок — главный торговый город Северо-Запада вблизи стратегического единственного волока из Тверцы в Мсту, Тверь всегда могла усмирить необузданных новгородцев, закрыв подвоз южного зерна, которое у новгородцев не вызревало, в северные земли. А если бы тверской князь стал бы ещё и Великим князем Владимирским, это означало бы полный контроль над всеми торговыми путями и процветание княжества.

А что же Москва? В конце XIII — начале XIV веков Москва была центром крошечного удельного княжества на западной окраине Владимиро-Суздальского княжества. В княжестве было всего два города: Москва, да с 1301 года Коломна, которую Даниил Александрович отвоевал у рязанцев. Какая может быть выгода от торговли по рекам Всходне (Сходне), Яузе и Москве, если самая большая из них Москва только в 1301 году оказалась от истоков до устья в пределах крошечного московского удела князя, благодаря захвату Коломны, расположенной при впадении Москвы-реки в Оку? А из Всходни и из Яузы попасть в Клязьму можно было только через волоки. И ни Ока, ни Клязьма не контролировались москвичами. Волга же протекала не просто по территориям других княжеств, а больше частью по территориям главных врагов москвичей. При этом условия для земледелия в московском регионе не шли ни в какое сравнение с условиями южных и юго-западных княжеств. А произведения местных ремесленников никак не могли заинтересовать заморских купцов — они не носили какого-либо исключительного характера, отличающего их от продуктов других княжеств. Как центр мелкого удельного княжества Москва, в отличие от Твери, не имела дипломатических связей с зарубежными странами и дипломатических представительств этих стран. И самое главное — Москва не являлась центром епископии. Теория же об исключительном положении Москвы возникла тогда, когда в 1525 году игуменом псковского Елеазарова монастыря Филофеем была создана теория «Москва — Третий Рим», чтобы обосновать исключительность новой столицы ещё в те времена, когда она была всего лишь одной из мелких крепостей и ничем больше.

Русь в XII веке: Тверь и Москва — в составе Владимиро-Суздальского княжества

А что было вокруг? Если посмотреть на карту русских земель XII-XIII веков, то сразу бросится в глаза измельчённость княжеских владений и поневоле задашься вопросом: как такие могучие соседи, как Золотая Орда и Великое княжество Литовское позволили в северной части Средне-Русской равнины сформироваться единому русскому государству с Москвой во главе? Действительно, Литва — от моря до моря; Орда — от юга до северо-востока. А между ними малюсенькое (даже в сравнении с другими княжествами) Московское княжество. Сам город Москва располагался в границах современных Кремля и Китай-города, в нём в первой четверти 14 века ни одного каменного сооружения.

Михаил Тверской — Князь Всея Руси

И вот в этой ситуации неожиданно возникло противостояние Московского княжества со своим более богатым и сильным северным соседом — Тверским княжеством. Хотя изначально объективных предпосылок этому было немного. В Твери в этот период с 1282 года княжил племянник Александра Невского Михаил Ярославич. Согласно действовавшему тогда лествичному (т.е. «лестничному») праву престолонаследия, установленному ещё Ярославом Мудрым, Михаил Ярославич вряд ли мог бы стать Великим князем, потому как перед ним в иерархии престолонаследников стояло 3 сына Александра Невского — Дмитрий князь Владимирский, Андрей князь Городецкий и Даниил князь Московский. Михаил же был сыном младшего брата Александра — Ярослава. То есть изначально Московские князья стояли на одну ступеньку выше Тверских в очереди на Великое княжение. А потому и особых проблем в отношениях не было, потому что пока Михаил Ярославич был всего лишь удельным тверским князем и круг решаемых им проблем редко выходил за рамки его верхневолжского княжества. Великими же князьями владимирскими с 1276 по 1304 год являлись его двоюродные братья, сыновья Александра Невского: Дмитрий и Андрей.

Но события развивались своим чередом. В год венчания Михаила Ярославича с дочерью Ростовского князя Дмитрия Борисовича Анной в 1294 году между Дмитрием и Андреем произошла распря. Разбирать свои взаимные претензии они в качестве третейского судьи вызвали из Твери как раз своего двоюродного брата Михаила Ярославича. Рассудить-то он их рассудил, но вскоре Дмитрий Александрович внезапно умер, и Андрей Александрович занял вожделенный Владимирский престол. Дальше дела шли так. В 1304 году умер и сам Андрей Александрович, Великий князь Владимирский, обычно называемый по принадлежавшему ему уделу Городецким. А так как к этому моменту его младший брат Даниил князь Московский тоже умер, то Михаил Александрович князь Тверской стал Великим князем Владимирским, конечно же, сохранив за собою свой тверской удел. А самым важным тут является то, что пятеро сыновей Даниила Московского, в том числе Георгий (Юрий) и Иоанн (Калита) переходили в разряд изгоев, то есть изгонялись из очереди, как сыновья отца, умершего, и не успевшего дожить до занятия Великокняжеского престола на иерархической лестнице! Юрий Данилович правда тоже претендовал на Великое княжение, но Ордынский хан выдал ярлык в соответствии с законом Михаилу. Более того, именно Михаил Ярославич впервые в русской истории стал именоваться Великим князем Всея Руси, то есть он — первый русский самодержец! Это и определило смертельное противостояние Москвы и Твери. К этому времени княгиня Анна родила супругу сына Дмитрия, дочь Феодору, а потом ещё последовательно троих сыновей Александра, Константина и Василия. Фактически появилась новая Русь — Тверская, потому что при таком количестве наследников мужского пола кто-либо претендовать на Великокняжеский престол даже в долгосрочной перспективе уже не мог. Четыре княжича — кто мог сомневаться, что дело отца по усилению родной Твери не будет продолжено? Но московские князья смотрели на ситуацию по другому…

Территории Московского княжества в XIV-XV веках

Что такое настоящая политика

Дело в том, что как ни крути, самую высокую и единственную ступень в феодально-властной иерархии на Руси занимал ордынский «добрый царь» и путь к занятию её русским князьям был заказан. Кстати, он был также заказан и всем тем монгольским вельможам, которые не являлись потомками Чингисхана. А тут следует сказать, что летописи отмечают высокие личные качества князя Михаила Ярославича. Он был честен, благороден, соблюдал заветы и законы предков, а в битвах сам сражался в первых рядах. Его же племянники и оппоненты братья Даниловичи Георгий (больше известный как Юрий) и Иоанн (прозванный народом Калита, то есть по нашему «Кошелек»), подобно многим изгоям, были более амбициозны и совершенно беспринципны. Зная, что ордынские ханы предпочитают не вмешиваться в порядок престолонаследия, они нашли верный способ изменения расстановки политических сил в Северо-Восточной Руси в свою пользу. Через голову великого князя они напрямую связывались с ордынским «добрым царём», и, осыпая его подарками и лестью, как говорится «втерлись в доверие». И естественно не упускали возможностей и очернить своего двоюродного дядю Михаила Ярославича. Знакомая тактика, не правда ли? Удивительным образом без всяких изменений дожившая до наших дней…

Конечно, на стороне Михаила Ярославича был законный порядок, поэтому он смотрел сквозь пальцы на интриги племянников в Орде. Но в 1312 году в Орде умер хан Тохта, и на престол вступил хан Узбек. Именно он принял решение об исламизации Орды, что и проводил в жизнь в крайне насильственной форме под страхом смертной казни. А следует сказать, что со времён Чингисхана и благодаря его политике веротерпимости, спектр религий, исповедуемых кочевниками, был достаточно широк. Очень большая доля кочевников принадлежала к христианам несторианского толка. Несторианской конфессиональной традиции среди степняков была не одна сотня лет, многие ханские семьи исповедовали христианство или покровительствовали ему. Лучшие тумены хана Хулагу, захватившие Багдад и Дамаск, уничтожившие ассасинов и их «старца горы», дошедшие до Иерусалима, были как раз христианами. Результаты массовой исламизации в конечном счете имели кардинальное значение для событий на Евразийском континенте, потому что косвенно повлияли и на объединение православных русских княжеств, которых в Орде как покровителе привлекало именно веротерпимость и даже покровительство традиционной вере подданных. Было так ещё с того времени, как Александр Невский отклонил предложение латинян оказать помощь в борьбе с татарами в обмен на принятие католичества, а вступил в союз в Ордой, которая гарантировала сохранение традиционной веры. Кроме того, Орда в обмен на дань ещё и обеспечивала военную поддержку и защиту, а во внутренние дела княжеств не вмешивалась, лишь формально утверждая Великих князей в соответствии с правилами престолонаследия. Но так было до Узбека. Теперь многое поменялось. Ясно, что если с такой лёгкостью хан Узбек выбрасывал из жизни своих собственных героев, то можно было догадаться, что с русскими подданными он вообще церемониться не собирался. Их внутренние разборки только облегчали ему властвование. И вскоре Узбек доказал это.

Конец ознакомительного фрагмента.