Хранящий память. Инквизитор

Кир Лирик, 2023

Когда ты дожил до преклонного возраста и уже ощущаешь дыхание смерти в затылок, то начинаешь задумываться не только о пережитых взлётах и падениях, но и о своих упущенных возможностях. Герой этой истории не смог за прожитые года реализовать свои мечты и уже был готов к последнему путешествию в забвение или к мукам за совершённое преступление, но судьба дала ему ещё один шанс. В другом мире, очень похожем на планету Земля во времена средневековья, инквизитор совершил ошибку, и душа старика переместилась в его тело – служителя Ордена Четырёх лун.Что бы сделал ты на его месте? Истреблял скверну по приказу жрецов? Подчинялся воле властьимущих, лишь бы выжить? А может, притаился, радуясь новому телу?Новоявленный инквизитор выбрал другой путь – всё или ничего! Но интрига на этом не заканчивается. В довесок попаданцу достался ещё один попутчик из родного мира.

Пролог. Призывающая

— Змей, далеко ещё до деревни? — спросил Ваал, придержав своего коня, давая понять остальным, что лошадям нужен отдых, а значит, весь отряд должен последовать его примеру и перевести животных на шаг.

— До наступления темноты успеем! — ответил Змей и вполголоса добавил: — Сегодня боги нам благоволят, — и тут же, пользуясь моментом передышки от скачки, достал кусок вяленного мяса в листе салата и начал жевать.

Именно за свою привычку много жрать при любых обстоятельствах Торит и получил свою кличку — Змей. Его братья по оружию частенько шутили, намекая, что он, как голодная змея, трескает больше, чем весит, но при этом не толстеет. И надо сказать, что Торит гордился своим прозвищем и всё время старался впихнуть в себя еды больше, чем требовалось, чтобы оправдать прозвище перед соратниками.

Скинув капюшон и поправив широкий балахон без рукавов, чтобы в бою тот не сковывал движения, который из-за его схожести с подолом женского платья в народе получил название"юбка", Змей пришпорил коня, догнал командира и, жуя мясо, молча продолжил движение рядом.

Боевые товарищи Ваала ещё в учебке много лет назад дали ему прозвище — Ураган не только за суровый характер, но и за его сходство в вихрем в бою, хотя, конечно, возможности обычного человека были сильно преувеличены. В отряде он был старшим инквизитором и командиром, что было вполне логично, так как имел ранг Жнеца Душ, который Ваал давно перерос, а после этого задания должен взобраться на последнюю ступень в иерархии инквизиторов и получить звание Дельца Смерти. Выше этого звания, помимо жрецов, значились только инквизиторы Охотники, но они были одиночками и, как правило, избегали общества своих братьев.

Торит был единственным другом своего нынешнего командира, хотя из-за чрезмерной жестокости Ваала, часто сомневался, что в его душе, вообще, есть место для дружбы. При этом Змей завидовал Урагану, потому что именно благодаря предрасположенности к садизму и фанатичной отдачи Ордену Четырёх Лун тот скоро займёт должность, о которой мечтает каждый инквизитор. Дельцы Смерти были элитой инквизиции, им подчинялись не только ученики и младшие адепты, но и все остальные братья ниже рангом.

— Ты не знаешь — почему, когда пожрёшь, то хочется спать? — нарушив молчание, обратился к другу Торит.

Ваал повернулся, но ни сказал ни слова. Верхнюю часть его лица скрывал капюшон, но Торит, даже не видя выражения глаз командира, прекрасно знал, что тот не любит шуточные шарады, поэтому ответил сам: — Потому что живот надувается, растягивает кожу, и глаза закрываются! — и заржал, но не получив поддержки друга, упрекнул: — Отсутствие юмора — это не беда. Это катастрофа!

— Каждый имеет право на свои странности! — вполне серьёзно ответил Ураган и с претензией в голосе поинтересовался: — Змей, ты уверен, что мы справимся? Уничтожить Призывающую — это не пальцем в жопе поковыряться! — и скинув капюшон, чтобы продемонстрировать вертикальный шрам через бровь, почти до скулы, линию которого прерывал чудом уцелевший глаз, он напомнил: — Или забыл, как пять лет назад Призывающая смогла открыть врата, из которых вывалился монстр больше, чем наши два коня, вместе взятые. К тому же у этого урода были клешни, каждая с лошадиную голову. Из шести инквизиторов выжили лишь мы с тобой. Сейчас нас вдвое больше, но отсутствие опыта у остальных ставит под угрозу этот рейд.

Торит хмыкнул, вспомнив день, как они сражались со здоровенным монстром, который своей мощной клешнёй чуть не содрал с черепушки морду Ваала, но тот банально спотыкнулся и заработал лишь метку в виде шрама, как память на всю жизнь об этом опасном приключении.

— Надо быть готовым к тому, что снова разверзнется задница богов, и оттуда вылезет дерьмо, в виде очередного чудища! — продолжал настаивать на своих опасениях Ураган.

— Смерть всё время преследует нас, как навязчивая шлюха на улице Падших, но мы до сих пор живы! — рассудил Торит и к философской мысли добавил более весомый аргумент: — Призывающая, которую мы ищем, со слов доносчика — очень молода, поэтому ей не хватит опыта пригласить в наш мир кого-то, действительно, опасного. Может, парочку мелкой нечисти, ну, или уж совсем на крайний случай какую-нибудь зверюшку, не больше обычного вепря. В любом случае бояться эту сучку не стоит.

Услышать от товарища обвинения в трусости для инквизитора любого ранга считалось лютой обидой, после которой даже случались поединки на смерть, но выжившего тоже ждало очень суровое наказание, иногда даже доходило до отрубания головы.

Поэтому Ураган посмотрел на Змея взглядом, не сулящим тому ничего хорошего, но намечающийся конфликт предотвратила единственное существо, которое грозный и даже жестокий для всех остальных инквизитор искренне и без утайки обожал. Это была ласка по прозвищу Крапива. Цепляясь коготками за кольца кольчуги, она вылезла из-за пазухи через пройму балахона и, встав на задние лапки, демонстрируя пятно белоснежной грудки, огляделась.

Над прозвищем ласки Ваалу даже думать не пришлось, так как почти год назад он случайно нашёл её полумёртвую в крапиве, когда, возвращаясь с очередного рейда, отошёл поссать в кусты. Видимо, её потрепал более крупный хищник, но по каким-то причинам не стал жрать, и инквизитор, который очень недолюбливал людей, вдруг сжалился над животным, выходил и прикипел к зверюшке. Впрочем, у них это было взаимно.

— И что ты в этой крысе нашёл? — поморщившись, в тысячный раз поинтересовался Змей.

— Она помалкивает в отличие от большинства, чьим языком можно навоз из свинарника выгребать! — так же в тысячный раз ответил Ваал и аккуратно почесал пальцем Крапиву по спинке.

— Да чтобы вы оба простудились на моих похоронах! — наигранно обиделся Торит и придержал коня, а когда сравнялся со следующими двумя членами отряда, то, узрев в них благодарных слушателей, отвесил очередную шуточку: — Если в слове хлеб сделать четыре ошибки, то получится слово пиво! — и ржач соратников был ему наградой.

Ближе к вечеру отряд из двенадцати инквизиторов достиг конечной точки маршрута — деревни, в которой они должны были обнаружить и уничтожить Призывающую. Ваал предусмотрительно распределил своих людей по всему периметру посёлка, и в наступающих сумерках их сложно было обнаружить беглым взглядом, хотя некоторых выдавал всхрап лошадей.

Инквизитор не спеша подъехал к дому, возле которого сгорбившийся крестьянин в грязной рубахе собирал жердь, закрывая проход во двор, видимо, чтобы живность ночью не разбежалась, а лесные хищники их не беспокоили.

— Слышь, мужик, а где здесь дом с бабкой и внучкой лет четырнадцати? Девчонку, кажется, кличут Юлой, — поглаживая по шее коня, спросил Ваал.

— А ты кем им будешь, путник? — уперев жердину в землю, поинтересовался мужик.

Ураган понял, что этот кретин даже не признал в нём инквизитора, хотя откуда этим деревенским болванам знать, как выглядят палачи Ордена Четырёх Лун, которых в народе за глаза называли Мусорщиками. Это в городах их боялись. Даже бывало так, что зайди инквизитор в небольшом селении перекусить в таверну, и та тут же пустела, словно всех посетителей боги языком слизали. А уж в этой глухомани про карающую длань Ордена наверняка только страшные небылицы слышали, но воочию видеть не доводилось.

Ураган не собирался прикидываться родственником или знакомым Призывающей и, в принципе, хотел сократить время общения с этим быдлом, поэтому сразу перешёл к угрозам: — Слышь, образина, я тебе сейчас этой оглоблей спину выпрямлю!

— Мы не очень приветствуем гостей на ночь! Так что ты хотел от Юлы, путник? — не оценив исходящую опасность от вооружённого человека в балахоне поверх кольчуги, мужик снова начал задавать глупые вопросы.

Терпение Ваала закончилось, и он, как обычно, решил получить информацию более действенными методами — силой. Направив коня во двор дома и перепрыгнув до конца не собранную жердь, инквизитор тут же спрыгнул на землю, одним движением опрокинул горбуна на спину и, прижав лезвие кинжала к его верхней губе, процедил сквозь зубы: — Последний раз спрашиваю — какой дом?

Бедолага осознал свою ошибку, но было уже поздно, оставалось только подчиниться и надеяться на милость богов. Крестьянин молча указал пальцем на соседний дом, но сегодня боги были не на его стороне. Ваал резким движением отсёк мужику нос и, не обращая внимания на истошный крик, поднял отрезанный кусок плоти, покрутил, и, рассматривая его, произнёс: — Я же тебе обычный вопрос задал! — и, бросив ему на грудь обрубок, злорадно добавил: — Вот тебе твой нос, чтобы больше не пихал его не в своё дело! — и, громко свистнув, подал сигнал инквизиторам, чтобы те подтягивались ближе к нему.

Оставив коня, Ураган скинул пару верхних жердей, переступил нижние и направился к соседнему дому, в окнах которого через ставни пробивался тусклый свет. Ор безносого мужика наверняка лишил покоя половину деревни, которая очень быстро переполошит вторую половину, но инквизитору было плевать на них, с десятком воинов он разгонит это стадо, даже не вынимая меча. Его подчинённые на беспокойных лошадях, чуящих беду, уже находились рядом, и командир молча указал на нужный дом, чтобы тот взяли в кольцо.

Все дворы в посёлке были с похожими примитивными ограждениями, поэтому Ваал без труда оказался внутри и направился к дому. Он уже начал прикидывать, как выбить дверь, как та вдруг распахнулась, и из дома выскочила пожилая женщина, схватила его за низ балахона, упала на колени и заголосила: — Не губите! Она ещё ребёнок! Молю! Не губите! Во имя богов!

Инквизитор сообразил, что раз бабка сразу поняла — кто и зачем к ней пришёл, то, значит, её внучка, действительно, нефилима — так инквизиция называла тех, в ком проявлялась скверна.

Он заметил, как мимо прошмыгнула босая девчонка и, обогнув дом, решила скрыться через задний двор, но там все пути к побегу были уже перекрыты. Ураган отшвырнул старуху и приказал уже пешему Змею: — Убери её!

Сохраняя хладнокровие, чтобы подчинённые брали с него пример, Ваал последовал следом за девчонкой. Нефилима металась, как дикая хищница, загнанная в ловушку, хотя для инквизитора она и была всего лишь молодым и неопытным зверьком, которого, во что бы то не стало, следовало ликвидировать — так его учили с самого детства. И Ураган ни разу в жизни даже не задумался, что самый опасный зверь, которого следует уничтожить в первую очередь, это он сам.

Девчонка, заметив приближающего инквизитора с мечом в руке, решила для защиты собственной жизни использовать свои способности, а то, что её хотят именно убить, а не поймать, она уже не сомневалась. Слишком много страшных и кровавых историй про Мусорщиков она слышала от отца и недавно умершей матери. Юла упала на колени, упёрлась руками в землю, опустила голову и закрыла глаза. Она обратилась к своей силе, чтобы открыть врата и выпустить в этот мир очередного монстра.

Поднялся ветер, который закружил в вихре сор из сухой травы и листьев, небо моментально затянули невесть откуда взявшиеся тучи. Инквизиторы даже почувствовали небольшой толчок почвы под ногами, и казалось, что задрожали сами небеса. Девчонку начало трясти, и она ждала, что вот прямо сейчас кто-то явится на её зов и перебьёт Мусорщиков. Но ярость и страх, которые разбудили в ней до этого невиданную никем мощь, сыграли с ней злую шутку: время вызова увеличилось, и Ураган успел сверху вниз проткнуть Призывающую мечом. Перерубленный позвоночник не оставил девочке шанса, и, заваливаясь на бок, перед смертью она неосознанно направила свой гнев на убийцу. Ваал уже решил, что всё кончено, но умирающий ребёнок успел отомстить. Со стороны это выглядело, как божья кара: само небо точечным ударом поразило инквизитора разрядом молнии.

Ваал, раскинув руки в стороны, лежал рядом с телом, убитой им, нефилимы, и от его местами прожжённого балахона шла дымка, а возле головы валялась тушка Крапивы с опалённой шёрсткой. Змей успел испугаться и думал, что уже потерял друга, но в сумерках, опасаясь повторения удара молнии, смог рассмотреть, что он дышит.

— Найдите телегу! — приказал Торит и поднял тельце Крапивы, не понимая, подохла она или нет.

Змей вспомнил опасения Урагана, и ведь тот был прав: Призывающая оказалось самой сильной из всех, что они встречали, и если бы он не успел её прибить, то страшно даже представить, какое чудовище она могла вызвать.

Торит ещё не знал, что его друга уже нет — его тело заняла другая личность, и, более того, нефилима смогла призвать не одну сущность, а две.

Интуиция Змея забила тревогу, подсказывая, что здесь что-то не так, но он не прислушался к чуйке и, взглянув на очень быстро очистившееся небо от туч, из–за которых появились четыре луны, символизирующие четырёх богов, поблагодарил их за то, что они оставили жизнь его другу.