Под иными небесами

Кира Измайлова, 2019

«Некоторые умудряются жить на два дома. Не завидую им. А кто позавидует мне? Я ведь тоже живу на два – не дома, а мира. Я не хотела этого, но когда на небе появляется полная луна, я не могу противиться её зову. Этот зов становится всё сильнее и сильнее, и я знаю, что скоро не захочу возвращаться… Тот, другой мир, жесток. Впрочем, не более жесток, чем любой другой…»

6

Хотя стояла середина лета, ночью было холодно — такое в этих краях не редкость. Поскольку у костра можно греться только одним боком, а теплой одежды у нас при себе не было — рассчитывали ведь просто посидеть в кафе, а не скитаться по лесам! — то ночевать было неуютно, во всяком случае, Торвалю. Мне что — меня грел собственный огонь, так что ветровку я готова была одолжить спутнику, но передумала: он привык ночевать под открытым небом, уж не окоченеет. А я хоть под голову эту тряпочку положу…

Торваль разбудил меня на рассвете и, не сказав ни слова, зажал мне рот. Я покрутила пальцем у виска и вопросительно посмотрела на него. Торваль кивнул куда-то в сторону поселка, над которым мы вчера пролетали. Я прислушалась. Кто-то осторожно шёл через лес, стараясь не шуметь. Конечно, до любого алья им было далеко, он расслышал шаги, должно быть, от самого их жилища. Мог бы и пораньше меня разбудить, к слову, давно бы уже улетели!

Торваль показал мне три пальца — ясно, к нам приближались трое. У меня не настолько хороший слух: определить, что в лесу кто-то есть, я могу, но пересчитать их и определить по характеру шагов, кто высок, кто низок, кто опытный лесовик, а кто приехал на прогулку из города, увы, не могу.

— Делай вид, что мы просто заночевали в лесу, — сказала я одними губами. — И не лезь на рожон. Кто разберет, что это за люди такие, может, грибники, а может, нет…

Торваль отошёл к костру. Я тоже придвинулась поближе к огню, насвистывая, чтобы нас легче было найти.

Ждать пришлось недолго. Минут через пятнадцать из-за кустов на опушке появились трое. Выглядели они обыкновенными мужиками из глубинки, решившими поохотиться — каждый держал ружьё наперевес.

— Привет! — сказала я. — Вы откуда?

Мужики немного опешили.

— Вы кто такие? — спросил один из них, заросший трёхдневной щетиной, и поудобнее перехватил ружье.

— Туристы, — ответила я.

— Туристы, говоришь… — протянул второй, озираясь. — А вещички ваши где? Палатка там, рюкзаки…

Я мысленно выругалась: придумала тоже, сразу ведь ясно, что я человек сугубо городской! Да и по Торвалю сейчас не скажешь, что он именно что лесной житель и свои родные чащобы исходил вдоль и поперек.

— Мы от своих отбились, — сообщила я. — Может, сегодня нагоним.

— Ага… — сказал третий, до сих пор молчавший. — Туристка… в городских ботиночках!

— Слушайте, а что вам от нас надо? — серьезно спросила я. — Мы вроде ничего дурного не сделали! Какое вам дело, чем мы тут занимаемся? Может, мы извращенцы-экстремалы, нравится нам по ночам в лесу мерзнуть! А может, на спор решили тут переночевать. Вам-то что? Скажите еще, мы вам дичь распугали… Кстати, не сезон еще.

— Действительно, — буркнул первый мужик. — Вить, чего ты к ним пристал? Мы не их ищем!

— А кого? — сразу заинтересовалась я. — Заключенные какие-нибудь сбежали? Вам для этого ружья, да? Ох, хорошо, что сказали, а то так нарвались бы мы на них…

— Да нет, какие зэки, — отмахнулся бородатый. — Колоний-то поблизости нет, а и были б — им сюда бежать резона нет, глухомань. Ну разве что отсидеться… Мы за другим пошли: вчера по телевизору сказали, что в городе чудовище появилось. Спалило ресторан, а потом пыталось самолёт сбить!

— Вы что, в это верите? — искренне рассмеялась я. — Ерунда какая!

— Не поверили бы, — сказал третий, тот, который не нравился мне больше других, — если бы своими глазами не видели. Вчера оно над нашим поселком пролетало. Приземлилось где-то здесь, в лесу…

— Большое чудовище-то? — подал голос Торваль.

Первый мужик оглянулся.

— Ну, на эту полянку только-только влезет, — сказал он. — А может, и не влезет…

— И вы на него с винтовками? Или это дробовики? Простите, я в оружии не разбираюсь, — повинилась я.

— Обрез это, — мрачно сказал бородатый. Очевидно, ему затея товарищей тоже не нравилась, вдобавок, если я ничего не путаю, обрезы запрещены, и попадись эта охотничья партия бдительному лесничему или там участковому, не миновать им неприятностей.

— Как же оно тогда в лесу село, такое большое? — поинтересовался Торваль. — Носом в землю? Или крылья сложило — и камнем вниз?

— А ты откуда знаешь, что у него крылья были? — насторожился неприятный мужик, которого звали Витькой.

— Если что-то летает, значит, у него есть крылья, — спокойно сказал Торваль.

— Вертолет тоже летает, — скривился первый. — Однако ж у него не крылья, а винт…

— Ага, а над поселком Карлсон-переросток пролетал, — не удержалась я. — Не иначе, малинник учуял! А что: летает, без крыльев, но с винтом, как вам и нужно. Вы не его, часом, ищете?

Бородатый мрачно засопел, явно признавая, что аргументы их, мягко говоря, бредовы.

— Не нравятся они мне, — буркнул Витька, почесав в затылке. — Откуда они тут взялись?

— Действительно, — поддакнул второй. — Пошли-ка, ребята, с нами…

— Куда это? — фыркнула я.

— В полицию, — пояснил Витька. — Петька верно говорит. Там разберемся, кто вы такие и откуда.

Торваль метнул в меня вопросительный взгляд. Я покачала головой — в конце концов, не превращаться же мне на глазах у публики!

Петька, щеголявший расплющенным носом, подошёл ко мне и подтолкнул стволом в спину.

— Двигай, красотка!

— Ты не очень-то, парень… — сказала я. Внутри вскипала ярость. — Как бы ручонки не обжечь…

Витька приблизился ко мне спереди и уставился мне в лицо. Потом резко распахнул на мне ветровку. Я так удивилась, что даже не подумала сразу дать ему по рукам. Да и опрометчиво это, когда в спину тебе тычут ружьем. Интересно, кстати, почему мне, а не Торвалю — он все-таки мужчина, и мужчина не хлипкий…

— А ничего тёлка, — сказал Витька, почесав за ухом. — Ну-ка…

— Убери от неё руки, — негромко произнес Торваль.

— Мужики, врежьте-ка ему, — лениво велел тот. — Чтоб не отвлекал…

Торваль дернулся в сторону, но Петька выстрелил ему под ноги. Я достаточно рассказала Торвалю об огнестрельном оружии, чтобы он не стал кидаться грудью на обрез. Первый мужик, имени которого я так и не узнала, попытался было ударить Торваля прикладом в лицо, но недооценил противника — альи намного быстрее людей, поэтому головы Торваля не оказалось там, куда метил незадачливый боец. Его вообще нигде не было… ну, так думали эти трое, пока аль не возник позади Петьки, от всей души двинув его по шее. Надеюсь, не убил…

— Ладно, хватит развлечений, — мрачно сказала я, когда остальные заклацали затворами.

Миг — и Витька обнаружил, что обнимает не стройную девичью талию, а мощную когтистую лапу. Этой самой лапой я зашвырнула его в кусты. Безымянный мужик успел выпалить, но пули отскочили от моей чешуи, а перезарядить ружье он уже не успел: удар кончиком хвоста — и он отлетел в сторону. Кажется, полёт он завершил в ветвях столетней сосны.

— Цел? — спросила я Торваля. В этом облике говорить тихо мне трудно, поэтому в лесу отозвалось эхо.

Торваль молча кивнул. А впрочем, что ему сделается? Ударить его никто не успел, швы бы вот только не разошлись…

Наклонив голову, я принюхалась — нет, кровью не пахло, значит, обошлось. Я подставила Торвалю лапу, и через минуту полянка осталась далеко внизу. Любопытно знать, что будут рассказывать эти горе-охотники? И будут ли? Скорее уж, решат, что пали жертвой зеленого змия (хотя я черная)… А даже если расскажут, кто им поверит? По телевидению репортаж о чудовище наверняка прошел по разряду очередной «утки» — частенько ведь люди то инопланетян видят, то снежного человека, то Лох-Несское чудовище (хотя оно, кажется, уже вышло из моды), то призраков… Чем я хуже? Ну а если эти трое начнут болтать, так прослывут врунами и выдумщиками, доказательств у них все едино нет. Разве что мои следы на земле, ну так после первого же дождя они исчезнут. Да и их можно объявить фальсификацией…

Успокоив себя таким образом, я довольно фыркнула и прибавила ходу.

Мы по-прежнему летели к океану, и уже утром следующего дня впереди заблестели серо-синие волны. Я могла бы добраться и быстрее, но мешал сильный встречный ветер. Впрочем, оно и к лучшему: явно надвигался шторм, значит, вылеты из аэропорта если не отменят вовсе, то отменят многие рейсы, а это мне на руку. Лишний раз попадаться на глаза не годилось, и так наследила…

— Мы на месте, — сказала я, делая круг над портом.

— Почти на месте, — ответил Торваль, потягиваясь: долго сидеть в одном положении — это не шутки. Тем более, мой загривок — это не комфортабельное кресло авиалайнера, спина у меня бронированная и довольно-таки жесткая. И ремней безопасности не предусмотрено.

— Верно, — согласилась я, снижаясь. — Но это не проблема.

Через несколько минут, перекинувшись человеком, я уже стояла на земле.

— Давай руку, — сказала я Торвалю…

Миг — и мир переменился.

Мы стояли на вершине холма — внизу раскинулся большой приморский город. По-прежнему пахло океаном, только чуть иначе, чем на Земле: в ветре не чувствовалось вони солярки и мазута, отходов и каких-то химикалий. Еще было поразительно тихо: ни грохота, ни рева моторов, ни гудков, ни хрипа репродукторов, ни музыки из динамиков. Да, хлопали паруса, лязгали якорные цепи, скрипел такелаж, перекрикивались матросы, но всё это заглушал шум океана и крики чаек.

У пристани покачивались на волнах несколько чёрных военных кораблей с хищными обводами. Выглядели они зловеще, словно стервятники решили притвориться безобидными морскими птицами. А впрочем, у моря и хищников предостаточно…

— Смотри. — Торваль указал мне на другой причал. — Видишь?

— Вижу, — ответила я, разглядывая серебристый парусник. Размерами он вряд ли уступал военным кораблям, но был настолько соразмерен и изящен, что казался легонькой яхтой. — Это ваш корабль?

— Да, — Торваль задумчиво смотрел на горизонт. — Странно, что он до сих пор здесь.

— Считай, тебе повезло, — пожала я плечами. — Я же не могу лететь через океан, далековато, знаешь ли, да и воды слишком много… Идём. А впрочем, подожди…

Стихийная магия, присущая моему племени — это прекрасно, но людские заклинания тоже порой выручают. К сожалению, замаскировать себя в истинном облике я не могу, а вот в человеческом — вполне. Вот и Торваля я сделала похожим на обычного мещанина, не то он слишком бросался в глаза: альи все-таки слишком отличаются от людей, и наметанный взгляд мигом выделит инородца из толпы. Это на Земле, где полным-полно странно одетых и не вполне обычно выглядящих личностей, на них почти не обращают внимания даже в глухомани, привыкли. Здесь же лучше не выделяться из толпы, особенно в свете последних событий. Себя я тоже немного замаскировала — моя одежда для здешних мест не годилась.

Мы спустились в город; стражники у ворот не обратили на нас внимания, даже глаза им отводить не пришлось. Впрочем, это же порт, тут постоянно ошиваются куда более колоритные личности, так что двое скромных путешественников никого не заинтересовали: заплатил — проходи! Тем более, никакого товара у нас при себе не было…

Путь до причала занял не так уж много времени: мы не отвлекались на заманчивые предложения торговцев посмотреть на разные диковины — денег-то при себе все равно не было! Впрочем, по дороге я разговорилась с несколькими торговками на овощном рынке — такие тетушки всегда не прочь посплетничать. Правда, когда оказывается, что покупать ты ничего не собираешься (а товар попробовала просто потому, что живот от голода подводит), они живо суровеют и начинают покрикивать, чтобы шли прочь и не загораживали их лотки.

Ну да не в этом суть. Как выяснилось, алийский корабль должен был отплыть сегодня — он был последним из многих десятков судов, которые увозили уцелевших альев на их родину, за океан. Путь неблизкий и опасный, но оставаться в наших краях альям уже не было смысла, и если кто и решил доживать жизнь на этом берегу, то… боюсь, век его окажется недолгим. Еще говорили, что по меньшей мере до полпути алийский корабль будут сопровождать два человеческих, военных. Должно быть, чтобы удостовериться — те не повернут назад, чтобы пристать к нашему берегу в какой-нибудь укромной бухте…

Конец ознакомительного фрагмента.