Медленный яд

Катя Рид, 2021

Отец Ники решает выдать ее замуж за сына своего партнера по бизнесу. Девушка совсем не против, ведь она уже тайно встречается с этим парнем и любит его. Все переворачивается с ног на голову, когда будущий тесть Ники неожиданно умирает и во главе компании встает не ее возлюбленный, а его сводный брат. Пути назад нет, и Ника должна стать женой совершенно незнакомого человека.

Глава 8

Ника

— Да-а, с братцем явно что-то творится!

Стас откусил большой кусок сладкого пирога. Похоже, кроме меня, отсутствием аппетита за этим столом никто не страдал. За весь обед я с трудом проглотила пару кусочков.

— Надо быть аккуратнее, — добавил он задумчиво. — Он может что-то заподозрить.

— О нас с тобой? — тут же занервничала я.

— Ага. И вообще… Не буду мозолить ему глаза, и появляться тут.

— Где же мы будем видеться? — отчаянно спросила я, ведь без встреч со Стасом мой мир стал бы совсем безрадостным.

— На нашей квартире. Но повторюсь, нам нужно быть осторожнее. Если Тимурка догадается, то… — Стас не договорил, предложив мне включить свою фантазию и самой додумать продолжение.

— Там у бассейна, ты сказал, что я должна тебе помочь, — напомнила я. — Что мне нужно делать?

— Я хочу, чтобы ты проверила документы, что хранятся в кабинете отца.

Ничего себе!

— И как я это сделаю?

— Просто. Зайдешь в кабинет, когда Тимура не будет поблизости и осмотришь стол и шкафы.

Все внутри меня холодело от этой мысли.

— Что мне нужно искать?

— Любой документ, который заверен нотариусом. Если ты его найдешь, то должна отдать его мне.

— По-твоему он просто так лежит на столе и ждет, когда я его заберу? — гневно спросила я.

Он что, с ума сошел?!

— Нет, конечно. Поэтому я и прошу тебя поискать.

— Почему бы тебе самому не заняться этим? Ведь это твой дом!

— Тимур или его мамашка обязательно обратят на меня внимание. А на тебя нет.

Это слабо меня успокаивало.

— Ты ведь не работаешь и будешь часто дома. Просто выбери момент и зайди туда, когда никого не будет и посмотри. Только этого прошу. Просто посмотреть.

— Такие важные документы, если они и есть, хранятся в сейфе обычно, — предположила я.

— У отца он есть, — кивнул Стас. — Было бы здорово, если бы ты смогла осмотреть и его. Он тоже находится в кабинете. В шкафу.

— Какой у него код?

— Это тебе предстоит выяснить самой.

Час от часу не легче.

***

Стас уже давно ушел и наступил вечер. От ужина я отказалась, сославшись на головную боль. Тимур весь день работал в кабинете, а я просто не представляла, как мне удастся сделать то, о чем попросил Стас.

Я спустилась на кухню. Там была мама Тимура.

— Я хотела бы выпить сока, — сказала я, замявшись.

— В холодильнике должен быть. Посмотри, — кивнула Елена. — Тебе не нужно мое разрешение, чтобы что-то взять. Теперь это и твой дом.

Я поджала губы и налила сок в стакан.

— Я завариваю чай для Тимура. Он, как и ты, отказался от ужина. Торчит в кабинете весь день, — сообщила она зачем то. Я не хотела ничего о нем знать.

— Сможешь отнести ему? — она указала на поднос чайным набором.

Я вздохнула. Я не хотела идти к Тимуру, но отказать женщине не могла.

— И сама попей. Чай очень вкусный, — улыбнулась она. — То, что надо перед сном.

Я поставила на стол стакан с соком, к которому так и не притронулась, и взяла поднос. Я уже собралась уходить, как вдруг мама Тимура заговорила:

— Я всегда хотела, чтобы мой сын женился по любви.

— Но он выбрал другой путь, — усмехнулась я.

— Да, мой муж далеко зашел в попытках спасти компанию. Сева-Сева…

Она задумалась о чем-то. Я видела как ей грустно.

— Я очень соболезную вашей потере, — осторожно сказала я.

— Спасибо, дочка, — улыбнулась она.

Дочка… Вскользь упущенное слово, но мне почему-то было приятно, хоть я и не была дочерью этой женщины.

— Компания не стоит счастья моих сыновей, — покачала она головой.

И снова… Она сказала «сыновей». Она считает и Стаса своим сыном?

Что сказать на это? Я тоже считала, что бизнес не стоит жизней. Их жизней. Моей… Но говорить об этом не следовало. Я развернулась, чтобы уйти.

— Ника… — окликнула Елена. Я оглянулась. — Тимур хороший человек.

Я усмехнулась про себя. Ну еще бы, какая мать считает иначе?

— Дай моему мальчику время и сама увидишь, — попросила она. — Дай ему шанс.

Я ничего не ответила и молча покинула кухню.

***

Я постучала в дверь кабинета, неловко прижав поднос своим телом к стене.

— Войдите! — крикнул Тимур из-за двери.

— Тимур, это я, — позвала я. Я не могла повернуть ручку, не уронив поднос.

Прошло несколько секунд, и дверь распахнулась. Я слегка приподняла поднос, акцентируя на нем внимание, и улыбнулась.

— Я принесла тебе чай.

— Разве я об этом просил? — зло спросил он. Брови Тимура сошлись на переносице.

Он очень часто хмурится. Когда Тимур злился, черты его лица заострялись, и он становился еще привлекательнее.

— Твоя мама приготовила и попросила меня отнести, — ответила я холодно. Мне не нравилось, что он снова грубил мне, и не нравилось, что я невольно залюбовалась этим. — Мне уйти?

На лице Тимура отражалась борьба. Он сдвинул брови еще сильнее, но все же кивнул внутрь.

— Ладно, проходи.

Я подошла к столу и поставила поднос. Аккуратно переставила чашки и чайник, спиной я чувствовала взгляд Тимура. Он прожигал меня насквозь. Развернувшись, я прикрыла грудь металлическим подносом, как щитом закрываясь от мужа.

— Не буду мешать, — я опустила взгляд и направилась к выходу. Но он загородил его.

— Ты принесла две чашки.

Он стоял близко ко мне. Опасно близко.

— Так составь мне компанию? — он выгнул бровь и посмотрел мне прямо в глаза.

Позорно бежать не хотелось, и я присела, разлив чай на две чашки. Тимур сделал глоток горячего напитка и сморщился.

— Фу! Мама опять заварила какую-то травяную гадость!

Меня рассмешило его лицо, и я не удержалась от улыбки.

— Она сказала, что он вкусный. И что перед сном этот чай самое то.

— У нее полно всяких сортов. Она помешана на чае, — пояснил он.

Я тоже сделала глоток. Чай действительно был необычным.

— Ну как? — весело спросил Тимур.

Напряжение куда-то ушло. Не сходившая с его губ улыбка, делала лицо Тимура мальчишеским. Может, чай и правда волшебный?

Я воздержалась от едких характеристик и сдержанно ответила, улыбаясь краешками губ:

— Вкус своеобразный. На любителя, так скажем.

— Вот-вот, — закивал он. — Хорошо, что этот любитель прислал нам сахар.

Тимур взял сахарницу. И почерпнул пару ложек.

— Если немного подсластить, он будет не таким противным, — порекомендовал он. — Поверь мне, я знаю, о чем говорю.

— Тоже мне Америку открыл! Секрет не нов — чтобы подсластить горечь используйте сахар.

Я засмеялась и тоже взяла ложку. Но затем мне стало не по себе. Сколько сладких пилюль нужно проглотить, чтобы спасти нашу ситуацию?

Тимур заметил перемену в моем настроении и внимательно посмотрел на мое лицо, пытаясь заглянуть в глаза. А я почему-то снова занервничала. Я всегда нервничала, когда он вот так смотрел.

Я не донесла вторую ложку до чашки и просорила сахар на стол.

— Ой! — пискнула я и стала ладошкой сгребать сахар в кучку. Как из такой маленькой ложечки могло высыпаться так много?

— Оставь, — Тимур отвел мою ладонь в сторону, запретив собирать сахар.

Я опустила глаза и руки, сцепив их в замок между своими коленями. Его легкое прикосновение до сих пор жгло ладонь.

Несколько минут мы сидели в тишине.

— Мне было шестнадцать… — начал он, нарушив ее. — Мы с отцом сидели на кухне и тоже пили чай.

Я внимательно слушала.

— Ты ведь знаешь, что он не мой родной отец.

Это прозвучало как утверждение, а не вопрос. Но я все равно кивнула.

— Я смотрел футбол по телику и вдруг сказал: «Пап, подай сахар!» — продолжал он. — Я даже не заметил, что назвал его отцом. Это было в первый раз. Знаешь, словно на автомате.

— А он? — я закусила губу.

— Через секунду до меня дошло, я повернулся к нему и замер.

Я тоже замерла, слушая его. Это было какое-то откровение? Я не знала, но это был самый долгий и самый доверительный разговор, что между нами вообще был.

— Отец часто заморгал, чтобы не расплакаться при мне.

— Его тронуло, что ты назвал его отцом.

И это снова был не вопрос. Но Тимур тоже ответил.

— Да. У нас не всегда были гладкие отношения. Я узнал его, когда уже был довольно взрослым.

— А что потом?

Тимур улыбнулся. По-доброму.

— Потом он меня официально усыновил.

Мне хотелось спросить, что случилось с его родным отцом, но я не стала этого делать. Для одного дня было уже достаточно откровений.

***

После нашего спонтанного чаепития я вернулась в свою комнату. Я готовилась ко сну. Приняв душ и надев шелковую сорочку, я сидела возле туалетного столика и расчесывала свои длинные волосы.

Я думала о Тимуре.

Он был таким мягким и добрым сегодня вечером. Он открылся мне, совсем чуть-чуть, но все же. Улыбка тронула мои губы.

— Какой ты, Тимур Рогозин? — спросила я пустоту.

Я не хотела обманывать того хорошего Тимура, не хотела его предавать, не хотела рыться в ящиках его кабинета, не хотела шпионить. Я симпатизировала ему и сейчас, хотя я еще ничего и не натворила, но я уже чувствовала свою вину перед ним.

Дверь спальни открылась. В комнату вошел Тимур. Я разозлилась мгновенно.

— Я же просила не входить без стука!