Двойное счастье для Лютого

Ирина Чардымова, 2023

Я пять лет жила и училась за границей. Я с нетерпением ждала возвращения домой и встречи с родителями. Но я даже предположить не могла, каким кошмаром обернётся для меня возвращение домой…– Теперь ты не просто моя жена, теперь ты моя собственность! – процедил он, сквозь зубы, надвигаясь на меня словно скала. – Ты родишь мне ребенка, и я заберу его у тебя точно так же как твой отец забрал мою семью. – С нескрываемым презрением сказал он.– Но я об этом ничего не знала, – глупо пыталась оправдаться я, – я ни в чем не виновата. – Я тоже был ни в чём не виноват, но твоего отца это не остановило! Ничто и никто теперь не остановит и меня! Ты мне за всё заплатишь!

Глава 2

Что сейчас происходит, я вообще не понимала. Куда подевались мои родители? Почему не берут трубку, если раньше за ними такого не наблюдалось. Даже если они пропускали звонок, то тут же перезванивали или же, если не могли перезвонить, писали сообщение. А тут прошло уже почти два часа, как я прилетела и ничего, никаких звонков, тишина. Почему теперь мой дом принадлежит чужому человеку с жутким прозвищем лютый? Что вообще здесь происходит?

Эти вопросы стрелой пролетали у меня в голове, сея панику в моём сердце за близких и самых родных мне людей, моих родителей.

Куда мне сейчас ехать и где искать моих родителей я не знала. Единственное, что пришло мне на ум, это позвонить моей крёстной и по совместительству подруге моей мамы Алине Сергеевне Черкасовой. Благо её номер был в моём телефоне. Сначала трубку долго не брали, и я снова начала нервничать. Затем я услышала знакомый и родной голос крёстной.

— Алло, — раздался усталый голос. — Слушаю вас.

— Крёстная, это Арина. — Представилась я.

— Арина, деточка! — оживилась она. — Вернулась, слава Богу.

— Да, я вернулась, только ничего понять не могу. Вы можете объяснить, что происходит? — сразу начала с главного я.

— Ох, девонька, — тяжело вздохнула крёстная. — Тут столько всего произошло.

— Где мои родители? — продолжила спрашивать я. — Они обещали меня встретить, но не приехали и трубку не берут.

— Приезжай по адресу, который я тебе скину, и всё узнаешь. — Объяснила загадками она.

— Хорошо, только скинь мне ещё номер такси, потому что я ни одного не знаю. — Согласилась я, поняв, что больше от неё всё равно ничего не добьюсь.

Едва я сбросила разговор, как на мой телефон пришло сообщение с адресом. Не теряя даром времени, я тут же вызвала такси. Благо машина приехала буквально через минут двадцать. Мужчина молча погрузил мой чемодан в багажник. Так же молча сел за руль. В отличие от первого таксиста, он был не многословен. Лишь уточнил адрес, и мы отправились в путь.

— Мы точно по тому адресу приехали? — поинтересовалась я, поняв, что мы остановились у больницы, которой раньше здесь не было.

Когда я уезжала, здесь был заложен фундамент жилого дома. Застройщик собрал деньги с пайщиков, которые вложились в строительство, а затем сбежал. А строительство жилого дома так и осталось в проекте. Надо же, значит, кто-то всё же выкупил этот недострой и построил на месте запланированного дома большую пятиэтажную больницу.

Но сейчас меня это волновало меньше всего. Сейчас был вопрос в другом, почему крёстная скинула мне адрес больницы.

— Куда сказали, туда и приехали. — Недовольно пробурчал мужчина и вышел из машины.

Он достал мой чемодан, взял с меня деньги, а затем молча сел в машину и уехал. Я же достала телефон и набрала номер крёстной.

— Я приехала по адресу, который ты назвала, но тут… — начала объяснять я, но она прервала меня.

— Всё правильно дочка, — ответила она. — Заходи, я тебя встречу.

Я ничего не понимала, видимо во всем этом мне только предстояло разобраться. Поэтому я взяла свои вещи пошла в больницу. Едва я вошла в холл, как тут же увидела крёстную, которая шла ко мне навстречу. Если бы я не знала, что она должна меня встретить, то никогда бы не узнала её. Крёстная из тех женщин, которая всегда следила за собой. Всегда была ухоженная, при макияже и укладке. Сейчас же мне на встречу вышла женщина с убранными в хвост волосами, без макияжа и с тёмными кругами под глазами.

— Крёстная?! — то ли спросила, то ли поприветствовала её я. — Что ты здесь делаешь? Что случилось?

— Беда деточка случилась, беда! — с этими словами она бросилась в мои объятия, и едва оказавшись в них, тут же зарыдала.

Пока она плакала, я понимала, что сейчас ничего от неё не добьюсь. Но я уже прекрасно понимала, что эта беда связана с моими родителями. И чем дольше рыдала на моей груди крёстная, тем сильнее нарастала моя тревога.

— Беда девочка моя произошла. — Она посмотрела на меня глазами, опухшими от слёз.

Было видно, что она плакала, и плакала очень долго.

— Какая беда? Что случилось? — вновь спросила я, стараясь изо всех сил, чтобы не начать её трясти, желая получить ответ.

— Коля и Олеся в аварию попали. Мама твоя на месте погибла, а папа в реанимации лежит, сейчас он в коме. Врачи не дают никаких гарантий…

Она говорила дальше что-то ещё, но я уже ничего не слышала. Внезапно перед моими глазами всё поплыло, сердце пронзила дикая боль. Я почувствовала, как на меня рухнул мой спокойный и налаженный мир, придавив меня своими обломками. В миг, в один я лишилась самых близких людей, моих родителей. Мама, мамочка, ещё вчера я разговаривала с ней по видеосвязи, она улыбалась, говорила что скучает, что ждёт. Я так ждала встречи с ней, хотела утонуть в её объятиях, почувствовать тепло её рук. А сейчас всё, страшные слова: «погибла на месте». А мой папуля, мой милый и родной папуля. Он сейчас лежит в коме, и никто не знает, выживет он или нет. Всё что только что у меня было, в миг перестало существовать.

— Арина, Арина! — я увидела, как крёстная машет руками перед моим лицом, а ещё рядом какой-то человек в белом халате. — Ты меня слышишь, Арина?! — пыталась она докричаться до меня.

— Да, слышу, — с трудом выдавила из себя я.

Оглядевшись, я поняла, что нахожусь в какой-то палате.

— Что случилось? — оглядываясь по сторонам, спросила я.

— Арина Николаевна, вам плохо стало, — начал объяснять доктор, — мы вас сюда привезли. — Как вы себя чувствуете?

— Не знаю, — я виновато пожала плечами.

Да и как должен себя чувствовать человек, которому сейчас такой страшной новостью пронзили сердце. Человек, которые ещё несколько минут назад и не подозревал, какой страшный удар его ждёт.

— Где мой отец, я хочу его увидеть! — я попыталась в стать, но голова предательски закружилась.

— Арина, дочка, — обратилась ко мне крёстная, — может тебе ещё полежать.

— Нет, — решительно ответила я и, собрав все свои силы, которые почему-то предательски меня покинули, встала с кровати. — Я хочу увидеть моего папу. Отведите меня к нему.

Поняв, что со мной спорить бесполезно, доктор помог мне подняться, и мы пошли к моему отцу. Мы шли по коридору, поднимались на лифте. И чем ближе мы подходили, тем чаще замирало моё сердце.

— Только не долго, — попросил меня доктор, открывая дверь в реанимацию, где лежал мой папа.

Я осторожно вошла внутрь, мой отец лежал на кровати, опутанный проводами как паутиной. Во рту была трубка ИВЛ, в руке капельница, а на груди куча датчиков, которые отмеряли каждый удар его сердца.

— Как он? — спросила я, посмотрев на доктора.

— Плохо, — ничего не скрывая, признался он. — Он в очень тяжёлом состоянии, мы боялись, что он не переживёт эту ночь. Было две очень сложных операции, нам пришлось ввести его в медикаментозную кому.

— Какие прогнозы? — спросила я, скорее не как дочь, а как врач.

— Неутешительные, — снова прямо ответил доктор. — Всё решат несколько дней, если он придёт в себя, значит, это уже будет хорошо, если нет, то вероятность того, что он проснётся, с каждым днём будет снижаться.

Понимая, что мне нужно побыть с папой, доктор похлопал меня по плечу и вышел. А я подошла к папе и, присев рядом с ним, взяла его за руку.

***