Хаос по наследству

Катерина Калюжная

Меня зовут Марина Хитрова, и я – лиса. Мечты о бессмертии привели меня прямиком в мир Хаоса. Кто ж знал, что все происходящее со мной, начиная от неожиданного стремления разыскать сверхъестественных существ и заканчивая встречей с мужчиной моей мечты, было предопределено тысячи лет назад, когда Принц Хаоса пытался захватить Землю, а потерпев неудачу, оставил здесь некий артефакт, который однажды откроет врата и призовет своего властелина. Так вышло, что этот камушек достался мне по наследству.

Глава 2

Где-то играли вальс. Я пошла на звук музыки и скоро добралась до огромного помещения с зеркалами и позолотой, в канделябрах горели свечи. Присмотревшись, я узнала один из бальных залов Лувра, который нам с девчонками показывала экскурсовод во время нашей поездки в Париж. Только он совсем не походил на музей. Я огляделась по сторонам и заметила танцующие пары. Дамы были одеты в платья с длинными юбками, глубокими декольте и тугими корсетами, мужчины напоминали портреты дворян времен Людовика XIV. Мой взгляд уперся в огромное зеркало напротив: на мне тоже красовался роскошный наряд из тяжелого бархата цвета красного вина с кремовой вставкой на груди, тяжелые пышные юбки опускались до пола, декольте было настолько откровенным, что в первый момент мне показалось, будто оно заканчивается под грудью, на шее висело колье из камней, напоминавших гранаты. Волосы, собранные в высокую прическу, обрамляли лицо множеством свободных локонов.

Оценив свой внешний вид на отлично я продолжила смотреть по сторонам, пытаясь понять, как попала на столь странную вечеринку. Вдруг прямо передо мной выросла чья-то фигура. Я подняла глаза и оказалась лицом к лицу с уже знакомым мне вампиром. Выглядел он великолепно: каштановые волосы были чуть-чуть длиннее, чем при нашей вчерашней встрече, в огромных глазах отражались блики от горевших повсюду свечей, и мне опять не удавалось определить, какого они цвета, почему-то это казалось очень важным. На Филиппе был камзол по тону близкий к моему платью, из-под которого виднелась белая шелковая рубашка, высокие сапоги довершали костюм. Вампир протянул руку:

— Потанцуем? — его голос, как и прошлым вечером, показался мне музыкой, в которой одновременно звуча перезвон сотен колокольчиков и рык десятков голодных хищников.

По моей спине побежали мурашки. Я позволила Филиппу вывести себя в центр зала, и мы закружились среди других вальсирующих пар. Он вел уверенно, и я не сразу сообразила, что не разбираюсь в классических танцах. Но скоро на смену растерянности пришло неожиданное осознание — у меня получалось не хуже, чем у других, как будто тело само знало, что и когда делать. Довольно долго мы кружились молча. Когда я уже почти решилась что-нибудь сказать, Филипп начал наклоняться ко мне. Мои губы сами приоткрылись ему навстречу. Такого поцелуя у меня еще не было: все чувства обострились до предела. Проклиная обручи на юбке, не позволявшие прижаться к нему вплотную, я обвила руками шею вампира и почувствовала, как его губы скользнули ниже. И вот он уже ласкал мою шею…

Я приоткрыла глаза и сразу насторожилась: вместо бальной залы и танцующих пар нас окружали деревья, в кронах которых шумел ветер. Было очень темно. Мне стало страшно, я посмотрела на своего визави и содрогнулась: из его рта торчали два длинных клыка, и они медленно приближались к тому месту, где пульсировала моя сонная артерии.

Я вздрогнула всем телом, еле успев подавить крик, и резко села в постели.

Утро было уже в разгаре, в окно ярко светило солнце. Андрея рядом не оказалось, зато с кухни доносился аромат жареных сосисок. Я встала, достала из шкафа футболку и быстро ее надела. Я всегда так делала, когда оставалась здесь раньше. Расстояние до кухни преодолела быстро, несмотря на боль от синяков и царапин, надолго угнездившихся на разных частях моего тела. Андрей в фартуке поверх домашних шорт стряхивал со скворчащей сковороды на фарфоровое блюдо омлет и шпикачки.

— Привет, — улыбнувшись начал он и, наклонившись через стол, чмокнул меня в губы. Я слегка опешила. Может, все, что случилось вчера, мне просто приснилось? Не мешало бы проверить.

— Только что твой дружок — вампир чуть было не выпил из меня всю кровь, — как бы между делом вставила я, прикуривая сигарету и пододвигая к себе пепельницу. Андрей мгновенно замер и уставился на меня во все глаза:

— Что ты говоришь? — медленно произнес он. Вся его поза выражала готовность прямо сейчас броситься на любого, кто переступит порог кухни. «Значит, все-таки ночные события мне не приснились», — решила я.

— Во сне… — спокойно, будто заканчивая предыдущую фразу, пояснила я.

Еще секунду Андрей озадачено смотрел на меня, потом сосредоточился на раскладывание омлета по тарелкам.

— Сардельки будешь? — поинтересовался он.

— Угу, — я рисовала ногтем узор на пепельнице.

— Правильно, тебе необходимо подкрепиться, прежде чем мы поедем к твоим родителям.

Я подавилась и резко выдохнула дым через нос. Я ни-ког-да ни-ко-го из моих бойфрендов не знакомила с родителями и совершенно не собиралась менять это правило.

— Ты сошел с ума! — прокашлявшись заявила я. — Поедем, куда скажешь, хоть к черту, хоть к дьяволу, но только не к моим родителям.

— К черту или дьяволу нам не надо, там мы ничего не забыли. А вот с твоими мамой и папой стоит поговорить.

— О чем нам с ними разговаривать? — заупрямилась я. — Никуда я не поеду. Если ты решил отпустить меня на все четыре стороны, то, конечно, я поеду домой. Но вдвоем — нет.

— Знаешь, Малыш, — Андрей сел рядом, взял вилку и продолжил уже с набитым до отказа ртом: — Обычно, когда девушка переезжает к парню, она предварительно знакомит его с мамой и папой, собирает вещи и делает кучу других подобных глупостей. Но если ты решила все время ходить в моих футболках, пожалуйста, ничего не имею против.

Закончив сей содержательный монолог, мой «парень» тире волк принялся за обе щеки уписывать содержимое своей тарелки. Я же уставилась на него во все глаза, ожидая, когда наконец он скажет: «Шутка, пошли пить кофе в такое-то кафе». Через пару минут до меня постепенно начало доходить, что пауза затянулась, а значит, Андрей абсолютно серьезно думает, будто я собираюсь к нему переезжать.

— Андрюша, зачем тебе это надо? Почему бы нам не оставить все как есть, — попробовала я привести его в чувства.

Он резко отставил тарелку, посмотрел на меня в упор и безапелляционно заявил:

— Надеюсь, ты не забыла, что отпустить тебя я не могу. Я все утро думал, что нам делать, и вот он выход. Мы можем жить вместе, тогда никто ничего не заподозрит. Ты мне нравишься. Так что, здесь проблемы нет, вчера ты утверждала, что я тебе тоже. Выходит, все складывается как нельзя лучше. Когда получишь диплом, уедем отсюда — пусть дорогой Филипп помучается, нас разыскивая. А до тех пор ни на шаг от меня не отойдешь.

— Я что, твоя пленница? — задыхаясь от злости прошипела я.

— Нет, моя девушка, почувствуй разницу, — оборотень оскалился совсем по-волчьи, — кофе будешь?

— Буду, — буркнула я, все еще размышляя, как бы отговорить Андрея от его дурацкой идеи. Хотя, признаться честно, сама я другого выхода тоже не видела, но сдаваться так легко не собиралась.

Кофе был отличный, выпив кружку, выкурив пару сигарет и вволю позлившись на себя, на оборотня и весь мир в придачу, я начала собираться с мыслями. Трудные суточки выдались, ничего не скажешь. Даже не верится, что еще вчера меня могли волновать домогательства Агафонова! За время, что мы с Андреем провели на кухне, я несколько раз предпринимала попытки выведать что-нибудь еще о сверхъестественном мире, или уговорить его не ездить к моим родителям. И то, и другое абсолютно безрезультатно. Андрей отшучивался, чмокал меня в губы и переводил разговор на что-нибудь безобидное: на погоду, новое телевизионное шоу, сапожки в модном бутике. Через час я начала медленно звереть. Возникало ощущение, будто я смогу перекинуться, не будучи оборотнем, причем в нечто особо зловредное.

Чтобы успокоиться, я налила себе ванну, бросила туда душистую соль и разлеглась в полной решимости не выходить как минимум до обеда.

Прошло минут пятнадцать, злость только начала отступать, как дверь открылась, и в ванную ввалился Андрей. В руках он держал две рубашки — голубую и бледно-розовую.

— Как думаешь, в чем лучше ехать? Розовый мне идет больше, но я не знаю… Вдруг твои родители консервативны? Кстати, не говори ничего про мою работу, лишние вопросы нам ни к чему.

Все мои усилия пропали даром. Вместо злобы навалилось ощущение безнадежности.

Через пару часов мы сидели в автомобиле Андрея, он осторожно выруливал с парковки. Я привела себя в божеский вид. Косметика и запасные колготки у меня есть всегда, а грязь с одежды Андрей сжалился и вывел с помощью магии. Сломанный каблук оборотень тоже починил, только с супинатором вышло не очень. Я покрутила радио, но сегодня мне ничего не нравилось. Немного подумав, я сочла, что тишина предпочтительнее. Андрей вел машину молча, и я уставилась в окно. Вокруг было серо. Низкие тучи, казалось, лежали на крышах домов, мелкая изморозь сыпалась с неба. Машины ехали еле-еле, так как видимость была плохой, и Андрей ощутимо злился. Так и хотелось напомнить, что не все вокруг оборотни с идеальной реакцией. Но я сдержалась, не желая выслушивать очередные шуточки, а говорить об этом всерьез он сегодня явно не собирался.

Мои родители жили на Украинском бульваре. Кое-как Андрей смог припарковаться на стоянке торгового центра — во дворах сделать это было абсолютно нереально.

— Ты идешь? — поинтересовался он.

Я несколько минут сидела молча и не шевелясь. При мысли о том, что надо выйти на улицу, начинало мутить. Видимо, Андрей ощутил мои сомнения, потому что открыл пассажирскую дверь, наклонился, отстегнул ремень безопасности и вынул меня из машины, словно я была не девушка, а кукла. Мне ничего не оставалось, кроме как взять его за руку и отправиться на встречу с неизбежным.

Позвонив в дверь, я затаила дыхание. Долго не открывали, потом послышался голос Инки:

— Марин, ты?

— Я, я.

Инка стояла на пороге растрепанная, заспанная, в халате. Увидев, что я не одна, она смутилась до крайности и поскорее ретировалась в комнату, громко оповещая всех домочадцев о том, что «Маринка кавалера привела». Из кухни выглянула мама, судя по виду, она только что закончила делать маникюр и теперь сушила ногти, размахивая руками во все стороны, волосы у нее были аккуратно уложены. «Куда-то собрались», — мысленно отметила я. И, видимо, не ошиблась — из спальни вышел отец, застегивая запонки. Ромка, мой брат, выскочил из туалета в одних трусах, забыв потушить сигарету.

— Дочка, могла бы и предупредить, что приедешь с другом, — как всегда слегка жеманно защебетала мама, — мы совсем разобраны.

— Мама, папа знакомьтесь, это Андрей, — не дала ей закончить я, — Андрей, моя мама — Любовь Сергеевна, мой отец — Виктор Михайлович и брат Рома, — перечислила я всех по очереди. Мама, расплывшись в улыбке до ушей, расцеловала моего «кавалера» в обе щеки, отец и Ромка пожали ему руку. Братец выглядел до того комично в трусах и с сигаретой в зубах, что будь сейчас другая ситуация, я бы смеялась до упаду. Отец, внимательно оглядев Андрея, серьезно произнес:

— Приятно познакомиться, молодой человек, очень приятно. Раздевайтесь, проходите, нечего в прихожей стоять.

Через некоторое время суета улеглась, Ромка с Инкой удосужились одеться, правда, она все равно выглядела ужасно — беременность ее не красила. Мама перестала охать и ахать, возмущаясь тем, что я не предупредила о таком важном событии, и сварила кофе, отец прекратил рассматривать Андрея как какую-то заморскую диковинку, и я почувствовала некоторое облегчение. «Мой парень» все это время вел себя образцово-показательно: вежливо отвечал на бесконечные вопросы, даже если их задавали все одновременно, делал маме комплименты, от чего она стала вести себя еще менее естественно, обменивался с Ромкой шутками о футболе и женских прелестях, отодвигал стул для Инны и при этом умудрялся поддерживать беседу с отцом. Если бы он был человеком, его мозг не справился бы с такими потоками информации, и он наверняка провалился бы. Но человеком Андрей не был, и я начала замечать, что мои родственники постепенно приходят от него в восторг.

После кофе все отправились в гостиную, и я с ужасом поняла, что семейная встреча грозит затянуться до позднего вечера. Мама по такому поводу даже позвонила друзьям, извинилась и сказала, что сегодня они не придут к ним в гости. Мне хотелось скорее со всем покончить, но в последние сутки мои желания не имели обыкновения исполняться. Остальные, похоже, получали огромное удовольствие от беседы. Андрей с Ромой громко хохотали над какой-то шуткой отца. Инка смотрела на меня с откровенной завистью, и мне стало обидно за брата. Волк, конечно, эффектней, но и Ромка весьма ничего — в свое время даже Янка мечтала с ним встречаться, а это о многом говорит.

Когда за окном стемнело, моему терпению пришел конец, и я решилась сообщить главную новость:

— Мама, папа, — я откашлялась. Казалось, слова застряли где-то поперек горла, и выдавить их из себя у меня так и не получится. Андрей это заметил и поспешил на помощь:

— Любовь Сергеевна, Виктор Михайлович, мы с Мариной решили жить вместе, — воцарилась мертвая тишина, в которой голос оборотня звучал оглушительным ревом, — я бы предпочел, чтобы мы поженились, но ваша дочь хочет вначале «попробовать»… по крайней мере, так она говорит, — при этих словах он по-свойски притянул меня к себе и чмокнул в макушку. Вот удружил так удружил! Теперь мама мне жизни не даст: почему я не хочу замуж за такого замечательного мужчину?

После бурных изъявлений чувств, причем даже со стороны подозрительного и всегда сдержанного папы, я решила, что с меня хватит, и отправилась собирать вещи. Оставшись одна в своей комнате я присела на край кровати и огляделась. С детства знакомая спальня показалась мне вдруг совершенно чужой. Терракотовые шторы были задернуты, покрывало на кровати смялось — все так, как я оставила вчера вечером отправляясь на свидание. Я встала, подошла к письменному столу. Компьютер был выключен, в углу стоял коллаж из фотографий. Я вгляделась в снимки. Вот мы с Ромкой напиваемся текилой в каком-то баре в Перово… А тут с девчонками позируем фотографу перед фонтанами в Версале… Вот я на площади в Праге… А тут мы с Дашкой заканчиваем школу. Одетые в чересчур длинные платья, мы обнимаемся в кабинете математики. На следующей карточке Янка притащила мне на день рождения огромного плюшевого медведя, и мы смотрим на него, размышляя куда бы посадить такую махину. Чуть ниже пикник на день рождения Влада Хитрова из подгруппы «в». Мы с Иркой лежим на траве и смеемся какой-то давно забытой шутке…

Дальше я смотреть уже не могла, комнату затянуло туманом, мокрые дорожки слез побежали по щекам. Я упала на кровать, обхватила себя руками и, стараясь не издавать звуков, безудержно зарыдала. Какой же идиоткой я была! Зачем променяла спокойную, беззаботную жизнь на мир полный опасности, где магия, кровь, вражда до смерти настолько же обыденны и привычны, как сигарета перед сном или торт на день рождения?

Слезы все еще текли, но трясти меня уже перестало, постепенно я начала брать себя в руки. А что, собственно, изменится? Буду жить с Андреем — многие девушки в моем возрасте это делают. Вон, та же Инка, например, скоро станет мамой. По выходным мы будем ходить в кино, по вечерам — смотреть телевизор и грызть чипсы, запивая пивом. В других обстоятельствах подобные перспективы не слишком меня опечалили бы. Андрей — парень привлекательный, и мне нравится. Да, не любовь до гроба, ну и что? Все ли пары могут этим похвастаться? Едва ли… Просто все случилось слишком быстро и чересчур необычно. Да и Андрей, если разобраться, не простой милый мальчик с параллельного потока. И еще мне придется существовать в волшебном мире, оставаясь обычным человеком, а значит, и опасностей меня подстерегать будет вдвое больше.

Так, хватит себя жалеть. Я встала и приступила к сборам. Изменить я все равно ничего не могла, да и напросилась на неприятности сама, винить некого. А Андрею я должна быть благодарна за то, что в живых оставил. Теперь-то я прекрасно понимала, что мало кто на его месте поступил бы так же.

Через десять минут все было готово. Последний раз посмотрев на полупустые шкафы, я вытерла размазавшуюся по щекам тушь, подправила макияж и вышла к ожидающей меня семье. Увидимся ли мы еще? Я не знала ответа, поэтому очень сердечно обняла строгого отца, беспечную и недалекую маму, подвыпившего брата и даже ненавистную Инку, чем весьма ее удивила, и мы с моим «суженным» отправились под мокрый снег, прямиком в новую для меня жизнь.