Люди с платформы № 5

Клэр Пули, 2022

Каждый день Айона ездит на работу на поезде в одном и том же вагоне. И каждый день она видит одних и тех же людей, мысленно представляет, как они живут, какие события происходят в их жизни, и даже придумывает им прозвища. Как опытный пассажир, она знает неписаное правило: никто никогда не разговаривает с незнакомцами в поезде. Но что было бы, если бы она это сделала? В какие приключения могли бы вовлечь ее подобные разговоры? Однажды утром один пассажир подавился виноградом прямо на глазах у Айоны. Санджей, медбрат, приходит на помощь и спасает ему жизнь. И это событие вызывает цепную реакцию. Самые разные люди, у которых практически нет ничего общего, кроме поездок на работу, начинают общаться и даже становятся друзьями. А когда жизнь Айоны рушится, ее новые друзья оказываются рядом. «Люди с платформы № 5» – замечательный роман, наполненный радостью, мудростью, теплом и любовью.

Айона

Айона хорошенько подышала на пластинку, протерла ее рукавом и опустила на диск проигрывателя.

— Дорогая, ты помнишь эту песню? — спросила она, оборачиваясь к Би.

— Долли Партон. Слушая ее, я всегда вспоминаю вечер, когда ты впервые получила работу в журнале. В каком мюзикле я была тогда занята?

— В «Отверженных», — подсказала Айона, беря Би за руку и кружа ее в такт музыке. — Третья проститутка и случайная гостья на свадьбе. В антракте я проникла за кулисы, и мы в гримерной праздновали мою новую работу. Помнишь?

— Еще бы не помнить! Мы с тобой занимались любовью за стойкой, увешанной французскими мундирами. В свадебной сцене я пропустила свою реплику, отчего вся хореография пошла коту под хвост!

Би запрокинула голову и засмеялась, превратившись на мгновение в ту женщину, какой она была около тридцати лет назад.

Покупка дома оставила обеих на мели, и потому Айона не могла поверить своему счастью, когда ей предложили за деньги ходить на разные торжества и затем писать про это. Хобби, на которое она тратила почти все время, неожиданно превратилось в профессию.

— А помнишь, как мы с несколькими девицами из труппы отправились на обед? — спросила Айона. — Я тогда забралась на стойку бара и выплясывала. Каблучки у меня были шесть дюймов. И хористки из «Отверженных» пели «С девяти до пяти». Помнишь?

Айона говорила, а Би умело кружила ее в танце. Танцуя, они никогда не могли договориться, кто кого ведет.

Разумеется, Долли пела о жизни, длящейся с девяти утра до пяти вечера, тогда как Айона работала преимущественно с девяти вечера и до пяти утра. Сколько энергии у них было в те дни! Правда, они и спали тогда до полудня, а то и дольше.

— Я тут взялась наводить порядок в ящиках письменного стола, — сказала Айона. Она разжала руки. Долли закончила петь, и оркестр доигрывал завершающие аккорды песенки. — Ты не представляешь, что я там нашла. — Сунув руку в сумку, она достала серебристую прямоугольную коробочку. — Смотри!

— Так это же Диктатор! — воскликнула Би.

Журнал выделил Айоне служебную машину с водителем, который возил их с Би по вечеринкам, а под утро доставлял домой, в Ист-Моулси. Диктофон всегда лежал рядом с ними на заднем сиденье машины. Покинув вечеринку, Айона и Би записывали на миниатюрные кассеты все услышанные сплетни, а также свои впечатления о гостях и торжестве в целом. Айона прозвала диктофон Диктатором. Для журнальных статей ей требовалось как можно больше подробностей, а они быстро забывались, тем паче что после выпитого у них с Би заплетались языки и обеим ужасно хотелось поскорее оказаться дома и завалиться спать.

— У тебя остались пленки? — спросила Би.

— Думаю, большинство отправилось в журнальный архив, но одну я нашла. Девяносто третий год. Хочешь послушать?

Би кивнула. Она уселась в кресло и скинула туфли. Айона прищурилась, нашла кнопку воспроизведения и нажала на нее.

«Итак, мы только что покинули торжество по случаю открытия возрожденного ресторана „Квальино“, — услышала она собственный голос. Казалось, он звучал из другого мира. Наверное, так оно и было. — Говорят, Теренс Конран ухлопал на реновацию целое состояние. Дорогая, сколько он потратил?»

«Точно не знаю. Но наверняка миллионы. Или даже миллиарды. Словом, тьму-тьмущую денег», — послышался ответ.

— Так это же я! — пискнула Би.

— Естественно, ты. Тише! Давай слушать дальше.

«А кто там был?» — послышался мужской голос.

— Твой водитель! Как его звали? — спросила Би.

— Даррен, — пояснила Айона.

«Там были ВСЕ, — ответила молодая Айона, — но большинство сплетен касалось тех, кто там НЕ БЫЛ. Мы ждали появления принцессы Ди, но она так и не приехала. По слухам, она жутко разозлилась на журналистов из „Дейли миррор“ за публикацию ее снимков из спортзала».

«И ей есть на что злиться, — вставила молодая Би. — Она же упражнялась на снаряде для снижения веса. На том, что позволяет работать над внутренними частями ляжек. Ох, Даррен, видел бы ты ее промежность! И не скажешь, что принцесса!»

«Дорогая, промежности есть даже у принцесс. Ее засняли в трико и эластичных шортах. Да уж, отнюдь не Шарон Стоун в „Основном инстинкте“. Но я все равно не понимаю, чем это помешало ей появиться на столь знаменательном событии», — сказала молодая Айона, которой, по мнению Айоны нынешней, не хватало умения проявлять эмпатию.

«А что вы там ели?» — продолжал допытываться Даррен.

Он всегда был трезвым и до противного ответственным. Айона подозревала, что журнал специально проинструктировал водителя по части таких вопросов, чтобы они с Би не забыли поведать Диктатору все важные подробности.

«Громадные блюда с дарами моря! — ответила молодая Айона. — Креветки, лобстеры, крабы, устрицы. И все — в ледяной крошке. Я отвела душу, наевшись до отвала. А тебе понравилось, Би?»

«Не особенно. Слишком много ног, за исключением устриц, у которых их вообще нет», — заявила молодая Би, заставив нынешнюю Би хмыкнуть.

Айона остановила запись, поскольку Долли уже запела другую песню. Она подошла к креслу, подняла Би на ноги, крепко обняла и уткнулась подбородком ей в плечо.

— Дорогая, они собрались меня уволить, — сказала Айона, произнося слова куда-то в пространство за спиной Би.

— Да как они смеют, черт их побери? — спросила та. Айона почувствовала, как у любви ее жизни от негодования напряглись все мышцы на спине. — Ты же звезда их журнала!

— Была когда-то, но теперь… погасла, — вздохнула Айона.

— Ты всегда будешь моей звездой, — возразила Би. — Всегда. Самой яркой звездой на небе. Как называется самая яркая звезда?

— Сириус.

— Так вот, ты будешь моим Сириусом, — сказала Би.

— Сириуосно? — пошутила Айона, еще крепче обняв Би и заставив себя рассмеяться, чтобы не расплакаться.