Глава 7
Когда пришло время обеда, у меня возникли серьезные опасения, что я могу заснуть лицом в тарелку. Поэтому я уже начала было подумывать о том, чтобы пропустить обед. Ведь трапезы во дворце протекают достаточно спокойно, если, конечно, у меня вдруг не возникает желания как-то их оживить. Однако, спустившись вниз и увидев бабушку Сингер, которая метко швырнула сумку в гвардейца, я поняла: сегодня скучать вряд ли придется.
— И не надо мне говорить, что я не имею права приходить в такое время! — Она погрозила морщинистым кулаком, и я с трудом удержалась от смеха.
— А я и не говорил, мэм, — оправдывался гвардеец. — Я просто сказал, что уже довольно поздно.
— Королева наверняка захочет меня увидеть!
Что-что, а нагнать страху бабушка Сингер умела. Если, не дай бог, во время моего правления началась бы война, я непременно отправила бы ее на передовую. И уже через неделю она вернулась бы с победой домой, прихватив с собой поверженного врага.
Я вошла в вестибюль:
— Бабуля!
Она моментально отвлеклась от гвардейца, лицо ее приняло умильное выражение.
— А вот и моя дорогая девочка! Телик явно не способен передать твою красоту. Ты у меня просто прелесть!
Я наклонилась, чтобы она могла расцеловать меня в обе щеки.
— Спасибо, бабуля.
— А где твоя мать? Я хотела сразу приехать, но Мэй велела мне погодить.
— Сейчас ей уже гораздо лучше. Я тебя к ней провожу. Но, может, ты хочешь сперва поесть и отдохнуть с дороги? — Я кивнула на дверь в обеденный зал.
Когда я была еще маленькой, бабуля жила с нами во дворце, но мама, похоже, настолько достала бабулю своей опекой, что в конце концов она собрала вещи и вернулась домой. На самом деле ее так называемое утомительное путешествие заняло всего час, поскольку ей надо было лишь переехать из одного конца города в другой, но бабуля вела себя так, словно ей пришлось пересечь всю страну.
— Ну, я не откажусь, — подойдя ко мне, сказала бабуля. — Вот учитесь, как надо относиться к старшим, — метнула она сердитый взгляд в сторону несчастного гвардейца, который стоял столбом, прижимая к груди бабушкину сумку. — С должным уважением.
— Благодарю вас, офицер Фарроу. Пожалуйста, отнесите это на третий этаж, в гостевые апартаменты окнами в сад.
Гвардеец кивнул и тут же исчез, а мы с бабулей прошли в обеденный зал. Стоявшие у стены мальчики при виде матери королевы удивленно переглянулись. Фокс, отделившись от остальных, подошел представиться.
— Миссис Сингер, счастлив познакомиться с вами, — протянул он руку.
— И́ди, милочка, надо же, какой симпатяга! Ты только погляди на его лицо! — Она взяла Фокса за подбородок.
— Да, бабуля, я знаю. Именно поэтому он до сих пор здесь. — Я выразительно посмотрела на Фокса — типа не стоит обращать внимания. Но Фокс только покачал головой, донельзя довольный бабушкиной похвалой.
Ганнер, Хейл и Генри тоже подошли поздороваться с бабушкой, а я решила воспользоваться случаем и поговорить с Эриком.
— Скажи, ты завтра занят?
— Не думаю, — удивленно прищурился он. — А что?
— Да так. Планирую устроить короткую встречу с Генри.
— Ой, — покачал он головой, словно удивляясь, как я могу еще спрашивать. — Для вас мы всегда свободны.
— Отлично. Только ничего не говори.
— Естественно, нет.
— Что?! — повысила голос бабушка. — Повтори, что ты сказал!
Эрик поспешно подскочил к ней и поклонился:
— Прошу прощения, мадам. Сэр Генри родом из Свендвея и говорит только по-фински. Я его переводчик. Он сказал, что очень рад знакомству.
— О, все верно, все верно. — Бабушка взяла Генри за руку. — Я ТОЖЕ ОЧЕНЬ РАДА ЗНАКОМСТВУ.
Я подтолкнула бабушку к своему столу:
— Бабуля, он не глухой.
— Ну, — протянула она, решив не вдаваться в дальнейшие объяснения.
— А ты разговаривала с дядей Джерадом?
— Джерад тоже рвался приехать. Но сейчас он работает над каким-то срочным проектом. Ты же знаешь, я никогда толком не могла разобрать, что он там говорит. — Бабуля покачала рукой, словно отмахиваясь от непонятных слов. — У меня есть новости от Коты. Но он не знает, заедет или нет. Они с твоей мамой уже много лет пытаются наладить отношения, но, похоже, ничего не получается. Хотя сейчас он стал уже гораздо лучше. Думаю, под влиянием жены.
Я провела бабушку вокруг стола, и она села на мое место. У меня не было постоянного места, но, поскольку папино кресло пустовало, все это создавало ощущение нереальности происходящего. И хотя папа передал мне все полномочия, у меня вдруг возникло такое чувство, будто я их украла.
— Тетя Леа не слишком-то похожа на безропотную овечку, — согласилась я. — Полагаю, рыбак рыбака видит издалека.
Лакеи поспешили поставить перед бабушкой суп, так как уже успели изучить ее нетерпеливый характер. Я с улыбкой смотрела, как бабуля набросилась на еду.
— Будем считать, что я ем за четверых. За себя, твоего дедушку и твоих родителей.
Отодвинув тарелку с супом, я задумчиво подперла рукой подбородок:
— А каким был мой дедушка?
— Хорошим. Очень хорошим. Он всегда старался поступать правильно. И в отличие от меня, его было трудно расстроить или вывести из себя. Жаль, что ты его совсем не знала.
— Мне тоже.
Я решила, пусть бабуля спокойно обедает, и задумчиво обвела глазами обеденный зал. В том или ином аспекте каждый из парней был моей полной противоположностью. Если я была гордячкой, то Кайл — слишком смиренным. Генри видел жизнь в розовом свете, а я, наоборот, в мрачных тонах. Ин, Фокс, Ганнер… все они отличались от меня.
— А что, эта француженка подходит Арену? — Бабуля даже не пыталась скрыть своего пренебрежения.
Я тщательно обдумала ответ:
— Не совсем. Они как две половинки одного сердца, но в разных телах. — У меня на глаза навернулись слезы. Я ужасно устала и безумно скучала по Арену. — И тем не менее он безумно любит ее.
— Настолько, что даже дал деру от вас, — проворчала бабушка.
Я тяжело вздохнула:
— Совершенно верно, бабуля. Арен так мучительно переживал разлуку с ней, что рискнул оставить свою семью и свой дом, наплевав на мнение остальных.
Бабушка уловила печальные нотки в моем голосе и ласково накрыла мою руку своей:
— Ты в порядке, милая?
— Конечно, — ответила я, проглотив слезы. — Немножко устала, только и всего. Пожалуй, мне надо пойти отдохнуть. — К нам подбежали Кейден с Остеном, так что у меня появился удобный предлог по-тихому уйти. — Мальчики проводят тебя к маме!
Бабушка буквально взвизгнула от радости:
— Мои маленькие!
Воспользовавшись тем, что она отвлеклась, я осторожно попятилась назад и, пробравшись по стеночке, подошла к Генри.
Я похлопала его по спине, и он с довольной улыбкой поднял на меня глаза:
— Сегодня привет!
Хихикнув, я сказала ему:
— Как ты смотришь на то, чтобы завтра вместе сходить на ланч?
Я ждала, что Эрик протянет ему руку помощи, но Генри, похоже, сообразил, о чем речь.
— Завтра, ланч? — спросил он.
— Ага.
— Хорошо-хорошо! Да!
— Тогда до встречи, — улыбнулась я.
Уже на пороге я оглянулась и увидела, что Генри, явно на седьмом небе от счастья, возбужденно схватил Эрика за плечо. И вообще, Генри выглядел страшно довольным, что сумел пообщаться со мной без переводчика. Эрик кивнул, радуясь за друга, хотя улыбка его была какой-то невеселой.
Я посмотрела на часы. Первый час ночи. Если засну прямо сейчас, у меня останется пять часов на сон.
Но уже десять минут спустя я поняла: о том, чтобы заснуть, можно только мечтать. Весь день я так старательно гнала ненужные мысли прочь, что сейчас все недоделанные дела назойливо напоминали о себе, мешая уснуть и подталкивая к тому, чтобы завтра с новыми силами ринуться в бой.
Накинув халат, я пальцами расчесала волосы и босиком прошла в коридор. Быть может, стоит пойти в кабинет, чтобы доделать неотложные дела, тем самым утихомирив кипящие мозги, а уж потом лечь спать. Но в таком случае мне не помешает чашечка кофе.
Все служанки уже наверняка видят десятый сон, поэтому я направилась на кухню. На кухне день и ночь кипела работа, и я надеялась, что кто-нибудь мне поможет. На площадке второго этажа я испуганно отпрянула, увидев в полутьме мужскую фигуру.
— Ой! — воскликнул Эрик, заметив, что кто-то преградил ему дорогу.
Я поплотнее запахнула халат и откинула волосы назад, стараясь не выдать своего удивления.
Эрик отпрянул и поклонился, не зная, куда девать от смущения руки. Это выглядело настолько комично, что я не выдержала и рассмеялась.
Он усмехнулся и покачал головой, словно признавая нелепость ситуации. Он, как и я, был одет по-домашнему: в пижамных штанах в голубую полоску и простой хлопчатобумажной футболке, и тоже босиком.
— Что, ради всего святого, ты здесь делаешь в такой час? — удивилась я.
— Генри, попав в Элиту, усиленно совершенствует свой английский. И в свете завтрашнего свидания попросил меня провести дополнительные занятия. Мы расстались с ним всего несколько минут назад, а сейчас я иду на кухню за чаем и медом. Мед помогает лучше спать, — выпалил Эрик торопливой скороговоркой, словно боясь меня утомить.
— Правда? Тогда я завтра тоже попробую. А я как раз шла на кухню за кофе.
— Ваше высочество, вы, конечно, умнейшая женщина, и поэтому мне больно вам сообщать, что кофе не поможет вам уснуть. Отнюдь.
Я хихикнула:
— Ну да, я в курсе. Я собиралась немного поработать. Мне все равно было не заснуть, вот я и решила потрудиться на благо общества.
— Уверен, вы всегда трудитесь на благо общества.
Пригнув голову, я начала спускаться по лестнице, Эрик последовал за мной. Я шла и думала о том, каким безликим он показался мне при первом знакомстве. Серая тень Генри. Но теперь-то я знала: его простоватость служила ему своего рода щитом, скрывавшим умного, вдумчивого и забавного парня. И хотя я так и не поняла, к чему весь этот камуфляж, но уже не сомневалась, что Эрик гораздо более глубокая личность, чем мне показалось сначала.
— Ну и как продвигаются дела с уроками английского?
Эрик пожал плечами и заложил руки за спину:
— Неплохо. Но и без особых прорывов. То, что я говорил вам раньше, по-прежнему остается в силе. Ему потребуется куча времени, чтобы общаться с вами без переводчика. Однако он очень старается. Еще больше, чем раньше. — Эрик кивнул, словно мысленно оценивая плоды их совместной работы. — Простите, я совсем забыл спросить, как себя чувствуют ваши родители. Я слышал, ваша матушка проснулась и теперь идет на поправку.
— Так и есть, спасибо. Она собиралась вернуться к себе в комнату чуть ли не сегодня днем, но у нее возникли какие-то проблемы с уровнем кислорода в крови, и ее оставили в больничном крыле еще на одну ночь, чтобы сделать дополнительные анализы. А папа по-прежнему спит на раскладушке рядом с ее постелью.
— Да, выражение «в болезни и здравии» становится более наглядным, когда видишь, как оно воплощается в жизнь.
— Если честно, иногда это меня даже пугает. Такой любящей пары я еще никогда в жизни не встречала и, боюсь, не встречу.
— Невозможно знать абсолютно все об отношениях других людей, даже если это твои родители, — усмехнулся Эрик и добавил: — Особенно если это твои родители. Зуб даю, ваш отец наверняка хотя бы однажды сделал вашей маме ужасный рождественский подарок, за что был на целый день подвергнут остракизму.
— Ну, это вряд ли.
Однако Эрика не так легко было сбить с толку.
— Поймите, в мире не бывает ничего идеального, даже если со стороны это и кажется таковым. Вот ваш брат, например, увез девушку и, закружившись в вихре страсти, поспешно женился, но прямо сейчас, например, выяснилось, что она так громко храпит, что невозможно уснуть. — (Я закрыла рот рукой не в силах сдержать приступ нервного смеха и мысленно представила себе беднягу Арена с подушкой на голове.) — Что вовсе не лишено вероятности. — Эрик был явно доволен, что сумел заставить меня улыбнуться.
— Ты разрушил созданный мной светлый образ Камиллы! И как я теперь смогу серьезно смотреть на нее?!
— А серьезно и не надо. Смейтесь. Ваше представление о любом из нас в той или иной степени наверняка ошибочно.
В ответ я покачала головой и вздохнула:
— Ты наверняка прав. Что еще больше усложняет мою задачу.
— Вы про Отбор?
— Иногда мне легче управиться с кучей политиков, чем с шестью парнями. По крайней мере, я поняла, что, наверное, упустила из виду массу вещей.
— Потому что полагались по большей части на интуицию?
— Ну да. Вот именно.
— Я хочу внести ясность относительно Генри. Он действительно такой славный, как кажется. Хотя вы, наверное, это уже и сами успели заметить, если оставили его в группе финалистов.
Меня несколько удивил тон Эрика. Ему, похоже, не слишком хотелось признавать данный факт.
Я всплеснула руками, поняв, что за разговорами мы прошли мимо кухни. Впрочем, никогда не поздно вернуться сюда за чашечкой кофе.
— Если честно, мне было трудно контролировать ситуацию. Ведь я отнюдь не собиралась проводить Отбор. Раньше принцессы выходили замуж в основном для укрепления международных связей, но мои родители пообещали предоставить мне полную свободу действий. Однако войти в забитую парнями комнату, чтобы выбрать среди них спутника жизни, оказалось… страшнее, чем я думала. Поэтому приходится полагаться на первое впечатление и надеяться, что никто из претендентов меня не обманывает.
Я украдкой посмотрела на Эрика: он внимательно меня слушал, но вид у него был подавленный.
— Звучит действительно устрашающе, — медленно произнес он. — Удивляюсь, как раньше это вообще работало. Не хочу показаться грубым, но тут есть нечто несправедливое.
— Именно так я и сказала родителям, когда мне предложили провести Отбор, — кивнула я. — Но они настояли на том, чтобы я все-таки попробовала. И вот…
— Значит, идея принадлежала не вам? — (Я на секунду замерла.) — А вы в принципе хотели, чтобы это случилось?
Я почувствовала, как по спине пробежал неприятный холодок, словно Эрик поймал меня на лжи. Что меня немного испугало, ведь на сей факт неоднократно намекали газеты, да и вообще для многих он уже не был тайной за семью печатями.
— Эрик, это должно остаться строго между нами. — Мои слова больше походили на просьбу, нежели на приказ. — Признаюсь, поначалу я была категорически против Отбора. Но сейчас…
— А сейчас вы влюбились? — с грустью в голосе спросил Эрик.
Я коротко расхохоталась:
— Ну, я испытываю целую гамму чувств. Растерянность, испуг, отчаяние, надежду. И было бы неплохо добавить к этому списку слово «влюбленность». — Тут я вспомнила о Кайле и нашем давешнем разговоре в саду. «Любовь» по-прежнему было слишком громким словом для описания наших чувств, и я, естественно, не могла поделиться с Эриком тем, что говорила тогда Кайлу. — Иногда мне кажется, что любовь уже близко, но, как ни крути, мне надо довести Отбор до конца. По многим причинам. И ради многих людей тоже.
— Я искренне надеюсь, что вы причисляете себя к их числу.
— Так оно и есть. Хотя, возможно, причина совсем не в том, как может показаться со стороны. — (Эрик не ответил, он молча шел вперед, размышляя над моими словами.) — Только не вздумай передавать наш разговор. Господи, и зачем только я все это тебе рассказываю! Если, не дай бог, люди решат, что Отбор проводится лишь для отвода глаз, то…
Конец ознакомительного фрагмента.
