Неизвестный Филби

Ким Филби

«Неизвестный Филби» – коллекция самых редких материалов о легендарном советском разведчике англичанине Киме Филби, многие из которых публикуются впервые. Уникальные подробности оперативной деятельности и малоизвестные эпизоды жизненного пути раскрывает сам Ким Филби. О Филби как человеке, яркой и неординарной личности, рассказывают его супруга Руфина Пухова-Филби и ученик, полковник СВР в отставке Михаил Богданов. Эти материалы позволят читателю по-новому взглянуть на величайшего разведчика XX века и почувствовать силу тех идей, которые вдохновляли его и лучших людей по всему миру работать вместе с Советским Союзом. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

© Богданов М. Ю., Пухова-Филби Р. И., Фонд памяти Кима Филби, 2020

© Проект «Ким Филби и Кембриджская пятерка: сохранение исторической памяти о героях-разведчиках», Институт внешнеполитических исследований и инициатив, издание на русском языке, 2020

© ООО «Издательство «Кучково поле», оригинал-макет, художественное оформление, 2020

Предисловие

О легендарном советском разведчике англичанине Киме Филби (1912–1988) написаны сотни книг и исследований, сняты десятки художественных и документальных фильмов. Сам он написал интереснейшую книгу о своей работе в СИС — британской Секретной разведывательной службе (Secret Intelligence Service, SIS) — «Моя тайная война»^[1], изданную практически по всему миру. На личность Кима как человека проливают свет мемуары его третьей и четвертой жен — американки Элеаноры Брюэр и русской Руфины Пуховой-Филби.

Казалось бы, теперь известно все. Отнюдь. Некоторые страницы его биографии, особенно касающиеся московского периода жизни, знакомы только узкому кругу коллег по профессии, а также немногочисленным читателям изданных небольшим тиражом книг. А многое, видимо, еще очень многое не известно вообще: не проходит ни одного года без появления новых сенсационных материалов, включая рассекреченные документы то из российских, то из англо-американских архивов. И конечно, британские и американские историки спецслужб и журналисты все еще пытаются ответить на мучительный вопрос: как блестящие молодые люди, принадлежавшие к британскому истеблишменту, которым были открыты все пути к власти и богатству, могли избрать делом своей жизни службу советским идеалам.

Хотя ответ давно известен, Ким Филби сам изложил основания и причины своего выбора: «Я чувствовал, что мои идеалы и убеждения, мои симпатии и желания на стороне тех, кто борется за лучшее будущее для человечества. В моей Англии я тоже видел людей, ищущих правду. Я мучительно искал средства быть полезным новому обществу. А форму этой борьбы я нашел в своей работе в советской разведке. Этим я служил и моему английскому народу». Здесь же и прямой ответ тем, кто задает вопрос, «почему Филби предал интересы Великобритании».

Уверенность Кима Филби в своем выборе служить лучшему будущему для человечества поднимала его над надменностью и высокомерием правящего класса, к которому он принадлежал по праву рождения. Колониальная «империя, над которой никогда не заходит солнце», — не это было его идентичностью. Он мыслил гораздо шире узкого понимания «национального интереса», на уровне интернациональном, категориями «нового общества», пример которого давал тогда Советский Союз.

Ким Филби был на редкость целостной фигурой, человеком предельно честным с собой и с другими. Это отмечают, не сговариваясь, все, кто знал Кима Филби в Москве. Он был верен до конца тому выбору, который сделал в начале жизни. «Я смотрю на прожитую жизнь как отданную служению делу, в правоту которого искренне и страстно верю», — говорил Ким в Москве.

К слову, такая же целостность и уверенность в своем выборе была свойственна и другим членам Кембриджской пятерки — под таким названием в историю вошла группа советских разведчиков, в которую входил Филби и его товарищи по учебе в Кембриджском университете: Дональд Маклейн, Энтони Блант, Гай Бёрджесс и Джон Кернкросс. Так, историк и специалист по Франции Петр Черкасов, работавший с Дональдом Дональдовичем Маклейном в Институте мировой экономики и международных отношений в 1970-е годы, сказал о нем в интервью нашему проекту: «В ИМЭМО все были члены партии, из них коммунист был только один — это Дональд Маклейн. Он был настоящий коммунист. Он был коммунист-интернационалист». Маклейн и в Москве мог критиковать некоторые действия советских руководителей — именно с позиций коммуниста. Его исключительная образованность, профессионализм и принципиальность задавали очень высокую планку для оценок действий политиков.

Еще одна черта Кима Филби, которую подчеркивали все знакомые с ним, — демократичность, ровное доброжелательное и внимательное отношение ко всем людям: и к генералу КГБ, и к прапорщику, присматривавшему за конспиративной квартирой. И ко всем людям вокруг. Как рассказывает супруга Кима Руфина Ивановна Пухова-Филби, он, конечно, открывал перед ней дверь — в метро, в магазин, — но в эту дверь устремлялся поток людей. А он так и стоял, держал ее. Ким Филби наделял человеческим достоинством, коим обладал в полной мере, каждого человека.

Подобную уникальную информацию о Киме Филби и его товарищах мы собрали в рамках просветительского проекта о Кембриджской пятерке на портале www.cambridge5.ru. А в эту книгу вошли шесть уникальных текстов, принадлежащих перу самого Кима и хорошо знавших его людей.

Прежде всего «Неоконченные мемуары» — начало второй автобиографической книги Кима Филби. По воспоминаниям Руфины Ивановны, в первые годы их совместной жизни, в начале 1970-х, она слышала от Кима, что он берется за работу над мемуарами. «Обещаю, — сказал жене Ким, — что книга будет начинаться с твоего имени».

Первая книга Кима Филби «Моя тайная война», вышедшая на английском в 1968 году — очень содержательное и увлекательнейшее путешествие по его профессиональному пути на службе советской разведке, начинается с прибытия в Испанию в качестве корреспондента английской газеты и продолжается до отъезда Кима на Ближний Восток в 1956 году. Вторая же книга, задуманная Филби, начиналась с раннего детства, описывая события ранее мало известного период его жизни.

Но вскоре руководство советской внешней разведки плотно загрузило Филби консультированием, начались занятия с молодыми оперработниками, готовящимися к выезду в Англию и… времени для мемуаров не осталось.

В личном архиве сохранились только три первых главы — о детстве, начале сотрудничества с советской разведкой и о первых шагах на разведывательном поприще. Они были опубликованы в сборниках «Я шел своим путем» (1997) и «Ким Филби в разведке и жизни» (2005), вышедших небольшими тиражами, которые стремительно разошлись.

«Неоконченные мемуары» полны захватывающих деталей о служебных делах и о ходе мыслей автора. Только здесь Ким подробно описывает встречу с советским разведчиком Арнольдом Дейчем (оперативный псевдоним Отто), сделавшим ему предложение примкнуть к советской борьбе. О том, как сложно было порвать дружбу с товарищами-коммунистами, которые впоследствии сочли его поведение предательством — и этот вынужденный обман он глубоко переживал. А в ходе встреч с представителями геббельсовского Имперского министерства народного просвещения и пропаганды и нацистского Бюро Риббентропа 24-летний Ким тренировал самообладание, чтобы не показать своего возмущения, выслушивая «самые омерзительные мнения» нацистов.

И как великолепен писательский стиль Кима! Классическое английское чувство иронии и самоиронии делают каждую страницу литературным наслаждением. Точность и живость языка превращают в осязаемую реальность жизнь у бабушки в Кемберли, отношения с далекими в прямом и переносном смысле отцом и матерью, особенности английской школы. Что касается оперативной работы, здесь, как и в «Моей тайной войне», Филби рельефно вырисовывает персонажи друзей и недругов, заостряя внимание на психологических деталях.

Английские литературные тонкости перешли и в русский язык — и за это стоит поблагодарить Михаила Богданова, сделавшего отличный перевод; несомненно, глубокое понимание Британии и добрые отношения с автором очень помогли ему в этом.

Книга, действительно, начинается с имени Руфины Ивановны, как обещал Ким.

Всю жизнь Ким Филби считал себя аттестованным офицером КГБ. Но только летом 1977 года, спустя 14 с половиной лет после приезда в Советский Союз, состоялся его первый визит в штаб-квартиру советской внешней разведки в Ясенево.

Лекция руководящему составу Первого главного управления КГБ СССР в 1977 году — это краткий рассказ о личных аспектах профессионального пути, но уже для профессионалов разведки, и с тем же неизменным чувством юмора и иронией. Послушать выступление легендарного разведчика собралось все руководство ПГУ — в зале на 300 мест яблоку негде было упасть. В порядке исключения разрешили присутствовать нескольким «молодым бойцам» — слушателям семинара Филби по подготовке опер-работников к командировке в Англию.

Единственным сохранившимся экземпляром лекции стал машинописный текст, по которому выступал Филби. Именно этот текст представлен в переводе в сборнике, дополненный реакцией аудитории (в скобках курсивом), точно зафиксированной Михаилом Богдановым.

Примечательно, что, рассказывая об Арнольде Дейче (Отто), Ким снова отмечает редкую человечность своего первого наставника и его чувство юмора: «Он превратился для меня в нечто среднее между приемным отцом и старшим братом. Отцом — когда дело касалось напутствия, совета и авторитета; старшим братом — когда мы вместе веселились». Первый советский наставник обучил молодого британца не только профессиональным навыкам, но и сформировал человеческие качества, необходимые в профессии. Полвека спустя, Ким напоминал аудитории, как это важно.

Уникальный материал, проходящий под названием «Неопубликованная статья» — это, в действительности, практические рекомендации Кима Филби для советских оперработников: как инструктировать агентов на случай провала, обвинений в шпионаже и допросов. Их Филби сформулировал на основе практики работы английских и американских спецслужб, разведки и контрразведки. Вместе с неоконченными мемуарами этот текст обнаружился в скромной папке, которую Руфина Ивановна нашла после кончины мужа; дата написания его не известна.

В этом интереснейшем материале Филби разбирает ошибки при допросах на примере провалов известных советских «атомных» агентов Аллана Нанна Мэя и Клауса Фукса. Он убедительно доказывает, что при другой линии поведения, которую должны были подсказать курирующие их оперативные работники, обоим ученым, вполне вероятно, удалось бы избежать тюремного заключения.

Особая ценность анализа состоит в том, что Филби сам участвовал в этих двух расследованиях со стороны британской МИ-6. В случае с Алланом Мэем он успел предупредить московский Центр, и контакты с ученым были свернуты. Но Мэй сделал неловкое признание своей вины, был арестован и получил 10 лет принудительных работ. Его арест стал для США первым публичным доказательством усилий Советского Союза по получению ядерных секретов. В случае с физиком-теоретиком Клаусом Фуксом, работавшим в ядерной лаборатории Лос-Аламоса, стопроцентные доказательства также отсутствовали, и обвинение в суде было выстроено исключительно по принципу саморазоблачения подозреваемого. Фукс был арестован в 1950 году и получил 14 лет тюремного заключения.

Следующего провала удалось избежать — это было тем более важно, что подозрения пали на товарища Кима по Кембриджской пятерке Дональда Маклейна. Его допрос был назначен на 28 мая 1951 года, а за три дня до этого — 25 мая — он был вывезен из Великобритании и нелегально переправлен в СССР.

Выступление Кима Филби перед руководством МВД Болгарии в июне 1973 года публикуется на русском языке впервые. Из всех стран социалистического лагеря, куда в 1970-е годы Киму Филби стали разрешать выезд, ему больше всего полюбилась Болгария. Во время поездок по стране его сопровождал молодой болгарский оперработник Тодор Бояджиев, ставший впоследствии генералом разведки и близким другом Кима и Руфины.

Во время первого визита Филби в Болгарию министр внутренних дел Димитр Стоянов организовал его встречу с высшим руководящим составом МВД. Встреча состоялась в начале июня 1973 года в зале Коллегии МВД. Присутствовало более двадцати человек из состава высшего оперативного эшелона министерства — заместители министра и начальники оперативных управлений МВД.

С Болгарией Филби связывали воспоминания из самого начала его политического пути. Болгарский коммунист Георгий Димитров, впоследствии генеральный секретарь Коминтерна, в 1933 году стал ориентиром для молодого Кима. Первые недели его подпольной работы в Вене совпали с Лейпцигским процессом по делу о поджоге Рейхстага, организованном германскими нацистами, на котором Димитров оказался одним из главных обвиняемых. Его 36 раз лишали слова, 5 раз изгоняли из зала суда. Но выдающаяся речь Димитрова превратила суд в обвинительный процесс против нацистов: он подверг перекрестному допросу Германа Геринга, тогда президента Рейхстага, имперского министра без портфеля и одновременно куратора МВД Пруссии, и не оставил камня на камне от его обвинений. Ким, которому тогда был 21 год, читал выступления Димитрова с «надеждой, что когда-нибудь я смогу оказаться в таком же положении», — поведал он болгарским офицерам в 1973 году.

Текст выступления Филби — это восстановленная стенографическая запись переводчика, в роли которого выступил Тодор Бояджиев. Текст сравнивался с личным конспектом Кима о встрече. Мы благодарим Тодора Бояджиева и за этот текст, и за все его усилия по сохранению памяти о Киме Филби в Болгарии.

Следующий текст также публикуется в таком формате впервые — это подборка из интервью Михаила Богданова, полковника СВР в отставке, участника семинаров великого разведчика, сегодня исполнительного директора Фонда памяти Кима Филби. Текст выходит под заголовком «Додумывая за Кима…». Михаилу Богданову чаще других приходится отвечать на вопросы российской и зарубежной прессы о Киме Филби: так сложилось, что ему довелось общаться с великим наставником больше и чаще, чем другим ученикам.

Поэтому его свидетельства имеют особую ценность. «Он был очень теплым, отзывчивым, располагающим к себе человеком», — в очередной раз слышим о Киме. «Скромным и даже немного застенчивым», — поразительная характеристика участника самой успешной разведывательный группы в истории. Советская реальность не всегда соответствовала идеальным представлениям британского коммуниста, но Филби понимал приоритеты и не позволил бытовым моментам возобладать над его убеждениями. При этом он не всегда соглашался с советским руководством, тем более когда оно начало совершать все больше и больше ошибок.

Рассказывает Михаил Богданов и о ценности анализа Кима Филби для КГБ. Когда в результате работы предателя О. А. Гордиевского на англичан у советской разведки начались провалы, Филби попросили помочь выявить возможный канал утечки. Ким провел огромную аналитическую работу и пришел к выводу, что источник утечки нужно искать среди высших офицеров «английского» отдела Первого главного управления КГБ. К их числу принадлежал и Гордиевский. Тогда его не арестовали, но это ответственность других людей, а Ким, как всегда, выполнил порученное ему задание блестяще.

И, наконец, уникальный личный взгляд на Кима от самого близкого ему человека — супруги Руфины в отрывках из ее книги «Остров на шестом этаже». Восемнадцать лет она провела рядом с великим разведчиком ХХ века в московский период его жизни. «Могу сказать с уверенностью, что закат моей жизни — золотой!», — говорил Ким, и в этом заслуга Руфины.

Михаил Богданов свидетельствует, что работа над этой книгой давалась ей нелегко — он находился рядом с Руфиной Ивановной в первые годы после смерти Кима. С одной стороны, крайне болезненно было описывать на бумаге еще совсем недавние минуты счастья с любимым человеком. С другой — постоянно терзали сомнения: а стоит ли выносить на всеобщее обозрение этот или тот эпизод…

Поначалу раз в неделю Михаил записывал на диктофон ответы Руфины на наводящие вопросы, излагал записанное на бумаге и отдавал ей на редактирование. Постепенно, спустя пару месяцев, Руфина Ивановна немного раскрепостилась и стала не только редактировать саму себя, но и писать новые фрагменты текста. В результате получился интереснейший рассказ — недаром она по профессии редактор!

По словам супруги, Ким часто говорил, что самое трудное в его профессии — необходимость идти на обман. И ему, человеку необычайно честному и правдивому, это было особенно тяжело. В книге Руфины Пуховой-Филби вы найдете много эпизодов и деталей, которые не может рассказать никто другой.

Надеемся, что эти редкие материалы позволят читателю увидеть во всей полноте многогранную личность Кима Филба, великого человека и разведчика, и те идеи, которые вдохновляли его и лучших людей по всему миру бороться на стороне Советского Союза.

Команда проекта «Ким Филби и Кембриджская пятерка: сохранение исторической памяти о героях-разведчиках» www.cambridge5.ru

Примечания

1

Philby K. My Silent War. London: Macgibbon & Kee, 1968; Филби К. Моя тайная война. Воспоминания советского разведчика / Пер. с англ. П. Н. Видуэцкого и С. К. Рощина. М.: Воен. изд-во, 1980.