Девушка и злодей

Ким Лоренс, 2010

Элизабет Фарли давно влюблена в своего красавца босса Андреаса Кирияки, но, к сожалению, он видит в ней лишь приложение к офисной мебели. Она готова оставить пустые мечты, но неожиданно ей решает помочь старший брат ее возлюбленного, Тео. Он уверен, что если Бет притворится его любовницей, то Андреас, всегда старавшийся превзойти своего старшего брата, захочет заполучить ее…

Глава 3

Элизабет почувствовала, как кровь приливает к ее щекам.

— Это же просто смешно!

Тео округлил глаза в фальшивом изумлении:

— О, простите, я не понял, что вы держите это в секрете.

Устав поправлять очки, Бет сорвала их с переносицы и положила на стол, а затем перевела пылающий ненавистью взгляд на Тео.

— Надеюсь, вы догадываетесь о том, что вы можете сделать со своими извинениями, а также с вашим больным чувством юмора?

Произошедшая с девушкой перемена была настолько разительной, что Тео на секунду замер, не в силах отвести взгляд от ее лица. Она не превратилась в настоящую красавицу, но, если бы его братец хоть раз увидел ее такой, с пылающими щеками, чуть приоткрытыми покрасневшими губами и сияющими от ярости глазами, он бы не смог пройти мимо.

— Это что, какая-то шутка? — спросила Бет, понимая, что шутку она сыграла сама с собой. Господи, неужели это было настолько очевидно? Неужели все знали и шептались у нее за спиной? От этой мысли она почувствовала резкий приступ тошноты. — Я не знаю, о чем вы говорите. Я просто работаю на вашего брата, между нами нет никаких неподобающих отношений… в отличие от вас и…

Бет осознала, что произнесла последнюю фразу вслух, и с ужасом представила, что сейчас скажет Тео. Но в его темных глазах не было раздражения, лишь удивление и легкая насмешка, не более того. С чего вообще она взяла, что он способен испытывать эмоции, свойственные простым людям? Все, что в нем есть, — это непомерное «эго» и камень, из которого сделано его сердце, такое же антрацитово-черное, как и его глаза.

— В отличие от меня и?..

— Простите, мистер Кирияки, я правда очень занята.

— Вы имели в виду, в отличие от меня и обворожительной Арианы?

Чертов мерзавец! Почему он не может просто оставить ее в покое?

— Простите, я ничего такого не имела в виду, я понимаю, что все это было очень давно…

— Иногда прошлое оказывает огромное влияние на настоящее.

Выдав это псевдофилософское утверждение, Тео взял от стены стул и придвинул его к столу Бет, явно предвкушая, вопреки всем ее безмолвным мольбам, длительную беседу.

Бет нужно было подумать и решить, как быть, но как она могла это сделать, если рядом с ней находился мужчина, явно получающий какое-то извращенное удовольствие, заставляя ее нервничать.

— Я полагаю, — как ни в чем не бывало продолжил Тео, — что в Ариане моего младшего брата в первую очередь привлекает то, что раньше она была моей девушкой. Он с детства помешан на желании превзойти меня во всем.

— Он хочет вас превзойти? — язвительным эхом повторила Бет. Господи, непомерное самомнение этого человека выходит за все мыслимые рамки!

— Ладно, признаюсь, это наша общая черта, — с коротким смешком кивнул Тео.

От его смеха по телу Бет пробежала дрожь. Даже раньше, когда Тео игнорировал ее существование, находясь с ним в одной комнате, Бет чувствовала себя неуютно, а уж теперь, когда он сидел совсем рядом…

— Возможно, это можно сказать о вас, но не об Андреасе.

— Неужели? — криво усмехнулся Тео. — Хорошо, уверен, вы лучше меня знаете моего брата, чем я.

Бет казалось, что его язвительные слова мелкими стеклышками царапают ее нервные окончания.

Что она может знать о нем? Возможно, его брат однажды поцеловал Элизабет в щечку, и она до сих пор фантазирует об этом? Или они пошли дальше? Тео злился на себя за то, что раз за разом возвращается к этой теме. Он помотал головой, стараясь избавиться от картин, возникающих в его воображении вслед за этими мыслями. Тео с удивлением отметил для себя, что образ Андреаса, целующего Элизабет, раздражает его куда больше, чем его собственную бывшую любовницу.

Хорошо, что его ветреный братец не обратил внимания на то, что скрывается за толстыми стеклами очков. Андреас вообще не любил вглядываться в женщин, его всегда привлекала красота, выставленная напоказ. А вот Ариана подобной невнимательностью не страдала и сразу почувствовала в этой бледной, консервативно одетой девушке соперницу, а значит, возможно, Элизабет все-таки привлекает Андреаса, даже если он сам об этом и не подозревает.

Бет почувствовала, как жар приливает к ее щекам.

— Нет-нет, я не это имела в виду. Мы не настолько близки…

Взмахом руки Тео остановил поток этих сумбурных объяснений:

— Вы полагаете, мой брат выше таких вещей, как соперничество? По-вашему, он слишком благороден для этого?

— Я думаю, он влюблен.

— А вы знаете о любви все, да, мисс Фарли?

Бет смотрела на мужчину, которого девять из десяти женщин назвали бы совершенством, и чувствовала, как в ней нарастает ненависть к этим дерзким глазам и самоуверенной усмешке. Хлопнув рукой по столу, она резко вскочила, краем уха услышав стук упавшего за ее спиной стула, и закричала:

— Да, черт побери! Я знаю об этом гораздо больше, чем вы!

— Но вы собираетесь просто уйти, даже не попытавшись бороться за свою любовь? — невозмутимо поинтересовался Тео.

— И как, по-вашему, я могу это сделать? — беспомощно вопросила она, возвращая стул на место. — Послушайте, возможно, вам и нечем заняться, но мне правда кажется, что эта глупая шутка затянулась.

— В первую очередь вы должны начать одеваться как женщина, — ответил Тео, еще раз оглядев Бет с ног до головы. — А не как пожилая бесполая библиотекарша.

— Я не собираюсь притворяться тем, кем не являюсь, — обиженно отчеканила она.

— Интересное заявление, но неужели вы думаете, что Ариана родилась с такой фигурой? Знаете выражение «нет красоты без боли»? В случае Арианы следует добавить: нет красоты без отказа от еды и каторжного труда пластических хирургов.

— Это все не важно, мистер Кирияки. Если бы я действительно любила вашего брата, я была бы рада узнать, что он нашел свою вторую половинку.

— Что делает вас или святой, или ужасной лгуньей. Прекратите обманывать себя и меня, мы оба по тем или иным причинам хотим сорвать эту свадьбу.

Бет нервно провела рукой по волосам, заправив за ухо выбившуюся прядку. Бабушка всегда говорила ей, что у нее прекрасные волосы, но сама Бет с удовольствием сменила бы этот мышиный оттенок на тяжелые золотые волны и соблазнительные рыжие кудри.

— Андреас не видит в вас женщину, вы для него лишь еще один предмет офисной мебели.

Бет показалось, что у нее внутри все покрылось толстой коркой льда. Она открыла рот, чтобы опровергнуть его жестокие слова, но глупо было бы врать самой себе.

— Как вы думаете, он когда-нибудь задумывался о том, какого цвета у вас глаза? Вы полезны, и только это его интересует. Ради него вы согласитесь остаться допоздна, выполнять дополнительную работу, ничего не требуя взамен.

Бет смотрела на Тео глазами ребенка, которому только что сообщили, что Санта-Клауса нет, и он впервые за долгое время ощутил укол совести. Но почему? Все, что он сказал, было правдой, хотя, возможно, он мог сделать это не так жестоко. Но ее безоглядная идеализация Андреаса выводила Тео из себя. Эта женщина тратит драгоценное время своей жизни на слепое обожание мужчины, который никогда даже не посмотрит в ее сторону!

— Вы правы, — кивнула Бет. — Да, я влюблена в вашего брата, да, он не догадывается об этом и относится ко мне как к приложению к офисному столу. Но все это уже не имеет значения, потому что я ухожу.

— Ошибаетесь, Элизабет. Теперь мы с вами, наконец, сможем прийти к взаимопониманию, потому что сейчас мы на одной стороне. Мы оба уверены в том, что женитьба на Ариане станет для Андреаса ужасной ошибкой.

— Но я не… — начала она, но замолкла под его полным сарказма взглядом. — Да, я не считаю, что Ариана может стать хорошей женой для Андреаса. — Но вряд ли ее мнение можно назвать беспристрастным и объективным.

— Она ядовитая гадюка, — поморщившись, откликнулся Тео.

— Но вы ведь не всегда так думали, — не сдержавшись, ответила Бет. — Когда-то вы тоже собирались жениться на этой женщине. — Какой еще реакции можно ожидать от брошенного любовника?

— Да, это сыграло свою роль, — усмехнулся Тео. — Любая женщина, к которой я проявлял симпатию, тут же вызывает у Андреаса бурный интерес. И если бы мы стали любовниками, он бы не смог перед вами устоять.

В воображении Бет возникло сильное, бронзовое, блестящее от пота тело Тео, разметавшееся на шелковых простынях. Лишь на секунду, но этого хватило, чтобы к ее щекам прилила жаркая волна.

«Вернись на землю! — прикрикнул на нее внутренний голос. — Если бы у тебя появилась реальная возможность стать его любовницей, ты бы убежала за тридевять земель!»

— Неужели вы не хотите, чтобы Андреас, наконец, увидел в вас женщину? — продолжал Тео медовым голосом.

Его черные гипнотические глаза, обжигая, скользили по ее телу.

— Я… — судорожно сглотнула Бет.

— У меня есть предложение. Готовы ли вы его выслушать?

— Что-то изменится, если я скажу «нет»?

— Вы этого не сделаете, потому что у нас обоих есть свои причины, по которым мы хотим, чтобы эта помолвка была разорвана.

О том, какие причины руководили им, Тео ничего не сказал, а Бет не решилась спросить. Может быть, он до сих пор любит Ариану и не собирается уступать ее брату? Может быть, он надеется вернуть ее? Что ж, удачи. По мнению Бет, эти двое стоили друг друга и могли стать прекрасной парой.

— Возможно, если мы объединим наши усилия, у нас есть все шансы на успех. — В его голосе не было сомнений, лишь твердая уверенность, ведь за дело брался сам Тео Кирияки, и никакие препятствия не могли остановить его на пути к цели. — Вам понадобится подходящая одежда, прическа, макияж. — Он еще раз окинул ее оценивающим взглядом. — Да, я думаю, это сработает.

— Подходящая для чего?

— К примеру, для сегодняшнего праздничного ужина, куда мы с вами отправимся вместе, чтобы разведать почву.

— Вы, должно быть, шутите?

Тео криво улыбнулся.

— О господи, да вы просто сумасшедший! Никто ни за что не поверит в то, что мы встречаемся!

— О, они поверят, просто доверьтесь мне, Элизабет. — Во взгляде, который подняла на него Бет, было не больше доверия, чем у избирателей к речам депутатов во время предвыборной гонки. — Когда мы были детьми, Андреас всегда хотел получить точно такое же мороженое, как у меня, а в идеале — отобрать мое.

— Но я не мороженое.

Неужели он собирается сделать ее частью какого-то безумного любовного треугольника? Или даже квадрата?

— Но вы являетесь… то есть можете стать очень привлекательной женщиной.

Это была суровая констатация факта. Но почему-то даже от этой сухой фразы по коже Бет побежали сладкие мурашки, а внутри все затрепетало от возбуждения. Неужели она и правда может быть красивой?

Бет помотала головой, стараясь избавиться от соблазнительных картин, атакующих ее разум, и попыталась вернуть лицу серьезное выражение.

— Что вам терять, Элизабет?

— Вы имеете в виду помимо чести и самоуважения?

— Вы любите Андреаса и хотите быть вместе с ним. Сможете ли вы когда-нибудь простить себе, что не попытались?

Понаблюдав за тем, как различные эмоции сменяют друг друга на лице Элизабет Фарли, Тео удовлетворенно кивнул: ей не нужно было произносить этого вслух, он и так знал, что она будет играть в его игру.