Веселье

Камиль Азатович Хасанов, 2021

Гриша – студент российского вуза. Из-за семейных обстоятельств ему приходится зарабатывать себе на жизнь – ни времени, ни возможности для веселья у него нет. В общем, вся его жизнь блистала серыми красками. Но в один «прекрасный» день судьба подкидывает ему работу – вожатый спортивного лагеря. Какая же судьба уготована Грише? Сможет ли он разобраться в себе и завести новых друзей, или ему суждено навсегда остаться затворником? Всё та же история. Всё те же студенты. Но немного другая судьба.

Пролог

«16:22» 144.71/Си

Какого чёрта? — возмутился Финт, стоя на краю обрыва небольшого клочка земли, на котором росли невысокая трава и деревья. Он смотрел в воду, что разделяла два берега, пытаясь разглядеть там затонувший путь. Вода была справа и слева, а вдали виднелась другая часть суши, частично покрытая туманом, за которым ничего не было видно, — казалось, словно дальше картина обрывалась. С одной стороны, это выглядело пугающе, но с другой — завораживающе. Финт считал, что там их ждут несметные богатства, о которых мечтал каждый отправившийся в поход. Но до противоположного берега было далеко — так просто туда не попасть.

— Мы опоздали, переправу затопило, — с сожалением сказал Грас.

— Будто я без тебя не вижу, — нахмурился Финт. (Отсутствие пути означало, что их поход «накрылся медным тазом».)

Грас — один из немногих людей, которым Финт мог доверять: он знал его с самого детства. Они оба выросли в трущобах Рандиса, где провели большую часть своей жизни.

Детство их не было безмятежным. Их родители — обычные землекопы, добывавшие полезные минералы из шахт, принадлежавших местному правителю. Это неблагодарная работа, где много не заработаешь, — и Финту, и Грасу приходилось попрошайничать на улицах города, чтобы выжить.

К счастью, те времена прошли, но потребность в деньгах не исчезла. Поэтому они стали охотниками за сокровищами, коих на Рахасе много. Это прибыльный бизнес, но также рискованный: шанс подвергнуться нападению разбойников или стать жертвой неизвестного устройства, оставленного от былой цивилизации, высок.

— Назад возвращаться смысла нет. Нужно придумать, как перебраться на другую сторону.

— Да, — согласился Финт, зная, что Путь Мира заволок туман — на Рахас они попадут не скоро. — Вернёмся назад и там всё обдумаем. Рапт и Серд со своими группами должны скоро сюда добраться.

Грас кивнул, и они побрели в лагерь, что разбили неподалёку.

Пройдя сквозь густую траву, растущую в лесу, путники вышли на небольшой открытый участок, где их ждали четверо товарищей, которые отправились вместе с ними в этот опасный путь. Так как на Рахасе сейчас сложно что-либо найти (там давно орудуют искатели сокровищ), люди стали направляться к Земле Лайна — таинственному и неизученному месту.

— Как там обстоят дела? — спросил один из мужчин.

— Переправу затопило, — с сожалением ответил Грас.

— Это всё твоя вина! — Бёрд гневно посмотрел на Финта. — Не задержись ты в Мирате — мы бы давно были на той стороне!

Завались! — хотел сказать Финт, но понимал, что ссора им ни к чему, особенно когда они остались зажатыми между Рахасом и Землёй Лайна практически до самой зимы.

— Не заводись, Бёрд. Нам ведь нужно было пополнить запасы, а на это потребовалось время. После Мирата городов больше нет — кто знает, сможем ли мы найти провизию на Земле Лайна.

— Да она нам теперь вообще ни к чему!

Бёрд — искатель сокровищ, как и все присутствующие.

Будучи в Рандисе — когда он с Грасом задумал этот поход, — Финт нанял его, пообещав долю от добытых сокровищ, но впоследствии начал жалеть, что взял его в свою команду: вечно недовольный Бёрд упрекал его за любую оплошность.

— Успокойся, — заступился Грас за своего друга. — Если бы не Финт, мы бы сюда не добрались. Да и лучше вернуться обратно живыми, чем умереть с голода на другой стороне. Мы что-нибудь придумаем… Группа Серда должна нести инструменты. Как только они прибудут, будем строить лодку. Конечно, мы выбиваемся из графика, но ничего не поделаешь.

— Так, когда они ещё прибудут? Что нам всё это время делать? — расстроился один из мужчин.

— Займёмся охотой, запасы надо беречь… Вы двое, за мной! — Финт указал на двух приятелей и направился в лес, чтобы не терять время. К тому же ему нечем было заняться.

— Эй, Финт… — спустя время сказал один из мужчин.

— Чего тебе? — нахмурился Финт, не желая разговаривать.

— А на кого мы будем охотиться? Не хотелось бы, чтобы это были лисы. У них мясо какое-то не такое.

Ишь ты, гурман нашёлся, раздражился Финт, ведь выбора у них не было: запасов не хватало — приходилось есть кого попало.

К их счастью, вскоре они наткнулись на волка, евшего мёртвую тушу лося. Зверь начал с живота, где виднелась небольшая кровавая дыра.

Спрятавшись в густой траве, мужчины принялись решать, что делать дальше.

— Туша ещё целая. Видимо, этот волк только его прикончил, — произнёс третий мужчина.

— Хотел не хищника — получи, — сказал Финт второму.

— Да, но ведь там волк.

— И что? Какой-то обычный волк нас не остановит. Давай, пусти ему стрелу в голову.

Приятель Финта снял с плеча лук, вынул стрелу из колчана и, натянув тетиву, выстрелил в волка, попав ему в заднюю лапу. От неожиданности хищник отскочил, но, опёршись на раненую лапу, упал на землю и начал огрызаться. Мужчина выпустил вторую стрелу, угодившую волку в глаз, — зверь упал замертво.

— Ого! Вот это выстрел! — удивился третий мужчина.

— Этого нам хватит надолго, — обрадовался Финт и, подойдя к туше лося, осмотрел его. — Втроём нам его не унести. Я вернусь обратно и возьму пару людей, а вы посторожите мясо от других волков.

Он направился в лагерь, но, не успев уйти далеко, услышал позади крик:

— Чудовище!

Какого чёрта?! — раздражился мужчина и, развернувшись, увидел своих приятелей, медленно отступавших к нему задом, а впереди — больших размеров медведя.

Финт замер от страха, не зная, что делать: бежать или драться.

Когда, понюхав мёртвого лося, зверь откусил пол туши за раз, у Финта «отвалилась» челюсть, а один из мужчин выпустил в медведя стрелу. Попав ему в шею, она лишь на мгновение застряла в шкуре и упала наземь. Хищник же, оставив своё занятие, поднял голову и громко взревел.

— Идиот! Ты только разозлил его! — прокричал третий мужчина.

Медведь рванул к кричавшему и, замахнувшись головой, ударил его с такой силой, что мужчину откинуло в сторону на ветку дерева, проткнувшего его насквозь. Оставшиеся же двое успели вовремя увернуться.

— Ах ты тварь! — закричал второй мужчина и выпустил пару стрел в медведя, но ни одна из них не смогла проткнуть его шкуру.

Разозлившись, хищник набросился на него, придавив своим весом. Когда он отступил, Финт увидел раздавленного приятеля, вокруг которого образовалось кровавое пятно: из разбитого тела торчали кости, а из лопнувшего живота наружу вылезли кишки, голова больше не напоминала человеческую. Ужаснувшись, оставшийся замер, продолжая сидеть на земле и опираясь руками сзади. Кажется, зверь собирался приняться за него, но чья-то стрела попала ему в щёку и отскочила. Немного повернув голову, Финт увидел неподалёку Граса и другого своего приятеля.

— Вставай, друг! Мы отвлечём его! — прокричал Грас.

Финт не мог отойти от увиденного и продолжал сидеть на месте. Грас же начал уводить зверя в сторону: выпустив очередную стрелу, он оббежал оставшуюся часть туши лося и выпустил ещё одну. Его затея удалась: медведь набросился на него. Мужчина вовремя отскочил и упал на живот. Когда он начал подниматься, зверь ударил его лапой, и — половина тела отлетела в сторону, а другая осталась лежать на месте, образуя кровавое пятно.

Грас… — ужаснулся Финт, его сердце «сжалось от боли».

— Да пошло оно всё! — произнёс пришедший с Грасом мужчина и побежал в сторону лагеря. Но когда медведь набросился на него, он закричал: — Нет! Не трожь меня!

Хищник одним движением затолкал его в пасть и перекусил надвое, разбрызгивая кровь. Оставшаяся половина тела полетела вниз, и медведь направился восвояси. Когда он скрылся за деревьями, Финт пришёл в себя.

Подбежав к телу Граса, он сел на колени и заплакал:

— Нет, друг, только не ты. Кто угодно — только не ты! — и, приподняв верхнюю часть тела Граса, прижал к себе. — Это всё моя вина! Не возьми я тебя в этот чёртов поход — ты был бы жив!

Успокоившись, Финт положил тело на землю и вернулся в лагерь за лопатой, где обнаружил только Бёрда.

— Что случилось? Где остальные?

— Нет больше остальных, — мрачно ответил Финт и, взяв лопату, направился обратно.

— То есть как это «нет»? — удивился Бёрд, но ответа не получил. — Эй, постой!

Как так вышло? Вернувшись на поляну с трупами, Финт начал рыть яму возле тела Граса. Он до последнего отказывался верить в то, что его друга больше нет.

— Что здесь произошло? — ужаснулся стоявший за ним Бёрд.

— Гигантский медведь — вот что. Я слышал об этом чудовище. Кажется, его называли Стражем леса. Мне говорили, что есть вероятность встретить его в этих землях. Но я до последнего в него не верил.

— Как же так?.. Это всё твоя вина! Ты во всём виноват! Да, это ты их убил. Их смерть на твоих руках! — Бёрд недовольно тыкал пальцем в направлении приятеля.

— Заткнись! — разозлился Финт.

— Знаю я, что ты задержался в Мирате не для того, чтобы закупить припасы! Это был лишь предлог! — Бёрд подошёл ближе, продолжая тыкать пальцем в его сторону. — Это всё из-за той девки, к которой ты ходил!

— Завались! — выбросив лопату, повысил тон Финт.

— Я долго терпел твои выходки, но с меня хватит! Видишь, к чему привели твои старания? Они все мертвы. Все! Ты погубил даже своего лучшего друга. А всё ради чего? Ради какой-то там бабы и своего!..

Вынув нож из кобуры, что висел у него на поясе, Финт резко провёл им по горлу приятеля. Упав на колени, Бёрд взялся за шею, откуда потекла кровь. Он попытался что-то сказать, но ничего, кроме кряхтения, не издал.

— Будто я и сам не понимаю, — расстроился Финт и пнул приятеля ногой. — Такой твари, как ты, не понять этого. — Он с ненавистью глядел на упавшего наземь мужчину. — Бабы? Говоришь, бабы?! — И пнул лежавшего в живот, который после от боли опустил свои окровавленные руки. — Видел бы ты эту бабу! Скотина, а не баба! Я, между прочим, старался. — Он вновь пнул приятеля. — Пыхтел, чтобы добыть ценную информацию. — И очередной пинок. — Всё ради вас, неблагодарных тварей! — И хотел пнуть ещё раз, но разочарованно: — А, подох уже.

Обтерев нож об одежду Бёрда, Финт убрал его в кобуру и продолжил копать яму, думая над тем, что в его жизни, кроме Граса, не было достойных людей. Все они всегда упрекали его, говорили, какой он бесполезный и никчёмный человек. Сначала — родители. Для них он — машина по переработке еды, лишний рот, на который им приходилось тратить свои заработанные гроши. Отец часто бил его, если он съедал лишний кусок чёрствого хлеба или брал не положенный ему кусок редиски. А о мясе, что бывало у них лишь по особым случаям — когда отцу удавалось получить объедки за удачно найденный минерал в качестве бонуса, — ему и думать нельзя было.

Однажды, когда отец принёс собачьи кости и уснул после тяжёлого дня, Финт стащил одну — уж очень он хотел есть. Пытаясь сгрызть её, он сломал зуб и повредил десну. Кровь «телка ручьём». Проснувшийся от его стонов отец поначалу не понял происходящего, но, обнаружив у сына кость, отлупил его до такой степени, что Финт стал заикой на целых шесть дней.

Тогда он не понимал, почему они родили его, дали ему жизнь, если после вечно обвиняли в существовании и относились к нему как к скотине.

Вообще, он не понимал их пристрастие иметь детей. Вечно брюхатая мать жаловалась на свой «никчёмный» живот, что мешал ей в повседневных делах и увлечениях, в особенности плотских. Хотя и это её останавливало лишь на время — пока её тошнота не смолкала или она корчилась от очередных приступов между делом.

Финт никогда не желал иметь братьев и сестёр. Он боялся, что им придётся пережит то же, что и ему. К счастью или несчастью, жизнь прислушивалась к его молитвам (или это были боги? — он не знал): все они рождались мёртвыми или недоношенными.

Потом — торговцы еды, у которых ему приходилось воровать, чтобы выжить. А ведь он не брал у них многого, — ровно столько, сколько нужно, чтобы не умереть с голоду.

Как-то, стащив яблоко — фрукт, о сладком вкусе которого Финт слышал от беспризорных мальчишек, сумевших украсть столь божественный плод, — он чуть не лишился кисти руки. К счастью, Грас спас его, отдав последние три медяка, предназначавшихся к покупке хлеба (его семья должна была питаться им целые сутки), только чтобы торговец отпустил его друга. О своём наказании перед семьёй Грас не рассказывал, но Финт знал, что ему пришлось заниматься постыдными делами, чтобы отработать свой хлеб. Финт пытался помочь ему, но Грас отказался, сказав, что дружба для него важнее.

И наконец — коллеги по делу. Да, Финт ошибался — и часто, как и многие люди. Он старался исправить свои ошибки и вновь заслужить их доверие. Но жадные до наживы и времени люди не оставляли ему ни малейшего шанса. Они не желали иметь с ним дело — это в лучшем случае. А в худшем — пытались убить, если дело стоило им сбережений.

Время и обстоятельства сделали Финта чёрствым к людским чувствам. Он перестал жалеть их, когда они молили его о помощи, когда просили пощадить их и отпустить после неудачного покушения на его жизнь, когда просили дать больше положенной выручки за успешное дело, объясняя это тем, что у них маленькие и голодные дети. Все получали отказ. Финт не видел в них людей, — только алчных и пресмыкающихся гадов. Он считал: «Какой человек, такое и отношение».

Не будь рядом Граса — возможно, он давно бы оказался в тюрьме или его тело стало бы украшением на воротах какого-нибудь города, как предупреждение любому, промышляющему злодеяние, а по факту — любому, кто решил покуситься на богатства местных авторитетов. Грас всегда останавливал Финта, говорил, что «овчина выделки не стоит», когда тот предлагал ограбить местную стражу, которая грабила нищий народ, налагая высокие поборы за торговлю, въезд в город или за местный воздух, якобы чистый и не осквернённый злыми богами. Он также останавливал Финта, когда тот хотел убить предавших их в очередном деле наёмника или работодателя, а также когда сам Финт хотел поступить подобным образом.

Грас мог поддержать или успокоить в трудный момент. Он говорил, что наступит время, когда «удача улыбнётся им» — и они найдут свою золотую жилу. Тогда у них будут женщины, вкусная еда, украшения, дома и самая красивая, разноцветная одежда. В общем, Грас для него — семья и опора, его совесть. По крайней мере, когда-то он был таковым.

Ничего друг, ничего. Я ещё покажу всем им… За нас обоих! — со слезами на глазах думал Финт.

Вскоре, так и не успев вырыть яму, он увидел показавшихся из-за деревьев знакомых людей.

— Что здесь произошло? — спросил Рапт. На его лице читались удивление и ужас, как и на лицах присутствующих с ним мужчин.

— На нас напал гигантский медведь, — ответил Финт.

— Когда это произошло? Разве вы не должны быть на другой стороне?

— Переправы нет.

Внезапно раздался громкий рёв — и Финт, бросив лопату, вылез из ямы со словами:

— Мы больше не можем оставаться здесь! Всё! Идём к озеру, пока это чудовище не вернулось за нами! — И, направляясь в лес, подумал: Я поквитаюсь с тобой во что бы то ни стало.