Катици

Катарина Тайкон, 1969

Катици – это девочка. Она родилась и выросла в Швеции, играла со своими братьями и сестрами, ссорилась и мирилась с ними, иногда была послушной, иногда вредничала и поступала наперекор взрослым. Обычная девочка? И да, и нет. Катици не ходила в школу, жила в шатре, а не в обычном доме или квартире и все время переезжала с места на место. Почему? А потому, что ее отовсюду прогоняли. Ведь она была цыганкой. Писательница Катарина Тайкон посвятила жизнь борьбе за права цыганского народа. Она верила, что создание лучшего, более справедливого, мира начинается с воспитания детей. Тайкон написала про цыганскую девочку Катици тринадцать книг, основанных на ее собственных воспоминаниях о детстве.

У Катици гости

Однажды во двор детского дома въехал угловатый красный автомобиль. За рулем сидел крупный мужчина. Это был папа Катици, он приехал за ней.

Но Катици, как всегда, куда-то пропала. Она спряталась, и никто не знал, где ее искать. Ее звали, кричали, но безрезультатно. Больше всех, конечно, старалась фрекен Ларсон.

— Дети! Ищем Катици! Быстро! Она мне нужна срочно. За ней приехал папа.

Пелле и Гуллан внимательно посмотрели на фрекен Ларсон.

— А может, Катици не хочет домой?

— Что за глупости! Конечно, хочет. Найдите ее и приведите сюда. Вы наверняка знаете, где она прячется. Пелле, не забудь на всякий случай проверить, нет ли ее на берегу.

— Пелле, мы ведь не скажем фрекен Ларсон, где Катици, даже если ее найдем? — спросила Гуллан.

— Нет, но можем сделать вид, будто мы ее ищем. А если найдем, то предупредим, чтобы она не выходила.

— Катици! КАТИ-И-ИЦИ! — хором заорали Гуллан и Пелле. — Выходи, мы тебе поможем. Не бойся! Это мы, Гуллан и Пелле!

Друзья нашли Катици на берегу под перевернутой лодкой. Услышав их голоса, она выбралась, размазывая слезы по чумазым щекам.

— Я не хочу, не хочу, — всхлипывала девочка.

— Чего ты не хочешь? Скажи! Ты чего боишься? Перестань плакать. Мы тебе поможем, — успокаивали ее Пелле и Гуллан.

— Не хочу домой, понимаете?

Пелле и Гуллан удивленно переглянулись.

— Мы, наоборот, все время думаем: кто бы нас отсюда забрал. Почему ты не хочешь уехать? — сказала Гуллан.

— Да еще на такой крутой машине! — добавил Пелле. — Я никогда на такой не ездил. Вот бы покататься!

— Не хочу от вас уезжать. И папу этого я не знаю. У него вид такой злой… И борода длинная и черная… Гуллан, Пелле! Помогите мне. Я хочу спрятаться, чтобы меня никто не нашел!

Пелле немного подумал.

— Я знаю. Дом и двор уже обыскали, больше там искать не будут. Если ты проберешься через заднюю калитку и спрячешься в комнате фрекен Ларсон, тебя никто не найдет.

Гуллан и Пелле побежали вперед, чтобы проверить, нет ли кого возле дома. Но они зря волновались, все уже давно отправились в лес и теперь искали Катици там, перекрикиваясь друг с другом.

Катици помчалась к дому изо всех сил. Вот черный ход, лестница. Катици тихо как мышка начала подниматься по ступенькам. Она уже была на середине лестницы, когда дверь комнаты фрекен Квист отворилась.

— Катици?!

Фрекен Квист вышла из комнаты.

— Где ты была? Все тебя ищут. Твой папа беспокоится.

Катици остановилась посреди лестницы. Вид у нее был упрямый и мрачный.

— Я спряталась. Не хочу ехать с папой. Все равно я убегу, и вы меня не найдете.

— Девочка моя, мы же волнуемся. И что у тебя за вид! Надо умыться. Ты такая чумазая. И растрепанная!

— Фрекен Квист, миленькая, хорошая! Пожалуйста, спрячьте меня! Я вас всегда буду слушаться, только не отдавайте меня ему, пожалуйста!

— Ну что ж ты так нервничаешь… Прямо вся трясешься. Послушай, этот человек — твой отец. Он приехал специально, чтобы с тобой увидеться. Твой папа наверняка хороший и добрый. Он скучает по тебе, вот и приехал.

— Вы видели, там в машине? Еще люди! И так чудно́ одеты! Я такой одежды вообще никогда не видела!

— Думаю, это твои братья и сестры. Никакие они не странные. Просто их юбки немного длиннее, чем у тебя и у меня. Зато цвет у них такой красивый! Яркий!

— Ну и ладно. Все равно я с ними не хочу ехать.

— Иди в мою комнату. А я попробую поговорить с твоим папой и фрекен Ларсон. Посмотрим, что можно сделать.

Фрекен Квист была добрым человеком. Она сразу поняла, что Катици не помнит свою семью и боится уезжать из детского дома.

«Надо договориться, чтобы девочка еще немного пожила у нас», — думала фрекен Квист, спускаясь по лестнице. Выйдя во двор, она позвала отца Катици и фрекен Ларсон в учительскую.

Фрекен Ларсон поджала губы: она была очень недовольна происходящим. Что еще придумала фрекен Квист? Детскому дому совсем не нужны неприятности.

Папа Катици выглядел расстроенным.

— Куда она могла подеваться? Мы не можем ждать целый день. Скоро надо ехать. Нас дома заждались.

Закрыв за вошедшими дверь учительской, фрекен Квист заговорила:

— Давайте разрешим Катици остаться в детском доме еще на некоторое время. Она так просит! Новость была для нее слишком неожиданной.

Но фрекен Ларсон ничего не хотела слушать:

— Что вы о себе возомнили, фрекен Квист? Слишком много на себя берете! Отец Катици хочет забрать ее домой. На каком основании вы пытаетесь ему помешать?!

Фрекен Квист предприняла еще одну попытку убедить директрису.

— Катици не помнит отца. Они долго не виделись. Возможно, будет лучше, если мы подготовим ее к возвращению домой. Расскажем ей про ее семью.

Отец Катици вздохнул с облегчением. Его лицо просветлело.

— Наверно, вы правы. Она давно с нами не виделась. Успела, видно, забыть. Давайте сделаем, как вы предлагаете. Я вернусь за ней через две недели. Как вы думаете, фрекен Квист, она уже не будет нас бояться?

Фрекен Квист улыбнулась. Папа Катици был ей симпатичен, и она порадовалась за девочку.

— Я расскажу Катици, какой у нее добрый папа. И надеюсь, что в следующий раз она охотно последует за вами.

Так и договорились. Семья Катици уехала. Но фрекен Ларсон была сердита.

— Нет, Герда, это никуда не годится. Вы постоянно вмешиваетесь не в свое дело. В этот раз вы зашли слишком далеко.

— Почему? — спросила фрекен Квист, которую фрекен Ларсон назвала Гердой.

Фрекен Ларсон продолжила:

— Я так обрадовалась, что она от нас уедет… Она доставляет нам столько хлопот.

Фрекен Квист покачала головой.

— У вас, может, и были с ней хлопоты. А мне она хлопот нисколько не доставляла.

— Она такой непослушный ребенок! Никогда не ложится вовремя спать. Опаздывает к завтраку! А как она выглядит! Чумазая, лохматая! Да еще вечно придумывает какие-то проказы.

— Не преувеличивайте, Эмма! Вы слишком много внимания уделяете поддержанию порядка. Это в жизни не самое главное.

— И ладно бы только она! Но другие дети берут с нее пример. Им нравится ей подражать. Они видят, что Катици меня не слушается, и смеются надо мной.

— Но, Эмма, согласитесь, что после появления Катици дети стали веселее.

Тут на лестнице раздался грохот — это из комнаты фрекен Квист выскочила Катици. Она услышала, что машина уехала.

— Спасибо, спасибо, фрекен Квист! Значит, я могу остаться?!

— Да, фрекен Ларсон и твой отец договорились, что ты еще немного побудешь у нас, — сказала фрекен Квист.

«Ложь! — подумала фрекен Ларсон. — Никто ни о чем не договаривался. Фрекен Квист сама все решила и сделала по-своему».

Но вслух она сказала:

— Да, Катици, я разрешила тебе остаться, но ты должна обещать, что будешь себя хорошо вести.

— Конечно! — завопила Катици и бросилась обнимать фрекен Ларсон, которая от неожиданности уронила очки. Они упали на пол и разбились.

«Несносная девчонка!» — подумала фрекен Ларсон.