Эликсир от глупости

Ирина Хрусталева

Уж если не везет по жизни, то это диагноз. Только-только Вике удалось устроиться на приличную работу и выставить из дома мужа-бездельника, как все снова полетело вверх тормашками. Оказывается, у хозяина ювелирного магазина, где девушка работала продавщицей, есть весьма неприятные знакомые – бандиты. В один прекрасный день они явились к нему с пистолетом и заставили подписать завещание… Выстрел Вика услышала из-под прилавка, где искала упавшее колечко. А на следующий день неизвестные наведались в ее квартиру, и девушка чудом избежала гибели. Кому теперь объяснишь, что она видела только ботинки нападавших? Выход один – бежать из города. И когда Вика уже думала, что жизнь кончена, то встретила на перроне сногсшибательного мужчину… Что ж, похоже, и хроническому невезению когда-то приходит конец…

Глава 3

— Девушка, разве можно надрывать такое молодое и хрупкое тело? Мой кабриолет довезет ваш чемодан, а если захотите, то и вас тоже до нужного вагона, — изощрялся в остроумии носильщик, толкая впереди себя дребезжащую тележку.

Вика напряженно и упорно, громко сопя, тащила тяжелую ношу, от которой ее тощее бедро наверняка уже превратилось в сплошной синяк. Но она с упрямством осла не желала тратить свои драгоценные копейки на какого-то там носильщика. А тот по-прежнему семенил рядом с ней и делал последние попытки доказать, что она не права.

— Красоту нужно беречь, дорогая! Женщине не положено носить тяжести.

— Послушай, тебе не надоело? Ты же видишь, что я не собираюсь пользоваться твоими услугами. Очень прошу, отвали, не до тебя сейчас, ей-богу, — рявкнула Виктория.

Девушка поставила чемодан на платформу и вытащила из кармана платок, чтобы обтереть лицо, покрывшееся капельками пота от напряжения. Носильщик, наконец поняв, что здесь ему ловить нечего, отстал от девушки и развернул свою тележку в обратном направлении.

— Счастливого пути, красавица! — крикнул он напоследок и задребезжал своим «кабриолетом».

«Это он мне, что ли? — подумала Вика. — Хоть бы раз увидеть в зеркале красавицу. А то каждый раз появляется желание спросить: «Свет мой, зеркальце, скажи — я ль на свете всех страшнее?»

Единственное, что Вике в себе нравилось — глаза. Они были необыкновенно яркими, зелеными, большими, причем обрамляли их довольно сносные ресницы — без проплешин. Вся беда в том, что эти глаза имели постоянно полуголодное выражение, за исключением последних двух лет, которые девушка проработала в магазине. За это время в глазах даже появилось что-то наподобие поволоки. Иногда Вика, глядя на себя в зеркало, испуганно всматривалась в свои глаза.

— Эй, матушка, — обращалась она к своему отражению, — ты смотри, поаккуратней, а то не заметишь, как вместо поволоки глазки жиром заплывут! Будешь тогда как свинья Машка, что в деревне у тетки Нюры обитает!

Добравшись наконец до нужного вагона, Вика стала рыться в карманах джинсов в поисках билета, который она сунула туда только что — у кассы. Молоденькая проводница в униформе, которая, кстати, ей очень шла, настороженно и с недоверием следила за женщиной, которая явно намеревалась сесть в ее вагон. Ее наряд определенно не соответствовал статусу человека, собирающегося ехать в вагоне «СВ». Проводница привыкла видеть у себя в вагоне респектабельных пассажиров в модной одежде, источающих умопомрачительные ароматы дорогого парфюма. Эта же пассажирка, с торчащими в разные стороны клоками волос, небрежно заколотыми на затылке, в футболке в каких-то непонятных разводах и потертых джинсах, явно требующих срочной санобработки, вызывала некоторое недоумение. Ко всем перечисленным «достоинствам» добавлялся допотопный чемодан, в которых обычно торговки мясом возят своих безвременно убиенных животных в виде окороков, вырезки и грудинки. Странная пассажирка явно злилась. Чертыхаясь вполголоса, она наконец нашла свой билет. В руках у нее был носовой платок, и она, пытаясь запихнуть его в карман джинсов, вдруг заорала как оглашенная:

— Мое кольцо! Оно упало вон туда, между вагоном и платформой!

Виктория уже было нацелилась сигануть в это узкое пространство, но тут к вагону подошел сногсшибательный мужчина. Он спокойно протянул свой билет проводнице, а та, в свою очередь, лучезарно улыбаясь, пропела:

— Ваше место номер восемь, желаю вам приятного путешествия, надеюсь, вам у нас понравится.

— «С нами удобно», — проворчала Вика, вспомнив фразу из рекламного ролика, и тут же улеглась на платформу, спуская ноги в проем.

Мужчина ошарашенно глянул на странную даму и произнес:

— Что с вами, вы куда?

— Хочу окончить свою непутевую жизнь под колесами этого супервагона, — проворчала Виктория, глядя вниз и приноравливаясь, как бы ей спрыгнуть так, чтобы не переломать обе ноги. Как нарочно, платформа здесь была неимоверно высокой, а может, ей просто так показалось. Одним словом, девушке было страшно.

— Вы что — ненормальная? — изумленно спросил мужчина.

— Как это вы догадались? — съязвила Вика и посмотрела на мужчину прищуренными глазами.

— Девушка, сделайте же что-нибудь, — обратился он к проводнице.

— А что я могу сделать? — надула та губки. — Не самой же лезть за каким-то кольцом!

— Что за кольцо? — поинтересовался мужчина.

— Раритет моей прапрабабки, — проворчала Вика, — подарок самой императрицы за верную службу на поприще ухаживания за ночными горшками!

— Ах, это вы так шутите? — понял наконец мужчина.

— Ничего я не шучу, дорогое кольцо, с изумрудом и бриллиантами, — говорила Вика, все ниже и ниже сползая с платформы.

— А вдруг поезд тронется, что тогда? — не унимался мужчина, с интересом разглядывая взъерошенную Викторию.

Девушка зло прищурила глаза, а потом решительно сказала:

— А ну-ка, подайте мне руку!

Мужчина подал ей руку, и она вцепилась в нее грязными ладонями, которыми только что обтерла пыльную платформу. Он легко, как пушинку, выдернул ее из проема и поставил на ноги, придерживая за талию. Даже через футболку Вика почувствовала жар его ладоней. И тело ее очень своеобразно отреагировало на это мимолетное прикосновение. Она тут же мысленно приказала заткнуться зову плоти и с издевкой в голосе произнесла:

— Я вижу, вы настоящий джентльмен и не откажете бедной женщине в помощи! Достаньте кольцо сами, и тогда вам не придется считать меня ненормальной.

Вика следила за его реакцией. К ее удивлению, мужчина широко улыбнулся, обнажив свои крепкие белые зубы, и не успели они с проводницей и «ох» сказать, как он тут же юркнул между вагоном и платформой.

— Вы же испортите свой костюм! — взвизгнула проводница.

— Какие мелочи, — донеслось откуда-то снизу. — Тут как-никак раритет, подарок самой императрицы, правда, сделан он на Московском ювелирном заводе. Но вещица довольно изящная и действительно дорогая, — эти слова он проговорил, уже стоя на платформе и протягивая Вике кольцо. — Ну вот, вроде бы авторитет настоящего джентльмена не пострадал, а теперь, милые дамы, разрешите мне пройти на свое место согласно купленному билету, — улыбнулся мужчина и прошел в вагон.

— Да, да, пожалуйста, проходите, устраивайтесь, скоро отправление! Как только поезд отойдет от Москвы на некоторое расстояние, я принесу вам чашечку крепкого кофе, если пожелаете, — протараторила проводница вслед уходящему пассажиру.

— А мне чай, если можно. Кофе не пью, от него, говорят, цвет лица портится, — промямлила Вика, уставшая как собака от всех последних событий. На самом деле кофе она очень любила, но после сегодняшнего ужаса, когда они с соседкой Леной собрались было отведать сей изумительный напиток, а после этого Лену убили, Вика клятвенно пообещала самой себе, что больше пить его не будет никогда в жизни.

«Если бы не кофе, может, ничего и не случилось бы», — так думала девушка, хотя в глубине души прекрасно понимала, что было бы еще хуже, только уже для нее самой.

— От чая, между прочим, цвет лица портится тоже, — колко заметила проводница, — хотя…

Было понятно, что этим «хотя» она хотела отметить лишь — а что здесь у вас можно испортить?

По сравнению с ее розовым личиком Викина кожа выглядела бледной, как у только что воскресшего покойника. Проводница наконец взглянула на билет, который ей отдала Вика, и ойкнула.

— В чем дело? — нахмурившись, спросила Виктория.

— Вы едете с тем господином в одном купе, — растерянно пробормотала девушка.

— Этого мне только и не хватало, — вздохнула Вика и, кряхтя, втащила свой чемодан в тамбур вагона.

Когда Вика наконец добралась до своего купе, мужчина стоял в коридоре и курил, выпуская дым в открытое окно. Он с удивлением посмотрел на Вику и проговорил:

— Мы, оказывается, соседи? Странно, мне сказали, что это место забронировано и бронь не снята.

— Я ее штурмом взяла, — надрывно прохрипела девушка. От усилий втащить чемодан в купе лицо ее покраснело и покрылось капельками пота.

— Кого? — не понял ее сосед, легко подхватывая чемодан, от чего Вика, потеряв точку опоры, кубарем влетела в купе и крепко приложилась лбом к столику. Потирая ушибленное место, еле удержавшись на ногах, она спокойно ответила:

— Как кого? Бронь, конечно!

Мужчина посмотрел на нее лукавыми глазами и вдруг заливисто расхохотался.

— Ну, вы и штучка, — весело проговорил он и протянул руку: — Будем знакомы, Александр.

— Виктория, — промямлила девушка. Она посмотрела на свои грязные руки, а когда встретилась в зеркале взглядом со своим отражением, невольно простонала: — О, боже!

На нее смотрело «чучело с кукурузного поля», сверкая зелеными глазищами.

— Где здесь можно умыться, интересно? — проговорила Вика.

— Вот за этой дверью, — ответил Александр, показывая на дверь, которая находилась здесь же, в их купе, — только это будет возможно тогда, когда поезд будет уже в пути.

— Правда, что ли? — с удивлением спросила Вика. — Там что же, есть умывальник?

— Самый что ни на есть настоящий, — улыбаясь, ответил Александр, — причем с горячей водой.

— Да ну? — с недоверием произнесла девушка и заглянула за дверь. — В самом деле есть, и полотенце висит, и мыло лежит, чудеса, — проговорила Виктория и усмехнулась.

— Вы что, впервые едете в «СВ»? — спросил Александр.

— Да, впервые. Я вообще впервые еду в отпуск так далеко. Обычно мои отпускные денечки проходили в Липецкой области, в деревне Хмеленец, у моей родной тетушки. Она несказанно радовалась моему приезду — по причине того, что могла использовать мой молодой организм, тренируя его на прополке ее бесконечных грядок. В течение всего отпускного месяца мне приходилось избавлять овощи от вредных сорняков. Лопата укрепляла мышцы на ногах, чтобы не было целлюлита, а тяпка — мои бицепсы, чтобы я могла дать сдачи любому, кто попытается меня обидеть.

— А вас что, кто-то пытается обидеть? Неужели на такое хрупкое существо кто-то посмеет поднять руку? — спросил Александр.

— Хрупкое? — усмехнулась Вика. — Называйте вещи своими именами — не хрупкое, а тощее. И никакое я не существо!

— Насчет существа я пошутил, не обижайтесь, а вот насчет остального — я говорю совершенно серьезно. Я вижу вас хрупкой и, как мне кажется, очень беззащитной.

— Ну, это вы зря, защитить себя я как раз умею, — взъерошилась Вика.

— Я за вас рад, если так, — улыбнулся Александр, показывая ровный ряд белых зубов.

В это время поезд дернулся, и Вика врезалась в Александра, как в бетонную стену, при этом капитально отдавив ему ногу.

— Простите, — пролепетала она. — Я не виновата.

Вагон снова дернулся, Вика машинально, ища точку опоры, чтобы не упасть, схватилась за рубашку Александра — и тут же услышала треск отрывающихся пуговиц. Она зажала рот рукой. Помимо оторванных пуговиц, на белоснежной ткани четко отпечатались грязные ладони Вики. Правда, после того как мужчина побывал под вагоном поезда, когда лазал за кольцом, она уже не выглядела такой белоснежной, но все равно пятерня Виктории сильно выделялась на ней.

— Я постираю и зашью, — вытаращив испуганные глаза, пролепетала девушка.

— Не стоит беспокоиться, эта рубашка мне давно не нравилась, — проговорил Александр. — Я уберу ее в чемодан именно в таком виде, на память о вас, — хитро посмотрел на Вику мужчина, от чего девушка неожиданно смутилась.

«Что это со мной?» — задала она вопрос самой себе.

Поезд тем временем медленно набирал скорость. Вика раскрыла свой допотопный чемодан и достала белый спортивный костюм, щетку для волос, тапочки, косметичку и средства личной гигиены.

«Скорей бы подальше отъехать, чтобы уже можно было пойти и умыться», — подумала девушка и нетерпеливо посмотрела в окно.

— Интересный у вас чемодан, давно таких не встречал, — сказал Александр, с любопытством рассматривая «раритетную» вещь.

— Да это тетка моя из деревни его притащила, когда приезжала в Москву поросенка продавать, — махнула девушка рукой.

— Кого продавать?

— Ну, мясо, свинину парную. Неужели непонятно? — удивленно приподняв брови, проговорила Виктория.

— А, понятно… — протянул Александр, на самом деле мало что понимая.

Вика фыркнула.

— А вы, значит, в память о том поросенке решили с этим чемоданом в отпуск поехать? — подавляя приступ смеха, спросил Александр.

— Если честно, я так торопилась, что даже и не соображала, куда именно вещи закидываю. Если бы мне в тот момент мешок из-под картошки сунули, я бы даже не заметила, — ответила Вика, продолжая перебирать свои вещи.

— Кто же это вас так торопиться заставил? Вроде в отпуск не спеша собираются? — удивился Александр.

— Это не в моем случае: я узнала, что уезжаю в отпуск, буквально за несколько часов до отправления поезда. У меня даже еще билета не было.

— Странная вы женщина, — улыбнулся спутник и опустил голову.

— Ага, все так считают, я абсолютно непредсказуема, — махнула рукой Вика и вдруг увидела, что Александр беззвучно смеется.

— Что это вы смеетесь? — нахмурилась девушка.

— Я представил вас с мешком за плечами, — продолжая смеяться, ответил Александр.

— А что тут смешного? Эту школу мы тоже проходили, мешки с картошкой только так и перетаскивали с огорода в погреб.

— А вы куда отдыхать едете, если не секрет? — задал вопрос Александр.

— В Сочи, на три ночи, в санаторий «Россия».

— А почему только на три ночи? — удивился он.

— Да нет, это просто поговорка такая, — засмеялась Вика. — Я еду на 24 дня, правда, уже два дня просрочила, да вот еще дорога туда и обратно. Так что получается полных 20 дней.

— Надо же, — удивился Александр, — я тоже в «Россию» еду. Меня, можно сказать, насильно с работы выпихнули, чтобы я подлечил свой остеохондроз.

Вика удивленно посмотрела на мужчину:

— Про вас не скажешь, что вы хондрозник!

— А что здесь удивительного? Приходится много работать с бумагами, поэтому я часто просиживаю по несколько часов за столом в полусогнутом состоянии, отсюда и остеохондроз. А вот вам действительно не помешает лечение, вы… какая-то изможденная.

— Ага, как моя подруга говорит, «ходячий Освенцим». Сейчас-то еще ничего, уже, можно сказать, отъелась, вы бы меня раньше видели!

— Вы что, голодали? — с удивлением спросил Александр.

— Как вам сказать? Зарплата была не ахти какая, а у меня трехкомнатная квартира. Она мне от родителей осталась. Они шесть лет назад погибли, оба сразу. Отец выпил немного и купаться полез, видно, судорогой его свело, тонуть начал. Мать увидела, бросилась его спасать, так вместе и утонули. В деревне это было, мужики их только через час нашли, но, конечно, было уже поздно. Так вот, на оплату этой квартиры уходила почти половина моей зарплаты, плюс свет, телефон… И одеться хоть более-менее прилично хотелось. Вроде молодая еще, не в тряпье же ходить? Ну вот, как купишь какую-нибудь вещь — и сидишь потом на кефире с хлебом. Обычная история для нашего времени. У тетки просить стыдно, она уже немолодая, пора самой ей помогать, а я вдруг приеду попрошайничать. Потом вот Виктор взял к себе на работу, платил хорошо. Целый год я практически на долги работала и все так же во всем себе отказывала, а когда рассчиталась, тогда уже и начала понемногу шиковать. Я только-только человеком себя почувствовала, и на тебе, беда такая… — и Вика обреченно махнула рукой.

— Что за беда? — заинтересованно спросил Александр.

— Убили его вчера бандиты, а теперь и меня ищут, — округлив глаза, прошептала Виктория.

— А вас-то за что? — удивился мужчина.

— Так при мне же все случилось! Ясно, за что, — ответила девушка.

Александр вытаращил на Вику глаза:

— Вы не хотите мне все подробно рассказать?

— Хочу, только не сегодня, а завтра. Я уже с ног валюсь от усталости и вообще от всего пережитого. Ведь сегодня уже приходили ко мне, чтобы убить — и убили! Только не меня, а мою соседку, перепутали нас, одним словом. Ой, не могу я сейчас об этом говорить, так хочется скорее умыться, а потом спать, — сморщилась Виктория, как от зубной боли. Она не понимала, почему вдруг все рассказала этому мужчине.

«Может, синдром случайного попутчика сработал?» — подумала Вика, но где-то в глубине души возникла уверенность, что Александру можно полностью довериться и наконец-то выговориться.