Второе начало волшебства

Кирилл Туров, 2023

Иван и Алёнка Пантелеевы – ученики первого курса магической гимназии. Будучи круглыми сиротами, они вынуждены обеспечивать сами себя, без чьей-либо помощи. При этом они пытаются учиться в магической академии, чтобы когда-нибудь стать настоящими храмовниками – борцами с нечистой силой. Путь студента волшебного университета тяжек, но полон приключений. Где ещё можно научиться, как заговаривать болячки, чем задобрить домового и у кого можно раздобыть сапоги-скороходы?

Глава пятая. В царстве снов

Всем было довольно неловко укладываться в постели в присутствии преподавателя, тем более такого странного, как Баюн Васильевич. Это было нелепо настолько, насколько вообще возможно. Я честно попытался прилечь, закрыл глаза, минут пять полежал в таком состоянии, а потом не выдержал и поднялся с кровати. К моему удивлению, все, кто был вокруг меня уже спокойно спали. Их груди мерно поднимались в такт медленного метронома, стоящего на столе у Баюна Васильевича. Кот, казалось, ухмылялся разглядывая своих подопечных. Он спрыгнул со стула и пошёл ко мне. Только теперь я смог понять, насколько он больше обычных котов. Его холка доставала до моих бёдер, а хвост был толщиной в мою руку. А потом он сделал то, чего я вообще никак от него не ожидал — он встал на задние лапы, потянулся и подошёл ко мне.

— Извините, Баюн Васильевич. Я не смог заснуть.

— Инннтеррресно. Иван Гордеевич, насколько я помню?

— Верно. Скажите, а как так получилось, что все уснули?

— Будете ходить ко мне на кафедррру, ррраскажу подробнее. Обычно ннникто не может устоять перрред соблазном поваляться в постели.

Баюн Васильевич периодически растягивал некоторые звонкие согласные, что звучало довольно комично. Голос его был низким, глубоким и приятным. Он внимательно смотрел на меня, и я не смог сдержать улыбку. Это не осталось для него незамеченным.

— Я так понннимаю, вы нннникогда не встречали говорррящих котов?

— Простите, Баюн Васильевич, не хотел вас обидеть.

— Вы и ннне обидели. Многие люди даже не подозррревают о нашем существовании. Хотя каждый рррраз, когда укладываются спать, с ррррадостью принимают помощь наших подмастеррррьев.

— Каких подмастерьев?

— Котов и кошек, каких же ещё? Вы думаете, они пррросто так ложатся к вам в постели? Они защищают вас от кошмаров, насылают добрррые сны, а также лллечат по возмммможности от простых недугов.

— Я, конечно, подозревал, что кошки неспроста так делают, но не знал, что они являются чьими-то подмастерьями.

— Знннаете что? Я с рррадостью прррриму вас на своей кафедррре. У вас неплохо получается справляться с осознанными снами.

— Но я даже уснуть не смог, как остальные! А про осознанные сны я почти ничего не знаю. Только то, что читал в книжках.

— Имммменнно поэтому я вам ставлю «хорррррошо», а не «отлично». Для того, чтобы научиться управлять осознаннными снами, надо научиться понимать вообще, что вы спите. Но у вас одно получается без дрррругого. Иннннтеррресно будет с вами поррработать.

В этот момент я услышал голос Алёнки.

— Ваня. Ваня, вставая, ты же не дрыхнуть сюда пришёл. Проснись, дурачок.

Я открыл глаза и понял, что Алёнка трясёт меня за плечи, а всё остальное мне привиделось во сне. Я с сомнение огляделся по сторонам. Посмотрел в сторону преподавательского стола и ничего там не увидел. Неужели, всё, что я только что видел мне приснилось…

— А вы когда проснуться успели?

— Мы даже не засыпали. Глаза на минуту закрыли, полежали, после чего Баюн Васильевич куда-то ушёл. Тебя прямо не добудиться было. Не выспался что ли?

— Видимо.

На выходе. Нас уже ждал Сева с нашими оценками. У меня стояла очередная четвёрка, у Алёнки тройка. Пятёрки получили Василиса и Гассс… точнее дядя Гоша. У остальных оценки я посмотреть не успел.

— Откуда у тебя взялась четвёрка? Ты же проспал всё занятие?!

— Считай это импровизацией.

Алёнка фыркнула, то ли с негодованием, то ли с усмешкой. А Сева тем временем повёл нас обратно к месту сбора, с которого мы начали обход занятий.

— Ну что ж. Вот и пришёл к концу наш первый учебный день. Вы все получили оценки. Каждый из вас волен выбирать ту кафедру, к которой преподаватели в вас увидели больше всего предрасположенность. Рекомендую выбрать именно те, по которым у вас стоят максимальные оценки. Это не значит, что вы не будете ходить на занятия по другим специальностям, вовсе нет. Но дополнительные занятия по специальным предметы у всех будут разные. Поэтому, выбирайте, хорошенько подумав.

Я поднял руку.

— Так всё-таки, что делать, если оценки по всем специальностям одинаковые?

— Ну тогда тебе повезло. Или не повезло, выбирай сам. Судя по всему, ты ещё сам не понял, к чему у тебя предрасположенность больше всего. В общем, я бы порекомендовал тебе побывать везде, где успеешь. Возможно, позже определишься. Либо обстоятельства сделают это за тебя.

Когда мы дошли до Площади Приветствия — оказалось, что это место именно так называлось, выяснилось, что другие группы уже собрались и ждали только нас. На площади стоял небольшой шум — толпа обсуждала увиденное. Ученики делились своими впечатлениями, надеждами, хвастались оценками. Наша группа влилась в толпу и стала делать то же самое.

— Ты к кому на занятия пойдёшь…

— А ты кота видел…

— Мне Настасья Микулишна по затылку палкой огрела…

А я всё никак не мог понять, что мне выбрать. Конечно, больше всего меня тяготело к оружию, инженерии, заговорам. Но травничество и сновидения были занятия не менее интересными. В общем, выбор предстоял не из лёгких.

— Внимание ученики!

Голос прозвучал громко и властно. Явно усиленный заклятием громобоя. И принадлежал Настасье Микулишне. Мы обернулись на её призыв — оказалось, что весь деканский состав уже собрался в центре площадки, на которой собрались ученики. Все мы стояли большим полукругом и смотрели на деканов. Они все смотрели на нас, встав в один ряд. Настасья Микулишна, подтянутая, высокая, одетая в стёганую куртку и обтягивающие штаны. Пётр Львович, с кожаной сумкой через плечо и с соломенной шляпой в руках. Ярополк Владимирович, снявший свой замасленный рабочий халат. На публику он предстал в красивом костюме. Митрофан Михайлович, успевший напугать всех учеников. Кроме, разве что, дяди Гоши. На общую встречу он пришёл в белых одеяниях храмовников и выглядел так, словно готов был хоть сейчас сразиться с нежитью. И Баюн Васильевич — большущий кот, стоящий на задних лапах и одетый в лёгкую жилетку и шорты.

— Ученики. Студенты. Подмастерья. Добро пожаловать в нашу обитель храмовников. Каждый из вас решил посвятить свою жизнь тому, чтобы помогать простому народу. Каждый из вас в будущем примет эту ношу. Прошу вас дважды подумать сейчас, иначе потом обратной дороги не будет. Присягнув сегодня нашему делу, вы навсегда забудете о мирской жизни. Точнее не так. Вам придётся забыть о ней во благо служению простым людям. Каждый из вас после выпуска из школы решит, чем заниматься дальше, и это дело останется с вами на всю оставшуюся жизнь. Будете вы лекарем, охотником, наёмником или мастером — вы обязаны будете служить и вставать на защиту, когда понадобится ваша помощь. И вы будете обязаны любой ценой её оказать. Даже ценой собственной жизни.

По толпе прошёл взволнованный ропот. Но он был скорее волнительным, а не возмущённым. Все ученики и так знали на что идут. Иначе бы нас всех тут просто не было. Настасья Микулишна, тем временем, продолжила.

— Я думаю, вам известен наш подход к обучению. Известны наши традиции и порядки. Тем не менее, я озвучу основные принципы сейчас. Ваше обучение в школе будет длиться три года. Но делами храмовников вы начнёте заниматься уже с первого семестра. Каждый год обучения будет поделён на пять сессий, во время каждой из которых, у школы будет меняться основной управляющий состав. Каждая сессия длится равное количество времени, равная двум месяцам. Между сессиями вам полагается отдых, в течение которого ученикам разрешено самостоятельно покидать территорию школы. Отдых равен двум неделям.

Это ученики уже знали. Как и знали о том, что смена основного управляющего состава нужна по очень простой причине — в прошлом нередки были случаи, когда выход из строя главного ректора школы приводила к остановке обучения. Именно по этой причине, храмовники разработали систему, при которой деканы каждого из направлений по переменке становились, по совместительству, ректорами школы. Это, конечно, накладывало свой отпечаток. Так, зачастую, ректор одной кафедры вводил правила, которые были по его мнению необходимы для обучения. А через два месяца, следующий ректор их отменял. Тем не менее, это было довольно действенно, поскольку смена руководства всегда держало в тонусе учеников и вносило некоторую долю разнообразия в процесс обучения. Но это не означало, что ученики начинали заниматься только учёбой на кафедре ректора. Вовсе нет. Просто упор в течение очередной сессии делался именно на его занятия. Но другие никуда не девались. Просто часов становилось чуть меньше.

— После трёх лет обучения, вам придётся решить, что делать дальше. Вы можете продолжить учиться в гимназии, но формат обучения поменяется на заочное. Вам не придётся весь год проводить в стенах школы. Но я увлеклась. Не думаю, что вам будет полезно это знать сейчас. Вначале переживите… простите перетерпите первые три года. А там посмотрим.

По толпе прошёл неуверенный смешок. К нам же подошёл Сева, который до этого бродил со своими сверстниками.

— Первая сессия обещает быть достаточно напряжённой. Поскольку ректором в течение двух месяцев будет именно Настасья Микулишна. В прошлом году её очередь выпала на зиму, и нам было запрещено выходить на улицу, не надев лыж. Лыжню накатали по всей территории школы, поэтому ученики гоняли с кафедры на кафедру на время, наперегонки, на спор. А потом она заставила нас надевать полное боевое снаряжение и походный рюкзак. Попотели мы тогда знатно. Но всё равно было довольно весело.

— Слушай, а почему бы храмовникам не освобождать преподавателей от основных занятий. Почему им просто не заниматься обучением, как это происходит в обычных школах и гимназиях? Разве это не упростит обучение?

— Не всё так просто. Мир слишком быстро меняется. Тёмные каждый день выдумывают новые приёмы. А противостоять им можем только мы. В общем-то и без Тёмных в мире зла хватает. Войны между княжествами, завоевания, ссоры, бандиты — это всё порождает страшные последствия и орды нечисти. Преподавателям надо знать, как бороться с этой нечистью, чтобы потом ученикам своим знания передавать. Без практики наше дело бессмысленно. Поэтому и программы занятий, как таковой нет. Учебники устаревают за пять-шесть лет. Не говоря уже об энциклопедиях.

— Но как же так? Мне казалось, как были мертвяки, так и остались. Если поселился в доме домовой, то к нему какой был подход, такой и по сей день работает, разве нет?

Сева рассмеялся, как будто я сказал какую-то глупость.

— Это ты про домовых-то? А ты знаешь, что домовых сейчас, только в нашей округе насчитывается три разных вида? К каждому свой подход нужен. Да, в целом, они одинаковые, возьми хлеб, соль, да воду. Вот только, одному домовому надо, чтобы хлеб рядом со стаканом лежал, второму, чтобы сверху накрывал, а третий обидится, если ты воду не посолишь. А мертвяков сейчас знаешь сколько видов разных? То, что в вашем бестиарии записано — даже четверти существ не перечисляет. Понятное дело, что подходы некоторые системные, общие работают на всю нечисть. Вот только разновидностей её в последнее время — тьма.

Меня пробрал озноб. Последние пять лет мы с Алёнкой, по большей части жили вблизи города — поэтому встречи с нечистью были довольно редкими. Но даже нам как-то раз пришлось убегать от странного вида мертвяков.

Случилось это, когда мы от города уплыли на лодке по течению реки подальше. Хотели побольше рыбы наловить. И тогда, прямо из-под воды за лодку начали руки цепляться. Опрокинуть нас хотели. Синие-синие, покрытые слизью какой-то. В общем, мы тогда с Алёнкой знатно трухнули, но вёслами кое-как отбились. Позже, мы узнали, что в том месте деревушка раньше стояла. Так вот, на её жителей бандиты напали, перебили и в воду почти всех сбросили. Кто выжить смог — рассказывал, что бандиты те потом недолго в деревушке прожили. Поговаривают, что мертвяки из воды вышли, всю шайку похватали и в воду затащили. С тех пор, эти места все стороной обходят.

— Ты чего задумался?

— Да так, вспомнилось кое-что.

Алёнка, видимо, тот же случай вспомнила, поскольку мы с ней многозначительно переглянулись. Но, в общем-то, даже мы слышали, что нечисть совсем новая появляться стала. Не такая, как прежде была. Но и в прошлые времена не так всё просто было. Просто, в те годы не было храмовников. И не было школы.

— Мне страшно подумать, что было бы, если бы школы храмовников не существовало. Как люди с нечистью сражаться бы стали?

— Потому и школа появилась. Каждому действию всегда найдётся противодействие. Только вот противодействовать этому с каждым годом всё сложнее и сложнее. Учеников совсем мало приходит.

Тем временем, Настасья Микулишна продолжала свой монолог.

— Первая сессия начинается прямо сегодня. Поскольку, на время первой сессии ректором буду я, то мне необходимо озвучить вам основные правила и положения, которые будут действовать в течение ближайших двух месяцев. В первую очередь, вам необходимо выбрать три предмета, которыми будете заниматься. Вы уже прошли презентацию с каждым из деканов и получили оценку, благодаря которой достаточно просто определиться с кафедрами. Тем не менее, это не ограничивает вас в выборе — вы вольны заниматься тем, что вам по душе. В течение первого года, вы можете, по желанию, менять основные предметы, в каждой из сессий. Но не забывайте об этом предупреждать деканов. В начале второго года обучения, вам необходимо будет выбрать два предмета — именно они будут делом всей вашей жизни.

— А почему нельзя выбрать больше занятий?

Митрофан Михайлович ухмыльнулся и подал свой голос.

— Потому что человеческая жизнь слишком коротка, чтобы быть мастером во всём. Обычно, наша короткая жизнь позволяет стать профессионалом только одного, максимум, двух дел. В редких случаях люди способны освоить три-четыре занятия, схожих по тематике. Например, зодчество, рисование, архитектура. Но вряд ли у вас получится быть одновременно мастером по оружию, оружейником и лекарем. Это слишком разные профессии, которые требуют абсолютно разных навыков. Поэтому, выбирайте тщательно. На это у вас будет целый год обучения.

Настасья Микулишна вновь взяла слово.

— Ну что ж. Теперь, вам необходимо разойтись по своим комнатам — вы будете жить по четыре человека в одной комнате. Для этого в стенах школы есть два корпуса для женской и мужской половин. Запрещено, под любым предлогом, кроме экстренных случаев и специального разрешения ректора находиться не в своём корпусе. Ученики! Удачи в обучении. Ждём вас завтра, в шесть утра, на первых занятиях. Не забудьте передать вашим сопровождающим пожелания по выбору рода занятий. После этого мы составим расписание обучения, чтобы преподаватели не были слишком загружены учениками. Разойтись по комнатам, отбой в десять ноль-ноль.

Сева наклонился к нам, подмигнул и заговорщески зашептал.

— Ну вот и началась первая сессия с воинского построения. Подъёмы в шесть, отбой в десять. Жёсткое расписание занятий, комендантский час и всё остальное в том же духе.

Мы отправились в свой корпус общежития. Впервые за долгое время, мы с Алёнкой расставались на ночь, и мне было немного не по себе от этого. Да, мы раньше спали по-отдельности, в разных комнатах, в разных углах сарая, в разных сеновалах, на разных этажах складского помещения. Но это всегда было одно помещения, а тут мы должны были лечь спать в разных корпусах. Хорошо хоть, они стояли неподалёку. Алёнка толкнула меня в плечо, увидев тревогу в глазах, и, видимо, почувствовав то же самое.

— Ладно тебе. Ну что может случиться в стенах школы храмовников?! Ванька, мы уже давно с тобой взрослые люди.

— Знаю, Алёнка. Прорвёмся. Иди к своим.

Корпусами общежития оказались два довольно больших двухэтажных здания, способных вместить учеников триста, не меньше. Но нас, от силы, вместе со старшими курсами, набиралось человек сто. Я не преминул это отметить.

— Сева, а где остальные ученики? Неужели, нас так мало?

— И да, и нет. Во-первых, ещё не все вернулись с отдыха. Занятия начинаются завтра, больше половины обычно опаздывает. Но, ты прав. Нас и правда стало значительно меньше. Не все готовы тратить свою жизнь на благое дело.