Лучшая награда для него

Кейтлин Крюс, 2014

Мэтти Уитакер, наследница огромного состояния, ведет праздный образ жизни и может в скором времени потерять свое наследство, а именно – компанию отца. Чтобы избежать этих неприятностей, ей придется выйти замуж за магната Никодемуса Статиса, который уже давненько положил глаз на юную красавицу…

Глава 2

«Я победил, и это единственное, что по-настоящему важно», — подумал Никодемус, наблюдая за столь безмятежным и прекрасным личиком женщины, которая бросила ему вызов и не давала ему покоя на протяжении нескольких лет.

Мужчина сделал глубокий вдох, пытаясь оценить сложившуюся ситуацию, как бизнес-сделку, ведь именно в этом он себя уверял. Никодемус не мог понять, почему же нет какого-то триумфа или ликования, поскольку именно сейчас Мэтти нуждалась в нем, и все произошло именно так, как и должно было быть. Прямо сейчас внутри бушевала ярость из-за того, как она на него смотрела.

Он решил не думать о деталях. Факт остается фактом: Никодемус заполучил Мэтти, такую взбалмошную и упрямую девчонку, на которую уже давненько положил глаз. Рано или поздно мужчина овладеет ею полностью, ощутит вкус ее губ и заставит ее молить о пощаде, поскольку он не остановится, пока его голод не будет утолен. Никодемус был в этом абсолютно уверен, поскольку иначе и быть не могло. Но все это произойдет чуть позже.

— Садись, — приказал ей он, указывая на два темно-коричневых кожаных кресла возле ближайшего камина. — Я расскажу, что тебя ждет.

— Звучит крайне многообещающе. Смею заметить, что наш брак не будет сказочным на протяжении долгих лет, — как обычно неуважительно, заметила Мэтти. Для нее это была некая прелюдия. — По правде говоря, если ты спросишь мое мнение, то все это дурно попахивает, и есть у меня предчувствие, что нас ожидает развод где-то приблизительно через восемнадцать месяцев, а то и раньше, если я найду способ от тебя сбежать.

— Сбежать тебе не удастся, — сказал он, повторно указав на кресла, на этот раз не так вежливо. — Хотя ты можешь попробовать, поскольку я был бы рад пуститься за тобой в погоню.

Мужчина был вознагражден взглядом ее темно-синих глаз, которые сводили его с ума на протяжении многих лет. Он улыбнулся и заметил, как и Мэтти улыбнулась в ответ, хотя всячески постаралась скрыть это проявление чувств. Она же расположилась на дальнем стуле, причем сделала это с обворожительной грацией, присущей ей одной. Мэтти Уитакер нельзя было назвать неловкой или несуразной, и так было всегда, сколько ее помнил Никодемус. Когда ей исполнилось всего восемь лет, ее матери не стало, и тогда-то Никодемус решил сблизиться с ее отцом, стать ему опорой и верным другом. Девушка стала завидной невестой, когда ей исполнилось шестнадцать лет, тогда же стал проявляться ее характер. Ее едкие словечки и фразы, сказанные с американским или британским акцентом, могли ранить, словно острие меча. В восемнадцать лет Мэтти расцвела еще больше и стала просто обворожительной, такой чистой и простой. Ее иссиня-черные волосы, синие глаза и манящие губы должны были быть под запретом.

Никодемус вспомнил, как заявился однажды на бал, который изобиловал множеством позолоченных и помпезных декораций, присущих американской культуре. Только зайдя в зал и увидев ее, он тут же окаменел и застыл как вкопанный. Мэтти появилась в зале, как молния в небе, и забыть о ее появлении Никодемус уже не смог, хотя прекрасно понимал: перед ним стоит типичная избалованная девчонка из богатой семьи. На ней было сверкающее шикарное платье, соответствующее обстановке.

Какой же красивой она тогда показалась ему! Невозможно было оторвать от нее глаз. Но также стоит признать, что Мэтти в то время была беззаботной и даже немного испорченной, именно такие качества обычно присущи богатым наследницам. Никодемусу уже пришлось столкнуться с подобным. Когда он еще жил в Греции, судьба свела его со скрытной, обманчивой и эгоистичной Аристой, которая влюбила юного и наивного Никодемуса в себя. С тех самых пор он дал себе слово, что впредь никогда не станет доверять женщинам с такой легкостью.

Но что-то в Мэтти привлекло его. Никодемус наблюдал за девушкой и за тем, как она справлялась с различными жизненными ситуациями и трудностями: частные школы и колледжи, работа в издательских компаниях и художественных галереях, которые так мало платили, что лишь богатые девочки могли позволить себе подобное удовольствие. В случае Мэтти все ее места работы были лишь временными.

Никодемус наблюдал за Мэтти и сейчас. Девушка подняла на него глаза, а взгляд ее был безумно серьезен в данный момент. Да, иногда Мэтти могла вести себя безрассудно и взбалмошно, но глупой девушку назвать точно нельзя было, хотя, как заметил Никодемус, она любила показывать обратное. Оставался вопрос: для чего и зачем? Очередная загадка, которую предстояло разгадать.

— Я думаю, пришло время рассказать правду, — заявила Мэтти, и тогда-то она напомнила Никодемусу ее отца. Тот же тон, командный голос и взгляд. Никодемус сделал глубокий вдох, готовясь к атаке. — Я серьезно, — предупредила его девушка, словно конфронтации было уже не избежать. — Я ни за что не поверю, что не было более подходящих наследниц, которые пришлись бы тебе по вкусу. Покрасивее да побогаче. Неужели таких не нашлось? — не унималась она. — Стоит признать, что ты — лакомый кусочек для многих девушек. Ты безумно богат, обладаешь огромной властью, к тому же Квазимодой тебя не назовешь.

— Какая привлекательная складывается картина. Спасибо за столь правдоподобное описание. — Никодемус не знал, как реагировать на такую речь, то ли смеяться, то ли разозлиться на ее дерзость. Но Мэтти, и только она, могла вести себя с ним подобным образом. Может быть, именно поэтому она ему и нравилась? — Действительно! Кто не захочет выйти за меня замуж?

Мэтти пристально посмотрела на Никодемуса, а затем спросила:

— Почему я?

Ну и что ему было отвечать? Сказать, что он и сам не знает причину? Никодемус привык получать все, что захочет, и не важно, что для этого ему нужно было сделать. Именно его целеустремленность помогла ему стать таким успешным человеком. С Аристой он проделал то же самое, но, правда, потом пришлось от нее отделаться, ведь она крепко вцепилась в него своими острыми коготками и отпускать вовсе не собиралась. Очень многое он сумел почерпнуть от своего моралиста-отца и матери, которой пришлось его терпеть. Но все же Никодемус выдавил улыбку и сказал:

— Ты мне нравишься. Вот почему я хочу на тебе жениться.

— Если так оно и есть на самом деле, — сухо заметила Мэтти, — то ты психически болен.

— Возможно, так и есть. — Он пожал плечами. — Ну и что с того?

Никодемус прекрасно понимал, что последует дальше, поскольку теперь Мэтти будет принадлежать ему. А ведь он не соврал. С самого начала он заверил девушку, что она будет принадлежать ему и впоследствии его планы обязательно реализуются. Не важно, будет ли она зла или же вообще приползет к нему на коленях, все будет так, как он захочет. О способах достижения цели Никодемус даже и не думал, а главное для него — победа, и это единственное, что сейчас для него важно.

— Смотри, как бы ты не загремел в психушку, а все по вине твоей ненаглядной жены, — с издевкой заявила Мэтти и улыбнулась. — Все, конечно, зависит от брачного контракта.

Девушка посмотрела на Никодемуса с явным высокомерием, словно могла управлять им, но это все была обманка. Судя по тому, как она сидела, по положению ее рук и легкому румянцу на лице, Мэтти все же немного нервничала, ведь она ступила на опасные земли. Она юлила, и Никодемус пообещал себе, что разберется, где правда, а где нет. Он сломает и разберет Мэтти по составляющим и соберет все так, как ему заблагорассудится. Ведь он ждал этого столько лет!

— Свадьба состоится через несколько недель, — заявил Никодемус, наблюдая за ее реакцией. Что-то странное показалось в ее темных глазах, но затем все вернулось на круги своя. — Скромная церемония пройдет в Греции. Только ты, я, священник и фотограф. Что же касается медового месяца, то его мы проведем на моей вилле. Затем вернемся на Манхэттен и займемся слиянием наших с вами компаний, как все и планировалось ранее. — Мужчина улыбнулся. — Видишь? Все предельно просто. Все твои беспокойства были понапрасну все эти долгие годы.

— И какова же моя роль? — спросила девушка с напускным безразличием.

— Во время церемонии я надеюсь, что ты послушно произнесешь свою клятву верности, — мягко произнес Никодемус. — Возможно, даже с энтузиазмом. А по поводу медового месяца? У меня есть несколько идей. Спустя десять лет ожидания я наконец смогу воплотить их в жизнь.

Румянец на лице Мэтти стал еще сильнее, и тогда Никодемус подумал, что, возможно, искорки в ее глазах, которые сверкнули прежде, были лишь показателем паники и страха. Как же ему хотелось подобрать к ней ключик и разгадать все ее тайны!

— Я имела в виду, когда мы вернемся во всем этом брачном великолепии в Нью-Йорк, — произнесла девушка.

И тут-то Никодемус задался вопросами: «Как же трудно ей было выдать свое безразличие? Был ли это врожденный или приобретенный навык?»

— У меня здесь есть своя собственная квартира, жизнь и работа. Думаю, вполне очевидно, что я была бы не прочь жить раздельно…

— Я против.

Мэтти улыбнулась.

— Очень сильно сомневаюсь, что ты захочешь переехать в мою крохотную двухкомнатную квартиру. Она оформлена очень по-женски, и едва ли обилие розового цвета придется тебе по вкусу.

Она запустила руку в карман своего платья и достала оттуда сигарету с зажигалкой, а затем непринужденно пустила струю дыма.

— Наслаждайся, пока есть возможность, поскольку это твоя последняя сигарета, Мэтти, — предупредил он.

Девушка выпустила очередную струю дыма.

— Думаешь?

— У меня есть определенные ожидания касательно поведения моей будущей жены, — сказал — он и улыбнулся. — Она должна жить со мной в одном доме и не должна работать, если то, что ты делаешь в своей фирме по связям с общественностью, вообще можно назвать работой.

— Я поняла. Мы вернулись в средневековье. Какая прелесть!

Никодемус проигнорировал ее саркастическое замечание.

— У меня есть определенные ожидания относительно поведения и стиля в одежде, а также я не хотел бы, чтобы от моей жены пахло, как от пепельницы. — Никодемус пожал плечами. — Все вполне себе обычно.

Она по-прежнему держала в руке сигарету и даже не думала переживать о сказанных им словах. Хотя кого она обманывала. Нервная дрожь пробежала по всему телу, и скрыть ее было невозможно.

— Я понимаю, что все это словно шахматная партия, Никодемус. И в данном случае я в роли пешки…

— Я бы сказал, что королева, а не пешка. Такая же непредсказуемая и сильная, но, как только дает слабину, игра заканчивается.

— Ненавижу шахматы.

— Тогда стоит выбирать метафоры получше.

— Я прежде всего человек, — сказала она, и каждое произнесенное слово резало острее бритвы. Ее глаза были полны огня и страха, но голос был холоден словно лед. — Мы не живем во времена, когда мужчины твердят женщинам, что и как делать…

— Тогда почему же ты выходишь за меня замуж? — спросил Никодемус. — Ты не обязана этого делать, ведь я вовсе не держу возле твоего виска пистолет.

— Слияние наших компаний укрепит их, а также утвердит положение Чейза в качестве директора компании, — ответила Мэтти спустя какое-то время. — К тому же ты и сам станешь управляющим директором своей компании, поскольку ты уже успел доказать, насколько ты хорош в этой сфере. Но, в отличие от меня, тебе не обязательно жениться ради желаемого.

— Я не против этого брака и не ищу отговорки, как это делаешь ты.

— Но тогда наступит конец всем твоим договоренностям с Чейзом, если я откажусь. — Девушка начинала постепенно закипать. — Я должна быть уверена в том, что происходит.

— Я абсолютно честен с тобой, но признай, Мэтти, что ты любительница поиграть в игры. Мы оба прекрасно понимаем, что ты выйдешь за меня замуж. Ты поняла это с нашей первой встречи.

Мэтти все это не нравилось. Он мог наблюдать за ее лицом и реакцией, но правды все равно это не меняет, ведь отчасти он был прав.

— Заметь, я еще не согласилась на твое предложение, — тихо произнесла девушка. — Будь я на твоем месте, я бы не торопилась с выводами.

Никодемус рассмеялся.

— Я научу тебя, как следует разговаривать со своим мужем, Мэтти. И я говорю серьезно. — Он немного наклонился к ней вперед, выхватил сигарету из ее рук и бросил в огонь, не отрывая от девушки взгляда. — Я женюсь на тебе, потому что хочу тебя и всегда хотел. Более того, я планирую завершить слияние наших компаний, чтобы связь между нами стала сильной и нерушимой. Я хочу стать семейным человеком, причем не собираюсь изменять. Я не верю в расставания и разводы и не приемлю секреты в отношениях супружеской пары.

Мэтти долго смотрела на Никодемуса, не сводя глаз. Тишину нарушали лишь шторм за окном и треск огня в камине. В этот момент ему даже показалось, что он может слышать дыхание Мэтти, такое неровное и быстрое, но едва ли она позволила своим эмоциям показаться наружу.

— По твоим словам, я — пешка, — сказала она. — Ты можешь в этом признаться, Никодемус.

— А ты хочешь выйти замуж, потому что… — не отрывая взгляда, решил уточнить мужчина. — Тебе нравится быть жертвой? Ты всегда хотела стать мученицей? Каковы же твои причины?

— Долг перед семьей, — призналась Мэтти. — Я не жду, что ты поймешь меня и причины моего решения.

— Конечно же нет, — сказал он. — Всего в своей жизни я добился сам. Мой отец никогда не верил в то, что я смогу стать успешным, и посмотри, что из этого вышло. Моя мать убирала в больших особняках и работала на заводах. Единственное, что она дала мне, — это жизнь, а остальное я заработал сам.

— Никто и не пытался занизить твои заслуги и успехи, Никодемус, — заявила Мэтти. — Но как это связано с женитьбой? Ты гонялся за мной на протяжении долгих лет и даже сам не помнишь, с чего все началось.

— Нет, Мэтти, — нежно произнес он, даже, возможно, слишком нежно.

Поначалу Никодемус посчитал свою влюбленность проблемой и относился к Мэтти так, словно она была сделана из хрупкого стекла, а она в свою очередь только и делала, что старалась ранить его или же задеть своим острым язычком. Он прекрасно помнил ее поведение в те времена, но тогда он мог хоть как-то это контролировать.

Никодемус наблюдал за тем, как на лице Мэтти постепенно начал появляться румянец, который становился все ярче. Как же сильно он хотел ею овладеть, и сил терпеть больше не было. Он ждал ее столько лет и был уверен, что его ожидание было не напрасным.

— Я всегда знал, почему хочу на тебе жениться, — заверил он ее, а затем улыбнулся. — Именно ты запуталась, но скоро все изменится.

Они летели над Атлантическим океаном, и со всех сторон их окружала темнота. Девушка попыталась сосредоточиться на своем журнале, но не смогла прочесть ни строчки, и в скором времени она сдалась. Мэтти перестала притворяться, что занята делом, и осмотрела интерьер частного самолета Никодемуса.

Мужчина сидел за столиком, на котором были кипы бумаг и ноутбук. Его темные волосы были взъерошены, да и выглядел он более расслабленно, но все же серьезно. При взгляде на него Мэтти с трудом могла держать свои эмоции под контролем.

Либо он почувствовал, что девушка не сводила с него глаз, либо услышал что-то, поскольку он тут же перевел свой взгляд с ноутбука на Мэтти.

— Неужели твое молчание закончилось? — спросил Никодемус сухо. — А ведь я только привык к этому.

Мэтти уже долго игнорировала его, а он… просто выжидал, позволив ей промариноваться в собственном соку на протяжении недели с небольшим, желая не вступать с ней в конфликтные ситуации. Как-то ночью девушка задумалась о том, чтобы сбежать от Никодемуса, и даже забронировала билеты в Новую Зеландию, в надежде убежать так далеко, как это только возможно. Но, несмотря на самые дикие идеи и фантазии, а также долгий интернет-поиск, девушка все же послушно последовала за Никодемусом в Грецию.

Прежде чем отправиться за ним на другой край света, Мэтти все же решила взять с собой несколько вещичек, которые могли бы ей пригодиться, и они оба отправились в ее небольшую квартиру в Верхнем Вест-Сайде на Манхэттене. Никодемус зашел в ее квартиру с присущей для него уверенностью и начал расхаживать по ее комнатам, отчего Мэтти ощутила дрожь во всем своем теле. Непонятно было, почему девушка начала нервничать, но сделать с собой она ничего не могла. Мужчина небрежно указал своим людям на вещи Мэтти, и те начали постепенно выносить ее пожитки.

Если бы он не был настолько очарователен и привлекателен, она бы чувствовала себя значительно спокойнее. В его образе преобладали темные оттенки: свитер идеально подчеркивал его торс, а шерстяное пальто, которое он носил нараспашку, добавляло некую элегантность. Без сомнения, его внешний вид не имел изъянов, выглядел Никодемус всегда просто потрясающе, и противостоять его природному шарму было невозможно. Мэтти ненавидела тот факт, что игнорировать правду не в ее силах. Сама идея того, что в скором времени этот мужчина станет ее мужем, казалась ей невыносимой и нелепой. Каждый раз, встречаясь с ним взглядом, Мэтти ощущала, как внутри разгорается огонь, а в голове царил полнейший сумбур.

— Розового цвета здесь не так много, к тому же я не вижу типично девчачьих вещиц, — сказал он с суровым выражением лица, не сводя с девушки глаз. — Значит, ты солгала мне?

— Ты сейчас назвал меня лгуньей? Ты действительно хочешь начать наши отношения с подобного оскорбления? — поинтересовалась Мэтти, и ей было все равно, если ее фраза прозвучала грубо или же невежественно, а затем рассмеялась в голос. — Едва ли это можно назвать хорошим началом.

— По правде говоря, я сам виноват, — признался Никодемус. — Думая, как только я распознаю правду и ложь, я смогу с тобой совладать. Поверь мне.

— Мне не о чем переживать, — заверила его Мэтти.

— Очередная ложь.

— Вообще-то, это правда!

Никодемус подошел к девушке ближе и коснулся ее лица, отчего во всем теле словно появились электрические разряды, а нервы были натянуты словно струна.

— Ты ведь не волнуешься, когда я нахожусь так близко? — с издевкой произнес мужчина.

В тот момент Мэтти решила замолчать и никак не реагировать на его провокации. Это было слишком опасно, особенно когда их разделяли миллиметры. Девушка почувствовала облегчение, когда Никодемус отстранился.

Мэтти не проронила ни слова до тех пор, пока они не добрались до аэропорта, откуда направились на личном самолете Никодемуса на его частный маленький остров. И да, у него был свой собственный остров. Может, он решил просто затащить ее туда, чтобы у Мэтти не осталось путей к отступлению? Правда, девушка могла бы уплыть от Никодемуса, хотя это было бы проблематично. Особенно в октябре!

— Ты ошибаешься, — ответила Мэтти, вытягивая ноги перед собой, — просто так вышло.

— Не понимаю, зачем ты мне врешь, ведь я без особых проблем могу читать тебя словно открытую книгу.

— Я даже не знаю, что тебе на это ответить, — высокомерно заявила она. — Полагаю, что подобное будет происходить достаточно часто, а ко всему прочему добавится скучная жизнь и неловкое молчание, и причиной тому — брак по расчету. Мы окажемся в аду.

Его губы дрогнули.

— Мы окажемся в аду не по этой причине.

Мэтти кивнула, словно ожидала от Никодемуса такого ответа.

— Оскорбления и угрозы — вот что нас ждет, и все из-за того, что ты пытаешься меня шантажировать, чтобы я вышла за тебя замуж. Заметь, что мы ссоримся, а еще даже не женаты. И не говори, что я тебя не предупреждала!

— Не обязательно прибегать к подобным методам, чтобы переубедить меня, — спокойным голосом заявил Никодемус, откинувшись на спинку кресла. Он положил ручку на столик перед собой и обратил свой взор на девушку, которая тут же начала смущаться. — Я уверен, что в скором времени мы сможем найти занятия, в которых будем общаться без слов.

Мэтти закатила глаза.

— Завуалированные сексуальные домогательства не менее опасны, — заметила она. — И имеют противоположный эффект.

— И поэтому ты покраснела? — спросил Никодемус. — Ты чувствуешь угрозу с моей стороны?

— Да.

Мужчина отрицательно покачал головой.

— Врунишка.

Мэтти лишь напомнила себе, что если Никодемус и был прав, то это абсолютно ничего не означало. Он понятия не имел, как на нее влияет.

— Я так понимаю, у тебя появились мысли, как снискать мое расположение, — продолжила девушка. — Теперь ты решил изолировать меня от всех привычных вещей. Именно так и поступают такие мужчины, как ты.

— Мужчины, как я, — повторил Никодемус. — Таких много? Я-то надеялся, что я уникален, словно снежинка, и подобных мне — нет.

— Типичная ситуация, — заявила она и улыбнулась.

— Ты пытаешься меня пристыдить, но едва ли у тебя это получится, — сухо заметил Никодемус. — Ты серьезно недооцениваешь меня.

— Никто не идеален, Никодемус, — не оставила без внимания она его реплику. — И не важно, как сильно ты стараешься.

— Возможно, — признался он. — Но ты не знаешь меня достаточно хорошо, чтобы понимать, что творится в моей голове.

От его слов девушке стало не по себе.

— Ты уверяешь себя, что наше с тобой замужество — это некая сделка, — начал он, не сводя с Мэтти глаз. — Словно это нечто страшное, неприятное и ужасное.

— Так оно и есть, — ответила она. — Я понятия не имею, как работают варварские сделки подобного рода. Проверишь ли ты мою медицинскую карту или же мои зубы, словно у лошади? Или же ты оценишь мое техническое состояние, словно у автомобиля, который ты приобрел по Интернету?

— Как пожелаешь, — с улыбкой на лице произнес Никодемус.

Мэтти никак не отреагировала, но внутри бушевали противоречивые эмоции.

«Что, черт подери, ты творишь, Мэтти. Хватит провоцировать его! Прекрати прямо сейчас, прежде чем все выйдет из-под контроля!» — возмущалась про себя девушка.

— Ох, прости, — словно прочитав ее мысли, сказал он. — Наверное, мои действия тебя провоцируют? Мне даже стало интересно, что нас ждет дальше.

В чем-то Никодемус был прав. Провокаций в их отношениях будет предостаточно. Мэтти и представить не могла, как жить с ним. Как так вышло, что девушка решилась пересечь целый океан и отправиться в Грецию?! Стоит признать, что Никодемус отлично справлялся со своей ролью устрашающего, манипулирующего и непредсказуемого варвара, но было одно но: Мэтти знала его на протяжении долгих лет. Более того, ее отец слишком хорошо к нему относился и даже считал Никодемуса идеальной партией для нее. Девушка просто не могла представить себя женой властного мужчины, который в скором времени станет ее мужем.

— Я ведь не шутила, — произнесла Мэтти, резко встала и направилась к Никодемусу. — Один из самых богатых людей Греции…

— Не могу понять, меня ждет осуждение или восхваление…

–…решается приобрести спортивный мотоцикл, не убедившись, что он соответствует его строгим стандартам? — как ни в чем не бывало продолжила Мэтти. В ее словах чувствовалась издевка. Девушка пристально смотрела на него. — Ну и? Вот она я. — Раскинув руки в разные стороны, Мэтти стояла перед ним.

В глазах Никодемуса появились озорные искорки, но он даже и не подумал двинуться с места.

— Продолжай, — сказал он спокойным тоном, хотя в его взгляде полыхал огонь. — Раздевайся. Продемонстрируй же мне, за кем я гонялся долгие годы.