И черт с нами

Алексей Калугин, 2005

Как известно, ради сохранения собственных тайн спецслужбы готовы пойти на все и даже несколько дальше. Поэтому исчезновение в Московии секретного агента Ада автоматически означало для бывшего частного детектива Дмитрия Каштакова безвременное окончание спокойной жизни в вышеупомянутом Аду. Вместе со старым знакомым, демоном Гамигином, ему пришлось навестить суровую родину и узнать много нового о виртуальной реальности, современной генетике и психологии как людей, так и чертей. А еще Каштакова и Гамигина ожидали встречи с агентами спецслужб Рая, киллерами из Казахстана и приятными ребятами из московской мафии и НКГБ. В общем, командировка оказалась интересной…

Глава 6

Батник, Монька и Файло

Когда я вернулся в зал, Гамигин сидел за столиком, как будто не вставал, и с ленцой потягивал через соломинку фирменный коктейль «Пигмалион». Взгляд демона рассеянно блуждал по залу.

— Ну как? — спросил я, имея в виду коктейль.

— На любителя, — ответил Анс, отставляя стакан в сторону. — Что хозяин?

Я вкратце пересказал напарнику разговор с Петром Николаевичем. Да, собственно, и рассказывать-то было нечего. Власенко ушел в глубокую несознанку. В этом я был уверен. Но при этом хозяин клуба не возражал против того, чтобы мы побеседовали с работниками и посетителями. Что уже было неплохо. Как-то не хотелось нарываться на конфликт, когда на то не было серьезных оснований. Но чуяло мое сердце — ох чуяло! — что с этим «Оскаром Уайльдом» не все ладно. Вот только имело ли это какое-то отношение к исчезновению Клайса Зифула — вопрос. Кто бы только знал, как же мне хотелось, чтобы этот запропастившийся невесть куда черт неожиданно сам объявился! Где угодно. И, честное слово, я бы даже слова обидного ему не сказал.

Гамигин покосился на недопитый стакан «Пигмалиона», но брать не стал.

— Я поговорил со Степаном и Игорем, — сказал демон. — Вернее, с Игорем я только пытался поговорить. Он клинический идиот, неспособный выдать ни единой осмысленной фразы. Мычание было ответом почти на каждый мой вопрос.

— Придуривается, — уверенно заявил я.

— Не похоже, — не согласился со мной Гамигин. — Для того чтобы так убедительно изображать идиота, нужно родиться гениальным актером. Игорь же больше смахивает на идиота.

— Кто станет брать идиота на работу в клуб? — Я провел рукой, чтобы демон мог посмотреть по сторонам и убедиться, что мы не в забегаловке.

— Ну, бывают же сердобольные люди, — как-то не очень уверенно попытался отстоять право на жизнь своей точки зрения Гамигин. — А может быть, Игорь чей-то родственник? — Эта идея показалась Ансу куда более интересной, поэтому он решил ее развить: — Да, например, самого хозяина заведения!

— Или его первой жены, — продолжил я.

— Тебе об этом Власенко сказал? — догадался Гамигин.

— Нет. Власенко мне сказал, что Игорь работает у них не только вышибалой, но еще и барменом. Согласись, идиота за стойку бара не поставят. Даже если он чей-то очень близкий родственник.

Мы разом посмотрели в сторону бара. За стойкой никого не было.

— Н-да. — Гамигин озадаченно постучал пальцами по краю стола. — Под этой синей краской лицо у Игоря совершенно невыразительное. Как маска.

Игорь меня больше не интересовал. Было ясно, что он получил вполне конкретное указание от хозяев — прикидываться идиотом и ни на какие вопросы не отвечать. Расколоть его, конечно же, можно, да только стоит ли? Может оказаться, что полученная информация не окупит затраченных усилий.

— Что Степан?

— Степан помнит Зифула. Более того, он говорил о нем в настоящем времени, как будто был уверен, что не сегодня так завтра демон непременно заглянет в клуб. Он перечислил мне все блюда и напитки, которые обычно заказывал Зифул. Он даже назвал мне его имя — Клайс — слышал, проходя мимо столика, как его окликнул кто-то из знакомых.

— Знакомых этих он тебе указал?

— Зифул общался со всеми завсегдатаями клуба. Те к нему очень хорошо относились. И вовсе не потому, что Зифул платил по их счетам. Похоже, самолюбию ребят льстило то, что кто-то всерьез интересовался их работами.

— Судя по всему, Зифул был не первый, кто обратил внимание на ти-кодеров. Если эти чокнутые программисты имеют стабильный источник доходов, значит, кто-то поставил на серьезную основу копирование и распространение их глючных программ.

— Степан обратил внимание на то, что в последнее время Зифул частенько подсаживался за столик к тем двум парням, что недавно были убиты.

Так! Это уже интересно. А Степану за наблюдательность — пять баллов.

— Что в клубе говорят об убийствах?

— Молчат. Как будто убитые никогда и не были ти-кодерами и в «Оскар Уайльд» ни разу не заглядывали. Степан говорит, ти-кодеры будто сговорились — о мертвых ни слова. А они были заметные ребята.

— В каком смысле заметные?

— Степан объяснил, что среди ти-кодеров существует какая-то своя иерархия, в которой он и сам не до конца разобрался. Но бывает так, что трое-четверо ти-кодеров сидят за столом, и вроде бы настроение у ребят хорошее, и стол не пустует, а к ним за весь вечер так никто и не подойдет. И прочим они только кивают, когда те мимо проходят. А вокруг других, не успеют они в зал войти, уже народ вьется, к себе за стол зовут. Если положиться на наблюдательность Степана, то авторитет того или иного ти-кодера определяется не количеством денег в кармане и не тем, сколько он может выпить за вечер, а исключительно талантом, умением сделать что-то такое, что другой, сколько бы ни пыжился, повторить не сможет.

— Ты имеешь в виду технику транс-программирования? — уточнил я.

— Другими талантами, по заверению все того же Степана, эти ребята не блещут. — Гамигин искоса глянул на ближайший к нам столик, занятый большой, но очень спокойной компанией молодых людей в белых накрахмаленных сорочках с пышными жабо. — Он назвал их выключенными из реальной жизни. — Гамигин сделал короткое движение рукой, как будто повернул выключатель. Должно быть, повторил жест Степана. — Во всяком случае в клубе они говорят только о том, что никто другой понять не может. Причем на каком-то своем жаргоне. Степану ти-кодеры не нравятся. Мне даже показалось, что он их немного побаивается.

— С чего бы вдруг?

— Человек всегда боится того, чего не понимает.

— А демон?

— Демон — тоже. Но если человек прячется или пытается уничтожить то, что не может понять, то демон скорее все же постарается с этим разобраться.

— Несмотря на страх?

— Вопреки страху.

— Ты поговорил со Степаном на эту тему?

— Степана, как я понял, настораживает некоторая неадекватность в поведении ти-кодеров. Прежде он работал в небольшом ресторанчике на Моховой. У него были свои постоянные клиенты, с которыми со временем складывались определенные взаимоотношения. Не дружеские, конечно, просто обмен традиционными фразами или улыбками. Привычные жесты, любимые блюда, которые подают на стол, не дожидаясь заказа… Ну, ты понимаешь, о чем идет речь. — Я молча кивнул. — Здесь же такого не происходит. Несмотря на то что круг ти-кодеров не слишком велик, — в клуб регулярно заглядывают порядка сорока человек, — Степан всех их знает в лицо, но каждый раз, когда он обслуживает знакомого ти-кодера, у него такое впечатление, что перед ним новый человек.

— Как это? — не понял я.

— Они ведут себя каждый раз по-разному, иначе разговаривают, заказывают другие блюда… — Гамигин сделал движение кистью руки, означавшее, что он сам не до конца понимает то, что пытается объяснить. — Они отзываются на свои имена, узнают тех, кто рядом. Но при этом… В них как будто проявляются черты других личностей… Так я это понял.

Конец ознакомительного фрагмента.