Когда босс – извращенец

Ирина Чарова, 2023

– Просить прощения за невыполнение указаний руководства….на коленях?!– Я постелил ковёр, чтобы вам было комфортно – с ехидной улыбкой отвечает новый босс.Дрожу от злости. Читаю подписанный договор дальше.– И целовать вашу руку?!– Мне пришлось купить себе перчатки…– сокрушенно вздыхает.Со злостью рву договор на части. Не собираюсь я учувствовать в этом абсурде!– Зачем же вы так, Анна, вы еще про штрафы не прочитали, мой юрист обычно вкладывает в эту часть договора всю душу....– Это незаконно. Я…я его обжалую!– Хотите потягаться с одним из лучших адвокатов России, имея на карте пятьсот три рубля?– Откуда вы…– Вперёд! Я засужу вас, Анна.Вижу, каким азартным блеском загораются его глаза, и понимаю – этот точно засудит. С превеликим удовольствием.Чувствую, что сейчас просто лопну от злости, но всё еще продолжаю бороться.– А у меня опыта нет совсем!– Ничего. Опыт мы с вами обязательно наработаем… – на его лице появляется пугающая улыбка.А вдруг четко понимаю – влипла…

Глава 6

«Я ж его любила, а он меня не прост-и-и-ил, тенью за ним ходила, а он меня не впуст-и-ил»

Босс, прикрыв глаза, с лицом возвышенного ценителя оперы века, эдак, девятнадцатого, откинулся в кресле.

Гад. Еще и делает вид, что наслаждается.

Вспоминаю Виталика и грозно-слезным рыком на самых нижних, драматичных нотах, сжав руки в кулаки, заканчиваю:

«А он меня не впуст-и-иил…»

Ночь я ему так и не подарила, потому замолкаю.

Из-за этой проклятой песни руки теперь ужасно чешутся — хочется скорее добраться до телефона и посмотреть, не написал ли мне Виталик.

Азамат Рустамович лениво приоткрывает один глаз.

— Спасибо, Анна, мне понравилось.

— Могу идти? — интересуюсь я, стараясь скрыть в своем голосе явный недостаток любви к новоявленному боссу.

Если заметит — точно еще что-нибудь придумает, чтобы поиздеваться.

Стою рядом с его столом, не двигаюсь, жду дальнейших указаний.

На ковёр не хочу, целовать его руку — тем более.

Даже не знаю, что оскорбительней, — то, что эту руку вообще нужно целовать, или то, что он для этих целей обзавелся перчатками.

Брезгует еще.

Вздыхаю.

Эта работа слишком стремительно понижает запас культурных слов в моей голове. Страшно представить, что останется через год.

Азамат Рустамович приоткрывает второй глаз и оглядывает меня.

От злости и от пережитого позора я снова краснею под его пристальным взглядом.

Босс смотрит на меня с каким-то подозрительным интересом. Задумчиво так, изучающе — как на подопытную мышку.

Как будто размышляет, каков мой жизненный потенциал и сколько еще я смогу продержаться в его лаборатории.

Но я из тех мышей, которые бунтуют. Первый день только начался, а я уже хочу его прибить.

Боже, как мне продержаться здесь целый год?

— Да, можете идти, Анна — наконец, позволяет он.

С пылающим лицом пулей выскакиваю из его кабинета. По выражению лица Веры, которая явно ждет меня, тут же понимаю — я в её глазах уже падшая женщина.

Но девушка быстро переключается и в следующее мгновение уже надевает дежурную улыбку.

Подойдя к стойке, достаю телефон и проверяю смс.

Пусто. Только вечный спам на почте.

— Ань, а вы с Азаматом Рустамовичем давно знакомы, да? — спрашивает Вера как будто невзначай, а я вижу, что он любопытства она вот-вот лопнет.

— Нет, вчера утром познакомились.

— И все прям так сразу завертелось, да? — удивленно выдает она.

— Ну если ты про глубокое чувство взаимной неприязни, то, кажется, да.

Задумываюсь.

— Да, прям сразу.

— Неприязни?

Я тут же, как на духу, рассказываю ей все подробности нашей первой встречи и, как следствие, — условия своего трудового договора.

Вера, прикрыв рот рукой, слушает меня и в ужасе качает головой.

Сочувствие — это, всё-таки, приятно…

— Вот это ты влипла.

— Ага… — отзываюсь я мрачно.

Вижу, как уверенно я поднимаюсь в глазах Веры.

Теперь уже я не падшая женщина, теперь я женщина в беде, а таким нужно помогать.

— Ань, для начала, запомни самое главное — начинает наставлять меня она. — В Роял Грейс мы все знаем одно — недовольный Алихабов — это очень опасный Алихабов. Ничего не спускает, ничего не забывает, докапывается до каждой мелочи. Тут ты, конечно, действительно влипла, поэтому и работать тебе придется особенно усердно. Я семь лет в этой фирме, еще на отца его работала., поэтому, поверь мне, знаю о чем говорю.

— Ого…А почему увольняешься? — теперь уже любопытствую я.

Вера немного краснеет.

— Полгода назад ездила в отпуск по конкурсу, выбрала Италию. Познакомилась там с итальянцем, ну и закрутилось, завертелось….Замуж, в общем, позвал. Через три дня самолет.

— Ой, поздравляю! — искренне отзываюсь я.

— Спасибо.

Девушка в этот момент тоже берет телефон и с улыбкой строчит кому-то смс-ку.

По-доброму завидую.

Хоть у кого-то личная жизнь налаживается.

— Так, в общем — пытается собраться Вера.

Вижу, что ей это дается так же сложно, как и мне, — всё на телефон косится, ответа, видимо, ждет.

Ей-то напишут, а мне вот Виталик, похоже, писать не собирается.

Обиделся.

— Сама по себе работа не сложная. Обычные секретарские обязанности — регистрация документации, прием посетителей, звонки, сортировка почты, организация совещаний — тут все стандартно. Все необходимые контакты дам, по всем отделам проведу, тех, кого нужно особенно контролировать — покажу.

Да уж. Для девушки, которая работала кассиром в маленьком магазинчике все стандартней некуда.

— Так, смотри, если приезжает иностранная делегация, то тут нужно самой лично встретить и расположить их в одном из наших отелей. У Роял Грейс сейчас несколько деловых предложений от партнеров из Турции и из Испании, пока что переговоры ведутся дистанционно, но, в скором времени, возможно, делегация приедет для заключения контракта.

Чувствую, что мне уже заранее становится нехорошо. Зачем же так сразу про иностранные делегации.

— Но они обычно все душки — продолжает Вера. — В общем-то, если честно, вся сложность этой работы заключается только в том, чтобы угодить Азамату Рустамовичу.

— Это что, настолько проблематично?

— Ну…Скажем так, человек он не простой и требует полной отдачи в работе. Если у тебя в срок не готовы нужные отчеты, ты к нему хоть голая в кабинет приди, на стол сядь и ноги раздвинь — он будет требовать от тебя именно отчеты. Железная выдержка у мужика. Как у нас тут девочки все шутят — он домогается их только по работе.

— Да ну? — недоверчиво переспрашиваю я.

У меня вот о нем совсем другое мнение.

А именно, — что этот Азамат Рустамович — редкостный извращенец.

Да у него даже в шкафчике наручники лежат. Страшно даже представить, что там еще есть.

Уточню чуть позже.

— У нас как-то девушка в бухгалтерии работала — понижая голос, начинает Вера.

Она чуть склоняет голову, оглядывается по сторонам, а в её руках уже шуршит открываемая шоколадка.

Вот это уже по-нашему!

Я придвигаюсь к Вере и слушаю, оглядывая при этом пространство от лифта до кабинета босса.

Пусто.

Не сплетничаем. Просто обмениваемся полезной информацией. Учиться на чужих ошибках — дело благородное, мне ведь нужно продержаться здесь целый год.

— Красивая — ну просто глаз не оторвать. За ней мужики со всех отделов бегали, каждый день отсюда с цветами уходила. Она как-то по работе напортачила, ну и Азамат Рустамович ее к себе с утра вызвал. Ну, чтобы ты понимала, девчонка не промах, и пошла она к нему в плаще, под которым ничего.

— В смысле вообще ничего?

— Ну, разве что кроме божественного тела…. — фыркает Вера. — А напортачила она тогда ну очень сильно…

— И он что?

— Что-что. С каменным лицом выписал ей штраф и пригрозил увольнением. Голой женщине пригрозил увольнением, представляешь?! — возмущенно пищит Вера.

Я осуждающе качаю головой.

Из её уст это почему-то звучит даже ужаснее, чем если бы это была пожилая или беременная женщина.

— А потом что?

— Уволил! Дал ей срок, чтобы она все исправила, она не справилась и он, как и обещал, уволил её. Она потом у меня здесь в три ручья ревела, я её валерьянкой отпаивала.

— А может он просто из тех, у кого…другие предпочтения? Ну, знаешь, мы ведь в двадцать первом веке живем, всякое бывает.

Вера скептически приподняв бровь, оглядывает меня.

— Вот когда пару раз закроешь грудью без бронежилета дверь в его кабинет от какой-нибудь сумасшедшей бывшей, тогда и увидишь, какие у него предпочтения. Там все ого-го-го! Просто, когда мужчина очень обеспеченный, его любая женщина быстро пресыщает. Ему же только пальчиком поманить, и тут целый гарем соберется, понимаешь? Поэтому не интересно ему видимо, когда на него вешаются.

«Да, и поэтому ему начинает хотеться чего-то извращенского» — думаю я.

— Еще у этих Алихабовых есть одна типичная особенность — Вера протягивает мне шоколадку.

Приятная у меня стажировка, однако…Погреть уши на работе — дело святое.

— И какая?

— Они не умеют передумывать — серьезно заявляет Вера. — В смысле, совсем не умеют. Если что решили, то тут хоть вешайся, но не отступятся. Но, к слову, это работает на две стороны. На обещания своего руководства ты всегда можешь положиться — все выполняется с точностью до последней буквы, но и сама, будь добра, не плошай.

Обе резко вытягиваемся по стойке смирно, когда из кабинета внезапно выходит Азамат Рустамович.

Он молча подходит к секретарской стойке, бегло оглядывает Веру, затем переводит взгляд на меня.

— Вера, я признателен вам за то, что вы учите моего нового секретаря надевать что-то кроме плаща и защищаете мое мужское достоинство, но не могли бы вы всё-таки рассказать ей более подробно о рабочих обязанностях?

Чувствую, как от понимания его слов по телу тут же проходит неприятная, холодная волна.

Черт! Он всё слышал!?

От неловкости прикусываю губу и замечаю, как взгляд босса медленно опускается вниз.

Теперь он буравит взглядом мои губы.

Кажется, они ему не нравятся…Очень не нравятся.

— Вопросы? — переводит он уже злой взгляд на Веру.

— Нет-нет, Азамат Рустамович, всё поняла, извините — нервно отзывается та.

— Тогда приступайте! — рявкает он и, поворачиваясь, направляется к лифту.

Стоит ему скрыться за дверьми, как Вера, до этого стоявшая солдатиком, оборачивается и оглядывается по сторонам.

— Вот блин! — она указывает на маленькое черное пятно на потолке. — И как давно она здесь появилась?

Я бы никогда в жизни даже и не подумала, что это камера.

Так, маленькое черное пятнышко, на которое и не сразу-то обратишь внимание. А может и вовсе не обратишь.

Хорошо хоть, что о её наличии я узнала именно сейчас. Да простит меня Вера, но с моим-то договором, для меня эта информация куда важнее.

Пока взволнованная девушка ищет что-то в компьютере, я украдкой открываю зеркало и смотрю на себя.

Губы как губы, что ему не так то!

После обнаружения камеры говорим мы строго о работе. Так, что под конец рабочего дня от количества новой информации голова у меня просто кипит.

Вера, видимо, решив оправдаться в глазах руководства, заставила меня остаться на полтора часа, чтобы повторно пройтись по некоторым пунктам.

Наконец выхожу из офиса.

На улице всё еще ярко светит солнце, море шумит совсем близко. Так и хочется прямо сейчас окунуться в него, поплавать, отвлечься от всего…

Но купальник я с собой не взяла, поэтому уныло шагаю в направлении дома.

Слышу сигнал телефона и тут же судорожно снимаю блокировку.

Я сначала даже глазам своим не поверила — зачисление на счет.

Больше трех цифр на своей карте я давно уже не видела, а тут и не три вовсе…

— «Аванс» — приходит следом смс с незнакомого номера.

— «Спасибо, но вроде как еще рано…» — строчу в ответ я.

— «Для голодной смерти — вероятно» — следует незамедлительный ответ.

Ну да, ему же нужно еще хорошенько меня помучить. Рано мне умирать.