Через ребра

Кирилл Малинов

Мир будущего – технический и изощренный, мутировавший в тысячи безобразных форм, – ужасное место. Но даже тут, среди всего странного и поражающего, поблескивает красный огонек чего-то доброго. Любовь и доброту не так просто разрушить.

Дизайнер обложки Руслан Александрович Топорков

© Кирилл Малинов, 2018

© Руслан Александрович Топорков, дизайн обложки, 2018

ISBN 978-5-4490-5725-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Райно плыл вверх через голубую воду. Мимо проплывали рыбы с выпученными глазами и очень странно поглядывали на парня. Он кролем доплыл до берега и еле выбрался на него. Вода была до такой степени холодной, что жгла, словно кислота и даже ее приятная голубая прозрачность не могла заманить побывавшего в ней человека. Райно на себе прочувствовал, как она вонзает свои ледяные клыки в свою жертву.

Парень огляделся: песчаная полоса в десять метров, дальше начинались неровные поля, словно развороченные в некоторых местах трактором. Они были похоже на огромные, заросшие травой, зеленые ступени. Но если бы это и в самом деле были ступени, то путник обязательно запнулся об отвесные части, которые продолжались торчащими вертикально пиками, поднимающимися под углом вверх, придавая этим ступеням слегка неправильную форму. Официально это место называлась «Чертова Дорога Великана», в простонародье коротко и ясно «Чертовщина». Здесь всегда было облачно, и всегда небо было окрашено в лилово-серые цвета. Зато облака были словно кудрявыми, что вызывало особые парадигмы в сознании путников. Жителям этих мест такая картина успела поднадоесть, но не путникам.

Дорога наверх петляла горизонтально этим ступенькам, так что Райно пришлось идти очень долго, пока он, наконец не добрался до самой верхней зеленой ступеньки. На ней располагалось деревушка из кривоватых, сложенных из крупных стволов, деревянных домов. Рядом росли те самые крупные стволы: тройные дубы высотой в метров в десять. Кривоватость каждого деревенского дома и всей деревни в целом оправдывалась тем, что дубы было очень неудобно разделывать да распиливать.

Райно почти ничего не помнил, только блуждание в каком-то металлическом городе, блуждание по вечным тропинкам и извилистым дорогам, блуждание по дорогам более широким, проложенным тележками на лошадях, или гусеницами, или шинами машинами. Блуждание, блуждание, блуждание… Но как он оказался тут? Вот что было большим вопросом.

Он дошел до паба, в котором, как минимум, была еда. Но у Райно не было денег, чтобы хоть что-то купить из съестного. Он подошел к стойке и поговорил с хозяином паба в надежде получить работу. Тот согласился и сразу же отвел гостя к туалету. От последнего пахло так, словно внутри сдохли сорок девять свиней. Райно закрыл глаза и приступил к работе.

Весь измазанный дерьмом, но довольный собой он вернулся в паб. Хозяин, как и было обещано, расплатился тарелкой супа. Правда, Райно не осмелился бы называть это блюдо супом, по виду оно ничем не отличалось от дерьма в туалете. А вот на вкус было терпимым. Он хотя бы был уверен, что это точно не говно. Он отмыл все кружки и тарелки в пабе за дополнительную порцию еды, после чего присел в дальний угол паба и сидел там, отдыхая и греясь. Незаметно для себя, он уснул за стулом и проспал так до самого утра, положив голову на деревянный стол. Утром его разбудил хозяин, было еще совсем рано. Хозяин уже привык, что путникам некуда было идти. Многие спали прямо так: сидя в баре.

Райно был рад, что его оставили при баре, и ежедневно честно выполнял свой долг, стараясь делать еще что-то дополнительно, чтобы оплатить доброту хозяина. Райно был очень энергичен, даже амбициозен. Хозяин часто смеялся, завидев как тот нешуточно старается, драя туалеты или же посуду. Так прошла неделя.

Сегодня днем, часов в одиннадцать, постояльцы играли в карты, но один не на шутку огромный и сильный мужик неожиданно проиграл и потому устроил драку. Хозяин попытался разнять людей, но пьяный мужик разозлился еще больше и хотел двинуть хозяину по голове огромным кулаком больше похожим на дыню. Райно не растерялся, и попытался оттащить хозяина, вследствие чего с вышеупомянутой силой получил по голове вместо последнего. Проснулся он на следующий день. Хозяин солнечно улыбался и был в невиданно приподнятом настроении духа.

— Ты отлично постарался, Райно! — воспел ему хозяин, после чего доложил, что он уволен. Райно был в шоке от содеянного хозяином и лишь беспомощно взывал взглядом словно спрашивая, чем он провинился. Но хозяин лишь бодро положил ему на плечо руку и вручил другой рукой записку, выполненную красивым аккуратным почерком. — У тебя новое место работы, мой друг. Будешь ухаживать за богатой старой дамой в инвалидном кресле. Она хорошо платит и много знает, твоим амбициям не место в этом затхлом баре.

— Вы серьезно? — не поверил Райно. Он и сам не хотел провести в этом месте всю свою жизнь. Его часто словно что-то тянуло куда-то, в такие моменты он хотел что-то сделать, только пока еще не знал, что именно. — Научиться письму! — он сказал это неожиданно вслух и даже не вооруженным взглядом можно было увидеть, как загорелись его глаза.

Старушка Алета жила на самом конце деревушки в шикарном двухэтажном доме, сделанном не как другие строения: очень ровно, с красивыми узорами и металлическими вставками наподобие шахматной доски с одной части дома. На втором этаже были даже широкие и просторные балконы со всех сторон. По участку рядом с домом ходили садовники и охрана в кожаных плащах до пят, ну очень опасные на вид. Райно зашел внутрь здания и увидел Алету со спины. Бумажку он судорожно сжимал в руках, стараясь при этом ее не помять.

— Я от Вестера! — сказал он сиплым голосом и на следующие секунд двадцать у него от волнения пропал голос.

Она даже не повернулась. После долгого молчания он пересилил себя и выкрикнул: «Я буду делать все, что угодно, если Вы научите меня читать!». И про себя добавил: «А писать я и сам научусь».

Внутри дом не был такой красочный, как снаружи: преобладали серый и белый. Пол устланный большими черно-белыми плитками не вносил особых коррективов в это сочетание цветов. На общем фоне, черные плиты были в меньшинстве.

Он посмотрел еще раз на старушку со спины и рассмотрел тугой пучок седых волос из-под миниатюрной черно-красной шляпки. Старушка вдруг неожиданно нарушила тишину, которую так старательно поддерживала до этого момента: «Подойди ко мне! Я хочу посмотреть в твои глаза!».

Она посмотрела в глаза Райно и добросердечно улыбнулась: «Я вижу по твоим глазах, что ты многое повидал. Скиталец, не так ли?».

— Да, — потупился Райно. — Но, если честно, я помню только отдельные куски своей жизни.

— Обожаю смотреть в глаза! — сказала старушка и посмотрела в окно. — Все глаза такие разные. Когда люди смотрят друг другу в глаза, они словно читают души друг друга. Ты понимаешь сознанием совсем чуть-чуть, но душой ты увидел все. Правда после того как ты ее увидел, сложно расшифровать эту суть сознанием. Удивительная вещь глаза. Особенно глаза скитальца, те глаза, что видели больше, чем глаза других людей.

Старушка нравилась Райно: она была очень аристократична, до сих пор куски красоты выглядывали из-под ее старой маски. А глаза были наполнены восхищением этого мира. Райно помнил лишь части своей жизни, но, даже имея столь мало, он уже не мог обмануть себя. Он не мог заставить себя восхищаться этим миром, а она делала это абсолютно без какого-либо труда.

Она с удовольствием обучала его читать. Ее зрение давало серьезные сбои, ей было сложно читать. Поэтому теперь она обожала слушать Райно — как тот шевелил губами, листая толстенные тома художественных произведений и прочей беллетристики.

Райно был готов работать за еду и шанс изучать письменность и чтение. Но старая женщина ничего не желала слушать и платила ему не плохое жалование. Райно был уверен несмотря на свои скудные воспоминания, что когда-то имел в руках столько денег одновременно.

Как-то вечером он отправился в ту часть деревни, что называлась рынком. Это место не слишком соответствовало своему названию, так как там всего-то было несколько покошенных лавок. Лавки были сделаны так не умело, что казалось, вес их толстенных потолков повалит в следующую минуту стены и завалюшки с грохотом упадут на матушку Землю. На рынке сновали местные мелкие торговцы, странники, что возили товар за собой и просто деревенские, изредка решавшие продать что-то и постоянно что-либо тут закупавшие.

В этом мире все было спутано: на разложенных скатертях можно было увидеть лежащие рядом друг с другом блендеры и ложки из дерева на продажу. Хотя с течением времени предметы, электроприборы ценились все больше. Потому что они имели свойство заканчиваться после Эры «Конца». А новые заводы были настолько малочисленны, что по всем островам их можно было пересчитать по пальцам.

Девушка в черном кожаном костюме и легком, совсем коротком плаще очень приветливо улыбнулась Райно. Хлопая ресничками, она предлагала мелодичным голосом теплоизоляционные костюмы.

— Это и вправду они!, — восхитился Райно. — На севере без таких приходится очень туго. Конечно, можно надеть несколько шуб, но это ужасно для путника, главной целью которого является движение. Бюджетные варианты поездок были поездки в открытых тележках, а если надо было ехать на дальние дистанции, то есть сидя без движения в тележке, задубеешь еще быстрее и еще сильнее.

Райно с радостью отдал девушке все свои деньги за два месяца работы у старой леди. Девушка неожиданно поцеловала его в щеку и проводила очень теплым взглядом.

Он зашел купить в соседнюю лавку редкую и интересную книгу о воздушных гондолах, чтобы подарить ее миссис Алете. Райно уже было начал считать, что большинство людей в этом мире хорошие. Пока не обнаружил, что его костюм распался на части, а потом и вовсе испарился. Это был тот самый испаряющийся материал, которым часто промышляли мелкие воришки и подлецы. Райно в чувствах выругался и сначала сильно расстроился, но потом успокоился и обещал себе в будущем быть более осмотрительным.

Райно все свободное время проводил в библиотеке миссис Алеты. Когда делать было совсем нечего, он выходил и прогуливался по деревеньке. Он шел вниз по Чертовым Ступенькам Великанов к морскому берегу и сидел на песке. Он думал о людях, которые жили в этих местах. Впервые за долгое время он смог почувствовать себя живым. Он мог назвать это домом, которого, судя по скудным воспоминаниям, у него никогда не было. Никогда раньше он не задерживался в одном месте так долго. Он уже начал мечтать, что нашел свою обитель. Что останется тут навсегда. Правда, временами его тянуло в две стороны. С одной стороны, он хотел остаться тут, в месте, которое мог бы назвать домом. Но ему также хотелось снова почувствовать чувство свободы скитальца, постоянное движение, которое стало глубочайшей привычкой его личности. Он хотел видеть как меняются медленно, но верно пейзажи.

Открытые повозки были самым дешевым транспортом в этом мире, и все же, даже на это, нужно было накопить денег. Так постоянное движение с помощью своих ног было в приоритете, так как этим транспортом Райно приходилось следовать чаще всего.

В одной книге о прошлом он прочитал о игре, которую называли футбол. С английского языка название игры переводилось как «мяч и нога». Он пришел к женщине швее, и купив у нее нитки, иголки и материала покрепче, сшил чехол круглой формы. На это ему понадобилось около трех недель пока, не перепортив целую гору тряпья, он не сшил чехол, который набил ватой из кладовки миссис Алеты. Получился мяч, который он превратил в подобие тыквенной головы, из которой вытекала кровь и приделал бахромой волосы. Он сделал зомби-мяч и назвал игру зомбиболом. Созвав мальчишек, Райно объяснил им правила. Ему хотелось сделать хоть что-то для этих людей. Людей столь несчастных на вид, будто они побывали на трех войнах и не видели абсолютно никаких развлечений кроме карт. Парни разместили поле на одной из четырёх великаньих ступенек и начали играть. Эта игра так втянула жителей от мала до велика, что некоторые из них засверкали от удовольствия, словно начищенные самовары. Те, что помладше и не успели еще сильно испить из горькой чаши жизни, вообще расцвели семью цветами радуги. Через несколько недель парнишки уже не играли круглый день, как в первые дни, но устраивали турниры минимум три раза в неделю. Игрой даже увлеклась какая-то девочка, увидав как это весело. Не уступая парням, она усердно расталкивала всех в надежде забить заветный голл. Райно иногда играл с ними, а иногда смотрел со стороны, удивляясь насколько эта идея, пришлась по вкусу людям из деревеньки.

«Наверное, эта игра глубоко в крови человечества!», — подумал Райно. Среди общей массы сразу же выделились талантливые нападающие, и теперь молодняку было чем похвастать перед подрастающими дамами.

Как-то пойдя в гости, к дяде Вестеру, Райно застал его на заднем дворе паба за весьма странным занятием.

— Это генератор!, — сказал тот с воодушевлением. Райно давно не видел Вестера в столь приподнятом настроении.

— Это невероятно!, — продолжил Вестер. — Нам больше не придётся сидеть без света, с этими вечными тусклыми свечками. В случае, если его удастся запустить, — добавил хозяин паба. — Вот смотри, у меня и провода есть! Вот только тут есть какая-то поломка!, — пожаловался он и снова стал подходить к машине с разных сторон, словно это может дать ему какое-то понимание принципа действия. Иногда Райно очень веселило поведение Вестера, но он предпочел умолчать о своем мнении.

— Знаете, дядюшка, я могу принести книги по этому поводу из библиотеки миссис Алеты. А там и разберемся что к чему!

— Но ты же знаешь, я не умею читать!, — сказал дядюшка и сморщил свои брови, которые очень комично в сочетании с его лысиной и маленьким светлым чубом, почему-то не затронутым его лысиной.

— Так это не проблема!, — сказал Райно и немного потупил взгляд. Впервые он так собой гордился, но старался держать себя в руках, чтобы не казаться выпятившим грудь петухом.

— Что ты говоришь?, — удивился дядюшка и посмотрел на Райно недоверчиво. — Когда ты успел этому научиться?

— А вот и успел!, — ответил Райно и лишь натянул свой шарф еще выше к носу, чтобы не видно было как он зарделся румянцем.

Дядюшка повел его внутрь размахивая руками и ведая Райно какие плюсы можно получить от генератора. Он накормил Райно как всегда не очень вкусным пюре, но зато дал ему два куска свежего хлеба и налил самого вкусного компота, который только находился в его баре. Райно наотрез отказывался пить спиртное, которым был богат дядюшка Вестер.

Теперь по вечерам, когда официально бар закрывался, но не официально оставался открытым для тех, кому некуда было идти, они сидели на лавке на заднем дворе. Райно и Вестер говорили обо всем на свете, разбирая генератор в свете трёх тусклых свечей.

Дядюшка Вестер заставлял Райно перечитывать каждую строчку несколько раз, после чего двигал губами, словно пережевывал только что донесшиеся до его сознания слова. Часто хмыкал и впадал в ступор, пытаясь понять все технические тонкости текста. Райно иногда не выдерживал и громко смеялся, глядя на серьезнейшее выражение лица дядюшки и покрывшиеся испариной пот и виски.

— Ах ты, негодный мальчишка!, — не выдерживал в свою очередь дядюшка и начинал гонять Райно по двору длинной метлой. Райно наслаждался каждым моментом их работы. Наконец однажды они смогли кое-как запустить мотор. Вышло это можно сказать совершенно случайно. Первое, что они поняли из азов техники это то, что по проводам бежит ток. У них даже нашелся прибор, который измерял напряжение. Долго тыкая в плату, они нашли участок, где его не было и спаяли два куска проводки. После чего генератор с шумом завелся, перепугав дядюшку и заставив его схватится за сердце.

— Ну ты и силен!, — сказал дядюшка Райно, похлопав Райно по плечу. — Как там миссис Алета?

Хорошо, — сказал Райно и потом немного погрустнел. — Она слабеет Вестер, и меня это удручает… Словно силы и жизнь покидают ее с каждым днем. Она теперь меньше говорит и больше слушает, как я читаю ее книги. А часто и вообще предпочитает не выходить из своей комнаты и отлежаться в постели.

Вестер покачал головой: «Надеюсь, она еще пойдет на поправку! Удивительно хорошая женщина!

Вестер и Райно смогли провести свет в бар, оснастив тот несколькими лампочками, которые были очень ровно укреплены в толстых деревянных стенах паба. Дядюшка хотел прикрепить их как придётся, но Райно настоял на своем и теперь они ровнёхонько красовались с трех сторон паба.

Старая Алета, не смотря на свое самочувствие, самолично попросила довести ее на коляске до паба, чтобы полюбоваться светом.

— Знаешь, — сказала она, глядя своими добрыми глазами. — Этот свет многим внушает надежду на лучшую жизнь в этой забытой богом деревне.

Райно не успокоился и на этом, и они с Вестером провели свет в несколько соседних лавок с позволения так сказать местного рынка.

— Вот теперь это точно рынок!, — с гордостью сказал Вестер. — С твоим приходом Райно тут точно стало лучше, чем до тебя! Ты — словно луч света, осветил это место. Светом видимым не глазом, а душой.

Через две недели скончалась Алета. Райно стоял одетый в черное и прижимал черную шапочку к черному жилету. Он сжимал кулак, боясь показать окружающим, как было больно. Он знал, что это старость и такое случается. Но ведь он только что обрел дом. А сейчас, когда Алетта скончалась, понял, что больше его ничего не держит в этом месте. Это место останется светлым пятном в его воспоминаниях. А может даже самым светлым пятном в его прошлой, а возможно и будущей жизни. Он снова почувствовал, как ветер стремительно толкает его в спину, словно усердно намекая, что пора в путь. Он собрал вещи, взял те немногие деньги, что скопил и пошел попрощаться со своим единственным другом в этой новой жизни. С Вестером, который почему-то посмотрел на Райно как на человека, а не как на бачок с отходами. Не тем косым взглядом, который так часто кидали в его сторону другие люди по непонятной для Райно причине.

Они долго стояли в обнимку, после чего Райно с силой отстранил дядюшку, пускающего слезы, стекающие с его младенческого лица, посаженного на широкую шею и тело настоящего, очень крепкого и широкоплечего, мужчины. Ветер требовал отправиться в путь, и Райно не смел перечить. Неспешной походкой он тронулся в неизвестность.

Идя извилистыми тропками, он все дальше уходил на северо-восток. Не смотря на обычный жаркий климат этих мест, сейчас дожди тарабанили по лужам, не жалея путников. Райно был очень рад тому, что выбрал в дорогу кожаный плащ с капюшоном. Даже чисто интуитивно, не имея воспоминаний, он выбрал лучший вариант в дорогу, и теперь был рад своему интуитивному опыту странника. Идя по холмистой местности, дорога медленно, но верно набирала высоту. Это было заметно по правой стороне дороги, которая была ниже, чем левая. И вот, который раз переночевав в зарослях каких-то кустарников, он вышел на дорогу. Наконец-то впервые за долгое время небо прояснилось, и он вышел на пыльную, почти не протоптанную местность. Одна сторона резко контрастировала по высоте с другой. Повернув за крутой поворот, на небольшой равнине, которая была ограничена обрывом, он вдруг увидел двух совершенно одинаковых девочек с рыжими волосами и голубыми глазами. Они были одеты в красивые кружевные черные платья и танцевали постоянно кружась. Их платья развевались, словно лепестки распцскающихся цветов. Райно никогда раньше не видел такого красивого танца. Возрастом они были, наверное, немного поменьше него самого. Хотя он не мог точно сказать, сколько ему было лет. Но на лицо Райно был где-то около восемнадцати.

Он стоял и стоял, словно зачарованный. Несколько раз, попытавшись пересилить непослушное тело, сдался и во все глаза смотрел на зрелище, которое даже без музыки ложилось на сознание мелодично сладкими образами.

Они остановились, и, подойдя одновременно, копируя друг друга одинаковым голосом сказали: «Странник, посети великое празднество масок!». Девушки протянули два листка бумаги с абсолютно одинаковой картой, нарисованной вручную и подписанной одинаковым почерком. После вручения карты они спешно удалились совершенно одинаковой походкой и в одинаковых ботинках на шнуровке.

«Не маскарадный ли это бал?», — про себя подумал Райно. Он читал о таких балах древности еще до эпохи расцвета человечества. Он снова ощутил радость, вспоминая, что провел некоторое время в бесценной библиотеке старой леди.

Он еще долго думал об этом происшествии. Умывая свое лицо в довольно чистой на вид луже, он попытался разглядеть его: он смог разглядеть каштановые волнистые волосы и зеленые глаза. Райно смастерил маску, вытащив кусок черной материи из своей походной сумки. Как кстати, что он взял с собой немного ткани, на случай, если вдруг порвется его одежда.

«Праздник!», — подумал он воодушевленно. — «Я наконец узнаю, что же значит это сладкое на вкус слово! Праздник, подожди меня! Я почти пришел!», — подумал Райно и протянул руку вперед, сжимая кулак в предвкушении. Это был идеальное время, чтобы познать это слово не только на слух.

В своем плаще и наспех сделанной маске Райно прибыл в место проведения бала. Ночью это место было невозможно не заметить. Окруженная еловым бором огромная поляна на возвышенности завлекала путников как огонь мотыльков. Большие костры лизали своим пламенем небо. Их было, по меньшей мере, около пяти. Костры, словно желто-синие цветы окружали поляну с шатрами. Это была такая прекрасная картина под звездным небом! На стульях сидели красивые девушки и на скрипках играли чудные мотивы, наполняющими душу в мгновение ока приятными ощущениями и обещавщими светлое и интересное будущее.

Райно взял со столика какой-то вроде бы не алкогольный напиток, и хотел было выпить из стакана. Но остановился, и не смог отвезти взгляда от прекрасных девушек с рыжими волосами в легких красивых черных масках инструктированнных переливающимися блестящими камешками.

Корсеты были столь сильно затянуты на и без того тонких талиях девушек, что было удивительно, что они могут как-то дышать. Райно мог поклясться, что не сыщешь где-то еще столько красивых девиц. Весь Дарк-Радео остров один из пяти островов Земли, многое потерял, не увидев хоть одним глазом этот праздник.

«Вот что значит праздник!», — присвистнул Райно и дальше наблюдал за их плавными движениями, за маленькими шажками, исполняющими пронзительные па. Райно испил маленький глоток и отставил стакан в сторону, чтобы тот не мешал наблюдать.

«Какие же они одинаковые!», — поражался в который раз Райно. — «Неужели это совпадение, что в одном месте родилось столько очаровательных одинаковых девушек?». Он так засмотрелся на танец девушек, что даже не заметил, как тучи начали сгущаться. Правда, не в прямом смысле: небо было все таким же ясным, а звезды сияли еще ярче, чем до этого. Он не заметил, как вокруг все потихоньку проваливались в сон, как уплывало сознание утомившихся зрителей. Песня, что изливалась из ртов и скрипок девушек, вдруг приобрела совсем другие резкие и неприятные нотки. Они начали петь свою песню для мертвых.

Райно стал всеми силами вертеть головой в попытках проснуться. Он выпил совсем чуть-чуть, лишь слегка пригубил кубок, сон не до конца склонил его молодое тело к земле. Но, казалось, великанья невидимая рука с силой давила на него сверху, приказывая спать спокойным сном и ни о чем не тревожится. Райно упал на землю и пополз в сторону конца поляны. Но одна из девушек положила на его голову подошву своего черного ботинка на высокой шнуровке. Все что он видел — это кружевное пышное короткое платье, развивающееся на ветру.

Он не уснул, но и не мог управлять своим сонным телом, наполненным приятной тяжестью. «Как сложно победить свои же желания…», — подумал Райно. И вдруг, упрямство взяло свое, и злость, шедшая откуда-то из желудка, разлилась по телу оранжевой кипучей жидкостью. Он оскалил лицо, и с силой убрал подошву с лица девушки. Кое-как встав заплетающимися руками, он попытался ее ударить, но девушка легко отклонилась, и Райно лишь чиркнул по пустоте.

Она лишь рассмеялась: «Какой настырный!». Взяв серебряный черпак для спиртного с белого столика, размахнувшись, ударила Райно по лицу.

— Зачем вам нужны эти путники?, — выкрикнул он непослушным голосом.

— Для смерти, — пропела девушка.

— Для чего?, — переспросил Райно.

— Мы едим, — она рассмеялась так легко. — Видишь ли, нам нужно что-то кушать. Чтобы собрать людей на этом празднике много не требуется: лишь легкие закуски. Зато сколько мяса даст каждый из вас? Мы разрезаем людей на специальных станках и разделяем на отдельные порции. Потом мы относим эти порции в морозильный отсек, чтобы те не портились.

— Даже если вы делаете это из крайней необходимости, это так мерзко и ужасно!, — Райно кричал во всю глотку.

— Что?, — это сказала другая, но абсолютно такая же на вид, девушка, которая подошла к Райно ближе, выйдя из толпы. — Мы не совсем нуждаемся в этом, — сказала та. У нас уже запасено мясо на многие годы. Это больше развлечение, чем необходимость. И она рассмеялась серебристым смехом, как первая до этого. А потом изящно кашлянула в черную кружевную рукавичку, больше для вида, словно готовилась сейчас сказать что-то важное. — Я сделаю маску из твоего лица, и даже сохраню твои красивые изумрудные глаза, такие же изумрудные как трава на поляне, — сказала она и улыбнулась своим мечтам, представив притягательную лишь только для себя самой картину. Как они будут мило смотреться в хрустальном кубке! Она отвернулась и посмотрела на луну. После чего отошла в тень.

Райно чувствовал, как эту поляну пропитывает сумасшествие собравшихся тут рыжих чудищ, обманчиво красивых и опасно изящных. Девушки были клонами, которых создали для одной лишь дьяволу ведомой цели. Но еще когда они были детьми, их создатель вдруг сгинул в мир спящих, и они остались сами по себе. Может быть на вид они и были абсолютно одинаковы, но вот по внутренним качествам разительно отличались. Они все были разными по степени ума, степени сумасшествия и жестокости. Самая сильная и умная из них была самой жестокой и сумасшедшей. Лишь благодаря ее жестокому коварству они смогли выжить в этом мире, выстроив такой мерзкий способ добычи еды. Они заманивали путников в свои смертельные объятия, красотой и изяществом, усыпляя их бдительность и перенаправляя внимание на себя. И в тоже время подсыпали в их напитки снотворное.

Райно упал пятой точкой на землю и лишь мог наблюдать, как утаскивают, елозя по земляной насыпи спящих людей. Кое-как снова медленно поднявшись на ноги, он пытался хотя бы оттолкнуть девушек. Но они лишь смеялись и по очереди, словно эхо друг друга, повторяли: «И до тебя дойдет очередь! Подожди чуть-чуть!».

Главная из них подошла к нему, и сев на корточки, стала рассказывать историю из ее детства: «Ты не представляешь, как это было потрясающе! Это было одна из первых наших добыч, наверное, по счету третья. Некоторые из нас играли на скрипках, тогда совсем еще не сложные мелодии, а другие из нас рассыпали на бетонном полу муку и раскатали огромную лепешку размером с комнату. Потом мы порезали большими кругами мясо и прогнав его через автоматическую мясорубку, начали катать мясные шарики. Словно зимой из снега делали-лепили шары для снеговика. Ты не можешь себе представить, до чего мило это выглядело! Маленькие девочки в синих сарафанчиках и белых футболках под ними, с рыжими волосами чуть ниже плеч приседают, и толкая эти мясные шарики двумя руками, складывают на кружки белого теста и делают большие пельмени. Пельмени больше тарелки! Один такой пельмень хватало одной девочке на целый день и это при том, что детский аппетит у нас был лучше некуда. Потом мы складывали это все в огромную кастрюлю и в ожидании чуда ждали, когда же они приготовятся!», — она облизнулась, вспоминая один из лучших моментов своего детства.

Райно до сих пор удивлялся, как можно быть настолько чокнутым. Он точно ни видел ничего подобного в своей жизни! Он мог поручиться за это даже в отсутствие своих воспоминаний. Картина, которая ужасала его, сделала тело еще слабее, чем оно было. Он лишь мог наблюдать за процессом со стороны, хватая ртом куски воздуха, чем-то напоминая рыбу, бесцеремонно выброшенную на берег.