Дикая Флетчер

К. А. Такер, 2018

Калле Флетчер была совсем маленькой, когда мать увезла ее с Аляски в цивилизованный мир Торонто. Изоляция и экстремальные температуры оказались невыносимы для жены пилота, привыкшей ко всем удобствам большого города. Теперь Калле двадцать шесть, и оставшийся на Аляске отец долгое время был для нее прошлым, о котором она боялась вспоминать. Но теперь настала пора проделать непростой путь к пограничному городку, где она когда-то родилась. Плохие погодные условия, комары, короткий световой день, заоблачные цены – вот с чем Калле приходится мириться ради того, чтобы стать ближе к отцу. Компанию ей составляет Джона – тихий и гордый пилот, который сразу не принимает чужестранку, слишком нежную для жизни в экстремальных условиях. В отличие от Каллы, Джона не может представить себя в любом другом месте на планете и ни за что не променяет снежные горы ни на что другое. Он ждет не дождется, когда капризная девчонка наконец оставит его в покое и отправится туда, где ей самое место. Возможно, Джона и прав, но Калле не терпится уложить его на лопатки. Проходит время, и она понимает, что привязалась к ворчливому пилоту. Теперь их связывает что-то вроде дружбы или даже нечто большее, в чем они оба не могут себе признаться. В конце концов, Калла же вернется в Торонто, а Джона останется на Аляске. Было бы глупо влюбиться в человека, с которым ты никогда не сможешь быть вместе. Ведь так?

Глава 5

— Да… Здесь всего пара носильщиков, которые вполне хорошо справляются.

Таксист средних лет криво усмехается через плечо, а я хмуро смотрю на отсутствие полосок сигнала сети на экране.

— Думаю, мой не из их числа, — бормочу я, убирая телефон подальше.

Вот вам и международный тарифный план США, который я приобрела сегодня утром, пока ждала посадки на первый из своих рейсов. Я молюсь, чтобы у моего отца в доме был Wi-Fi, иначе эта неделя будет проверять мое душевное равновесие как никогда раньше.

Водитель плавно направляет фургон на дорогу, в сторону небольшого регионального аэропорта, где меня ждет мой четвертый и последний самолет. Я обнаружила водителя у багажной карусели с табличкой «Калла Флетчер». После пятнадцати часов в пути («спасибо» задержке в Сиэтле) я благодарна за заранее организованную поездку.

Я переключаю внимание на маленький лыжный самолет, который поднимается в небо над нами — его красный корпус четко выделяется на фоне ярко-синего полотна. Каков он по сравнению с тем, на котором я собираюсь лететь?

— Первый раз в Анкоридже?

— Ага.

— Что привело вас сюда?

— Я кое-кого навещаю.

Мужчина просто поддерживает разговор, но у меня сводит живот от волнения. Я пытаюсь успокоиться, делая глубокие вдохи и концентрируясь на пейзаже: спокойная кобальтовая вода впереди, пышные вечнозеленые деревья во всех направлениях и заснеженная горная цепь вдалеке. Именно такой пейзаж и предполагала Диана, когда я сказала «Аляска». На последнем самолете у меня было место у окна, и все время снижения я провела, прижавшись к стеклу, завороженная огромной мозаикой листвы деревьев и озер.

Насколько иначе будет выглядеть мой конечный пункт назначения?

— Далеко ли до Бангора на самолете?

Сейчас ранний вечер, солнце все еще высоко, и нет никаких намеков на то, что оно скоро опустится. Успеем ли мы до темноты?

— Около шестисот пятидесяти километров. Час пути. Где-то рядом, во всяком случае.

Я испускаю дрожащий вздох на фоне странной смеси нетерпения, ужаса и страха. Час с небольшим до встречи с отцом.

— Я так понимаю, вы туда и направляетесь? Бангор, я имею в виду.

— Да. Бывали там?

— Нет, уже много лет. Но у них есть «Дэш-8», которые летают в ту сторону несколько раз в день. Так с кем вы летите?

— «Дикая Аляска».

Водитель кивает.

— Самолеты Флетчера. Они хороши. Они уже давно здесь.

В том, как он произносит мою фамилию, есть что-то знакомое, что задевает мои чувства.

— Вы знаете его? Рена Флетчера, я имею в виду.

— Да, мэм. — Водитель кивает, чтобы сделать акцент на своих словах. — Я занимаюсь этой работой уже двадцать лет. Через некоторое время начинаешь узнавать лица, а Рен приезжал в Анкоридж достаточно раз, чтобы я его узнал. На самом деле не так давно я подвозил его до больницы. У него был неприятный кашель, его нужно было осмотреть. Какая-то зараза.

Мой желудок сжался. Да, зараза. Которая будет медленно убивать его.

— Эй, подождите-ка минутку. — Мужчина хмурится, поднимая плакат с надписью, который он держал при встрече. — Вы родственники?

Я колеблюсь.

— Он мой отец.

Почему эти слова столь обманчивы? Они звучат так, будто я знаю его, будто я встречалась с ним после того, как покинула этот самый город двадцать четыре года назад. Но правда в том, что водитель знает его лучше, чем я.

— Вы девчонка Рена Флетчера? — Его мутно-зеленые глаза ловят мои в зеркале заднего вида, и я вижу в них недоверие, прежде чем он снова переводит взгляд на дорогу. — Не знал, что у него есть такая, — бормочет он себе под нос, но я все равно слышу.

Я подавляю вздох. Не уверена, что сам папа помнит об этом.

* * *

— Мы будем взлетать над водой?

Я останавливаюсь, чтобы потрясти ногой. Камешек, застрявший между пальцами, вываливается наружу.

— Не-а. У нас есть и гравийная взлетно-посадочная полоса.

Билли, невысокий грузчик двадцати с чем-то лет, который встретил меня у главной двери Гидроаэропорта Лейк-Худ, волочит свои рабочие башмаки по земле, а мои чемоданы неповоротливо катятся за ним.

— Джона прилетел на своем «Кабе»^[8].

— Это тот самолет, что поменьше? — настороженно спрашиваю я.

А это нормально, что здесь все говорят о самолетах в терминах моделей?

Билли смотрит на меня через плечо, быстро переминаясь с ноги на ногу — уже седьмой раз с тех пор, как мы с ним познакомились, — и ухмыляется.

— А что? Вам страшно?

— Нет. Просто любопытно. — Я оглядываю ряд самолетов слева от нас и людей, толпящихся вокруг них.

— Не волнуйтесь, все будет хорошо. Джона — один из лучших пилотов в мире. Он уже должен был закончить дозаправку. Скоро он доставит вас на место.

— Отлично.

Я глубоко вдыхаю, наслаждаясь чистым, свежим воздухом после нескольких часов вдыхания неизвестно скольких микробов, циркулирующих в кабинах. Это приятная перемена после домашнего смога.

Еще один острый камень попадает мне под палец, и его нелегко вытряхнуть. Мне приходится наклониться и вытащить его вручную, при этом другой рукой прижимая «Брикстон»^[9], чтобы удержать его на месте. Широкополая шляпа, вероятно, была не самым разумным решением для стольких перелетов, но не могла же я ее упаковать. Может, мне стоит переобуться в «Чаксы»^[10]? Но эти семисантиметровые танкетки на ремешках удивительно удобны и, что более важно, они потрясающе смотрятся с моими рваными джинсами.

— Сюда! — кричит Билли.

Я поднимаю глаза и успеваю заметить, как он притормаживает рядом с голубоносым самолетом с несколькими портальными окнами. Я тихонько считаю ряды. Он должен вмещать не менее шести человек. Моей матери не о чем беспокоиться. Я останавливаюсь, чтобы сфотографировать самолет на свой телефон, а затем — аэропорт позади меня, запечатлев гладкое озеро и горный фон за ним.

Только обогнув угол, я понимаю, что Билли остановился не у голубоносого самолета. Он идет мимо, направляясь к другому, припаркованному дальше по линии.

— О боже! Это взаправду? — лепечу я, глядя на крошечную желто-оранжевую штучку. Игрушечный самолетик, крылья которого больше, чем его корпус.

Билли оглядывается и улыбается мне.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что здесь нет места даже для меня!

— Оно есть. Позади пилота. Эй, Джона! — В перерывах между смехом Билли окликает человека, чья широкая спина обращена к нам, пока он возится с чем-то на пропеллере. — По-моему, у тебя нервный летун!

— Фантастика, — ворчит мужчина глубоким баритоном, бросая инструмент в сумку, стоящую на земле возле его ног, прежде чем повернуться к нам лицом с явной неохотой.

У Дианы был бы день открытых дверей, отмечаю я, глядя на густую, лохматую пепельно-русую бороду, покрывающую нижнюю половину лица мужчины и торчащую под разными углами. Из-за нее, светоотражающих авиационных очков и черной бейсболки ВВС США, низко надвинутой на лоб, я не вижу его лица. Я даже не могу предположить его возраст.

И он большой. Я стою на семисантиметровых танкетках, и он все равно возвышается надо мной. Трудно сказать, насколько он крупный под клетчатой изумруднозеленой с черным курткой, но широкие плечи придают ему громадный вид.

— Джона… Это Калла Флетчер.

Я не вижу лица Билли с этого ракурса, однако не упускаю скрытого смысла в тоне его голоса. Ответ на предшествующий разговор. Я бы, наверное, покраснела, если бы подслушала его.

Но я отвлекаюсь от размышлений о грубых мужских шутках, сосредоточившись на самолетике, который должен доставить меня через горный хребет, и на йети, который меня туда доставит.

Как, черт возьми, он вообще помещается в эту кабину?

Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Напоминаю себе, что это не имеет значения; что этот гигант прилетел сюда на этом самолете и он доставит меня обратно на нем же.

— Привет. Спасибо, что приехали за мной.

— Агги не оставила мне выбора.

— Я… э-э-э… — Я запинаюсь, подыскивая подходящую реакцию на этот ответ. И «Агги»?

Джона долго изучает меня из-за непроницаемых линз, и у меня создается впечатление, что он осматривает меня с ног до головы.

— Сколько в вас? Четыре-восемь? Пять-ноль?

Я чувствую, как у меня вскидываются брови.

— Простите?

— Сколько вы весите? — спрашивает он медленно, с раздражением выделяя каждое слово.

— Кто спрашивает об этом при первом знакомстве?

— Тот, кто хочет оторвать свой самолет от земли. Я не смогу взлететь, если будет слишком много веса, поэтому мне нужно все посчитать.

— О. — Мои щеки пылают от смущения, я неожиданно чувствую себя глупой. Конечно, поэтому он спрашивает.

— Так сколько?

— Шестьдесят один, — бормочу я. Может, я и худая, но мускулистая.

Джона тянется в кабину самолета и достает пустую черную нейлоновую дорожную сумку. Он бросает ее мне, и я инстинктивно тянусь, чтобы поймать ее, роняя при этом свою сумочку.

— Можете использовать это для своих вещей.

— Что вы имеете в виду? — Я хмуро смотрю на сумку, а потом на Джону. — Мои вещи в этих чемоданах.

— Чемоданы сюда не влезут. Билли, разве ты уже не сказал ей об этом?

Билли просто пожимает плечами в ответ, получая раздраженное покачивание головой от Джоны.

— Но… Я не могу бросить свои вещи! Здесь тысячи долларов! Одежда, обувь… Мне пришлось заплатить двести баксов за перевес, чтобы доставить их сюда!

— Если ты хочешь лететь со мной, тебе придется, — возражает Джона, сложив руки на широкой груди, словно готовясь стоять на своем.

Я смотрю на свой багаж с нарастающей паникой.

— Я уверен, что завтра в Бангор прилетит грузовой самолет. Я закину чемоданы на первый, который сможет выдержать дополнительный вес, — успокаивающим тоном предлагает Билли.

Мой шокированный взгляд мечется между ними. Какой у меня есть выбор? Если я не поеду с Джоной сейчас, мне придется найти номер в гостинице и остаться в Анкоридже, пока не удастся попасть на регулярный рейс. Агнес сказала, что сейчас разгар сезона. Кто знает, сколько времени это займет?

— Почему Агнес не отправила вас сюда на большем самолете? — ворчу я, не особо рассчитывая на ответ.

— Потому что большие самолеты делают деньги. К тому же никто не знал, что ты планируешь сюда переехать, — его голос пронизан сарказмом.

У меня быстро складывается впечатление, что Джона никуда не желает лететь со мной.

И что он огромный мудак.

Я специально поворачиваюсь к нему спиной, чтобы встретиться взглядом с Билли.

— Мои вещи будут здесь в безопасности?

— Я буду охранять их лично, — обещает он, скрещивая пальцы на груди для большего эффекта.

— Прекрасно, — ворчу я, бросая спортивную сумку на гравий и желая, чтобы пилотом был Билли. Умеет ли он вообще управлять самолетом, меня сейчас мало волнует.

— И побыстрее, — добавляет Джона. — Сегодня ночью будет сильный туман, и я не собираюсь где-нибудь застрять.

После этих слов он исчезает в хвостовой части самолета.

— Так или иначе, не стесняйся отправиться без меня, — тихо бурчу я, потому что поиск собственного пути в Бангор с каждой секундой звучит все привлекательнее.

Билли удивленно почесывает бритый затылок, поглядывая на угрюмого пилота.

— Обычно Джона не такой раздражительный, — бормочет он.

— Тогда, видимо, мне повезло.

А может, это из-за меня у Джоны такое плохое настроение? Но что я сделала, чтобы заслужить его враждебность? Кроме слишком большого количества вещей. Я опускаюсь на землю и начинаю рыться в своих чемоданах. Прекрасно осознаю, что Билли стоит у меня за плечом и наблюдает за мной, пока я обдумываю, что мне понадобится. Эта нейлоновая сумка достаточно большая, чтобы в нее поместилась одежда на два-три дня. Меньше, если учесть мои косметички и туалетные принадлежности, а еще все мои украшения. Нет никаких шансов, что я оставлю их здесь.

Я поднимаю взгляд и успеваю заметить, что глаза Билли изучают мою коллекцию кружевных трусиков.

Он быстро отводит взгляд.

— О, не беспокойтесь о Джоне. Наверное, что-то заползло ему в задницу. — Билли замолкает. — Что-то большое.

— Надеюсь, он предусмотрел его вес при взлете, — бормочу я, доставая свои кроссовки.

Сквозь прохладный ветерок доносится лающий смех Билли.

Примечания

8

Легкий двухместный самолет, выпускаемый компанией Piper Aircraft..

9

Американский бренд одежды.

10

Кеды Chuck Taylor All-Star производства американской компании Converse.