Отбор истинных! Оборотень ищет, принцесса бежит

Кира Иствуд, 2022

Не каждому выпадает шанс изменить прошлое: раскрыть предателя, найти истинного, предотвратить трагедию и сохранить семью. Я получила такой шанс! Вернулась на две недели назад. Теперь, зная будущее, я отправлюсь на отбор невест и всё исправлю! Главное – не показываться на глаза истинному… Ведь он принц военной империи и в скором будущем – мой злейший враг.Упрямая героиня и насмешливый герой; истинная пара; необычный отбор невест; попаданка в собственное прошлое.Общий мир с книгой: "Я стала злодейкой любовного романа". История Джареда!

Глава 3

Я прихожу в себя, когда закатное солнце стучит в окно багровыми лучами. Голова звенит, во рту горький вкус лекарств, а вокруг дымят целебные палочки. Судя по рядам баночек и колб, я лежу в медицинской палате.

Хотя на мне ночнушка, руки всё ещё в перчатках. По правилам этикета никто не смеет оголять ладонь аштарки без её разрешения.

Под потолком горит магический маяк. Стоит мне открыть глаза, как цвет огонька сменяется с красноватого на голубой, а спустя полминуты в комнату торопливо заходит доктор, за ним следует отец.

Король выглядит уставшим и словно постаревшим на десяток лет: глубже прорезались морщины, веки набрякли, а глаза смотрят тускло из-под седых бровей.

Должно быть, я всколыхнула его застарелую боль, ведь болезнь мамы начиналась с похожих симптомов: с бреда и глубоких обмороков.

Врач просит меня открыть рот, щупает горло, сканирует магией, а затем сообщает, что, как он и думал, моё состояние вызвано нервным истощением и недосыпом, и что крепкий сон быстро поставит меня на ноги.

Я мысленно вздыхаю. Мне совершенно ясно, что виновата магия алтаря. Именно она наказала меня за попытку рассказать о будущем. Но почему? Может, алтарь пытался уберечь меня от ошибки? Или это какое-то правило гармонии, не позволяющее так грубо вмешиваться в поток событий?

Хорошо бы побольше узнать про родовой артефакт. Может, в семейной библиотеке найдутся записи?

Меня так запросто вырубило, словно свет в голове потушили. И что, если бы я провалялась без сознания не полдня, а неделю?

От этой мысли пробирает озноб.

“Стоит быть осторожнее даже в словах! Лишний раз не рисковать! — думаю я. — На помощь отца рассчитывать не получится. Вдобавок он запретил мне участие в отборе, велел помириться с Гилбертом. Реальность словно не желает меняться. Есть ли у меня вообще шансы спасти Аштарию?”

Я вскидываю на Короля взгляд, шепчу:

— Папа…

Отец присаживается у изголовья. Проведя ладонью по моим светлым волосам, он сдержанно говорит:

— Николь, девочка моя… Не знал, что ты так сильно переживаешь из-за грядущей свадьбы. По правде говоря, я совсем не уделял тебе время…

— Ничего, — шепчу, — я уже взрослая, а у тебя много дел.

Он сокрушённо качает головой.

— Я не одобряю твой разрыв с магом, но если ты действительно этого хочешь, пойду навстречу. Разрешу тебе участвовать в отборе. Твоё здоровье для меня важнее.

Я неверяще округляю глаза. Это отличная новость!

— Ох… Спасибо!

— Но с одним условием, — отец делает паузу. Тяжело смотрит на меня. — Если тебя исключат на одном из испытаний, ты вернёшься к магу. Сделаешь всё, чтобы снова быть вместе с ним. Это твой шанс обеспечить детей сильной магией, а для страны — это выгодный союз.

Я поджимаю губы.

Пазл складывается в неприятную картину. Похоже, отец согласился лишь потому, что уверен, долго на отборе я не продержусь. Вылечу на первых этапах, как пробка из бутылки. Кому вообще нужна принцесса без магии? Возможно, он даже переговорил с магом, и тот согласился дать строптивой невесте немного свободы.

С трудом глотаю обиду.

— Хорошо, папа, — тихо говорю.

Соглашаюсь я легко, потому что знаю — планам отца не суждено сбыться. Даже если вылечу с отбора, у меня уже есть метка…

Король сжимает мою руку, а затем поднимается, выпрямляясь в полный рост. Его зверь тоже кролик, но отец скорее напоминает седого льва — непоколебимого и сильного несмотря на возраст.

Раньше я хотела быть похожей на него, но в нашем мире магия — это фундамент силы, а у меня она так и не открылась. Если в обычной семье рождается оборотень без магии — это нелепо и смешно, но если такой ребёнок вдобавок появляется в королевскому роду, то он становится настоящим посмешищем. Позорным пятном, от которого не отмыться.

На моих первых балах в меня тыкали пальцем, словно я беспомощная калека. Отец хоть и скрывал, но тоже стыдился. Я видела это по его глазам и жестам.

Поэтому я больше не ходила на балы, а нашла радость в книгах и конных прогулках.

Поэтому предложение руки и сердца от Гилберта показалось моей семье даром свыше. И вот, я снова всех разочаровала.

После отца ко мне заглядывают сёстры. И если нежная Нанетт искренне за меня радуется, то Лисия и Катрин явно считают, что я разыграла спектакль, буквально шантажом вытребовав у отца желаемое.

— Тут ты даже меня переплюнула. — хитро улыбается Лисия, поправляя мне одеяло. — Правильно говорят, в тихом омуте демоны водятся.

— Ты поступила нечестно. Я была о тебе лучшего мнения, — строго говорит Катрин. — Совсем не думаешь о благе Аштарии!

— Ой, да что вы накинулись! Николь, не переживай! Давай, я помогу тебе завтра выбрать платье для первого этапа отбора, — мечтательно сообщает куколка Нанетт.

У меня же звенит в голове, нет сил вести с ними беседу. Да и что мне сказать? Оправдываться? Ну уж нет. Пусть думают, что хотят, а я поступлю как правильно. На сестёр и отца рассчитывать не могу, но может быть, получится встретиться с самой Викторией? Или истинный окажется благородным человеком и поможет мне, не задавая вопросов. Но это всё потом, сейчас нужно набраться сил.

Вскоре служанка даёт мне укрепляющую настойку, и я снова проваливаюсь в сон.

Сквозь дрёму мне мерещится, словно над кроватью склоняется Гилберт.

— Ты моя. И никуда не сбежишь, — шепчет он, касаясь моих волос. Затем фигуру мага охватывает огонь. Я снова вижу как он бросает меня, исчезая в портале. В ушах звенит эхо собственного крика. Я соскальзываю в объятия кошмара.

Мне снится горящий замок, снятся кровавые реки, а ещё снится, словно к руке привязана золотая цепь.

Она тянет прямо в огонь, где среди пепла и обугленных костей меня ждёт волк с горящими зелёными глазами. Он открывает зубастую пасть, словно желая съесть маленького кролика.

“Бдам!” — бьёт по ушам глухой звук. Распахиваю глаза, и лишь через секунду понимаю, что я упала с кровати.

В палате полумрак, за окном глубокая ночь. Несколько секунд я лежу на холодном паркете, проматывая в голове всё, что случилось за столь короткий срок.

Слава богам, я сумела расстаться с Гилбертом и получить разрешение от отца на отбор… но расслабляться рано! В груди невыносимое чувство, словно минуты утекают песком.

Будь на моём месте хитрая Лисия, она бы придумала как всех спасти. Милая Нанетт нашла бы подход к отцу, а уж тот бы ни в чём ей не отказал. Серьёзная Катрин подключила бы своих рыцарей. У неё их целый отряд! Но почему-то судьба привела к алтарю именно меня, самую нерешительную и слабую принцессу из всех возможных.

“Хватит киснуть! — говорю себе, поднимаясь на ноги. — Я жива, а значит могу всё изменить. Я сделаю всё что в моих силах и даже больше! Пусть у меня нет магии, зато есть упорство. Я ни за что не опущу руки, пока есть хоть малейший шанс спасти свой дом!”

Зажигаю лампу. В углу комнаты я нахожу тазик с тёплой водой. Ополаскиваю лицо, смывая сонливость. Затем выглядываю в окно. Во дворе плотными рядами выстроились кареты гостей.

“Приехал ли мой истинный? — невольно думаю я. — Чувствует ли он меня? Может, это кто-то из сопровождающих второго принца Руанда. Его слуга или рыцарь. Смогу ли я скрыть своё волнение, если повстречаю? Слышала, оборотни могут учуять пару, даже если не видят метки”.

Одна из особенностей оборотней кроликов — умение менять свой запах. Я могу раскрыться зеленоглазому волку, только если буду знать, что он мне поможет. А если нет, то лучше не попадаться ему на глаза.

Я невольно тру запястье, скрытое плотной тканью перчатки.

“Лучше сосредоточиться на отборе…” — нервно думаю я.

Уже послезавтра состоится знакомство невест и женихов. И первое испытание, с которого я могу вылететь, на радость затаившемуся убийце.

Им может оказаться, кто угодно. Врагов у Руанда океан! Да и у Аштарии они имеются. Я слышала, что Виктория борется с чёрной магией, так может, виноваты культисты? Или вовсе кто-то из своих.

Вариантов масса!

“Нельзя сидеть сложа руки! — решаю я. — Надо использовать каждую минуту с пользой. Пока есть время, надо порыться в библиотеке, поискать информацию про алтарь. А заодно про зависимые метки и прошлые отборы”.

В палате нет моего обычного платья, но это меня не останавливает. Я надеваю одно из простеньких на замену, поправляю перчатки, волосы оставляю распущенными.

Смело выхожу в ночной коридор… и едва не врезаюсь в широкую грудь Гилберта.

Маг одет во всё тёмное и почти сливается с ночными тенями. Только его глаза полыхают алым, отдаваясь в сердце болезненной шпилькой.

— Николь, — тихо, но жарко выдыхает он, пробегаясь по моему лицу цепким взглядом.

— Гилберт, — я даже не пытаюсь изобразить радость. — Что ты здесь делаешь?

— Пришёл навестить свою невесту.

— Посреди ночи? В любом случае ты ошибся дверью. Здесь твоей невесты нет, — я пробую пройти мимо, но маг вдруг хватает меня за плечо и грубо заталкивает в палату.

— Ты моя, Николь! И сама это знаешь! — шипит Гилберт, сверкая глазами. Сейчас он похож скорее на демона, чем на человека. Темнота кругом лишь добавляет сходства.

— Оставь меня в покое! — я отхожу на два шага, скрещиваю руки. — Найди себе другую цель!

— У меня уже есть ты! С чего вдруг собралась участвовать в отборе? Правда думаешь, на тебя там кто-то взглянет?

Слова мага попадают в больную точку. Я сжимаю зубы, в груди закипает гнев.

— Вот и проверим! — выдавливаю. — Или ревнуешь?

— Конечно ревную, — шепчет Гилберт с мучительной улыбкой. — Я ведь люблю тебя, Николь. И хочу быть с тобой до конца своих дней.

Хочет быть со мной?

До конца своих дней?

На миг сердца касается сомнение. Я вскидываю взгляд. Правда любит? А про отбор сказал из ревности?

Мы стоим посреди сумрачной комнаты в окружении склянок и запаха лекарств, напряжённо смотрим друг на друга. Я изучаю гордые губы, горящий взгляд. Что-то в холодном лице мужчины не даёт поверить в сказанное.

— Нет, Гилберт… — тихо говорю я. — У тебя нет ко мне чувств.

— Ошибаешься, Николь, — маг протягивает ко мне руку. — Рядом с тобой моё сердце стучит чаще, разве не слышишь?

Я ухожу от прикосновения.

— Перестань. Зачем ты продолжаешь врать себе и мне?

Улыбка медленно сползает с лица мага, губы кривятся от бешенства. В воздухе разливается трескучая магия, сгущаются тени. Холодок страха бежит по моей спине.

— Я тебе нужен, Николь. Тебе и твоей кроличьей семейке! Рано или поздно ты приползёшь ко мне за прощением.

— О, наконец-то ты говоришь то, что думаешь, — морщусь я отступая. — Мы справимся без тебя, поверь.

— Всё, Ника, хватит!

— Что “хватит”?

— Мне надоело твоё упрямство, — рычит Гилберт и вдруг стремительно шагает навстречу, разворачивает за плечи и прижимает к стене.

Его руки бесстыдно оглаживают мою талию, опускаются к бёдрам, пробуют забраться под юбку.

— Ч-что? Перестань! — Я отталкиваю наглые руки, выкручиваюсь, но всё бесполезно. Я словно в сети попала. Сердце испуганно стучит в груди.

— Я слишком долго был хорошим, Николь. Моё терпение лопнуло.

“Он не посмеет!” — шепчутся мысли.

— Я позову стражу! — голос срывается в испуганный писк.

— Зови кого хочешь, ты моя! — сообщает бывший жених, окончательно задирая платье и сжимая ладонью ягодицу. Жар ударяет в лицо.

— Стража! — пытаюсь крикнуть я, но Гилберт затыкает мне рот жёстким поцелуем.

Я дёргаюсь в объятиях мага, словно бабочка в липкой паутине. Снова и снова отталкиваю прилипчивые руки, отворачиваю лицо и пытаюсь позвать стражу. Но Гилберт каждый раз перехватывает мои губы. Тошнота скручивает желудок.

Краем глаза я вдруг замечаю рядом столик, а на нём стеклянные бутылки с лекарством. Мне удаётся ухватить одну из них за горлышко… Но маг замечает и перехватывает мою кисть.

— Строптивая, — почти ласково шепчет Гилберт. Его глаза жутко сверкают в темноте, он снова тянется меня целовать. Я же сцепляю зубы, а в следующую секунду с силой бью его лбом прямо в орлиный нос, и тут же добавляю коленом в пах.

Маг со стоном сгибается, роняет бутылку. Воздух тут же наполняется запахом горькой полыни.

Мужчина рычит, пытаясь выпрямиться. Я со всех ног бегу к дверям и выскакиваю в тёмный коридор. Остервенело вытираю губы, адреналин разжигает кровь.

“Гад! Мерзавец! Как он посмел!” — ругаюсь про себя.

Стражи нигде нет. Неужели Гилберт позаботился? Усыпил или отвлёк? Надо скорее кого-нибудь найти… Что на него вообще нашло?! Зачем я ему?! Неужели он собирался… против моей воли! Проклятье!

И кому жаловаться? Для всех мы поссорившаяся парочка, никто не примет мои слова всерьёз! Отец и вовсе может заявить, что маг опорочил мою честь и обязан жениться. Или в этом и заключался план мага? Какой же он придурок! Как же я была слепа!

Спиной я чувствую отголоски магии, кажется, мой несостоявшийся жених уже пришёл в себя. Подхватив полы платья, я бегу по коридору, и, как назло, не попадается ни одного стражника!

Может, они на собрании по поводу отбора? Или патрулируют другую часть замка? Медицинская комната ближе к гостевой половине, тут всегда меньше охраны. А между тем я слышу за спиной торопливые шаги Гилберта. Они эхом раздаются в коридоре, тени сгущаются, вьются чёрными змеями у стен.

Я шмыгаю за угол и с колотящимся сердцем заскакиваю в одну из комнат. Меня окутывает пряный запах приправ и сладких овощей. Кухня! Тут длинные столы, ящики с магической заморозкой, большая закоптившаяся печь.

Царит мрак, но я оборотень и вижу в темноте лучше людей.

Пригнувшись, пробираюсь в дальнюю часть. Помедлив, беру со стола нож. Надеюсь, он мне не понадобится, но с ним будет спокойнее. Присаживаюсь за одним из ящиков, замираю. Успокаиваю мысли. Вдох-выдох… замедляю сердце, гашу страх. Сосредоточившись, смешиваю свой запах с окружающими ароматами пищи. Вряд ли Гилберт может меня учуять, но кто этих магов знает?

Чем меньше эмоций, тем лучше я могу спрятать свой запах. Неприятно, что вместе с тем слабеет собственное обоняние, но зато обостряется слух.

Темнота укутывает коконом. Рукоять ножа холодит пальцы. Маленький кролик, что живёт в моей душе, дрожит от страха. Его длинные уши поворачиваются то влево, то вправо, пытаясь уловить все звуки.

Я отчётливо слышу, как скребётся мышь за печью, слышу писк комара под потолком… и слышу непривычно тяжёлые шаги, что приближаются к двери.

Раздаётся скрип петель, и полоска лунного света проникает на кухню.

“Он нашёл меня!” — мечутся мысли. А шаги между тем всё ближе, ещё немного и Гилберт меня обнаружит! Он не простит своего унижения.

Страх вновь поднимается волной, душит, я пытаюсь не дать ему захватить меня.

“Я здесь принцесса! — твержу себе на грани паники. — Это мой дом! Мой замок! Моя страна! Это он должен бояться и прятаться! Он, а не я! Что бы сделала Катрин? А Лисия? А мой отец? Принцесса не должна прятаться, как испуганная жертва. Я могу себя защитить! У меня есть гордость!”

А шаги между тем всё ближе. Я слышу чужое дыхание!

И я решаюсь!

Стискиваю рукоять ножа, вскакиваю на ноги и резко, отрывисто выкрикиваю:

— Я никогда не стану твоей! Убирайся, если жизнь дорога!

— Ого, — касается ушей напряжённый голос. — Так быстро меня ещё никогда не отвергали.

…и это не голос Гилберта.

В горле встаёт ком, а тело пронзает колючая дрожь.

В трёх шагах от меня застыл незнакомец. Высокий мужчина в военной форме.

Глаза его светятся в темноте как два зелёных изумруда.