Приключение в наследство

Кирилл Кащеев, 2013

У сестер Кисоньки и Мурки известная фамилия – Косинские. Их предку посвящены целых пол-абзаца в учебнике истории! Поэтому, когда на форуме потомков знаменитого гетмана появилось объявление о летнем отдыхе, совмещенном с поисками клада Косинского, девочки не смогли пройти мимо. И вот уже сестры знакомятся с другими наследниками, предвкушая лето с легким привкусом азарта, но оказывается, что для некоторых людей клад и в самом деле реален, и эти таинственные некто готовы на все, чтобы убрать конкурентов. Только Кисонька и Мурка не простые девчонки, а детективы из агентства «Белый гусь», и они готовы к любым приключениям!

Глава 4. В погоне за бешеной коровой

Колеса уныло скрипели. Дорога, серо-коричневая полоса утоптанной пыли, все тянулась и тянулась, вихляя как змеиный след. Колесо подпрыгнуло на торчащем посреди дороги камне и тут же завалилось в выбоину.

— Черт бы побрал эту проклятую телегу, и эту дорогу, и…

— Машенька! Ради бога, не ругайтесь так страшно, вы же дама! — Греза Павловна тряпочкой повисла на ремне безопасности.

На заднем сиденье повалившиеся друг на друга Мурка, Кисонька и Нюрочка распутывали руки-ноги. Мама, пофыркивая, как разозленный еж, ткнула пальцем в кнопку GPS-навигатора.

— Населенные пункты поблизости отсутствуют. — в невозмутимом голосе навигатора, казалось, промелькнуло злорадство.

— Никуда! — мама стукнула кулаком по рулю. — Этим летом мы не можем поехать вообще никуда! Мы обречены!

— Ой, так еще страшнее, чем когда вы ругаетесь. — Греза Павловна с трудом выпрямилась.

Мама рванула заклинившую дверцу, выбралась из задравшего капот «Мерседеса» и растерянно огляделась. Впереди была грунтовка — и лес. Сзади тоже был лес, а грунтовки не было, она пряталась за поворотом, тем самым, за которым подлый навигатор обещал вожделенную цель… а потом взял свои слова обратно!

Мама выхватила из бардачка карту и с размаху шлепнула ее на машину:

— Ну и где это «место встречи»? Острополь здесь, Йосиповка… Сербиновка… — Мама пристроила рядом распечатку с описанием дороги и водила по немй ногтем. — Поломанный столб был?

Мурка с Кисонькой кивнули — очень нерешительно, потому что поломанный столб был не один. На уходящей от основной трассы слабо-асфальтированной дороге поломанных столбов оказалось много. И возле каждого они останавливались, проверяя, нет ли рядом «ответвления, слегка заросшего деревьями». И возле каждого очередного столба, естественно, все больше зверели. Наконец ответвления нашлись — причем сразу два, по обеим сторонам дороги и ведущие в разные стороны! Возле них пассажиры долго медитировали, пытаясь понять какое же из них «слегка заросшее». На первый взгляд (на второй тоже) оба были сильно заросшие и даже заросшие почти совсем.

— Но бетонные же плиты были! — вскричала Марья Алексеевна. — Здесь же ясно написано — «вымощенная бетонными плитами»!

— Плиты были, — подтвердила Кисонька. Потому что метров через пятьдесят плиты кончились, сменившись вот этой грунтовкой имени великого японского дорогостроителя Тоямы Токанавы.

Мама негромко, но явственно зарычала. Кисонька схватилась за мобилку:

— Есть покрытие! — радостно закричала она и тут же нажала номер.

— Да? — откликнулся молодой женский и при этом явно заспанный голос.

— Ура-а-аа! — обозначив губами беззвучный восторженный вопль, Кисонька затарахтела в мобилку: — Здравствуйте, как хорошо, что вы, наконец, ответили! Прошу прощения, но мы тут заблудились и теперь никак не можем до вас добраться!

— Прощаю. — сквозь зевок откликнулась девушка и… отключилась, послышались короткие гудки.

Кисонька отняла трубку от уха и уставилась на экран — словно не могла поверить своим ушам и теперь перепроверяла глазами.

— Дай! — мама выхватила у нее мобилку и надавила на сенсорный экран с такой яростью, что бедняга телефон аж дернулся.

— Что вы себе позволяете? — в лучших традициях Грезы Павловны холодно поинтересовалась она, когда голос возник в трубке снова.

— А что? — снова послышался протяжный зевок. — Вы говорите, что не приедете. Ну и ладно, ваше дело, — и словно что-то вспомнив, добавила: — Типа, спасибо за звонок.

— Пожалуйста, — процедила мама. — Только мы едем!

— А на фига б мы им иначе деньги переводили? — возмутилась Мурка — видно, громко возмутилась, с другой стороны ее услышали.

— Деньги мы не возвращаем, — немедленно сообщил голос в мобилке.

— Дежа вю, — ошалело пробормотала мама. — Что, у нас в стране все разом обанкротились?

— Ничего мы не обанкротились! — обиделась ее собеседница. — Просто если вы заплатили за экспедицию, а потом передумали, почему мы должны страдать?

— Девушка! — вскричала мама.

— Фи, милая, какое вульгарное обращение! — укоризненно нахмурилась Греза Павловна. — Хуже только как купчины в старину: «Эй, человек!»

— Если Марья Алексеевна назовет эту… э-э… девушку сударыней, то эта самая… э-э… девушка сильно удивится! — возразила Нюрочка.

Мама их не слушала.

— Мы не передумали! — изо всех сил стараясь не сорваться на крик, цедила она. — Я же сказала, мы к вам едем!

— А… зачем? — вдруг растерянно спросили на той стороне трубки.

— Искать клад Кшиштофа Косинского!

— А… Вы и правда рассчитываете его найти? — задушевно поинтересовались в трубке.

Марья Алексеевна вдохнула… выдохнула… и раздельно произнесла:

— Мы-перевели-деньги-за участие-в поисках-клада. За пять человек. Вы эти деньги получили. Теперь мы едем, чтобы за эти деньги отдохнуть и развлечься. И если мы не получим за что заплатили, подадим на вас в суд!

— Ладно, вернем мы вам деньги, если так… — забормотала девушка, и тут мама сорвалась:

— Мы не хотим деньги! Мы ехали по вашим указаниям, а теперь стоим на какой-то лесной дороге, GPS утверждает, что дальше ехать некуда, а мы хотим знать — куда же все-таки ехать?

— А… О… У-у… — протянула девушка, похоже, решив перебрать все гласные в алфавите, и наконец выдавила нечто членораздельное: — Вы далеко?

— Под Острополем.

— Близко-то как… — в ее голосе явственно слышалось огорчение. — Ну… тогда вы почти добрались.

— Как бы нам совсем добраться? — настаивала мама.

— Но я же не знаю, где именно вы сейчас? — теперь возмутилась девушка. — О, вы вот что! — возрадовалась она найденному выходу. — Расспросите местных, и они вам подскажут, как доехать к старому сельсовету! — И в трубке снова послышались гудки.

Мама отняла мобилку от уха. На дороге — никого. По обочинам — темные мрачные елки среди веселых лиственных деревьев, шорох ветерка, солнечные блики на листьях, тонко жужжат комары и стрекочет в лесу одинокая пичуга.

— Вообще-то люди тут есть. — высовываясь из окошка, высказалась Мурка. — Вон, смотрите! — и ткнула пальцем в красующуюся рядом с колесом относительно свежую коровью лепешку.

— То есть о наличии людей ты судишь по коровьим какашкам. — прокомментировала мама.

— У нас сельское хозяйство в упадке, но до стад одичавших коров, вольно гуляющих по лесам, оно еще вроде не дошло, — отозвалась Кисонька.

— Коровы-мустанги. — прикинула Мурка. — Подкарауливают у обочины заблудившиеся автомобили, выскакивают из засады и…

–…сжирают вместе с колесами и бампером. — закончила мама. — Тогда это не мустанги, а мутанты.

Цок-цок… Негромкий цокот копыт раздавался звучно и отчетливо. Заливающаяся в лесу пичуга вдруг поперхнулась и смолкла.

— Коровы-мутанты? — сидящая между близняшками Нюрочка завертелась, выворачивая шею в надежде рассмотреть поворот.

Из-за поворота показалась корова. Перешла на крупный тяжеловесный бег и… грозно выставив рога, ринулась к машине.

— Ай! — с задушенным воплем мама в прыгнула в салон.

— Бумм! — корова долбанула рогами «Мерседесу» в зад. А-а-а-а! — машина закачалась, Кисоньку швырнуло на Нюрочку, и обе они рухнули на Мурку, выдавливая ее в окно. Му-у-у! — корова пошла юзом, тряся ушибленной башкой.

— Ах ты ж трясця твоей коровьей маме, скаженна скотина! — Из-за поворота галопом вылетела мелкая лохматая лошаденка. Скачущий без седла бородатый дедок точно шашкой взмахнул длиннющей лозиной и с оттяжкой огрел корову по крупу. Хулиганистая корова с тяжеловесным изяществом развернулась на задних копытах — и ринулась на деда.

— А-а-а-а! — дружно заорали пассажирки «мерса». Только свисающая из окна Мурка выбивалась из общего хора, вопя: — Тащите меня обратно, мне уже живот до позвоночника продавило!

Кисонька и Нюрочка в четыре руки тянули ее за штаны.

Дед мчался навстречу корове. Они сходились: выставившая рога корова и дед в развевающейся на ветру клетчатой ковбойской рубахе. Полтора метра… метр… они уже совсем рядом… кривые коровьи рога направлены деду точно в грудь! Хрясь! — Лозина полоснула корову по глазам, по носу, еще раз по носу… И дедов кулак смачно впечатался ей в лоб.

— А ну стоять! — властно рявкнул дедок. Корова тормознула как в мультиках, всеми четырьмя копытами зарываясь в грунт. — Не, мало мне, что я ее с ранку по всей округе шукаю, так она ще и в драку лезет! Совсем обнаглела! — дедок птицей спорхнул с седла и принялся накручивать веревку на рога строптивой коровы. — Все, добегалась! На ковбасу пущу, ковбасой не побегаешь! — дедок решительно затянул узел и повернулся к машине. — А що тут у нас таке? — заглядывая в водительское окошко, спросил он. — Гей, дамочки, а що вы тут на дороге забулы? Трасса ось там! — он ткнул пальцем за спину.

— Мы заблудились. — вскричала мама, понимая, что дед с его бодливой коровой их единственный шанс добраться до места. — Нам надо к старому сельсовету!

— Тю! — обрадовался старик. — Так це вы те отдыхающие, для яких наша бабка Олена с ранку куховарит? Шо ж вы тут стоите, там вже так борщом пахнет, що мабуть волки з лису скоро на той запах выйдут! Ехайте за мной! — он вскочил на свою лошаденку и въехал ей пятками в бока. Лошаденка сорвалась в галоп. За ней так же лихо поскакала корова. Развевающаяся дедова рубашка начала быстро удаляться.

— Машенька, газуйте! — завопила Греза Павловна, хищным взглядом впиваясь в лобовое стекло. — Мы не должны упустить этого мужчину!

Мама безумно покосилась на Грезу Павловну и нажала на газ. «Мерс» ринулся в погоню. Дедок, лихо гикнув, свернул с грунтовки — молотя копытами, лошаденка и корова скакали по присыпанной хвоей лесной дорожке.

— Я здесь не проеду! — завопила мама, с разгона влетая на тропу. Ветки застучали по бокам «мерса». Мама судорожно вцепилась в руль, удерживая машину на дороге. Куполом сомкнувшиеся над головой деревья разошлись, машины выскочила из леса — яркое солнце хлестнуло по глазам. Колонна из лошаденки, коровенки и преследующего их по пятам «мерса» мчалась через луг. Комья из-под копыт галопирующей коровы летели в лобовое стекло, мотор истошно выл, колеса наматывали траву и липкую грязь — луг оказался заболоченным.

«Сейчас нас засосет!» — Мурка представила, как машина погружается в маслянистую полужидкую землю.

Мама прибавила скорость, и к краю луга они с коровой пришли фара к ноздре. Дед кинул ревнивый взгляд через плечо — лошадь и корова снова вырвались вперед. «Мерс» катил по битому асфальту, то и дело цепляясь за проросшие сквозь трещины кустики. Мимо мелькали развалившиеся мазанки, остовы стен, дома без крыш с начисто вынесенными окнами. «Мерс» проскочил улицу, выкатился из деревни и направились к растянувшемуся по холму административно-солидному зданию 70-х годов прошлого века — в два этажа, под двускатной железной крышей и с кирпичными колоннами у входа.

— Тпр-р-ру! Приехали! — бросил дед то ли кобыле, то ли «мерсу». — Ото бывший сельсовет и есть.