Катици

Катарина Тайкон, 1969

Катици – это девочка. Она родилась и выросла в Швеции, играла со своими братьями и сестрами, ссорилась и мирилась с ними, иногда была послушной, иногда вредничала и поступала наперекор взрослым. Обычная девочка? И да, и нет. Катици не ходила в школу, жила в шатре, а не в обычном доме или квартире и все время переезжала с места на место. Почему? А потому, что ее отовсюду прогоняли. Ведь она была цыганкой. Писательница Катарина Тайкон посвятила жизнь борьбе за права цыганского народа. Она верила, что создание лучшего, более справедливого, мира начинается с воспитания детей. Тайкон написала про цыганскую девочку Катици тринадцать книг, основанных на ее собственных воспоминаниях о детстве.

Ночной цирк

— Спокойной ночи, дети! Хороших вам снов! — сказала фрекен Квист и погасила свет.

— Катици! Эй! Катици! — зашипела Гуллан. — Ты спишь?

— Тише вы там! — послышался из темноты голос Рут. — Всем сказали молчать и спать. Вы что — не слышали?

— Раз сказали, значит, молчи. И спи, — фыркнула Гуллан.

Катици спрыгнула со своей кровати и перебралась в кровать к Гуллан. Они какое-то время молчали. Потом Гуллан неуверенно спросила:

— Катици… А ты откуда родом?

Катици ответила быстро, не раздумывая.

— Если ты имеешь в виду маму с папой, то не знаю.

— Не знаешь, кто твои мама с папой?

— Не знаю. А ты? Ты знаешь, кто твои мама с папой? — голос Катици звучал почти весело.

— Нет, не знаю. Нас с Пелле сюда принесли совсем маленькими. А спрашивать у фрекен Ларсон мы не хотим, — сказала Гуллан.

— Я помню только, что меня сюда отдали цирковые, — продолжала Катици.

— Цирковые? — переспросила Гуллан. — А кто это?

— Люди, конечно, — хмыкнула Катици. — Из цирка. Ты что, никогда не была в цирке?

— Мне кажется, нет… Цирк? Я даже не знаю, что это. Никогда про такое не слышала.

Катици очень удивилась, но продолжала говорить шепотом, не повышая голоса.

— Цирк — это большой дом, там много животных. Ты когда-нибудь видела слона, Гуллан?

— Нет… Ну, то есть видела, на картинке. В Швеции ведь нет слонов? Живых, настоящих?

— Есть! И на них даже можно кататься! Они серые, огромные, могут человека поднять на воздух.

— А зачем людей поднимать? Это ведь опасно! Они могут им сделать больно?

Катици и Гуллан не сразу заметили, что их разговор привлек других детей. Они на цыпочках подошли к кровати и теперь слушали рассказ Катици, широко раскрыв глаза и боясь проронить хоть слово.

— Нет, слоны никого не обижают. Они добрые. Они поднимают людей очень-очень аккуратно. И умеют делать всякие разные штуки. Кроме слонов в цирке есть куча других зверей. Обезьяны, жирафы, морские львы, зебры, лошади — всех и не упомнишь. Уйма целая! Вы даже не представляете!

— Может, хватит чепуху молоть? — вступила в разговор Рут. — Фрекен Ларсон велела нам спать. Я лично не верю, что Катици это видела. Просто, как всегда, воображает и хвастается.

Рут вернулась к себе в кровать. Остальные девочки проводили ее взглядом. Бритта сказала:

— Не обращай внимания. Мы тебе верим. Катици, пожалуйста, расскажи еще что-нибудь! Про цирк!

— Ну что вам рассказать? В цирке животные умеют делать разные штуки. Морские львы могут носом подбивать мячик. А тигры…

— Тигры, — перебила ее Рут, — живут в Африке. Что им делать в твоей цирковой палатке? Представьте, если они кого-нибудь съедят. Они же хищники.

— Ну да, поэтому тигры живут в клетке. А один дяденька зашел к ним в клетку, взмахнул кнутом, и тигры его сразу послушались.

— Он их бил кнутом?

— Нет, никогда! Цирковые все добрые. Они животных не обижают. Дяденька кнутом в воздухе махал, а тигры его слушались. Бегали по кругу, потом забирались на тумбочки и садились на них.

— А ты не боялась? — спросила Гуллан. — Не боялась, что тигры выйдут из клетки и тебя покусают?

Катици обвела девочек взглядом, потом сказала:

— Нет, не боялась. А чего мне бояться? Я же знала дяденьку, который за ними ухаживал. Он был другом моего циркового папы.

Катици сказала это и задумалась. А ведь на самом деле она боялась. Очень боялась тигров. Но если сказать об этом девочкам, они подумают, что она трусиха.

Гуллан спросила:

— Ты много раз была в цирке?

— Ты платила, чтобы смотреть на зверей? — добавила Бритта.

— Нет. Мы были знакомы с хозяевами цирка. Я даже дружила с клоуном.

— Кто такой клоун? — спросила одна из девочек.

— Клоун — это человек, который одевается в странную одежду и раскрашивает себе лицо белой краской, — ответила Катици.

— Зачем? — спросила Гуллан. — Потому что ему так нравится?

— Чтобы дети смеялись. А еще клоун умеет играть на разных инструментах. На трубе, на скрипке. На чем угодно. И у него есть обезьяна. С ней можно поздороваться за руку.

Катици задумалась, немного помолчала. Потом продолжила:

— Ну, в общем, клоун много чего умеет делать. И я надеюсь, что цирк когда-нибудь сюда приедет и вы увидите все своими глазами.

— Разве цирк может к нам приехать? — воскликнула Гуллан.

— А почему нет? — удивилась Катици. — Цирковые артисты колесят по всей стране, могут и сюда приехать.

— А ты думаешь, фрекен Ларсон разрешит нам пойти в цирк? — голос Гуллан звучал неуверенно.

— Может, и разрешит, — протянула Катици. — Но только если за это не нужно будет платить. Что зря гадать. Они же еще не приехали, и когда приедут — неизвестно…

Но тут Катици снова оживилась.

— Ой! Забыла рассказать вам про принцессу на канате!

Глаза Гуллан расширились:

— Что?! Там и принцесса есть?!

— Да! И она ходит по веревке.

Но слушатели Катици не понимали, как можно ходить по веревке.

— По веревке? — спросила Бритта. — По такой, как у нас фрекен Квист вещи после стирки вешает?

— Почти, — ответила Катици. — Только эта веревка гораздо толще, она называется канат. Его натягивают высоко-высоко в воздухе от одного края шатра до другого. И принцесса идет по нему.

— И не падает? — спросила Гуллан.

— При мне не падала, — сказала Катици. — Но клоун, его зовут Як, рассказывал мне, что однажды принцесса упала.

— И умерла? — спросила Гуллан. — Там ведь высоко…

— Да, там высоко. Но она не умерла и даже нисколечко не ушиблась, потому что под канатом была натянута сетка.

— Расскажи еще что-нибудь про цирк! Ну пожалуйста, Катици, расскажи! — стали просить девочки.

Тут в коридоре послышались легкие шаги. Как будто кто-то хотел незаметно подкрасться к двери. Девочки сразу поняли, в чем дело, быстро юркнули в свои кровати. И притворились, что спят.

Через мгновение дверь приоткрылась, на пороге стояла фрекен Ларсон.

— Почему вы до сих пор не спите? — грозно спросила она.

— Это Катици, — наябедничала Рут. — Она все время болтает.

Фрекен Ларсон подошла к кровати Катици. Но Катици лежала с закрытыми глазами и притворялась спящей.

— Кто здесь болтает? — строго произнесла фрекен Ларсон. — Это ты, Катици?

Катици открыла глаза и заморгала, делая вид, будто никак не может проснуться.

— Что? Я? Нет… Ох, как хочется спать… — И Катици перевернулась на другой бок.

— Я слышала в комнате шум. Рут говорит, что болтала Катици. Это так? — обратилась фрекен Ларсон к девочкам.

Но девочки хором ответили:

— НЕТ!

А одна добавила:

— Может, это Рут во сне разговаривала?

— Неправда! Я никогда не разговариваю во сне! — возмутилась Рут.

— Откуда ты знаешь? — ехидно заметила Гуллан. — Ты же в это время спишь.

— Я знаю, что это не я, а Катици. Я слышала все, о чем она говорила.

Фрекен Ларсон подошла к кровати Рут.

— И о чем же?

— Про тигров и принцесс. И еще про то, что сюда приедет цирк и мы пойдем бесплатно смотреть на дяденьку, которого зовут Клоун.

Фрекен Ларсон застыла. В комнате воцарилась звенящая тишина. Потом директриса сухо произнесла:

— Я больше не хочу слушать ваши глупости. Всем спать. Я ухожу, но, если услышу еще хоть одно слово, завтра вы ляжете спать на час раньше.

Сердито поджав губы, фрекен Ларсон вышла из спальни и закрыла за собой дверь.

— Ябеда! Ябеда-корябеда! Ябеда-ябеда! — зашептали девочки, обращаясь к Рут.

— Охота тебе все время жаловаться! — сказала Гуллан.

— Фрекен Ларсон велела всем спать, — огрызнулась Рут.

— Спокойной ночи, — зевнула Катици. — Про цирк поговорим в другой раз. Когда нам никто не будет мешать и никто не будет ябедничать.

Последние слова были обращены к Рут. Это поняли все, в том числе Рут.