Качели времени. Лабиринт времени

Ирина Михайловна Кореневская, 2023

Что сильнее – любовь, ненависть, чувство долга, вины, благодарности? Сплетаясь в немыслимый клубок, такие чувства способны дать совершенно неожиданный эффект. Но какие из них победят в итоге и победят ли?Александре предстоит в очередной раз проявить героическую сторону натуры, и попытаться спасти любимого мужа из лап заклятых врагов, уберечь его от ужасной доли… Или остаться вместе с ним, в случае провала. Разделить на двоих смерть, как делили они до того жизнь. Девушка сама не уверена в своей победе, но в случае поражения осуществит задуманное, тем самым повторив выбор Хроносов.Саше снова придётся пуститься в опасное путешествие, выиграть битву и войну. Но нужно сделать и кое-что потруднее – встретиться лицом к лицу со старым врагом. С предателем, который повинен во многом. И простить, либо стереть его в порошок. И то, и другое достаточно сложно, но Александра решала ещё и не такие задачки. Что выберет в итоге героиня, а главное – как это повлияет на выполнение её основной миссии?

Глава седьмая. Так чей же это был сон?

Пустота вокруг напрягала, и даже слегка била по глазам. Что это такое и где я нахожусь?

— Спокойно, Саша. Всё в порядке. — раздался голос Даниила.

Услышав его, я и правда успокоилась. Если Дан рядом, и правда всё в порядке. Но всё-таки, где мы?

— Знаешь, это очень необычное место. — начал Хронос, как всегда услышавший мои мысли. — Это наши сны.

— Наши? Твои или мои?

— Общие. Так получилось, что мы с тобой настроились друг на друга во сне. И теперь имеем удовольствие наблюдать эту темноту.

— Почему темноту? Раньше, когда ты приходил в мои сны, всё было иначе!

— Я в это время бодрствовал, и создавал иллюзию, которую ты видела. Теперь же мой уставший мозг отдыхает, а потому в этот раз мы видим кино без картинок.

— То есть, ты спишь? И я влезла в твой сон? — похоже, до меня начала понемногу доходить суть происходящего.

— И при том весьма бесцеремонно, должен заметить. — не упустил случая меня повоспитывать вредный старший родственник.

— Я себя во сне не контролирую. Но как так получилось? Разве тебя, телепата высшей категории, можно застать врасплох, и беспрепятственно вторгнуться в твои мысли, когда ты спишь?

— Вовсе нет. Всё не так просто. Всё гораздо проще. Ты настроилась на меня, так как думала обо мне… Думала?

— Ага. — согласилась я, вспомнив свои размышления об энергетических двойниках.

— Вот и я думал. И таким образом мы настроились на волны друг друга.

— Какие волны? Ты можешь понятнее говорить?

— Я постараюсь. Но учти, это будет длинная лекция.

— Ничего! У нас вся ночь впереди.

— Ещё четыре года назад ты бы в ужасе отказалась от подобной перспективы.

— Это было четыре года назад. Надоело быть неучем… И потом, ты знаешь столько всего интересного. Я тоже хочу.

— В свете последних новостей это опасный признак. Ну да ладно, ты же не отстанешь.

Я мысленно кивнула и Даниил начал повествование.

В этом мире ничто не ново. И пусть каждый год люди что-то изобретают в области техники — они только копируют то, что уже было когда-то создано природой. В большей части это касается человеческого мозга, который, вот уж парадокс, является самым неизученным органом. Тем не менее, упрощённые его копии люди выпускают регулярно.

— Например, компьютер. — объяснял Хронос. — Дабы тебе было понятнее, я буду проводить аналогию с ним.

Человеческий мозг, по версии Даниила, весьма похож на компьютер с выходом в интернет. Подсознание здесь является операционной системой, сознание же — выходом во всемирную сеть, точнее устройством, которое обеспечивает входящую и исходящую связь.

И то и другое работает постоянно, и взаимодействует между собой, обеспечивая стабильную производительность нашего"жёсткого диска". Однако в то время, когда сознание включено на полную силу, в период бодрствования, подсознание находится в фоновом режиме. Мы отправляем и принимаем информацию, которая записывается в нашем мозгу для дальнейшей обработки. Существует и система быстрого реагирования, отвечающая за поверхностный анализ ситуации, и выдающая быстрый ответ. Однако более глубинную оценку может дать наше подсознание, поработав в полную мощь.

Это случается тогда, когда мы ложимся спать. Каналы приёма и отправки информации, которыми является наше сознание, теперь переходят в фоновый режим и снижают обороты производительности. Происходит анализ при помощи резервов подсознания. Подобный анализ более обстоятельный, результатом его может стать новое открытие, например.

— Менделеев увидел свою таблицу во сне. — разглагольствовал Даниил. — Подозреваю, что и Ньютон под яблоней не научные труды писал, а просто бессовестно дрых.

Подсознание, как и операционная система имеет жёсткие рамки, в которых и действует. Мы можем создать документ, картинку, изменить название папки. Но поделиться изменением с миром невозможно, если на компьютере отсутствует выход в интернет. Однако процессы оценки, обработки и анализа вполне могут происходить и без этого.

— Получается, подсознание важнее? — поинтересовалась я.

— Для компьютера операционная система, безусловно, важнее — он без неё работать не будет. Человек, в принципе, тоже. Однако если допустимо функционирование компьютера без выхода в интернет, то человек без связи со внешним миром функционировать не станет. Поэтому здесь важно и то, и другое. Когда у нас выключена связь с внешним миром, мы либо спим, либо в коме, либо сошли с ума. Это состояние, при котором на внешние раздражители не реагируешь. Сознание же, заметь, включено постоянно. Даже когда ты спишь. Да и подсознание может прорезаться вовремя бодрствования. Люди склонны называть его сигналы интуицией.

Сознание, находясь в фоновом режиме, тоже может влиять на работу подсознания и подавать свои сигналы. Во сне иногда мы слышим, как кто-то разговаривает рядом с нами, можем реагировать на шум, свет и даже запах. Всё это является дополнительной информацией, которая влияет на процесс работы подсознания. Ну а сны, которые мы видим — это визуализация обработки и оценки. Иногда она очень запутана и непонятна, как и принцип работы какого-либо механизма. Но те же психологи, например, могут разобраться в сновидении, как, к примеру, технолог разбирается в той или иной схеме.

— Это всё понятно. — снова кивнула я, переварив информацию. — А что там с нашими волнами, которые друг на друга настроились?

— А это уже особенности телепатии. — принялся отвечать Даниил.

Принцип действия телепатии, в свою очередь, можно сравнить с принципом работы телефонной связи. С одним только исключением: хороший телепат всегда"дозванивается", куда хочет и при этом может запретить дозвон в свои мысли. При осуществлении телепатического сеанса, он может как и просто подслушивать то, что происходит в голове у абонента, так и вступить с ним в разговор. В обоих случаях связь обеспечивает наше сознание, выполняющее роль передающего устройства.

В нашем же столкновении и вовсе нет ничего удивительного. Дело в том, что сознание телепата всегда работает более шустро, нежели сознание не телепата. И, находясь во время сна в фоновом режиме, оно всё же более активно, чем у обычного человека. Получается, что я"набрала номер"Даниила, а он услышал это, и мне ответил.

— А почему у меня раньше так не случилось? — удивилась я. — В Атлантиде, например. Там я чуть ли не каждый вечер засыпала, думая о тебе.

— Мне даже приятно, что ты обо мне так часто думаешь. — усмехнулся Дан. — А если серьёзно, ты же тогда не работала над улучшением своих телепатических навыков. Поэтому вот это все было тебе недоступно. Что тут сказать — растёшь, девочка.

— Спасибо. — хмыкнула я.

Обстановка вокруг меня изменилась. Темнота ушла, уступив место рассвету. Оглядевшись, я обнаружила себя на небольшой веранде светлого, уютного на вид домика. От веранды протянулась полоска чистого, белого песка, метров двадцать пять в ширину. А сразу за ним начиналось море. Волны лениво наползали на берег, оставляя на нём пену, и с шипением откатывались обратно.

Крыша слегка нависала над верандой и под этим навесом располагался столик с двумя плетёными креслами рядом. Одно из них уже занял Даниил, разливавший по чашкам кофе, из стоящего тут же кофейника. В другое он кивком головы предложил сесть мне.

— Разбудила? — поинтересовалась я.

Мне мгновенно стало стыдно. Вторглась в мысли к человеку, поспать не дала…

— Нет, что ты. Это сон. Мой, в который я решил тебя пригласить. — улыбнулся мужчина.

— Ты же мне чуть раньше сказал, что творишь картинки и сны, только когда бодрствуешь.

— Чужие сны. Свои я волен выбирать по настроению. Вот и решил: сколько можно тебя в темноте держать?

— Здорово. — кивнула я, принимая чашку с горячим напитком. — Я бы тоже хотела выбирать сны по настроению.

— Не советую. — покачал головой Дан. — Это не так уж и здорово.

— Но почему?

Хронос снова пустился в объяснения.

Сон, по сути своей, является иллюзией. Нет, иногда он способен стать сигналом о том, что что-то не так у человека. Проблемы, дурные мысли становятся кошмарами. А иногда во сне приходит решение, над которым человек долго бился… Но телепат может сам выбирать себе сны, и тут заключается главная опасность.

Конечно, в здравом уме никто не станет отдавать предпочтение кошмарам. Поэтому сны, по большей части, снятся приятные. Мужчина упомянул, что поначалу в своих снах он вызывал счастливое прошлое на родной планете. Засыпая во вневременности, он как будто переносился к себе домой, играл с сыном, общался с родными, подолгу гулял по родному городу… Но у этих счастливых и радостных снов был и недостаток: рано или поздно приходилось просыпаться.

— Иногда жутко хотелось остаться в собственном сне. Не возвращаться в реальность, где всё иначе. Вспомни: наверняка у тебя бывали такие сны, после которых ты чувствовала некоторое разочарование. Возвращаясь в реальный мир сожалела о том, что тут всё не так. И даже жалела о том, что приснился счастливый сон.

Я кивнула — бывало и такое.

— Вот и у меня бывало. — грустно улыбнулся Дан. — Постепенно я понял, что не стоит жить прошлым. И потому сны программировал иные. Без участия тех, кто остался в другой жизни. Что-нибудь тихое и спокойное. Природное. Или же созвездия, среди которых потом и гулял, разглядывая их, изучая. Иногда заходил в гости в сновидения к разным людям, болтал с ними. Они думали, что это просто сон и не придавали моему появлению большого значения. А иногда я просто перемещался мысленно в свою лабораторию и работал.

Я покачала головой. Всё-таки Хронос неисправим.

— Да, я трудоголик, и горжусь этим! — согласился мужчина.

Я осмотрелась по сторонам. Солнце уже наполовину показалось из-за горизонта, посылая тёплые лучи. День в этом сне обещал быть жарким. Практически идеальное место. Очень спокойное, но такое красивое! И красок-то всего ничего: белый песок, светлое дерево веранды и дома, сияющее золотом лучи и самые синие в мире небо и море. Если бы не солнце, позолотившее воду, я бы не смогла угадать, где заканчивается одно и начинается другое.

— Здесь так хорошо. Тепло, солнечно, ясно. Тебе подходит. — кивнула я. — Почему же во вневременности вечно пасмурно? Только ли из-за того, что энергии тратится меньше в таком режиме?

— Не только. Спасибо — приятно, что ты думаешь о тепле и солнце в контексте со мной. Но на самом деле, Саша, я совершенно иной. Уже давно не солнечный мальчик. И даже не знаю, был ли им.

— Был. Я тебя, конечно, тогда не знала… Но уверена, что был. У тебя улыбка солнечная и добрая.

— И очень очаровательная! — не преминул подчеркнуть Хронос, улыбаясь. — Но это было очень давно. Теперь же я просто уставший человек. Пасмурный и дождливый.

— Но и в твоём вневременном лесу иногда появляется солнце.

— И сам я порой нахожу силы ещё пожить. Спасибо тебе, девочка. В последнее время искра жизни теплится во мне только благодаря вам: тебе, и всей нашей семье.

— Рады стараться. Ещё бы так постараться, чтобы тебе уходить не пришлось…

— Нет. Надо. Я устал. Тут же дело не только в закончившейся энергии. Я устал от воспоминаний, снов и мыслей. Я покоя хочу.

— Понятно. — кивнула я. — Ты его заслужил.

— Я надеюсь на это…

Помолчав, я снова огляделась.

— Интересно, а это место есть в реальности?

— Было. Мы сидим на веранде моего дома из прошлой жизни.

— Ты же сказал, что не возвращаешься в прошлое во сне.

— Я не возвращаюсь к людям прошлого. Сейчас я здесь с тобой. От дома же остался только внешний вид. Его самого давно нет, и я даже не представляю его внутри. Ты можешь постараться зайти внутрь, но там ничего нет.

— Но есть что-то прежнее?

— Небо и солнце. Они всегда остаются неизменными. Как вечность.

— А море?

— Море течёт и изменяется. Как наша жизнь. Просто оно более бесконечно.