Караг и волчье испытание

Катя Брандис, 2020

Каникулы! Караг так ждал их. Наконец он сможет отдохнуть со своей семьёй! Но оказалось, что впереди у него новые опасные приключения. Мальчику необходимо сразиться со стаей волков, которые заняли территорию его семьи. Караг надеется, что ему помогут друзья, в том числе его любимая девочка-волчица Тикаани. Однако он ещё не знает, что его врагам, возможно, и самим нужна помощь. Ведь волки уверены: на них наложили проклятие… В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Посвящается Индре, Фабиану, Сабине, Марку, Анне, Само и всем преданным поклонникам «Детей леса»

Katja Brandis

WOODWALKERS & FRIENDS. KATZIGE GEFÄHRTEN

Cover and illustrations by Claudia Carls

© 2020 by Arena Verlag GmbH, Würzburg, Germany.

www.arena-verlag.de

© Козонкова О.В., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

* * *

Благодаря огромному везению и помощи самых лучших в мире друзей я успешно сдал экзамены за первый год обучения в школе «Кристалл», одной из немногих школ для детей-оборотней. И не только выжил, но и победил своего врага — человеконенавистника Эндрю Миллинга. Сейчас середина июля, наконец-то начались каникулы, и я в обличье пумы вместе с моей сестрой Мией направляюсь к нашим родителям, которые живут в горах на севере отсюда. И кто знает, какие сюрпризы ожидают нас в пути…

Сезон охоты закрыт

Я слышал, что в обычных школах пишут сочинение на тему «Как я провёл лето». В школе «Кристалл», где учились оборотни, такого не задавали — слишком велик риск, что эти заметки попадут в руки людям. Ведь жизнь оборотней полна секретов, а порой и ужасных опасностей.

Например, таких, как сейчас. Моя старшая сестра Мия и я — оба в обличье пум — прятались в кустах рядом с коричневым пикапом-развалюхой, на грузовой площадке которого громоздился всякий хлам. Из окна кабины со стороны пассажира торчал ствол ружья. Он был направлен не на нас, а на стадо оленей-вапити, которые на восходе солнца мирно щипали травку на лужайке. Кончик моего хвоста дёргался от волнения.

— Этого нельзя допустить, — сказал я Мие, беззвучно послав мысль прямо от головы к голове. Именно так разговаривают оборотни в зверином обличье. — Я не собираюсь безучастно смотреть, как он их убивает.

— Раньше ты любил полакомиться вапити, — удивилась Мия.

Я почувствовал, как у меня нервно задёргались усы. К счастью, стрелять браконьер пока не собирался. Было слышно бульканье баночного пива.

— Это было раньше. Пока я не познакомился с Лу. Помнишь, я тебе рассказывал? Это девочка-вапити из моего класса, которая мне нравится. Ну, что скажешь? Надо же что-то делать!

— Разумеется, — ответила Мия и оскалила клыки размером с человеческий палец. Нет, моя сестра вовсе не милая кошечка — это хищник сорока килограммов весу. — Что ты предлагаешь? Давай запрыгнем на его машину и покарябаем её. Возможно, это его отвлечёт.

— Да, но мы же не хотим, чтобы вместо вапити он подстрелил нас, — возразил я. — В человеческом обличье было бы проще. Жаль, что мы оставили одежду около школы.

Я бесшумно выбрался из кустов и, пригнувшись, чтобы охотник меня не увидел, обежал машину. На открытой грузовой платформе среди прочего лежало старое клетчатое одеяло. И тут мне в голову пришла неплохая идея, и я сразу же объяснил Мие, что задумал. Она удивлённо посмотрела на меня:

— Ты правда думаешь, что у нас получится?

— Больше мне ничего не приходит в голову, — торопливо ответил я. — Давай быстрее, он в любой момент может начать палить!

Мия бесшумно удалилась. Прокрасться незаметно — в этом она профи. Оставшись там, где был, я сосредоточился и представил себе четырнадцатилетнего мальчика со светлыми волосами и золотисто-зелёными глазами, то есть себя-человека. Я тут же почувствовал зуд во всём теле, и изменения начались: передние лапы превратились в руки, задние — в ноги, уши уменьшились и опустились по бокам головы, вместо клыков появились безобидные человеческие зубы, а шерсть исчезла. К счастью, это было небольно, и я уже давно привык к таким превращениям. Пару секунд спустя я сидел позади автомобиля, дрожа от прохладного ночного ветра и мечтая о брюках и свитере, которые, увы, были зарыты в паре сотен километров отсюда. Потом я осторожно стянул одеяло и завернулся в него.

Я постучал в окно с водительской стороны, и браконьер чуть не выронил от ужаса ружьё. Он быстро сдвинул с головы прибор ночного видения и уставился на меня — сначала испуганно, а затем и удивлённо. Вероятно, он ожидал увидеть рейнджера, а не подростка, к тому же так странно одетого. Мы ведь находились за много миль от ближайшего населённого пункта, посреди лугов, на которых тут и там возвышались отдельные сосны. И по этой узкой дороге крайне редко кто-то проезжал.

— Простите, можно вас побеспокоить? — вежливо спросил я, как нас учили на уроках человековедения.

Мужчина опустил окно.

— Чёрт побери, парень, что ты тут делаешь?! — набросился он на меня.

— Вы ведь знаете, что сейчас нельзя охотиться? — спросил я в ответ. — Если вы выстрелите, вы нарушите закон.

Как и следовало ожидать, он меня просто высмеял:

— Да тебе-то какое дело? Иди домой и смотри по телевизору «Капитана Марвела» или что вы там сейчас смотрите.

Я не двинулся с места. Надо задержать его ещё немного. Вапити уже встревоженно подняли головы. Может быть, они учуяли Мию? Она намеренно подкрадывалась к копытным с наветренной стороны, чтобы запах пумы ударил им в нос.

Я продолжал стоять, не шевелясь и по-прежнему приветливо глядя на браконьера, и он не выдержал:

— Чего ты ждёшь? Давай вали уже!

— То есть вы всё-таки собираетесь охотиться, хотя знаете, что это запрещено?

— Мотай отсюда, парень! Иначе пожалеешь!

— Думаю, жалеть придётся вам, — сказал я, наклонился внутрь машины и вынул ключ из замка зажигания. Мужчина даже не успел сообразить, что происходит. А потом я просто согнул ключ: я и в человеческом облике значительно сильнее людей, и порой это очень выручает.

И тут охотник разозлился по-настоящему. Даже в слабом свете сумерек было видно, что его лицо стало красным, словно борода индюка:

— Да ты офонарел!

Вапити умчались с лужайки и исчезли в лесу.

— Не думаю, — ответил я, а разгневанный браконьер схватился за ружьё.

Пора сматываться, тем более что наши четвероногие друзья уже в безопасности. Пытаясь убежать, я, к несчастью, зацепился за край дурацкого одеяла и упал на землю, больно стукнувшись о каменистую дорогу.

Вне себя от ярости, мужчина распахнул дверь машины, ударив меня — случайно или намеренно — по голове. Он выпрыгнул из кабины, а я всё ещё сидел оглушённый и ждал, что меня вот-вот схватят крепкие руки. Но ничего подобного не произошло. Вместо этого послышался крик мужчины.

— Караг, ты как? — обеспокоенно спросила Мия. — Шишка наверняка будет огромная.

Лёжа на крыше машины, моя сестра спустила вниз лапу и схватила браконьера за воротник куртки. Застыв с вытаращенными от ужаса глазами, он повис над землёй, а Мия протянула к нему вторую лапу. Теперь казалось, что она его обнимает.

— Я тоже так думаю, — ответил я, ощупывая голову. Там и правда стремительно росла шишка.

— Возьми моё ружьё… застрели скотину… пока она меня не убила… быстрее! — сипло прошептал мужчина.

Нетвёрдо ступая, я обошёл автомобиль и, как и просили, достал ружьё.

— Стреляй! — заорал браконьер.

— Сезон охоты закрыт, и вы об этом знаете, — сказал я и принялся бить ружьём по камню, пока не согнул ствол, как рог бизона. А потом снова обернулся к владельцу оружия и попытался вспомнить, что сказал мой любимый учитель Джеймс Бриджер браконьеру, в ловушку которого однажды угодил.

— Если вы и дальше будете браконьерствовать, и даже если это случится один-единственный раз, я сдам вас властям.

Мужчина застонал. Может быть, он испугался властей? Нет, скорее дело было в Мие: она с наслаждением лизала его щёку. Это вряд ли очень приятно — ведь язык у хищных кошек шершавый, как наждачная бумага.

— И что, мне даже нельзя откусить ни кусочка? — спросила сестра.

— Нет, уходим, с него достаточно, — ответил я и сбросил одеяло.

Лёжа на земле, чтобы мужчина меня не видел, я превратился обратно в пуму, а потом пометил автомобиль мощной струёй мочи. Поступок был чисто символическим. Я не хотел забирать машину себе — мне эта жестянка ни к чему.

Огромными прыжками мы с Мией умчались в лес. На четырёх лапах бежать гораздо быстрее — ведь нам предстоит ещё долгий путь к родителям, которых пару лет назад волчья стая прогнала с их территории в Йеллоустоне.

Отбежав на безопасное расстояние, мы сбавили ход.

— Ты научился таким классным вещам в своей школе, — сказал Мия, лизнув меня в мохнатое плечо. — Этот охотник, когда разговаривал с тобой, даже не заметил, что ты не человек.

— Верно, — ответил я, шутливо толкнул её и легонько куснул за ухо. — Тебе понравится у нас в школе: уроки там интересные, и большинство учеников отличные ребята. И если ты днём не пропускаешь занятий, можешь ночью гулять на свободе сколько хочешь. Так опуменно, что с осени мы будем учиться вместе!

Вообще-то Мия собиралась жить в обличье пумы, как и наши родители, но её очень заинтересовала моя школа, когда она увидела, как мне там нравится. И недавно она решила, что после каникул тоже рискнёт поучиться.

— Тогда ты наконец получше познакомишься с Тикаани, — продолжил я, и моё сердце снова наполнилось тоской по этой совершенно особенной арктической волчице.

— А она твоя подружка по-настоящему? — спросила Мия, взглянув на меня с любопытством.

— Да, мы уже даже целовались, — признался я, и моя сестра удивлённо распахнула глаза.

Когда же я снова увижу Тикаани? Очень надеюсь, что ещё в каникулы! Мне, конечно, очень хорошо с сестрой, но я ужасно скучаю по своей подруге.

— Ну, тогда я непременно должна познакомиться с ней получше. Будет классно учиться в школе «Кристалл» всем вместе, — сказала Мия, преодолевая вместе со мной вершину холма. — Если мама с папой, конечно, разрешат.

Я замер, словно почуяв опасность:

— В каком смысле? Я думал, ты с ними уже поговорила!

— Поговорила. Но в последний раз они сказали, что есть ещё одно важное условие, — Мия тоже остановилась.

— Что ещё за условие? — разволновался я. — Ты ничего об этом не рассказывала!

Мия тоже забеспокоилась, но старалась не подать виду:

— Не думаю, что они потребуют чего-то ужасного. Наверняка что-то вроде не есть мяса тех, кто давно умер, не пасовать перед другими хищниками, и всё такое. Ты же знаешь папу.

Но её доводы меня не успокоили:

— Это наверняка что-то важное, иначе мама с папой не обговаривали бы это условие отдельно.

Я ужасно радовался тому, что моя сестрёнка будет учиться со мной в одной школе — и неужели напрасно? А вдруг у нас ничего не получится? Это станет для меня тяжёлым ударом, ведь тогда мы с Мией не будем видеться месяцами, потому что теперешняя территория моих родителей в Национальном лесу Галлатин находится слишком далеко от школы «Кристалл».

Мы молча отправились дальше, прислушиваясь и принюхиваясь, чтобы не нарваться ненароком на туристов или на гризли. Я с беспокойством отметил, что автомобилей становится больше. Неужели мы приблизились к Гардинеру? Это был единственный населённый пункт в округе.

— Нам нужно дождаться ночи и обойти город стороной, — сказал я Мие, ожидая, что она тут же со мной согласится. Но её глаза подозрительно заблестели.

— А там можно съесть блинчики с беконом — такие, как в том городе, где находится твоя школа? Я проголодалась: в птице, которую мы задрали утром, мяса было совсем мало.

— У нас нет с собой денег, — возразил я, пытаясь отогнать от себя мысли о сочном дымящемся стейке, на который не нужно охотиться, а можно просто заказать.

— А может, мы найдём деньги? — весело предположила Мия. — Ты же говорил, люди бывают рассеянными — вдруг кто-то из них потерял пару монет?

Я зашипел на неё:

— Мы не пойдём в город в зверином обличье. Нам не нужны проблемы.

— Ха-ха-ха, — Мия рассмеялась, увернувшись от моей лапы. — Раньше всё было по-другому: ты постоянно хотел исследовать мир людей, а я просила тебя быть осторожным. А почему мы не можем отправиться в город в человеческом облике?

— Потому что нам нечего надеть, глупая ты блохоловка, — ответил я.

— А, точно. Ну тогда просто наденем свои шкуры?

Старшие сёстры бывают порой ужасно упрямыми.

Несколько часов спустя по тёмному сонному городку Гардинер с населением не более тысячи человек пробирались две пумы. Мия с удовольствием выискивала потерянные монетки и купюры, а я только и делал, что беспокоился и постоянно оглядывался. Вон что-то движется! Я зашипел, пригнулся к земле и приготовился прыгать.

— С каких это пор ты боишься эту штуку, на которой люди рисуют свои значки? — Мия веселилась от души.

Ударом лапы я отбросил в сторону белый комок, который тут же был подхвачен ветром.

— Это называется бумага, — проворчал я и вдруг запнулся, услышав кое-что совершенно неожиданное.

В первый год обучения в нашей школе мы учились разговаривать друг с другом мысленно, и не только стоя рядом, но и на значительном расстоянии. Наш учитель мистер Элвуд так нас дрессировал, что теперь я мог отправлять свои мысли довольно далеко и сам умел принимать послания с расстояния больше чем в километр. И то, что я сейчас услышал, было, вне всякого сомнения, таким посланием. Но, разрази меня гром, кто с нами говорит?!