Регуляторы. Книга первая. Цена говядины

Константин Александрович Жевнов, 2021

Дикий Запад это эпоха. Какой мы ее видим? Ковбои, индейцы, бандиты, шерифы, пальба, салуны… С двадцати шагов из револьвера – бах! И белке в глаз! Или грязь, антисанитария, грубость, геноцид индейцев, все сплошь злодеи и преступники… Так каким был этот пресловутый Запад? Действительно диким или благородным? А может каким-то другим? А люди его населявшие, так ли шаблонны они были?Отдельной страницей Дикого Запада является история Билли Кида. Одних фильмов о нем снято больше десятка! Люди бывшие с ним рядом известны меньше, но и их имена на слуху: Дик Брюер, Док Скарлок, братья Коу, Чарли Боудри… Эта книга о них обо всех, и в первую очередь о том, кто был ближайшим другом Малыша Билли Бонни. Не о киношных глянцевых стереотипах, а о реальных людях.Против моего обыкновения, эта книга не фантастика, хотя и сухим историческим трудом ее точно не назовешь! Что-то среднее, скорее всего – это роман по реальным событиям…

Глава 2

Авторы часто изображают Танстолла положительным героем, пытавшимся создать собственный бизнес в коррумпированном графстве, а Долана сущим злодеем. Так ли это? Совсем нет. Англичанин был интриганом, недооценившим силы противника и переоценившим свои собственные.

В письме отцу Танстолл писал, что его истинным намерением было выдавить конкурентов из графства и захватить экономические позиции…

Ю.В. Стукалин «По закону револьвера. Дикий Запад и его герои»: НЦ ЭНАС; 2007

Джон Генри Танстолл, около 1872 года¹⁸

— Да, Джон, мне действительно очень повезло, что вы с Доком наткнулись на меня, — Боудри приподнял стакан и взглянул на солнце, через его содержимое, — А еще больше я рад тому, что вы нисколько не напоминаете этого мерзавца Чисама, хотя и числитесь у него в друзьях.

— Полно, Чарльз, если хотите я выступлю посредником в ваших отношениях и практически уверен, что все удастся решить без стрельбы. Право, мне будет очень неприятно, если вы с ним устроите войну, а особенно если поубиваете друг друга, — Танстолл слегка пригубил содержимое и продолжил: — А вот мои разногласия с господами Лоуренсом Мерфи и Джеймсом Доланом, боюсь, так просто не решатся.

— Если не ошибаюсь, Мерфи отошел от дел, — заметил Чарли и тоже сделал маленький глоток.

— Не ошибаетесь, — кивнул Джон, — Говорят, он безнадежно болен. Ну, да господь долготерпелив и многомилостив. Мне и Долана вполне достаточно. Я слышал, что у него вновь появились совместные дела с Джесси Эвансом, а это вполне серьезный повод, чтобы начать беспокоиться, — он вновь пригубил, задумчиво посмотрел на залитую палящим солнцем равнину, а затем решительно поставил бокал и повернулся к собеседнику, — Чарльз, мне нужны стрелки для охраны стад и ранчо. Но главное, мне нужен тот, кто будет командовать моими людьми.

— Я могу порекомендовать вам, Джон, пару надежных парней для такой работы, — подумав, слегка кивнул Боудри.

— Я вполне доверяю вашему мнению, Чарльз, но мне бы хотелось видеть на этом месте именно вас, — улыбнулся Танстолл.

— Предложение довольно неожиданное и заманчивое, Джон, но я вынужден ответить отказом, — задумчиво почесав стаканом кончик носа, ответил Чарли.

— Но, почему? — воскликнул молодой ранчеро.

— Понимаете ли, Джон, в мои планы не входило наниматься в частную армию. Даже в качестве ее командира. За свою жизнь я вполне навоевался. К тому же, я уже не столь молод и меня вполне устроит жизнь владельца небольшого ранчо, — он грустно улыбнулся, — К тому же роль командира наемного отряда… Скажем так, для Чарли это слишком много, а для офицера войск Конфедерации Чарльза Боудри — слишком мало¹⁹.

— Мне очень жаль, Чарльз. Я, признаться, сильно надеялся на вас, — дернул щекой Танстолл.

— Не обижайтесь, Джон, не обижайтесь, — Боудри поставил стакан на стол и продолжил: — От должности я отказываюсь, но если вы правы, и столкновения избежать не удастся, то… Я считаю вас своим другом, Джон, так что, просто, позовите и я приду на помощь.

— Благодарю вас, Чарльз! — улыбнулся ранчеро, — Похоже, я выиграл даже больше, чем думал. Рассчитывал лишь на опытного стрелка, а приобрел надежного друга.

— Вы знаете, Джон, — тоже улыбнулся Чарли, — Пожалуй, я соглашусь на ваше посредничество в моих делах с этим…, с этим…, вполне возможно, достойным джентльменом Чисамом.

Они рассмеялись.

— Тогда, завтра же, предлагаю посетить контору моего друга и партнера Алекса Максвина, — отсмеявшись, сказал Танстолл, — А пока, считаю необходимым, отдать должное этому чудесному бренди!

— Бренди, действительно, чудесен! — согласился Боудри, — Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал с достойным напитком²⁰!

— Да вы поэт, Чарльз! — воскликнул Джон и слегка приподнял свой бокал.

Бренди был действительно изумителен, а его запасов хватило не только на вечер, но и на большую часть ночи.

***

Воистину, достойно изумления, насколько быстро могут вершиться даже самые сложные дела, в которых тесно переплетены интересы очень и очень многих людей, в случае, если в них не замешаны государственные чиновники. Александр Максвин темноволосый красавец, лет тридцати пяти отроду, с ухоженными вислыми усами и намечающими залысинами, без промедления взялся за улаживание конфликта с Чисамом. Признаться, Боудри с изрядным скепсисом отнесся к предложению Танстолла о мирном урегулировании конфликта, полагая, что ни к чему эти усилия привести не могут. Каково же было его удивление, когда спустя всего семь дней в гостиничном номере появился Александр и, ухмыляясь в усы, положил на стол перед Чарли конверт и два туго набитых мешочка.

— Достопочтенный сэр Боудри! — прочел Чарли, вскрыв конверт, — Я искренне огорчен, что между нами произошло сие досадное недоразумение. Господин Максвин изложил мне подробности, и я вынужден признать, что мои люди действовали несколько опрометчиво. Считаю своим долгом принести свои извинения за их действия и прошу вас не держать на них зла. Искренне ваш, Джон Чисам. Постскриптум. Я посчитал, что сумма ваших потерь, благородно рассчитанная господином Максвином, вполне честная. Причитающуюся с меня сумму я передаю вам вместе с письмом, через господина Максвина, который, был столь любезен, взять на себя обязанности курьера.

Боудри закончил чтение и взглянул на мешочки.

— Семьсот двадцать четыре серебряных доллара, один к одному! — вновь ухмыльнулся Александр.

— Благодарю! — слегка наклонил голову Чарли, — Признаться, не ожидал, что у вас что-то выйдет. Сколько я вам должен за вашу помощь?

— Ай, бросьте господин Боудри! — махнул рукой Максвин и снова ухмыльнулся.

— Для вас, дорогой господин Максвин, Чарльз, просто, Чарльз! — улыбнулся Боудри и протянул руку.

— Это честь для меня! — пожал протянутую руку адвокат, — Тогда прошу и вас, называть меня, просто, Александр!

— Да будет так! — согласился Чарли, — Но вернемся к финансовым вопросам.

— Чарльз, свой процент за услуги я уже получил как ваш поверенный, — развел руками Максвин, — Так что эта сумма целиком принадлежит вам и вашему партнеру. Признаться, мне было приятно представлять ваши интересы, так что если вновь возникнет схожий вопрос, прошу вас, сразу же обращайтесь ко мне!

— Надеюсь, Александр, подобного больше не случится, — улыбнулся Боудри, — Если вы не сильно торопитесь, я бы предложил, перекусить в кафе внизу. С недавних пор, его хозяин стал столь любезен, что не забывает мыть приборы, прежде чем подать их к моему столу.

— О, нет, Чарльз! Благодарю за предложение, но мисс Максвин сегодня расстаралась на такой чудесный обед, что рискну вас обидеть, но откажусь, — опять развел руками адвокат, — А может, вы, Чарльз, почтите нас своим визитом? У нас со Сьюзен редко бывают гости, думаю, она будет очень рада вашему визиту.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

18

Джон Генри Танстолл, около 1872 года — фото взято с https://stringfixer.com/pt/John_Tunstall

19

Скажем так, для Чарли это слишком много, а для офицера войск Конфедерации Чарльза Боудри — слишком мало! — перефразированная цитата из романа А. Дюма «Три мушкетёра».

20

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал с достойным напитком — перефразированная цитата из романа А. Дюма «Три мушкетёра».