В погоне за белым кроликом

Кейт Уокер, 2023

– Ощущение, что мы гоняемся за белым кроликом. Вроде и понятно, что он есть, но все время куда-то ускользает. – Нам нужно успеть к определенному времени, тогда мы увидим его! Хотели бы вы попасть в кроличью нору? Вот и мы да, правда, не ожидали, что за этим последует странный туннель, заброшенная больница и уйма проблем. Как мы оказались в том времени, когда еще не были рождены? Теперь только от нас зависит, выберемся мы или попадемся в лапы чудовища, которое уже забрало других детей.

Глава IV.

Я внутри ординаторской, по коридору следуют кабинеты главврача, дежурной медсестры, уборная, процедурная и всякое в этом роде. Я решила не ходить здесь слишком долго, времени не особо много, потому сразу направилась в кабинет главного врача. Это было довольно просторное помещение: белые стены, большой стол и куча стендов с папками разных цветов. Стала осматривать стол, на котором были разбросаны бумаги, записочки и справки. На полке я нашла пурпурную папку «Отчет по Эмили Самади», открыв ее, начала читать:

«У девочки возникли психические расстройства на фоне трагедии, произошедшей несколькими годами ранее. Эмили похитил серийный убийца, это был не первый случай, но ее удалось спасти. Мы не знаем, что произошло с ней там, но после этого, Эмили замкнулась в себе и постоянно разговаривала с кем-то, про кого она говорила — воображаемый друг. Она называет его Бугименом, впрочем, как и другие дети. Скорее всего, это коллективные галлюцинации, но мы не можем сказать точно. Возможно, развилось раздвоение личностей. Шизофрения. Такое вполне реально. Точно такие же симптомы были обнаружены еще у нескольких детей: Анны Сорго (девять лет), Томаса Сорокина (одиннадцать лет) и Юлии Гринви (шесть лет). Дети не имели между собой ничего общего, кроме заболевания. Они не были знакомы ранее. Принято решение лечить детей шоковой терапией.

Доктор Вольфрам»

— Детей шоковой терапией? Серьезно? — говорила сама себе вслух я. — Это издевательство.

Я нашла папки этих детей и прочитала их причину попадания в психиатрию:

«Анна Сорго.

Симптомы шизофрении стали развиваться после изнасилования со стороны ее отчима, как ни странно, ее родная мать знала об этом, но ничего не предпринимала, таких безответственных людей лишили родительских прав. Уже четыре года девочка пребывает в больнице. Анна не подпускает к себе людей и отказывается принимать любые таблетки. Приходится насильно вкалывать ей лекарства, но это только ухудшает ситуацию»

«Томас Сорокин.

Мы еще не заслужили доверие пациента. Родители мальчика погибли в собственном доме от удушения газом, экспертиза подтвердила несчастный случай. Томас уверяет, что все было подстроено. На вопрос «Кем?» отвечает, что это Он и указывает в темноту за окном. Тоже самое говорят и остальные дети.

«Юлия Гривни.

Приемные родители Юлии все время избивали дочь, на фоне этого у девочки и основалась психическая травма. Она все время общается, как говорит Юлия, с ее «воображаемым другом». Говорит, что ее друг может отправить ее в лучший мир, и тогда она забудет все несчастья. На следующий день мы обнаружили Юлию с тяжелыми травмами. Более десяти ножевых ранений. Девочка потеряла много крови, но все-таки ей удалось схватиться за жизнь.»

— Странно это все, — говорю вслух я. — Нужно записать.

Я достала свой блокнот, быстро и кратко переписала всю узнанную мною информацию. По какой же причине закрыли больницу? Что же может быть общего между этими детьми — вот вопрос на миллион. Ладно, у Эли потом спрошу, может, она надумает чего-нибудь. Еще немного покопавшись на столе, я нашла записную книжку доктора, похоже, что главврача. Возьмем? Возьмем. На столе лежал маленький, оборванный листочек.

Помимо выхода, в кабинете была еще одна дверь. Открыв, я увидела лестницу, ведущую вниз. Это был морг, или нечто подобное. Атмосфера здесь холодная. Воображение сразу нарисовало мертвецов, зомби и горы трупов. Но на самом деле, было пусто, почти. Был тут какой-то странный предмет, что-то типа сферы в форме гроба, короче, морозилка для людей с прозрачным стеклом сверху. Там кто-то лежит. Я все-таки осмелилась подойти.

Увидела маленькую девочку, красивую и, похоже, что она мертва. Ну или находится в летаргическом сне, хотя я больше придерживаюсь первого варианта. Надпись гласила — «Эмили Самади». Неужели эта та самая девчушка? Жалко ее.

Дверь наверх захлопнулась. Как? Я стулом же специально подперла. Возможно, ее кто-то закрыл, хотя кроме нас с Элей здесь больше никого нет, поэтому я закричала:

— Эля, это не смешно открой! — позади послышались шаги. Или же это мои галлюцинации на нервах? — Элька, пожалуйста, открой эту чертову дверь! Помогите!

Я изо всех сил долбилась в дверь ногами и руками, мои галлюцинации стали приближаться. Какой-то прямо напряг пошел. Вдруг дверь открылась, и я изо всех сил побежала наверх. Захлопнув эту зловещую дверь, села на облезлый диван в кабинете главврача и отдышалась.

Еще секунда и мое сердце похолодело от ужаса. Я поняла, в чем было дело. Все записи были сделаны в восьмидесятых годах, если верить датам документов. Знаете, в чем самое интересное? Последняя запись, была сделана в восемьдесят шестом году. Значит, если больница уже заброшена примерно пятнадцать лет назад, то как здесь до сих пор есть электричество и лампы в некоторых кабинетах и коридорах горят? Как же я раньше не обратила внимание? Мне срочно нужно найти Эльку и поскорее уходить отсюда!

Я выбежала в коридор и замерла. Передо мною стояло маленькое чудо — девочка с голубыми глазами, она смотрела на меня и тихо плакала.

— Эй, ты что тут делаешь? Ты заблудилась? — спокойно спросила я, просчитывая все варианты в голове.

Девочка молчала, она просто смотрела на меня стеклянными глазами, как бы хотя что-то сказать.

— Почему ты мочишь? — вновь задала свой вопрос я, и меня вдруг осенило.

Это та самая девочка, которую я видела в морге. Может, она все-таки оказалась жива и вышла оттуда? Тогда как бы она прошла мимо меня? Я решила, что главное — не паниковать.

— Ты Эмили? — как можно спокойнее спросила я, девочка кивнула. — Ты что-то хочешь сказать?

Я буквально успела моргнуть, как девочка исчезла, на ее месте появился небольшой листочек, там было что-то написано. Я поняла его. Большими, жирным шрифтом было выведено:

«Он уже у тебя за спиной».

Я вздрогнула от страха. Почувствовала чье-то дыхание около шеи:

— Не оборачивайся, — услышала я, слишком близко.

Я не могла сказать ни слова, ком застрял в горле. Бежать. Не смея оборачиваться, зажмурилась и прошмыгнула к лестнице, там, уже открыв глаза, я быстро схватила за руку ничего не понимающую подругу и выбежала из здания. На улице дождя не было. Наступил рассвет. Первые лучи солнца быстро рассеяли темноту, но адреналин все равно бурлил в крови.

— Ты чего? — возмутилась Эля.

— Нам нужно уходить отсюда! — выпалила я.

— А…

— Быстро!

— Почему же? Кать, объясни мне, что случилось!

— Случилось нечто плохое, уходим отсюда, потом все расскажу, давай просто вернемся домой? — спросила я.

— С радостью, но как? — задала встречный вопрос Элька.

— Придумаем что-нибудь, пойдем отсюда.

Мы вылезли за территорию больницы. Утром лес уже не казался таким страшным, скорее, загадочным и волшебным. Теперь осталось главное — найти дорогу домой, а уж потом всё остальное.

— Слушай, конечно, это звучит странно, но… — начала Эля.

— Что «но»?

— Может, попробовать вернуться обратно тем же путем? — предложила свой вариант подруга. — Я, конечно, понимаю, что во всех фильмах ужасов это ведет к смерти, но…

–…но мы в реальной жизни, и потому можно попробовать, — закончила мысль я.

— Именно, пойдем, — Эля взяла меня за руку и мы пошли обратно.

Благо, дорогу назад мы запомнили. Дойдя до нужного места, мы нашли люк и прыгнули вниз. Слизь с пола поменяла свой цвет с красно-голубоватого на ядовитый зеленый, который так и резал глаза.

— Такое ощущение, что взяли одного огромного лизуна и раскрошили его здесь, — сказала я.

— Ага, — подтвердила подруга. — Мне тоже так кажется.

Мы дошли до прохода наверх, он оказался открыт, первая лезла я, потом подтянула Элю. У нас тоже наступило утро, сейчас полдевятого. Птицы поют, солнышко сверкает, маньяков и призраков не наблюдается. Выдохнув, мы пошли домой.

Первым делом мы завалились спать, не было сил даже разговаривать о произошедшем. Далее день стал развиваться по обычной цепочке событий: мы почитали, посмеялись, посидели в компьютере, сходили в магазин за лимонадом… В общем, день прошел очень быстро.

Я вышла из зала и, видя, что Эля куда-то собирается, спросила:

— Куда, это ты на ночь глядя?

— Ой, я блин совсем с тобой забыла, завтра из «теплосетей» придут, счетчики в квартире проверять, прямо с утра, представляешь? Я переночую у себя, а завтра приду, хорошо? — говорила Эля, обувая кроссовки.

— Ну ладно, вот, ты возьми тогда, — я протянула подруге ключи от своей квартиры.

— Зачем?

— Что бы ты меня с утра пораньше не будила, откроешь сама.

— Как скажешь, пока!

— Давай, до встречи!

Я закрыла дверь на два замка и пошла на кухню заваривать чай. Уже было около двенадцати часов, я лежала в зале, смотрела по телевизору «Тетрадь смерти», не особо мне раньше нравилось аниме, но я давно планировала его посмотреть. Когда серия закончилась, я обратила внимание на выпирающую из рюкзака тетрадку. Это же дневник девочки, ну той, что из психушки. Стоит ли на ночь читать? Включив фоном на телевизоре мультики, я открыла первую страницу:

«Дневник Анечки. 14 июня.

Сегодня я вместе с Эмили играла в куклы, потом пришла Юля и сказала нам, что мальчишки снова что-то задумали. Эмили сразу заинтересовалась этим и решила узнать. Мы с Юлей пошли за ней. Том и Леша собирали рюкзаки. Они сказали, что собираются спуститься в заброшенный метрополитен. На вопрос зачем, ответили, что узнали, что там скрывается. Эмили естественно захотела пойти и потащила меня с собой, ведь мы лучшие подруги! Юля после долгих уговоров тоже решила пойти. Мы уже собираем рюкзаки, ночью выходим»

Запись обрывается, далее страницы вырваны. То есть хозяйка дневника Анна Сорго, одна из тех, о которых писал доктор Вольфрам. Следующая запись идет через пять дней:

«Я вижу его, а оно меня нет. Если оно найдет меня, то со мной случится то же, что и с Юлей. Оно забрало её, там в метрополитене, ее и Лешу, мы с Эмили и Томасом смогли убежать. Сейчас я слышу крик Томаса, я лежу под одной кроватью, а Эмили под другой. Я пишу это, оно нашло нашу дверь. Это Бугимен, так называет его Эмили. Дверь открывается, я закрываю глаза и слышу крик Эмили. Оно идет за мной, я…»

На этой ноте страница обрывается, дальше все заляпано кровью. Поверить не могу, что же случилось в той больнице? И действительно ли Бугимен убил всех этих детей? Это слишком странно. Я потянулась к следующей находке — альбом Эмили. Открыла. Все рисунки были очень, ну очень странные. Изображены глаза, смотрящие со стен, люди в крови. Я пролистала до последней страницы, где большими буквами было написано «БУГИМЕН». На картинке изображен какой-то человек в длинном, черном плаще с капюшоном. Ну и кто это? Маньяк какой-то или богатое воображение ребенка?

Последнее на что я хотела взглянуть — это записная книжка главврача:

«Сегодня Эмили опять замучила меня своими рассказами о её «друге». Она ломает этим мой разум. Ее опекун приходила сегодня, чтобы узнать как дела с подопечной. Сестра Эмили, Люся, тоже приходила, в отличии от Эмили, она совершенно здорова.

Джек купил сегодня новый плащ и мы это отпраздновали, до сих пор не могу понять, как ему может нравиться работа патологоанатома? Он хорошо с ней справляется.

Смолова опять отпрашивается, хочет перейти на другую смену, Эмили достает бедную медсестру своими капризами. Завтра будет тяжелая смена».

Хм, довольно интересно, но сейчас мое состоянии не позволяет решать такие загадки. Я лежала в попытках заснуть, но из головы все не выходила эта больница. Ближе к утру мне все же удалось провалиться в сон.

Будильник прозвенел в семь утра. В каникулы? Прекрасно. Я отправилась в душ. Отрегулировав напор, встала под струю. Холодная вода помогала мне проснуться. Внезапно я почувствовала, что что-то то не так. Выключила воду и стала прислушиваться. По квартире слышались шаги. Списав все на жаворонка Элю, я продолжила свое пробуждение. Но чувство беспокойства не оставляло.

— Эль, это ты?

Тишина.

— Эль, это не смешно, отзовись!

Мне никто не отвечал. Вдруг воры? Я быстро надела на себя одежду и вылетела из ванной. Никого. Быстро проверила все ли на месте, мои вещи да, но пропали находки из больницы. Дневник, альбом и записная книжка — ничего не было, будто испарились. Я проверила входную дверь — открыта! Но я точно помню, что закрывала ее. Дверь явно была открыта ключом. Я набрала Элю:

— Алло, да? — послышался сонный голос подруги.

— Элька, ты приходила ко мне сегодня?

— Да, нет еще, я только встала, а что случилось?

— Короче, бери скорее все, что тебе нужно и давай ко мне! — выпалила я и положила трубку.

Прошло пять минут, в дверь позвонили и я поспешила открыть:

— Е-мое, что произошло-то? — начала возмущаться подруга.

— Иди в комнату, я сейчас.

Я закрыла дверь, подперла стулом и пошла к Эле.

— Так ты объяснишь мне что-нибудь?

— В общем, в той психушке, я нашла несколько весьма интересных предметов.

— Ну?

— Гну. Короче, там было написано, о паранормальных явлениях, убийствах и всякое такое. Я взяла эти предметы для изучения. Они на столе у меня лежали. И тут я такая утром пошла в душ, выхожу, а дверь открыта и ничего нет. Представляешь? — на одном дыхании выговорила я.

— Стоп, стоп, стоп! Давай заново и все по порядку?

— Ладно.

Я рассказала Эле о всем том, что видела в больнице: о странных записях и маньяке. Рассказ занял не меньше часа.

— Поняла? — наконец-то спросила я.

— Ну теперь да. Интересно, что за Бугимен? — задумчиво спросила Эля.

— Сама не знаю.

— Слушай, пойдем лучше ко мне, ведь, по твоим словам, маньяк имеет доступ к твоей квартире? — предложила подруга.

— Да, ты права, пойдем.

Мы с Элей собрали некоторые вещи, а после наравились в ее квартиру. Придя, мы стали еще раз обдумывать все произошедшее.

— Какие будут теории? — спросила Эля после долгих раздумий.

— Ну есть у меня парочка предположений…

— Давай! — Эля села в позу лотоса и приготовилась меня слушать.

— Короче, — начала я, — если главврач говорил, что к нему приходила опекун Эмили, это значит, что девочка потеряла родителей. Так же сказано и у других детей.

— Значит, у всех четверых нет родителей, они сироты и это — общий признак? — спросила Эля.

— Верно, Ватсон, но детей было не четверо, а пятеро, — добавила я.

— Как?!

— В своих записях Аня писала, что их было всего пять: она сама, Эмили, Юля, Томас и Леша.

— Алексей?

— Да, только о нем я не нашла никаких данных в больнице. Так же все эти признаки означают то, что всех пятерых убил один человек.

Я подвинула к себе доску, которая стояла за шкафом, взяла маркер и стала писать:

— Итак, значит, первый подозреваемый это…

— Бугимен, — сказала Эля. — Я конечно, не сильно верю во всякое такое, но и не отрицаю.

— Хорошо, вторым подозреваемым будет патологоанатом, некий Джек, о котором писал доктор.

— Почему ты так решила?

— Аня описала убийцу как высокого человека в длинном, черном плаще с капюшоном — он же Бугимен. Главврач накануне писал, что работник морга, его друг Джек, купил точно такой же плащ. Поэтому он тоже входит в наш круг подозреваемых.

— Знаешь, кого еще можно сюда вписать? — спросила Эля.

— Кого?

— Серийный убийца. Доктор Вольфрам писал, как ты говорила там, в отчете, что Эмили была похищена убийцей, возможно, этот маньяк хотел завершить дело.

— Возможно, — подумала я и вписала «Серийный убийца». — Еще хочу добавить сюда самого главврача, он писал, что Эмили ломала его разум, и он мог что-то сделать с ней. Я, конечно, не очень придерживаюсь этой теории, но все же.

— Тогда ты еще Смолову добавь, ну эту, медсестру которую. — Говорила Эля, попивая лимонад.

— Хорошо, итак, значит, у нас есть пять подозреваемых, пять убитых по непонятных причинам детей, у которых общим признаком является то, что они все сироты, хотя, мы еще не нашли данные о Леше. Ну предположим пока, что это так, — я дописала последнюю строчку и поставила точку.

— Кать, да ты прям Эл Лоулайт, в женском исполнении! — засмеялась Эля.

— Возможно, знаешь, конечно, это глупая идея, но, может, нам стоит вновь сходить туда?

— Давай, это же круто! Дела расследовать будем, мы с тобой станем всемирными детективами! — замечталась Эля.

— Вот и отлично, — ответила я, положив маркер на стол. — Завтра с утра выходим, а пока давай телевизор посмотрим?