Ведьмы быстро не сдаются

Кира Фарди, 2021

«Так, Наташа, соберись! – уговариваю себя. – Это всего лишь сон, фантазия. Во сне люди даже умирают, а утром смеются над своими страхами». Но на всякий случай решаю провести рекогносцировку на местности, как говорит мой дед – бывший офицер-разведчик. Нужно подготовить пути к отступлению. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, и в этом я убедилась в прошлый раз…»

Глава 4

Но в этот раз я более спокойно принимаю ситуацию, даже интересно становится. Если смогла вернуться домой один раз, смогу и в другой, главное, не прикасаться ни к каким красным лентам.

«Так, Наташа, соберись! — уговариваю себя. — Это всего лишь сон, фантазия. Во сне люди даже умирают, а утром смеются над своими страхами».

Но на всякий случай решаю провести рекогносцировку на местности, как говорит мой дед — бывший офицер-разведчик. Нужно подготовить пути к отступлению. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, и в этом я убедилась в прошлый раз.

Теперь я уже внимательно оглядываюсь вокруг. Передо мной квадратная площадь, покрытая булыжниками. Копыта лошадки, впряжённой в повозку, звонко цокают по камням. Вдоль узкой улочки располагаются лавки, какие-то лотки и развалы со всякой всячиной. За ними высятся дома — первый этаж каменный, второй — деревянный, опоясанный длинной галереей. Эти кишкообразные балконы тоже полны людей. Я даже чувствую беспокойство за их жизни. Кажется, малейшее движение, и неустойчивое сооружение рухнет на землю.

Дальняя сторона площади — высокая каменная стена. Она уходит в бока и скрывается из глаз в густой зелени.

Сразу понятно, что за ней находится какой-то важный объект, потому что в стене я вижу узкие окна, их раньше их называли бойницами. Наверху на равных промежутках торчат столбики. Возле каждого стоит лучник в боевой готовности. Я насчитываю десять человек.

Огромные ворота закрыты тяжелыми резными дверями. Их металлическая ковка блестит на солнце. По бокам несут службу воины в каких-то хламидах синего цвета. Издалека сложно разглядеть детали, да и в моей ситуации это совершенно не нужно. Их головы спрятаны под широкополыми шляпами. Вдоль строя гарцует всадник на черном коне. Сразу видно: серьезные товарищи.

По периметру площади рядами стоят люди. Я вижу в основном бедняков, одетых в темные бесформенные робы, но изредка мелькают и яркие наряды. Знати тоже интересно посмотреть, как будут сжигать ведьму. Зевак сдерживают стражники в длиннополых рубахах. Их крепкие торсы перетягивают крест-накрест кожаные ремни.

И что натворила эта несчастная девушка. Кстати, а куда она исчезла? Я же занимаю теперь ее тело. Или она от страха испарилась? Ладно, разберёмся как-нибудь.

Я трогаю жерди клетки, крепкие, ничего не скажешь. Из толпы вырывается женщина и бросается к повозке.

— Лиана, нет! Лиана! Люди, сжальтесь!

К ней тут же бросаются стражники, посланные высоким стариком, похожим на Карпова. «Ну, погоди, мерзкий гад! Я тебе ещё покажу!» — думаю я, хотя, что покажу, когда и как, совершенно не представляю.

Опускаю глаза и рассматриваю себя. Вернее, это уже не я. Тоненькие ручки и ножки, бледная кожа, покрытая золотистым пушком, россыпь веснушек. Вот зараза! Кажется, эта девушка рыжая! Подношу к глазам прядь волос: точно!

Мне жалко эту несчастную жертву (вот только неизвестно, может, как раз счастливую, раз сумела меня из другого мира выдернуть и вместо себя в клетку сунуть), но принимать на себя ее судьбу не собираюсь. Пусть Лиана живет своей жизнью, а я буду жить своей. Даже помирюсь с профессором, слово даю!

Я бросаю мимолетный взгляд на небо и прошепчу себе под нос:

«Господи, если это ты мне устроил веселое испытание, то умоляю, заканчивай со своими играми скорей. Мне домой надо. У бабули сердце слабое, боюсь, заболеет».

Реакции никакой, глухо! «Вселенная спит, положив на лапу с клещами звезд огромное ухо», — сказал бы великий Маяковский. Но я нисколько не он, поэтому только вздыхаю, глядя на ясное, без единого облачка небо.

«И как эти люди хотят получить дождь с помощью жертвоприношения, не понимаю?» — думаю я, но закончить размышления не успеваю: меня так же, как и в первый раз, вытаскивают из клетки и тянут к кострищу.

Я не сопротивляюсь, не хочу получать удары палкой, а вот поворковать со стражниками можно. Чем черт не шутит! Вдруг смилостивятся и отпустят.

— Мальчики, а что я сделала? — слезным голосом бедной овечки спрашиваю я.

Парни, которые уже прислонили меня к столбу и приготовились обматывать веревками, застывают и растерянно переглядываются.

— Молчи, Лиана! — вдруг шепчет один, совсем еще мальчик, лет пятнадцати.

— Ты меня знаешь? — я резко поворачиваюсь к нему, задеваю небольшую жердь, и она с грохотом сваливается с помоста.

Ко мне бросаются еще двое.

— У-у-у, ведьма! — рычит один и даже поднимает руку для удара.

— Ну, почему сразу ведьма! Я же вас не обзываю. Просто хочу понять, что я сделала не так. Вот смотрите, разве эти маленькие ручки могут кого-то обидеть?

Я протягиваю ладони, но стражники бледнеют и шарахаются в стороны.

— Доложи его священству, — шипит тот, кого я назвала толстоморденьким. У него и вправду лицо круглое, как луна. — Колдовать собирается.

«Черт, немного переборщила. Пугливые какие!»

— Страшно, — говорит тихо второй. — Вдруг порчу нашлет.

— Ну, что вы! Какую порчу! Я же ничего не умею, даже пальцем вас не трону. Делайте мирно свою работу, мальчики, делайте. Если, как вы говорите, я ведьма, то почему не могу вызвать дождь? Вот топну ногой, и вас зальет водой.

Стражники озадаченно смотрят на меня. Кажется, в их дремучие головы даже не приходила такая мысль.

— Молчи, Лиана, — толкает меня в бок юнец.

— А зачем молчать, если вы все равно готовитесь меня сжечь? Какой смысл?

— Вам, ведьмам веры нет, — осторожно приближается круглолицый, поднимает веревку, но боится меня коснуться.

Что ж, и это можно назвать успехом в достигнутом перемирии. Просить помощи у толпы я больше не буду, к старику, чертовски похожему на профессора Карпова, тоже обращаться не стану: бесполезно. Нужно искать новый путь спасения.

И проведение словно слышит мою просьбу: звуки труб оглашают прибытие кого-то важного, и мгновенно стихает возбужденная толпа. Ворота в стене со скрипом раскрываются, в пролёте показывается всадник в белых одеждах на белом коне.

Он картинно останавливается, будто ждет, когда его окружат воины в хламидах, а потом направляет коня к помосту. Красавец скакун танцует по мостовой, словно приглашает зрителей полюбоваться собой.

— На кол-е-е-е-ни, — разносится крик глашатаев. — Склонить головы перед его величеством.

«Ах, вот это кто! Ничего такой, крепенький, — с любопытством оглядываю я короля, который направляет коня неспешным шагом вдоль рядов. — Вот он и сможет меня освободить!»

Но разглядеть правителя в деталях не удается. Его белый плащ с золотым подбоем широкими складками покрывает круп лошади. А застегнуто это одеяние на драгоценную пряжку, которая отражает яркие лучи солнца. Рассмотреть лицо правителя за этим сиянием невозможно. Но по горделивой осанке понимаю, что он молод, и все.

Толпа и правда замирает, а потом падает ниц.

Всадник с кавалькадой скачет по периметру площади, приветствуя горожан, и направляется к жрецам, но вдруг с его плеча срывается какая-то черная птица и летит в мою сторону. Когда она приближается, я с удивлением вижу, что это обычный кот, только крылатый. Он смешно прижимает к животу лапки, а коротким хвостом рулит, как пропеллером, и кружит, кружит вокруг, рассматривая меня. Я передергиваю плечами от его жуткого и пронизывающего взгляда.

Вдруг он распахивает пасть:

— Кто ты? Откуда?

— Мать ети! Это что еще за говорящее чудо-юдо! — вырывается у меня от неожиданности.

Я отмахиваюсь от кота, как от надоедливой мухи. Застывшие в экстазе стражники отмирают и тут же бросаются ко мне. Они мгновенно окутывают мое тело веревками. Секунда, и я превращаюсь в кокон.

Нет, мне такая ситуация не нравится! А как же возвращение домой? Я не планирую превратиться в пепел и дым.

— Отпустите меня! Руки уберите, гады! — начинаю метаться я.

Откуда силы взялись, думать некогда, но, как и в первый раз, один парень получает головой в нос, другой коленом в пах, а третий кулаком в живот. Стражники, не ожидавшие атаки, мигом слетают с помоста. Я стою в гордом одиночестве, готовая растерзать всех, кто ко мне приблизится, в том числе говорящего уродца с крыльями.

— Ведьма! — выдыхает толпа.

— Ведьма, — вторят ей испуганные жрецы.

— А-а-а…

Тоненький детский крик ножом разрезает воздух, ввинчивается в мозг, я на мгновение забываю о себе. Поворачиваюсь и замираю в ужасе: маленькая девочка выскакивает из толпы прямо под ноги коня правителя. Скакун шарахается в сторону.

— Бри, вернись!

Следом из толпы вылетает мальчик. Он хватает девочку за руку и тащит назад, но она вырывается.

— Ваше величество, отпустите Лиану! Она не ведьма!

— Уберите ее!

Властный взмах царственной перчатки мгновенно приводит все в движение. Стражники забывают обо мне и бегут к ребенку.

— Вы плохие! — кричит девочка, размахивается и запускает камень прямо в бок скакуна.

Конь взвивается на дыбы, потом с грохотом опускается, внезапно всхрапывает и с места срывается в галоп. Девочка сжимается и обхватывает голову руками.

Что происходит дальше, я не знаю. Просто одним неуловимым движением бросаюсь к ребёнку, закрываю его собой и крепко зажмуриваюсь. Толпа дружно охает единым стоном.

«Это конец! — мелькает отчаянная мысль. — Мамочка, прости!»