Дочь Пастыря

Катя Корбэн, 2020

Король Нумер собирается заключить союз с кочевым захватчиком, предложив тому жениться на своей племяннице. Принцесса Луми сбегает накануне свадьбы и попадает в плен к вождю армии враждующего с ними королевства. За сокрытие и защиту беглянки Вольфиаг Страшный, первый убивший Даманта, обвиняется в измене. Тем временем Рожер, не получивший свою невесту, решает захватить оба государства и любой ценой получить свой живой трофей. Человеческие судьбы находятся под пристальным взглядом Богов. Великая кровавая битва неизбежна…

Глава 6. Лунные Валькирии

Рано на рассвете Вольфиаг Страшный в сопровождении Мисалиафы на Вальде, покинул туманную рощу и направился в свой лагерь. В голове было на удивление ясно, но сердце сжималось с каждым шагом отдаляя его от Лумилисенны. Теперь он знал её настоящее имя!

Ранн вышел из шатра на возгласы воинов и нахмурился. В лагерь вошел Вольфиаг с Вальдом и.… весьма необычной госпожой. Агний, не скрывая удивления рассматривал новую гостью. Кроме короткого топа и легкой юбки её плечи покрывал тонкий пурпурный плащ с остроконечным капюшоном, который пока что, скрывал её удивительный цвет волос. Сердце Ранна защемило — Госпожа Луми. Вождя не было всю ночь, неужели она не выжила?

Вольфиаг спешился, госпожа в плаще тоже. Он предложил ей войти в свой шатер, а затем обернулся и громко позвал:

— Ранн, Триз, Агний, Тарг, Мир! За мной! Остальные — вольно!

Он уже было начал заходить в шатер, как кто-то из воинов его окликнул. Никто из них и не думал расходиться. Воины, смело ринувшиеся за Вождем в бой и ослушавшиеся вместе с ним приказа самого Короля, теперь ждали хоть каких-то объяснений.

— Вождь, тут воинам интересно, жива ли та рыжеволосая чудоковатая леди, которую мы пытались спасти?

Он обернулся, ища взглядом говорившего, но на него смотрели все, и Вольфиаг ухмыльнулся.

–Жива и скоро вы в этом убедитесь. А ещё убедитесь в том, что я решил защищать от Короля Эдука и Рожера именно Ведьму, а не простую девчонку. Решение за кем вам идти: только за вами. Я же принял решение не позволять нашему Королю переносить свой бордель в народ. Я не буду продавать и обменивать людей, пусть и"чудоковатых", каннибалам. Так что, если вы со мной, то приказ"вольно"отменяется: собирайте лагерь, мы переходим на новое место. А если нет — дорогу к Королю найдёте сами и можете честно рассказать ему о принятом мной решении.

Его Воины одобрительно загалдели и в общем шуме не было заметно нескольких человек незаметно всё же покинувших лагерь…

— Ранн, друг мой! — Вождь забил по спине старика кулаками, обнимая. Тот слабо охнул:

— Ох, сынок, не пришиби заново — по голове мне досталось бревном. Еле ясность вернулась… Где Луми?

Вольфиаг ухмыльнулся, глядя на такую преданную заботу Ранна о той, которую он сам же боялся и обвинял в любовном привороте. Он прошёл к костру в центре шатра и взяв яблоко, уселся на пол. Все присели рядом, лишь Мисалиафа ходила и рассматривала всё вокруг: обычные бытовые вещи по большей части ей были не знакомы. Она всю жизнь жила в своём лесном дворце и мало что видела до этого момента… Серебристые волосы падали на плечи и ловили отблески костра. Агний настороженно озирался, когда она проходила мимо, не в силах отвести взгляд от прекрасной валькирии.

— Луми у своей тетки. Она жива, хоть и сильно ранена. Ранн… У меня нет слов, чтобы описать тебе, куда мы с ней попали и что я видел этой ночью!.. — Вождь пытался подобрать слова, а тишину прервал нежный голос серебристоволосой:

— Нынче ночью, ваш Вождь толковал с Атери из древнего рода Лунных Валькирий. И гостил у неё в храме и доме… — Мисалиафа встала так чтоб её все видели и многозначительно посмотрела на него. — И вероятно ваши воины несомненно уже спешат сюда с разведок, чтобы сообщить новости о вашем враге, собирающем армию…

Все молча смотрели и не понимали о чём речь. Вождь кивнул девушке соглашаясь, и продолжил.

–Времени у нас мало. Так что без прелюдий: Рожер собирает армию. Он пойдет за Луми и всеми, кто будет на его пути… На меня в первую очередь. — Вол недобро ухмыльнулся при этих словах. — Армия у него больше, чем мы рассчитывали, если не в десяток раз. Я должен плыть за море, в поисках… Союзников. Вы же тем временем разделитесь. Я хочу, чтобы ты, Ранн, и половина лагеря, включая вас двоих, — Вождь указал на невысокого Мира и курчавого разведчика Тарга, — перенесли лагерь к лесному дворцу Мисалиафы, где вы будете охранять и защищать их, пока я не вернусь. Вторая часть начнёт искать союзников здесь. Триз, Агний — я вновь вам доверюсь, но этот раз будет последним, это я вам обещаю. Нужно собрать всех воинов, кто ещё помнит имя Вольфиага Анахада Страшного. Все подразделения на границах, все в запасе. Возможно, не каждый согласится нарушить волю Короля, но хоть кто-то поймет его глупый манёвр, я надеюсь. Даже без моих вмешательств — отдать Луми Рожеру, всё равно что своим руками подписать мир между Мирифлемом и каннибалами! Ранн, ты как никто знаешь сколько лет этот подонок грабит наши земли, похищает детей и насилует женщин. Этого нельзя допустить.

В шатре застыла тишина. Лишь костер весело трещал. Мисалиафа бесшумно бродила вокруг. Она осмотрела умывальник и вышитые полотенца. Зашла за полог, где стояла кровать и через минуту вышла, рассмотрела всю посуду и кувшины, попробовала кусок вяленого мяса и округлив глаза скривилась, тут же выплёвывая его себе в руку. Избавившись от него, она ещё долго причмакивала, чувствуя во рту его привкус и вызывая улыбку чернявого парня. Агний продолжал поглядывать на удивительную гостью. Тишина никем не нарушалась, лишь подол её плаща шуршал по полу, да угли потрескивали. Первым подал голос Ранн.

— Я уже защищал Луми от врагов, хоть и не слишком хорошо под конец, но я отправлюсь к ней на защиту и в ад, если уж без твоей просьбы решился, то, когда ты просишь и подавно соглашусь…

Вольфиаг и не представлял, что всего за неделю Луми станет так дорога Ранну. Надо будет с ним потом и наедине остаться, расспросить о ней и о том, что случилось и как прошла для них эта неделя побегов…

Агний нерешительно подался вперед. На его лице всё ещё были темные пятна от"чугунного"кулака Вождя, но парень смело поднял взгляд.

— Вождь, позволь молвить, — Он кивнул, — могу я остаться с Ранном?

Вольфиаг так же удивлённо, как и Триз моргнул, не понимая. Но потом увидел за спиной Агния Мисалиафу, залитую ярким румянцем на фоне серебристых волос… Она поспешно отвернулась и пошла в другую сторону от такого же сиявшего парня.

— Если ты этого хочешь, то оставайся. Триз, что скажешь?

Видно было что Триз расстроился, но делать было нечего — он кивнул в сторону Мира и Тарга:

— Тогда эти пусть — оба со мной идут.

Вольфиаг согласно прикрыл веки — пусть будет так!

Через час в шатре остался лишь Ранн и Вождь. Триз отправился сразу выполнять приказ, и распрощавшись с Агнием забрал двоих лучших разведчиков. Ему предстояло с ними проехать пол королевства, рассылая параллельно письма в разные точки и собирая огромную армию Торно воедино. Мисалиафа попросилась посмотреть лагерь и Агний, разумеется, пошел провожать госпожу. Времени оставалось мало, нужно было собираться в путь, и Вождь начал первым:

— Как всё так пошло, что случилось?

Ранн глотнул пива и честно сказал:

— Я Вождь, знаешь, сначала не в восторге был, но приказ твой выполнил: пытался её уберечь. Целую неделю от всех Королей прятались! И от тебя, заодно. А потом… В общем она увидела праздник Висса и впала в транс. Сама! До причинного места Дэмиэнуса меня перепугала! Я не спал всю ночь, боялся, что она не проснётся. Ну а утром, как всегда обход вокруг лагеря перед выходом и… — Ранн грустно вздохнул. — Вольфиаг, они ведь мне и боя не дали! Меня как дурака взяли, из засады. По голове грохнули бревнищем и всё, им нужна была она, а не я. Меня старика, бросили. Но я слышал, Луми держалась молодцом?

Вождь мог бы вспомнить как она крепко держалась, защищая Вальда собственной грудью, или как она на ходу села лицом к погоне… но он нежно улыбнулся, вспоминая как встречал нынче рассвет в её объятиях.

— Да, Ранн, она была прекрасна и отважна. Уверен подробности тебе уже Агний рассказал… — Вол вспомнил, что ещё от него хотел. — Ранн, она не говорила тебе почему не помнит своего имени? Это важно.

Ранн сильно изменился в лице и ответил совсем не сразу.

— Она его забыла, потому что ей его не говорили с четырёх лет. Она его забыла, потому что ей из дня в день твердили, что она лишь подброшенная ведьма и что её имя слишком длинное чтобы его запоминать. — Ранн продолжал, а глаза Вождя темнели от закипающей злости. — Она его забыла в жестоких и ежедневных побоях. Побоях от её отца, пастыря Равира, который уже погиб.

Вождь помолчал какое-то время, пытаясь успокоить свой резко всплывший гнев, а затем медленно и отрицательно помотал головой.

— Это был не её отец. Пока непонятно кем он на самом деле приходился её матери, но это не был её родной отец. К её настоящему отцу я отправляюсь сейчас за море, в Абиссум…

Ранн поперхнулся пивом, пена потекла по седой бороде.

— Ох ты ж пень волосатый! Это же всё меняет!

Вольфиаг ухмыльнулся, слыша редкую брань пожившего воина, а тот спросил.

— Так ты узнал её имя? — Ранн был на редкость взволнован.

–Да, друг, узнал. Но думаю для неё это не менее важно и пусть она скажет его сама, при встрече.

Воин кивнул, а затем вдруг хлопнул ладонью себе по лбу в полном отчаянье да так и остался сидеть, сокрушаясь.

— Вольфиаг, Вождь мой драгоценный, да как же я усмирю твоё войско, в окружении Ведьм, да без тебя?! Когда я ими командовал, то я не просил их охранять поселения волшебных девиц!

Вольфиаг понимающе ухмыльнулся:

— С трудом, видимо. Но должен предупредить заранее: они чертовски хороши. Как внешне, так и физически. Четверо их, худощавых, смогли поднять Вальда словно щенка и нести до самого дворца.

Ранн молча открыл рот да так и остался сидеть, пока Вождь ходил по шатру и собирал вещи в долгий путь.

Через два часа отдав последние распоряжения и распрощавшись со своими людьми, Вольфиаг Страшный покинул лагерь с Тором и Вальдом, оставив Мисалиафу на попечение своего заместителя, Ранна. Вождю предстояло целую неделю скакать по горам и склонам в межгосударственный город-порт Инвокат, один из трех портовых городов мира. Он не принадлежал ни одному королевству и не подчинялся их законам, но был Единым для всего континента, отчего и название было общее: Инвокат. Первый такой город-порт был построен на песчаных берегах Абиссуса, потом появился его брат-близнец Абиссум, на севере. И затем Инвокат, на юге. Эти города стоят на трех материках, образуя собой равный треугольник и переправляют друг другу людей и товары, еду и зверей, в общем: всё.

Именно в Абиссум и нужно было Вождю, на север.А плыть туда чуть больше трёх недель, если повезёт с ветром. А там… Вольфиаг погрузился в тяжкие воспоминания. Они доставляли ему боль каждый раз. И все никак не покидали его.

Всё из-за Джилли, которая увидела и растрепала всем, что Вольфиаг тако-о-й Страшный, что убил Даманта голыми руками! Конечно ей тогда было всего пятнадцать лет… Но именно благодаря ей все называют его Страшным, убийцей прекрасного существа, Даманта, так, будто это заслуга! Вольфиаг понимал, что озвучь он эту мысль своим воинам — его наверняка засмеяли бы, даже несмотря на то что он Страшный. Но его мучали кошмары, где смерть он нёс вокруг себя. Вольфиаг не жалел о своём поступке. Он должен был его убить!

Ветер обдувал суровое лицо, Тор нёс Вождя вперёд и Вальд без хозяйки, непривычно легко, скакал рядом. Впереди неделя беспрерывной дороги, а потом на корабль. Самое время Вольфиагу всё хорошенько обдумать.

Солнце уже вовсю светило, когда я перевернулась на бок и тут же вскрикнула от резкой, пронзающей тело, боли. Моё правое плече горело огнем, а в руке покалывало иглами до самых кончиков пальцев. Я попыталась двинуть ногами и охнула со странным писком ещё громче. Слезы непроизвольно покатились из глаз, а волосы на голове зашевелились. Деревянная дверь с красивой резьбой приоткрылась и в комнату заглянула Олимия."Тётка», — вспомнила я из видения, пытаясь принять это безумие на веру. Олимия улыбнулась, на уголках глаз появились морщинки, а на щеках игривые ямочки.

–Болит? — С нежностью спросила она.

Я неловко кивнула:

–Встать не могу…

–Это ничего, пройдет. Мы сейчас тебя мазью опять помажем и боль уйдет. — Олимия прошла в дальний конец комнаты и открыла низкую тумбу. Продолжая искать нужный пузырек, она говорила мне из-за спины. — Разрез был ровный, так что быстро срастётся. Правда сесть в седло или даже по лестнице ходить — пока нельзя. Плавно, по ровному полу, не спеша и опираясь на посох…

Я не слышала её. То есть, не слышала самих слов, а лишь голос, смотрела как она заботится обо мне и не могла поверить в свое случайно найденное счастье. У меня есть семья! Здесь меня лечат, а не избивают. Как я попала сюда? Я практически ничего не помнила.

Когда Олимия подошла к кровати с пузырьком я уже плакала. Тётка начала обнимать и гладить мои волосы (отчего-то совсем не такого цвета как у них), бормотать нежные слова и успокаивать. А я начала сбивчиво и торопливо рассказывать: слова сами полились наружу и мне казалось — она сюда для этого и пришла: выслушать. Я лепетала всё: о себе и о своих бедах, о жестоком лже-отце Равире и его брате Короле Нумере, о полководце-каннибале Рожере, за которого меня чуть было не выдали замуж, и о знакомстве с Вождём Вольфиагом Страшным. Она слушала внимательно, иногда прищуривая тепло-зелёные глаза. А после, рассказала мне настоящую историю моего появления…

— Луми, пойми, когда твоя мама влюбилась в заморского принца, все старейшины нашей деревни были в ужасе! Майя и я — наследницы рода Лунных Валькирий, будущие Атери, которые всегда стояли во главе остального Совета Шаманны. И эти остальные из Совета очень боялись, что чужеземец начнет командовать как самой Атери, так и её дочерью: тобой… Но он не такой, и Майя это знала! Принц отплыл домой поговорить со своим отцом, королём Юкасом… Твоя мама уже тогда носила тебя под сердцем. Но Игнадд не знал об этом. Он узнал лишь то, что никто не может найти Майю. Ведь стоило ему отплыть, как она заболела и неожиданно (даже для меня) — сбежала. А когда через четыре года её нашли, я написала ему письмо, в котором рассказала не только о том, что Майя мертва, но и о том, что она носила тебя под сердцем… Все думали ты мертва Лумилисенна, никто и подумать не мог, что моя сестра тебя кому-то оставила… И я не поверю в это. Здесь что-то не так!

— Но она меня оставила, как бы вы этому не противились. Мне тогда было четыре, и я это прекрасно помню.

…Перед глазами всплыла горькая сцена из далёкого прошлого, а на сердце почернело. Скользкими щупальцами сдавило грудь, в ушах зазвенел мой собственный визг. Я видела себя малышкой, бегущей вслед серебристой длинной косе, которая едва ли была видна вдалеке и уже почти растворилась в чаще леса. Моя мама оставила меня: я проснулась на рассвете от её поцелуя, но увидела, как она быстро вышла в двери, смахивая тяжелые слёзы. На моей щеке ещё теплился её запах, я чувствовала место, где она прикоснулась ко мне губами и где упала солёная влага, но теперь она уходила от меня. В голове всплыл её шёпот, она думала что я сплю:"Я люблю тебя, моя Луми, моя звёздочка… Крепись малышка, я всегда буду рядом…"

Твёрдые руки отца Равира стиснули мои рёбра. Догнав, он поднял меня на руки и крепко прижал к груди.

— Твоей матери нужно отправится по делам. Ты не должна плакать, слышишь? — Он встряхнул меня и посмотрел мне в глаза. Он держал меня под мышки, босые ноги болтались высоко над землёй, но мне не было страшно, тогда ещё я ничуть не боялась его: такого злого и угрюмого. Но я всегда боялась, что мама меня бросит — и это случилось! Я громко и горько заплакала, опустив голову и безвольно повиснув в его сильных руках. Пастырь смутился, неразборчиво что-то пробормотал. Он был в старой мантии, накинутой поверх ночной рубахи, наверное, тоже ещё спал и так же не ожидал от Майи такого резкого исчезновения, ведь она лишь вчера вечером пришла к нему и молила о помощи…

— Ну будет, будет… — Начал успокаивать он.

Равир прижал девочку к груди опять, но в этот раз мягче. Пригладил рыжие волосы, хмуро глядя поверх её головы в лес, где уже не видно было серебристоволосой ведьмы. Он вскоре возьмёт в руки кнут, для общения со мной, но тогда, наблюдая как мать бросает своё дитя, он обнимал меня и утешал. А где-то в конюшне громко ржал молодой жеребец Вальд…

Олимия помрачнела и опустила глаза. Я спросила.

— Но почему вы живёте в лесу? По вашим словам, вы родились в Шаманне…

— Что тебя сказать, моя милая, — Олимия вздохнула, — когда твоя мама исчезла, больная и беременная, многие из Совета вздохнули с облегчением. Майя дала им повод убрать не только себя и свою наследницу, но и весь род Лунных Валькирий, то есть и меня в том числе. Я к счастью быстро это поняла и уже через пару сотню метров от Шаманны увидела, как горит мой дом. Мы вовремя ушли, благо Сванвейг нам подсветила дорогу… Почему"мы"? Да потому, что некоторые младшие послушницы предпочли жить в глуши и без мужчин, лишь бы обучаться у потомственной Лунной Валькирии, чем в родной деревне с Советом бездарных и жестоких колдунов. Поэтому сегодня нас так здесь много. И хоть далеко не все из них мои родные, но я их всех называю дочерьми.

Меня распирал интерес, и я не заметила, как боль из ног ушла, а после будто волной и плечо избавилось от пылающего стержня внутри.

— А чему они обучаются? Могу и я тоже? — Я с надеждой посмотрела на родную тётку. Мне так хотелось по-настоящему стать частью их семьи! Теперь и моей семьи.

Олимия ещё раз обняла меня и сказала самым теплым голосом, на который была способна.

— Конечно можешь! Я лично обучу тебя всему что знаю, пока ты сама будешь этого хотеть, разумеется. Ты моя родная кровь, племянница, моя названная дочь. Я всегда тебе во всем помогу…

Меня спускали вниз две одинаковые близняшки — Лисма и Эйра. Обе были в коротких льняных топах и юбках до колен — совсем не по погоде и я (одетая в теплое длинное платье, меховую жилетку, да обутая в кожаные башмаки) не удержалась от любопытства:

— Девчонки, простите за такой вопрос, но… Неужели вам не холодно?

Близняшки переглянулись, держа меня на своих скрещенных руках как на табурете, заулыбались.

— Нет, Лумилисенна, нам ни капельки не холодно, мы привыкшие ещё с пелёнок. — Ответила та что справа от меня, Лисма. Я её отличала по высокому хвосту на макушке и привычке покусывать губы. Эйра слева от меня подхватила, сдувая свою серебристую прядь волос, упавшую на глаза (у неё они были распущены, лишь несколько прядей собирались под ленту на затылке):

— Да, это если привыкнуть к теплу сильно, то потом и кажется холодно. А если с детства так одеваться, то совсем и не холодно! И мы не болеем почти!

Близняшки весело захихикали и поставили меня на влажную землю внутреннего двора. Бросив напоследок любопытные взгляды на мои рыжие космы, они умчались в глубь двора. При дневном свете и ясном сознании я осмотрелась и радостно вдохнула полной грудью. Какой воздух! Прекрасный свежий и немного влажноватый, с приятным тонким ароматом хвои и дымом костра. Деревянная изба, из которой мы вышли была огромной, трехэтажной и действительно напоминающей настоящий дворец. Рядом было несколько пристроек и открытое стойло для лошадей. Ещё вчера там был Вальд… Мне стало грустно.

В центре двора было несколько костров, вокруг которых стояли длинные скамьи. Ближе к дому росли деревья, под которыми было несколько уютных навесов с лежаками и столами. Весь двор огораживал высокий забор из больших деревянных брусьев вбитых в землю и всё дерево было расписано резьбой: где-то завитки и узоры, где-то магические руны и тайные знаки. А за ограждением росли ели и дубы, окутанные густым туманом.

Во дворе почти никого не было, несколько валькирий занимались своими делами: лошадей покормить, воды натаскать, убрать двор и пепел от вчерашних костров… Нынче горел лишь один. Ковыляя и опираясь на невысокий посох, я подошла к огню и присела рядом. Олимия сказала мне, чтобы я поела и встречала гостей, сама она поспешила раздавать указания послушницам и наводить порядки.

Мне принесли тарелку с печёной картошкой в кожуре (от которой ещё шёл пар углей), рядом лежали овощи и очень много зелени, а также стояла высокая кружка ароматного травяного отвара. Мой пустой живот громко и восторженно заурчал. Есть одной левой рукой было неудобно и непривычно, но от этого не менее вкусно. Я с аппетитом жевала, солнце слепило глаза, где-то рядом мурлыкал кот, а в другом конце двора фыркали лошади. Я была дома… И в самый момент осознания этой мысли, сердце вдруг больно заныло — Вольфиаг… Он уехал. Далеко. И даже не знает, когда вернется. Влага выступила на глазах."Да что такое! — Я одёрнула сама себя. — Чересчур много слёз за последнее время! Луми…лисенна! Возьми себя в руки!"Я смахнула пару слёз и выпив хоть и ароматный, но весьма горький отвар, скривилась.

В этот момент, ворота внезапно начали открываться, а из дома выбегали любопытные Валькирии, смотреть кто пришёл. С облегчением отставив кружку гадкого пойла я встала со скамьи, опираясь на посох, а в ворота на трёх лошадях въезжали Мисалиафа, Ранн и Агний. Спешившись они пошли к дому, Мисалиафа попросила Лисму позвать Олимию и обе близняшки упорхнули словно бабочки, оглядываясь на мужчин. Ранн увидел меня, сделал несколько шагов навстречу, а я, аккуратно ступая на ватных ногах, подошла и обняла его одной рукой за шею (ему пришлось наклониться, чтобы я достала) и долго его не отпускала. Все удивленно смотрели на седого воина и меня. Ранн улыбался себе в бороду, Агний молча ждал, удивлённо приподняв бровь.

— Ранн!… Куда тебя унесло! Что они с тобой сделали и зачем ты вообще меня оставил? — Я не отпускала друга.

— Госпожа моя, мне просто дали по голове! Я не хотел тебя оставлять. Говорят, ты и без меня от всех ушла, да так, что никто и не догнал, кроме стрелы? — Говорил воин, подбадривая меня.

Я наконец отпустила его и с благодарностью сказала:

–Твои щиты спасли моему Вальду жизнь! — Я поцеловала его в колючую щеку. Ранн, чувствуя себя старым болваном, светился от счастья.

— Я рад, что помог, госпожа.

Агний, и без того пребывающий в смятении, совсем растерялся, а Ранн прочистив горло, представил его:

— Г-гм, Луми знакомься: это Агний, мой первый ученик. И насколько я слышал это он снимал стрелков, которые стреляли в тебя в лесу.

Ранн намеренно так сказал, чтобы я поняла его намек, ведь во время их недельного путешествия, он успел поведать мне, как сильно он разочаровался в своих лучших учениках, которые хотели меня убить в первый же день, ослушавшись приказа самого Вождя. Теперь вот, один из них стоял рядом…

Агний ничего не знал, да и я не ожидала вновь услышать этот голос. В прошлый раз он был злой, но сейчас…Голос был смиренным.

— Слишком медленно снимал, раз госпоже Луми так досталось.

Я едва заметно вздрогнула и посмотрела на Агния. Голос, в прошлом заставивший меня сбежать из лагеря Вольфиага, принадлежал высокому жилистому парню. Чернявые волосы до плеч, густые брови, мужественные скулы и.… зелёно-коричневое пятно от удара Вождя на пол лица… Голубые смелые глаза смотрели в упор.

— Так это ты убил тех стрелков и тем самым дал мне возможность уйти? — Я сделала шаг к нему и не заметила, что Олимия наблюдала за этой сценой почти с прибытия гостей. Она стояла в дверях дома, сложив руки на груди и внимательно слушая наш разговор.

Агний кивнул:

— Да, госпожа Луми, это был я.

— И это ты собирался посадить меня в клеть и выяснять Ведьма ли я?

Я прекрасно понимала, что этот вопрос в присутствии Лунных Валькирий весьма опасен. Так же я понимала, что намеренно опустила момент того, как меня собирались отдать поочерёдно всем воинам, а после и убить. Но послушницам Олимии ни к чему знать такие подробности, а вот Агний понял о чём я. И его ответ был важен как мне, так и всем серебристоволосым, которые слушали нас. А Мисалиафа была почему-то бледнее молока и застыв в изумлении стояла рядом. Ранн гордился ответом своего ученика:

— Да, госпожа Луми, я. — Парень не отвел взгляд. И продолжил:

— Но я был неправ. Я понес за свой проступок наказание. По моему мнению, недостаточное… Но так решил мой Вождь. А теперь мне и вовсе представилась возможность увидеть вас вновь, госпожа, и извиниться. Я прошу прощения Леди Луми за то, что оскорбил и испугал вас, подверг опасности и…

Я была очень слаба к извинениям, наверное, потому что передо мной редко извинялись. Не выдержав, я перебила его, делая шаг ближе.

— Агний, хватит, всё в прошлом! И перестань называть меня Леди Луми! Ещё госпожой Ведьмой назови!

Ранн захохотал неожиданно да так громко, что вороны взлетели в небо с макушек высоких сосен Туманного леса. Агний улыбнулся, а я обняла его рукой и оглянулась на дом. Олимия одобрительно кивала головой и уже направлялась к нам.

–Здравствуйте гости! Я хозяйка, Олимия. Прошу, только так меня и называйте! Мы всегда вам рады у нашего костра.

Она с тёплой улыбкой подошла сначала к Агнию, который стоял ближе, и взяв его лицо в свои ладони поцеловала в щеку. А потом и Ранн получил свой поцелуй. Воины стояли настолько растерянные, что я едва сдерживала смех. Впрочем близняшки, выглядывающие из-за её спины, не сдерживались. Олимия пригласила всех к костру, у которого я утром сидела. Мисалиафа тенью скользнула в дом и от меня не скрылся взгляд Агния, провожающий её. Валькирия вернулась, держа в руках большой кувшин с мутной жидкостью. Несколько других послушниц принесли расписные деревянные рога, Мисалиафа разлила напиток, подходя к каждому и наливая Агнию залилась румянцем. Олимия подняла свой рог:

— Нынче я делила еловую ликву, пищу и кров с вашим Вождем Вольфиагом Страшным. Ему понравился этот напиток. Отведайте же его и вы.

Я вдруг вспомнила как от него пахло хвоей, когда он лежал рядом со мной. Мы тогда впервые были так близко… Ранн покосился в мою сторону и отчего-то улыбнулся одними глазами."Неужели у меня на лице все написано?" — Смутилась я, заливаясь краской не меньше Мисалиафы.

Вскоре Ранн перешел к делу, тон его остался вежливым и тёплым, но деловым. Я уловила лишь то, что лагерь с воинами Вождя разбивают совсем рядом, едва ли не за стеной. В лагере уже почти триста воинов и будут прибавляться. Жить они будут там, но передвигаться будут свободно по всей территории Туманного леса и дворца Олимии в том числе. Они вели беседу, Мисалиафа стояла натянутая как струна, сложив длинную серебристую косу на плечо и лишь изредка подливая ликву гостям. Я же давно потеряла нить их разговора и незаметно подсматривала за Валькирией и Агнием. В первый вечер я её не запомнила, но именно её Вольфиаг почему-то взял с собой в лагерь. А Агний как-то странно себя ведёт…неужели приглянулась?

Прошло не меньше часа, прежде чем Олимия поднялась. Все последовали за ней, а она сказала громко, обращаясь к своим дочерям и послушницам:

— Девы Луны! Нынче гость наш вчерашний охрану, обещанную прислал! И за стенами нашего дома, в холодном лесу, будут жить несколько сотен мужчин, готовых отдать жизнь, защищая нас! Помните, чему я учила вас? Радушно согревайте их у наших очагов! А нынче же отблагодарите за защиту вашего дома!

Ранн с Агнием переглянулись. Конечно воины знали кого именно защищать их прислали. Но никто не ожидал благодарности… Но то что они увидели потом, запомнилось им надолго! Стоило Старшей закончить свою речь, как со своих мест снялось с пол сотни молодых девушек невероятной красоты. Мужчины не понимали до конца что происходит, но и Валькирии не верили в то, что столько мужчин клялись их защищать ценой собственной жизни.

Они шли босиком, не спеша, но уверенно. Одна за одной, виляя бедрами под тонкой тканью черных юбок, они выходили за ворота двора. Агний поспешил за ними, а я, улыбаясь, взяла остолбеневшего Ранна под руку и опираясь на посох пошла за остальными — я тоже хотела увидеть, что там будет происходить.

Воины уже разложили шатры и теперь разжигали костры. Кто-то увидел идущую толпу девушек и окликнул остальных. По одному все воины вышли навстречу, бросив и оружие, и инструменты. Они с изумлением смотрели как прекрасные и стройные Валькирии выходят из тумана, словно призраки. Девушки уверенно шли вперед и как только первая из них поравнялась с воином она встала на носочки, обвила его шею тонкими руками и смачно поцеловала в губы, прижавшись к нему всем телом. Затем с обворожительной улыбкой сказала:

— Я благодарю тебя воин, что защищаешь меня и мой дом. Тебе всегда рады у нашего очага. — И невозмутимо пошла дальше, благодарить следующего воина. Тоже самое делали и остальные Валькирии.

Ошарашенные мужчины и парни принимали столь откровенную благодарность, и я со смешком заметила, что многие из них краснели словно мальчишки. Но никто не оттолкнул, не отвернулся. Никто не полез лапать и не начал оскорблять. Воины до сих пор хранили в памяти видение девушки, ценой жизни спасавшей коня и убегавшей от целого войска каннибалов. Все помнили верность Ранна Вождю, даже под угрозой собственной жизни. В конце концов, эти воины теперь не сомневались в его справедливости. Им это показала я и мои новые сёстры. Теперь каждый из них предпочел бы мне предоставить свой шатер, тогда в первый день, а не клеть. Это мне показал Агний…

Ночь опустилась на Туманный лес. Во дворе горели сребристые костры. Близняшки с Мисалиафой и Агнием пошли в лагерь (с разрешения Олимии) пригласить нескольких ребят к костру и теперь увлеченно с ними говорили. Ранн сидел под забором на низкой скамье, потягивая еловую хмельную ликву да присматривая за всеми издалека. Видимо он увидел, как я побрела к стойлу с лошадьми. Их правда было немного, молодые мустанги, даже без сёдел. Я погладила каждого, почесала гриву, дала по яблоку из высокой корзины. Но глаза мои были на мокром месте. Я села на землю, облокотившись спиной о тын стойла с лошадьми. Прохладный ветерок ласкал шею, слух ловил обрывки разговоров вперемешку с уханьем совы где-то в глубине Туманного леса. Ранн незаметно оказался рядом.

Конец ознакомительного фрагмента.