Няня в помощь, или Как спасти волчонка?

Кассандра Леманн, 2021

Не будите зверя в мужчине! Это опасно. И даже незаметный волонтёр, которая пришла помогать детям, может навлечь на себя его взгляд. Не готова к подобному? Тогда не защищай его больное дитя. Уже защитила? Тогда готовься к приключениям. В этом мире скучно? Другой мир тебя позовёт. Или его? Беги! Новый мир жесток. Здесь главное унести ноги от преследователей и летающих монстров. И понять, что вообще происходит в этом мире и чего все бояться? Я, Варвара Лютовская, оказалась замешана в событиях, к которым совершенно не стремилась. Уготовила ли мне судьба такое? Или просто оказалась не в том месте и не с теми людьми?Страшно. Очень страшно жить в таком месте и я очень хочу вернуться домой. Но смогу ли?!

Глава 5.1 Новый мир

На этот раз мы оказались на обычной земляной дороге в лесу. Никаких зданий поблизости, кроме двух парящих крепостей не было. Позади нас также. Всадники тоже пропали.

Это и послужило остановке машины. Джон заглушил мотор.

Нас окружила благодатная тишина, прерываемая только лесными звуками. Песнопения птиц. Лёгкий ветерок. Чирикание кузнечиков.

Вокруг простирался лес, но не наш родной. Новый, пугающий. После резкого света, он казался еще темнее в вечерних сумерках. Цвета деревьев в темноте было не видно, но то, что освещалось с помощью фар, вызывало крайнее недоумение.

— Красные деревья? — удивлённо воскликнула. — Я в шоке.

— Не ты одна. Я уж думал, мне мерещится. — и недовольно добавил, — Вот только, где мы снова оказались не понятно. Хорошо хоть этих с браслетами нет.

— Браслетами?

— Да, у нападавших браслеты красные были. Запомнились. Варвара, сейчас проедем дальше по дороге, если не найдём города или посёлка, то будем ночевать в лесу. Здесь оставаться не безопасно, вдруг эти Браслеты снова вернутся. Но выспаться необходимо.

— Думаешь, они вернутся? — с испугом уточнила.

— Не знаю, но убраться подальше отсюда надо, — серьёзным голосом сказал Джон, нажав на педаль газа.

— Это конечно странно и страшно, но я рада, что мы снова оказались в другом месте. Хорошо бы было, окажись мы дома. Но главное: рядом нет этих парней.

Получив от Джона странный оценивающий взгляд, продолжила:

— Присмотрись кстати, деревья не красные. Ствол обычный, из дерева, а листва тёмно-оранжевая. Как осенью. Только листьев, опавших, не вижу.

— Да, ты права, — и снова, посмотрев на меня, спросил — Ты как себя чувствуешь? Не испугалась в тот раз?

— Да ты что? Я в ужасе была! — широко открыв глаза, ответила и сразу восхищённая улыбка озарила моё лицо, — Только оказалось мне не их бояться надо, а тебя. Ты ж их почти без оружия сделал!

— Меня не надо бояться, — с улыбкой тихо сказал Джон. — Я хороший.

— Хороший?! — и каких же трудов мне стоило удержаться от подкола. — А хороший, где научился так драться?

— А это — тайна, покрытая мраком, — наклонившись ближе ко мне, и продолжая улыбаться, сказал он. А я не смогла оторвать взгляда от его глаз, завораживающих и игривых, от моего следующего вопроса:

— А что будет с тем, кто эту тайну узнает?

— Страстная ночь в моих объятиях, — и взгляд такой жаркий на меня, что мне впору засмущаться, но во мне еще буйствовал адреналин, поэтому следующий вопрос уже задала со смехом:

— А если мужчина узнает?

Машину сотряс громкий заливистый смех Джона.

— Подловила, но тайну эту узнает только женщина, — продолжая смеяться, сказал он.

Продолжая тихо смеяться, он управлял машиной, и мы ехали дальше через лес. Листва на деревьях уже была жёлтого оттенка, с проблесками зеленого. В тишине мы были не долго. Мысли в голове так и кружились, а один вопрос прочно засел в голове. И я начала с него:

— Зачем им Кирилл? Он же не успел ещё перейти им дорогу, — с нервным смешком сказала.

— Не успел, — улыбнувшись краешком губ, заметил он. Затем лицо его стало грустным, — да и перебежать дорогу навряд ли сможет, по крайней мере, пока не вырастит.

— Почему?

После своего вопроса удостоилась такого взгляда, что захотелось провалиться сквозь землю. Я вспомнила о его больной ножке. И нет бы помолчать, скорбно повздыхать и закрыть тему, но у меня столько вопросов накопилось. О стеснении я давно забыла. Мы в такую передрягу попали, тут надо голову включать, а не тихо плакать в тряпочку и заламывать руки.

— Как это произошло? — пристально глядя на водителя, спросила.

— Родился таким, — тяжело вздохнув, ответил. И замолчал, будто погрузился в воспоминания. Я не стала его отвлекать, надеясь на продолжение. Оно не заставило себя долго ждать.

— Мы давно хотели ребёнка, — с грустью продолжил он, — Но Лили не могла забеременеть. Она раздражалась, злилась, отдалялась от меня. И тогда, когда у нас с трудом получилось, мы за долгое время снова стали одним целым, семьёй. Да вот только УЗИ показало проблемы на ноге, которые исправить врачи оказались бессильны. Даже после родов помочь с ногой не смогли.

Он вздохнул, вспоминая прошлое, которое причиняло боль до сих пор. Глаза потеряли живой блеск, брови насупились, а губы сложились в прямую тонкую линию. Он не только был огорчён, но и зол. А лучшее лекарство от ненужной злости и боли — выговориться, поэтому я уточнила:

— А Лили?

— Хмм, — хмыкнул он, а в глазах зажглась ярость. — А Лили сбежала.

— В смысле? — в шоке спросила я. Такого поворота я не ожидала. Думала, что жена умерла, но точно не сбежала.

— А ей, оказывается, ребёнок-инвалид не нужен, — скрипя зубами, проговорил Джон. — За три дня в роддоме, она даже его не поднимала. Ни разу! Представляешь!? Ей давали Кирилла, но она к нему даже не подходила. В итоге за ним ухаживала медсестра, нанятая мною. А в день выписки она сбежала. Оставила письмо на тумбе и всё. Письмо вместе с сыном мне и передали. Вот скажи, как можно бросить собственного сына?!

— Ты спрашиваешь волонтёра, который помогает детям? — с ухмылкой уточнила у него.

— Ну да, нашёл, у кого спросить, — немного успокоившись, улыбнулся он. Видимо понял, что бросать детей не в моём характере. И я перевела тему с прошлого на настоящее.

— И ты думаешь, они бы реально нас убили? — этот вопрос заставил меня содрогнуться, вспомнив клинки парней.

— Убили бы. Он дрался в реальную силу, нисколько не смягчая удары, — я поняла, что говорит он про второго парня с клинками, а потом услышала жёсткий с долей злости голос. — И если бы хоть один прошёл мимо, тебе бы пришлось спасаться без меня.

Я не удержалась от взгляда на него. Задавая вопросы, часто смотрела на дорогу, пытаясь рассмотреть хоть что-то похожее на поселение. Взглянув же на него, получила ответный твёрдый и серьёзный взгляд.

— Я не шучу.

— В смысле? Я бы тебя не бросила!

— А Кирилла? — вопрос, обращённый ко мне с надеждой. Или мне показалось?! Но я, не задумываясь, ответила:

— И его бы не бросила! — и получила полный благодарности взгляд с тёплой улыбкой.

— Так теперь представь, если они нас догонят и, в следующий раз, я не буду столь удачен, то… — продолжать смысла не было. Я и так понимала, что с таким количеством мужчин одному не справится. — Поэтому, если вдруг такое случится, не задумываясь — держи Кирилла крепче и беги.

— А если ты просто ранен?

— Это надо смотреть по обстоятельствам. Но лучше — беги и прячься. А я тебя и Кирилла найду везде.

— Как это? — не поняла я, и не удержалась от смешка. — Ты что, как собака нас выследишь?

— Нет, — улыбнулся Джон. — Просто меня интуиция никогда не подводит. Я всегда чувствую нутром, где находиться мой сын. Никогда не ошибался. И тут найду.

— Даже не зная местности?

— Найду.

— А если опять в другое место попадём?

— Найду, — еще твёрже сказал он.

И это его тройное «найду», подарило мне столько тепла в сердце. Понимала, что слова больше относятся к сыну, но так приятно осознавать, что есть человек рядом, за которым можно чувствовать себя в безопасности. Не удержавшись от избытка чувств, накрыла его руку своей.

— Спасибо, — сказала с искренней благодарностью.

Больше мы не проронили ни слова, каждый думая о своём. У меня же в мыслях была неразбериха. Я не могла остановиться на определённой. Видимо сказывалась усталость. Поэтому позволила им просто плыть в голове, пытаясь успокоить их бурный поток.

Через некоторое время на горизонте показались очертания домов. Старых, древесных, с деревянными калитками.

Вывески с названием села никакой не было, но поселение было достаточно большим. Дома следовали друг за другом. Их последовательность была странная. Мы ехали, будто, по спирали, постоянно поворачивая к центру. И не останавливались, пока не добрались до середины.

В центре находился дом старейшины, а сообщила нам об этом вывеска рядом с воротами. Так как из всех домов, только там были люди во дворе, мы решили спросить об остановке на ночлег у них.

Они услышали звук мотора издалека, поэтому стояли около двери дома, напряжённо всматриваясь в машину. Их было трое.

Пухлая женщина в сарафане с шалью и длинной косой до бедра. Седой бородатый старик в длинном халате до пола, выполняющем толи роль плаща, толи кофты. Молодой мужчина в шароварах, сапогах до колена и белой рубахе.

Никто не улыбался, не встречал нас с распростёртыми объятиями. Они, молча, стояли и разглядывали машину.

— Сиди здесь, я с ними поговорю, — остановив машину у ворот, сказал Джон. Как только он вышел из машины, ему навстречу пошёл седой старик.

— Пусть солнце освещает вам путь дорогу, — сказал он, прикладывая кулак правой руки к сердцу.

Джон, недолго думая, повторил действие и сказал:

— И вам быть в добром здравии.

Но видимо он ответил не так, как полагалось, потому что бровь старика изогнулась в удивлении.

— Вы не местные, — не спрашивая, подметил старик.

— Нет, — ответил Джон, напряжённо ожидая дальнейших действий.

— И не гончие.

— Нет, — не подавая виду, что слышит в первый раз о гончих, вновь подтвердил он. — А это может быть проблемой?

Старик осмотрел его с ног до головы, перевёл взгляд на меня и машину. И приняв какое-то решение, скрестил руки на груди.

— Смотря откуда вы.

— Издалека.

— Откуда?

— Мы с семьёй заблудились, повернули не туда. Нам нужен ночлег, в машине спать не очень уютно.

— Жена? — показывая головой на меня, спросил старик.

— Да, — и продолжил, внимательно наблюдая за реакцией людей, — с маленьким сыном.

— Сын — это хорошо, продолжит ваш род в дальнейшем, — с доброжелательной улыбкой сказал старик. — А жена молодая, красивая. Держи рядом, за такую в наших степях с руками и ногами оторвут.

Сказано это было с тихим смешком, намекая, что это была шутка. Но после Браслетов, в моей голове сложилась картинка, как эти ноги и руки отрывают, поэтому с трудом сдержалась от скорчившейся мины. Скромно улыбнулась, показывая смущение.

— Мне и самому она нужна, так что придётся вашим ребятам постоять в сторонке, — улыбаясь, сказал Джон, а потом повернулся ко мне лицом и весело подмигнул.

И тут меня накрыло настоящее смущение. Покраснела, потупила глазки, как самая настоящая скромница. А старику, видимо, понравилась моя реакция.

— Да будет так. Идёмте в дом. Накормим, напоим, уложим, а завтра уже решим, как вам помочь, — с этими словами он развернулся и пошёл в дом. — Меня зовут Федот, жену мою Мариса. Мой племянник — Иврид. Мариса приготовь им гостевую комнату.

Мариса кивнула своему мужу и ушла исполнять просьбу. Джон же вернулся за мной и Кириллом. Взял сына на руки с большой сумкой и закрыл машину.

Я, молча, шла за ним в дом. В душе пружина нервозности меня не отпускала. Я внутренне ожидала подвоха.

Когда мы подошли на крыльцо, к ожидавшим нас Ивриду и Федоту, мне дико хотелось повернуть назад к машине. В ней я чувствовала себя в безопасности. Но надо было заходить в дом, поэтому взяв себя в руки, шагнула за дверь.

Убранство дома ничем особым не отличалось от наших русских домов. Поэтому я даже как-то разочаровалась. Думала, увижу что-нибудь новое и необычное.

Нам показали гостевую комнату и сказали, что ждут к столу. Безумно хотелось пить и есть, но я, молча, ждала пока Джон аккуратно, с нежностью, положит сына на большую кровать, напевая тихую мелодию. Разденет его, укроет одеялом и поцелует в лобик. Красивая и милая картина, которую хотелось запечатлеть не только в памяти, но и на бумаге.

Потом Джон посмотрел мне в глаза и, не отрывая взгляда, с лукавой улыбкой подошёл почти вплотную. Сердце забилось быстро-быстро. Готово было выскочить из груди, но, видимо, свою обитель покидать всё же не собиралось.

— Ну что ж, жена моя, вы спите сегодня со мной. Как вам такая мысль?

— Ммм… Предвкушаю… бурную… ночь… — с придыханием сказала я, в конце томно вздохнув. Отчего грудь моя приподнялась еще выше и привлекла взгляд Джона. Неосознанно я прикусила нижнюю губу. Выглядело, наверное, эротично, потому что он сделал ещё шаг ко мне и приподнял мой подбородок. Его губы были настолько близко, что я ощущала его дыхание. Поэтому, когда он шепнул мне свои слова, у меня слегка закружилась голова от переизбытка эмоций.

— Бурную? — томно, тихим голосом уточнил Джон.

— Да, — шепнула ему в губы я, закрывая глаза.

— И насколько бурную?

— Настолько, что спать мы будем мало этой ночью.

— Я согласен вообще не спать этой ночью, — поглаживая мою щёчку, продолжил он. — Что думаешь?

— Согласна, — с шальной улыбкой, сказала. И когда по моим ощущениям должен был быть поцелуй, продолжила, — Тогда я посплю.

— В смысле? — и столько удивления в его голосе, что я тихо засмеялась.

— Ну, пока вам, муж мой, Кирилл будет устраивать бурную ночь с ночными вставаниями и прикормом, я тихонечко посплю. Хотя не-е-ет. Мне совесть не позволит, оставить вас одного, поэтому бурная ночь, всё-таки, будет у двоих.

И в ответ получила искренний весёлый смех этого замечательного мужчины. Его глаза блестели, улыбка не сходила с лица. Когда он отодвинулся от меня, я испытала маленький приступ разочарования от несостоявшегося поцелуя. Но весёлая пикировка не оставила меня равнодушной.

— Пошли, маленькая соблазнительница, — продолжая улыбаться, сказал Джон.

— Я? — возмутилась я. Какая из меня соблазнительница?! Я этого даже не умею.

— Ты. Не надо было такие красивые вещи говорить про бурную ночь. А то у вас муж нетерпеливый.

И тут уже засмеялась я, поворачиваясь в сторону кухни.

Так, улыбаясь, мы и зашли в комнату, где нас уже ждали люди и аппетитно пахнущая еда. Мариса внимательно наблюдала за нами. Федот добродушно улыбался, а Иврид не выдавал никаких эмоций.

— Вижу, вы — счастливая пара — заметил Федот. — Присаживайтесь. Отведайте наши традиционные блюда.

Мы сели за стол и первое время в комнате царила тишина, прерываемая постукиванием ложек и вилок. Я настолько была голодна, что даже не заметила, как съела всё и попросила добавки. Традиционными блюдами оказался мясной гуляш с лапшой, лепешка и компот из ягод. Не густо, но вкусно.

— Очень вкусно, благодарим, — сказал Джон, медленно попивая компот. — А с каким мясом гуляш?

— Гыгырское мясо — ответил Иврид, пристально смотря на меня.

— Какое? — не успела прикусить язык, прежде чем вопрос слетел с моих губ.

Иврид улыбнулся, как будто разгадал тайну. Может, понял, что мы не из этого мира.

— Гыгыры, — ответил он. — А родился у вас кто?

— Мальчик, — ответила я с улыбкой, так как вопрос явно адресовался мне. Да и поняла, что надо сменить тему. Кто такие гыгыры, я понятия не имела.

— Он маленький ещё. Как он в пути себя ведёт? Не капризничает?

— Нет. Он у нас игривый, но спокойный.

— А сколько ему?

— Года еще нет, малыш совсем, — с нежностью в голосе сказала я, посмотрев на Джона. Но он не отпускал напряжённого взгляда с Иврида. А тот, будто почувствовав или же спрашивая реально из интереса, повернул тему в другую сторону.

— У нас тут природа хорошая. Ребёнок свежим воздухом подышит. Здоровее будет. Да и цвета радуют глаз, не то, что на севере. Видели наш Красный лес?

— Нет. Мы в такие степи не заезжали. А где это? — легко, словно так оно и есть, соврал Джон. Меня начал напрягать разговор. Наверное, лучше бы мы пошли спать, избежав вопросов.

— Дальше, на севере, — указал рукой в сторону, откуда мы приехали.

— Возможно, надумаем заехать в этот лес. А что в нём особенного?

— Да так, деревца с красными и оранжевыми листочками, — медленно растягивая слова, ответил Иврид, и резко закончил разговор. — Хорошо, ночь на дворе. Пора спать. Нам завтра с утра на пастбище. Ложитесь, отдыхайте. Отложим все разговоры на завтра.

— Отлично. Добрых вам снов, — пожелал Джон.

Я тоже пожелала приятных сновидений. Мы пошли в комнату, где сладко на середине кровати спал Кирилл. Дверь Джон подпёр стулом, окно проверил. Убедившись, что мы в относительной безопасности, он достал из сумки две футболки. Одну дал мне, вторую оставил себе.

— Смотреть могу? — с хулиганской улыбкой спросил.

— Нет.

— Разрешено только мужу?

— Да, — вспомнив, что временно он мой гипотетический муж, сразу исправилась — Нет.

— Ну, хорошо. Отвернусь, — продолжая улыбаться, отвернулся Джон. И начал снимать рубашку, не торопясь.

А вот я отвернуться была не в силах и жадно смотрела на его движения. Бог мой, вот это тело! Рельефные мышцы медленно перекатываются при движении. Широкие плечи. Ни складочек, ни жирочка, идеально. Кажется, у меня сейчас слюнки потекут.

Я, конечно, сразу поняла, что под рубашкой не хлюпик скрыт, но не ожидала, что это мне настолько понравиться. Я даже дышать забыла как, просто жадно разглядывая его.

Он не качок, хотя я, к сожалению, не могла увидеть общую картину целиком. То, что открылось моему взгляду, будоражило воображение. Дико хотелось подойти к нему и резко повернуть лицом ко мне, но на такое мне моральных сил не хватит, да возможно и физических.

Да уж, мне, не особо опытной в сексуальных отношениях, такой экземпляр даже не снился. И вот вопрос: мне повезло или я дико попала?! Надо срочно найти в нем изъян, или пропаду на веки вечные. Я однолюб, влюблюсь, и потом буду горевать, если он окажется сердцеедом. Какой же он типаж пока могу только гадать.

Я резко отвернулась. Быстро вместо платья нарядилась в будущую ночнушку, и залезла аккуратно на край кровати под тёплое одеяло.

Джон же, вспомнив о том, что сына надо будет ночью покормить, взял из сумки молочную смесь с бутылочкой и пошёл обратно к хозяевам.

— Он скоро проснётся и кушать захочет, — с этими словами он убрал баррикаду и вышел из комнаты.

Кирилл повертелся немного, устраиваясь удобнее, и дальше спать. Хороша из меня няня: забыла про голодного ребёнка. Хотя, если посудить, что няней являюсь всего-то один день, то думаю можно себе это простить.

Аккуратно улеглась рядом и со словами"Хороший у тебя папа, Кирилл. Заботливый" — уснула. Сон сморил меня моментально. Столько событий за день, я никогда ещё не переживала.

Проснулась я от резкого громкого стука. Стучались в дверь, притом явно очень торопились. А время, по моим предположениям, пять-шесть утра. Неужели нас решили позвать с собой на пастбище отрабатывать ночлег? Как же хочется спать.

Кирилл заворочался, просыпаясь, и я осторожно начала похлопывать по его спинке. Под тихую песенку, он снова уплывал в царство Морфея. Кстати, а он вообще просыпался или я настолько устала, что не слышала его плача? Бурная ночь была только у Джона?

Пока я пыталась проснуться, Джон быстро добрался до двери и открыл ее. В коридоре стояла Мариса, крайне бледная и встревоженная.

— Собирайтесь! Быстрее! Пока они не вернулись, — быстро проговорила она.

— Кто? — переспросил Джон.

— Муж и Иврид. Они поехали за Гончими, а не на пастбище. Вам надо уехать, срочно! Только прошу: обо мне ни слова никому, иначе смерть.. Смерть.. О боже, что ж я делаю?! Скорее!

— Вы можете толком объяснить, что случилось? И зачем они поехали за Гончими?

Мариса перестала мять руками свое платье, пристально посмотрела на Джона и сказала то, что нас заставило двигаться в ускоренном темпе:

— Вы не из этого мира, верно же? Это сразу заметно. И у вас колымага странная. Всё, что странное может быть только у Гончих. А вы не они. Вы прошли через воронку в Красном лесу. Не врите! Только оттуда с такими вещами могли вернуться. Мужики поехали за Гончими. У вас есть то, что им нужно. И если мы не сдадим, то пострадаем. Но.. Я не могу.. Это же ребёнок.

От последних слов у меня всё в душе перевернулось. Джон начал быстро собирать вещи и переодеваться, да и я не отставала.

Мариса громко всплакнула, и подала большой холщовый мешок:

— Бегите! Они скоро будут тут. Сюда положила вам вещи. Понадобятся. Умоляю: не говорите про меня. Ежели что, ушли сами утром. Я пришла — вас уже не было.

Прежде, чем подхватить сына на руки Джон спросил:

— Зачем им Кирилл?

— Приказ короля. Деток до двух лет забирают и не всех возвращают обратно. Не спрашивайте: зачем — не знаю. Нас пронесло, детей нет. Но многим детей не вернули.

— А что такого в тех детях, которых вернули?

— Бог их знает. Поторопитесь! Иначе всё напрасно. Прячьте дитя, ему здесь опасно. И вам надо успеть переодеться.

— Спасибо, Мариса, за помощь, — мягко поблагодарил Джон. — Переоденемся позже.

— Но… — начала Мариса, но он её перебил.

— Последний вопрос. Кто такие Гончие?

— Верховные веды короля.

И тут резко запела какая-то птица, да так противно и визгливо. От этого крика я подпрыгнула с испуга и зажала уши руками. Кирилл испугался сильнее: проснулся и громко заплакал. Джон прижал его головку к себе, шепча разные нежности.

Мариса испуганно прижала руки к груди. Глаза расширены от ужаса. А Джон сделал то, что посчитал правильным. Отдал плачущего сына мне, быстро подошёл к Марисе, и сказал:

— Извините, но так лучше. Будут спрашивать — вы нас удерживали, мы были не согласны.

И быстро нажал куда-то на плечо, ближе к шее. Я даже понять ничего не успела, а он подхватил падающее тело и положил на кресло рядом.

Он подтолкнул меня к выходу, вынуждая выбираться из дома в скоростном режиме. Сев в машину на заднее сиденье, я старалась успокоить малыша. Кирилл всё плакал, а мы двинулись в путь.

— Сумка. Правый карман. Возьми соску и погремушку, — быстро сказал он, не отрывая взгляда от дороги.

Я в панике пыталась открыть этот чёртов карман. Бог мой, это начался второй день или жуткое продолжение первого?! Карман не поддавался. Тогда положила кроху в автокресло и помогла второй рукой. Наконец-то!

Дала ему соску и плач прекратился. Только тихонечко продолжал всхлипывать. Глазки уже активно наблюдали за погремушкой. Пока он рассматривал в своих ручках игрушку, пристегнула его.

— Пристегнула? — спросил Джон.

— Да.

— Сама тоже пристегнись, — а я в это время обратила внимание на небо впереди. Что за чёрт? Глаза теперь у меня были не хуже, чем у Марисы.

— Вара, быстро! — прикрикнул на меня, Джон.

Он резко нажал на газ. Я же шустро пристегнулась, одной рукой схватилась за автокресло, второй — за ручку у окна. А глаза, не отрываясь, следят за движением впереди.

Движением кого? Или чего? Непонятного нечто. Огромное чёрное пятно, направляющееся прямо на нас. И на фоне чистого голубого неба, эта чернь смотрелась ужасающе. Хотелось, как в детстве, накрыться одеялом, крепко зажмурить глаза и надеяться, что у тебя просто страшный сон. Придёт мама, обнимет, и скажет:"малышка, с мамой бояться нечего". Но мамы рядом уже не будет, и одеяла поблизости нет.

А от пятна отделилась одна большая точка, направляясь высоко вверх. Отлетев на достаточное расстояние, она резко расправила большие крылья, остановилась в полёте и издала тот жуткий противный вой. Это птицы? Если да, то надеюсь, летают они медленно.

Своей многочисленностью они создают большое плотное облако. Такие налетят и не просто заклюют, а задавят толпой.

От созерцания этих созданий, меня отвлек Джон. Дорога в виде спирали очень замедляла машину, и мы ездили по кругу, нисколько не отдаляясь. Возможно, на это и был расчёт при постройке поселения.

— Пока мы будем кружить по дороге, нас уже на выезде встретят, — с нервной злостью, гаркнул Джонас. — Держись крепко! Снесём к чертям все заборы.

И повернув в другую сторону, двинулся прямо на забор какого-то дома. Я успела обхватить Кирилла рукой и дополнительно прижать его головку к подушке.

При соприкосновении с забором был не сильный удар. Нам повезло. Заборы были не лучше домов: старые, где-то с дырками, поломанные в некоторых местах. Не уклоняясь от курса, Джон увозил нас всё дальше. Поломано было много заборов, грядок ещё больше.

Во время каждого потряхивания машины, мне слышался детский не громкий, но испуганный визг. Кирилл же смотрел на меня и реагировал на мою нервную улыбку спокойно, без слез, тем более без визга. Оглянуться и осмотреться я не могла, поэтому не поняла, откуда доносится звук. Как только мы выехали на просёлочную дорогу, он прекратился.

Мимо нас с большой скоростью проносились деревья, нормальные, зелёные, освещённые ярким утренним солнышком. Поля с невероятной красоты фиолетовыми, жёлтыми и красными цветами. Разглядеть их не было возможности. Они пролетали мимо нас одной сплошной пеленой. Это было бы завораживающе, если бы нам было до них дело.

Нас догоняли. Невероятные птицы, которых уже можно было разглядеть во всей красе. И ужаснуться. И я даже начала молиться. Джону явно было не до этого.

Он, как гонщик, гнал машину вперёд, профессионально поворачивая на заносах. Его эмоции были под контролем, а мои готовы были вырваться наружу. Но слышен был только рёв мотора, шум крыльев и звук погремушки. И никакого детского визга. Может, показалось?!

Тот момент, как нас догнал крылатый, я упустила. Но момент его появления, я долго буду помнить.

Он резко спланировал на капот рядом со стеклом, изрядно при этом помяв своим весом и длинными когтями. Из-за тяжелого удара машину повело в сторону, а я от испуга громко заорала, мою эстафету принял Кирилл и преследовавший меня детский голос. Джон быстро среагировал, выравнивая машину. Мне же с моими эмоциями совладать не получилось, особенно после взгляда на чёрное крылатое создание.

Красоту чёрных широких перьевых крыльев перечеркивала страшная оскалившаяся морда, похожая на физиономию летучей мыши. С такими же кожными выростами для эхолокации, глазами-бусинками и острыми длинными ушами, ребристыми на конце. В оскале видно два коротких передних зуба и четверо длинных клыков по бокам. Морду дополняло тело кошки, покрытое черной шерстью, с четырьмя лапами и длинными острыми когтями.

Крылатое чудовище закричало визгливым голосом. Пением это точно не назовёшь. От громкости пришлось зажать уши и самой прекратить орать, а вот Кирилл начал заливаться слезами, мотать ручками в разные стороны в испуге. Я закрыла его ушки своими руками и пыталась его успокоить. На уши давил громкий звук и поэтому моя более-менее спокойная мимика уже не помогала.

Мальчик громко плакал, а из-за того, что на руки никто не брал, начал закатываться. Я нависла над ним, обнимая. Надеялась на выдержку Кирилла, но особой помощи это не принесло."Масло в огонь подливали"резкие повороты машины из стороны в сторону, чтобы скинуть с капота чёрного монстра. Джон не мог зажать уши, что сильно усложняло управление машиной.

А монстр, впившись крепко когтями в железо, не замолкал. Моим барабанным перепонкам пришёл бы конец, но чёрные собратья нагнали нас и один из них резко приземлился на багажник. При этом он оставил глубокие борозды от своих когтей. Одновременно раздался ужасающий детский крик вперемешку со слезами и громкие удары со стороны багажника по заднему креслу. В этот миг я осознала еще одну вещь и истерично крикнула:

— Джон, в багажнике ребёнок!

— Чёрт! Откуда?! — чертыхнулся он со злостью, и еще больше завилял машиной, касаясь деревьев, веток, любых поверхностей, чтобы скинуть монстра с багажника. Но ни первый, ни второй когтей своих не отпускали.

От крика крылатой «недомыши» у меня пошла кровь из носа, но это меня беспокоило в последнюю очередь.

Машину начала окружать тёмная крылатая пелена и стало плохо видно, куда мы вообще едем. Чудовище на багажнике, почуяв более лёгкую добычу, стало когтями вспарывать металл. Я быстро повернулась назад, пытаясь найти кнопку, чтобы опустить сиденье вперёд и затащить ребёнка в салон. А девичий крик звучал всё громче и отчаяннее.

И тут резко замолчало крылатое создание на капоте. Посмотрев на него, я поняла: он, будто, дезориентировался. Мотал мордой из стороны в сторону, выпучив и без того выпученные глаза.

В этот момент, прозвучал рваный лязг металла. Другим монстром была отброшена в сторону часть багажника. Девочка, видимо, увидела морду крылатого и завизжала в диком ужасе, крича:

— Ва-а-аля-я-я!

Кровь моя застыла. Я узнала Светочку, но что-то предпринять я не успела.

Визгливый «недомышь» быстро взлетел над машиной и откинул второго монстра с багажника с такой силой, что тот захватил с собой в полёт добрую четверть монстров. «Недомышь» опустил взгляд на багажник, на девочку и взмахнул крыльями. Ветер моментально унёс его в сторону. Остальные монстры резко остановили своё преследование, зависнув в одной точке. И направились следом за неожиданным помощником.

Мы не останавливались, стараясь максимально увеличить расстояние. Кнопку я так и не нашла. Со злостью ударила по сиденью рукой.

— Как-то можно вытащить Свету оттуда? — с долей истерики в голосе, спросила у Джона.

— Только открыв багажник.

С этими словами он остановил машину и быстро побежал к нему. Как она оказалась в багажнике? Для чего она вообще туда залезла? Но вопросы потом, а сейчас… Достать Свету, взять плачущего Кирилла с автокресла и максимально постараться успокоить обоих. Успокоиться бы при этом самой.

Я отстегнула Кирилла и начала покачивать его, успокаивая. Открылась моя дверца и в салон посадили плачущую Светочку. Обняла её второй рукой и начала петь песенку, покачивая уже обоих детей.

— Всё хорошо. Не плачьте, успокойтесь.

Мы едем дальше, монстры вдалеке.

Теперь ничто не страшно нам, поверьте.

Ведь мы на очень быстром скакуне.

Нас вдаль везёт черная лошадка,

А у поводьев сильный богатырь.

И встретившись с кем — будет им несладко,

Мы вас никому не отдадим!

Лай-ла-ла-ла, Лай-ла, Лай-ла-ла, Ла-ла,

Лай-ла-ла-ла, Лай-ла, Лай-ла-ла, Ла-ла.