Каникулы в Лондоне

Ирина Мельникова

Ларри Таннер – восходящая звезда Великобритании, чья улыбка через экран прожигает девичьи сердца насквозь. Однако менеджер певца решил, что пора расширять горизонты и завоёвывать мир. А что может быть лучше, чем фиктивный роман? Но не просто «выход в свет» с новой красивой девушкой… Здесь должна быть интрига!Во время отдыха в России менеджер подмечает девушку, которая, по его мнению, отлично впишется в выдуманную историю. Однако уговорить её на авантюру оказалось лишь одной из трудностей…

Глава 17

До выхода оставалось пятнадцать минут, и звёзды — не мировой величины, но всё-таки — многих из них я только вчера видела по британскому телевидению, а уже сегодня — вживую, — томились у передвижных трейлеров в ожидании своего выхода на красную дорожку. Кто-то делал селфи, кто-то просто стоял, уткнувшись в экран крутого мобильника, и почти никто ни с кем не общался.

Через десять минут мне это наскучило, и я заявила Ларри, что должна отойти на минутку. Он хмуро взглянул на меня, но уточнять куда и зачем не стал. И на этом спасибо.

Уборную я нашла без труда, к ней вели указатели. Оформлено здесь всё было по высшему классу, словно мы были в шикарном отеле — зеркала в пол, подсветка сверху и по бокам, бесшумные сушилки для рук.

Поправив наряд перед зеркалом и мысленно настроившись на нужный лад, я дёрнула дверь, но она не поддалась. Я напряглась и дёрнула чуть сильнее. Ещё сильнее. Закрыто.

Прежде чем до меня дошло, что случилось, я всё ещё дёргала дверь, пытаясь понять, не заклинило ли замок, и в ту ли сторону я толкаю. Но вскоре сомнения были развеяны. Меня заперли. Скорее всего.

Ну и что теперь делать? Кричать, как ненормальной, чтобы меня выпустили? Или надеяться, что кому-то ещё приспичит зайти сюда перед самым началом церемонии, и этот кто-то позовёт ещё кого-то, чтобы открыли дверь…

И в этот момент до меня донеслись звуки музыки.

— О, нет, — процедила я, морщась как от кислого лимона. Торжественная церемония началась. А я тут.

Блин!

И что там делает Ларри?

Пойдёт теперь без меня?

Вот блин!

В этот самый момент мой телефон завибрировал, и я увидела его имя.

— Ты скоро? — без предисловий осведомился он не слишком добрым, впрочем, привычным уже тоном.

— Я бы с удовольствием оказалась сейчас рядом с тобой, но, видишь ли, меня заперли, — стараясь не поддаваться панике, процедила я.

— Что? — переспросил он.

То ли не расслышал, то ли… расслышал. Кажется, такой поворот для него тоже стал неожиданностью.

— В какую сторону ты пошла?

— В туалет.

— Я понимаю. В какой?

— А сколько их тут? — совсем раскисла я. Теперь меня точно никто не найдёт.

Как можно подробнее я попыталась описать свой маршрут, после чего Ларри бросил короткое:

— Ладно. Постараюсь что-нибудь придумать, — и отключился.

Прошло долгих десять минут, во время которых я вся извелась. Меня уже мало заботил мой внешний вид. На глазах набухали слезы, и только небольшая надежда на то, что я всё-таки выйду отсюда засветло, не давала мне разрыдаться. Не хочу показываться людям в таком виде.

Я подвела Ларри. И Пола.

Но разве могла я подумать, что всё обернётся вот так? Что, я не могу даже в туалет спокойно сходить и всё время вынуждена ожидать подвоха?

Ключ в замке зашевелился, и я тотчас обрела боевую готовность.

— Побыстрее, пожалуйста, — донесся до меня приглушённый голос Ларри, и в этот момент дверь открылась.

Я увидела темнокожего парня в форме рабочего, который открыл мне дверь с широкой белоснежной улыбкой, и стоящего за его спиной Ларри — с полностью противоположным выражением лица.

Он без лишних церемоний вытащил меня на свет Божий со словом:

— Быстрее, — и потащил в сторону массового скопления знаменитостей.

Не оборачиваясь, мы в унисон крикнули парню «спасибо» и помчались к выходу на красную дорожку.

Блин, у меня, наверное, глаза заплаканные…

— Я нормально выгляжу? — на ходу поинтересовалась я, почти постоянно глядя себе под ноги и стараясь не вывернуть ноги на шпильках. На такой скорости и на плоской подошве есть шанс упасть, что уж говорить про мой «сногсшибательный» во всех смыслах образ.

Ларри бросил на меня быстрый взгляд и ответил привычно и коротко:

— Нормально.

У места, где мы ожидали своего выхода, почти никого не осталось.

— Таннер! Где тебя носит? — подскочил к нам мужчина с бейджем, как видно, организатор. — Вы следующие. Вы уже пропустили свою очередь, так что пойдёте сейчас. Вперёд!

Он буквально вытолкнул нас из-за шторки под свет супермощных прожекторов.

Секунда — и я оказалась на красной дорожке под сотней взглядов и тысячей объективов, под руку с Ларри Таннером. Отступать слишком поздно. Я должна притвориться счастливой. И неважно, что я пережила только пару мгновений назад.

Разогнув руку, Ларри переместил свою ладонь мне на талию, и когда его пальцы коснулись моей обнажённой кожи на спине, мне стало немного неловко. Но жутко приятно. У него были нежные пальцы. И я бы, наверное, не отказалась, если бы однажды у нас всё случилось по-настоящему. Чтобы он обнимал меня без этих камер и смотрел в глаза — по-другому, не так, как обычно, когда мы остаемся наедине. И характер имел чуть помягче. Или не чуть.

Так, стоп! О чём это я думаю?

Аня, ты бредишь! Это просто роль. Ты сражаешься за свою цель, Ларри пытается отвоевать своё место под солнцем. И если завтра у каждого из вас это получится, вы станете не нужны друг другу. И ни капли романтики в этом нет. Такая вот правда жизни.

Когда мы наконец прошли эту бесконечно длинную, битком забитую репортерами дорожку и заняли своё место за столиком перед главной сценой с огромным экраном, где будут транслировать фильм, я наконец смогла выдохнуть.

— И как ты это провернул?

Ларри пару секунд смотрел на меня, словно пытаясь понять, о чём речь, а потом хмыкнул и неожиданно выдал:

— Мне нравится твой акцент.

— Прекрасно, — покачала головой я.

— Я серьёзно.

— Ты знаешь, я сегодня сосчитала и получилось, что ты уже тысяча восемьдесят седьмой человек, который говорит мне об этом. Это что, английская вежливость?

Ларри засмеялся и в этот момент как будто превратился в какого-то другого парня. В настоящего Ларри. Правда, совсем ненадолго.

Фильм оказался наискучнейшим. Вроде бы поучающим о том, как надо жить, но слишком навязчиво, а потому не слишком успешно. С демонстрацией неприкрытой правды жизни. Со множеством спецэффектов и матерной бранью. Фу!

Я заметно скисла, и это не укрылось от моего спутника.

— В восторге от фильма? — поддел меня Ларри. — Хочешь, открою секрет, как стать счастливей? — наклонившись к моему уху, прошептал он. — Вот тебе кола. А это круассан. Держи. Ешь, — произнёс он и широко улыбнулся.

Пожалуй, эта улыбка развеселила меня больше всего. И я с удовольствием откусила от булочки.

— Лучше есть, чем смотреть этот бред.

Тем более бесплатно.

Тем более если ты в стране на птичьих правах, и каждая копейка у тебя на счету.

Ларри не стал комментировать моё мнение по поводу фильма, поэтому я так и не узнала, понравилось ему или нет.

На вечеринку в честь премьеры мы не остались. Водитель завёз домой сначала меня, потом Ларри. Напоследок я сказала ему «спасибо» — больше за момент с круассаном (ну и за спасение, конечно), чем в целом за вечер, потому что всё остальное время Ларри был привычно молчалив и словно бы равнодушен. Однако и это было хоть что-то!

Ларри недоумённо взглянул на меня, а потом его лицо посетила слабая полуулыбка.

— Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, — улыбнулась я и по порыву сердца потянулась к нему и чмокнула в щеку.

Просто потому, что девушка имеет право поцеловать своего парня. А раз с нами есть посторонний, то мы и должны играть, правда?

Дома вся магия вечера окончательно утратила силу. Оставшись в одиночестве, я буквально физически ощутила на себе, насколько тяжёлым оно бывает.

Где-то неподалёку завывала собака. Изредка по асфальту шумели шины. Телевизор, обычно служивший мне фоном, в этот раз не спасал.

Я сидела одна в чужой квартире, в чужой стране, и рядом не было ни одного человека, который мог бы ко мне прийти.

Проворочавшись с боку на бок десять минут, я включила ночник и зашла в Интернет с телефона. Побродив по сайтам, зашла в посвященную Ларри группу. Там уже было достаточно наших фото, в том числе с только прошедшей красной дорожки.

Выглядела я, на собственный весьма придирчивый взгляд, неплохо. Но вот комментарии… Они снова убили всю веру в себя. И я в сотый раз поклялась никогда больше их не читать, заранее зная, что нарушу обещание и в сто первый. Было несколько и приятных — вероятно, от тех поклонниц, которые ценят музыку Ларри, а не его самого как заветного принца из сказки. Но в основном… зависть, ревность, ущемлённое чувство гордости. Особенно задел меня ответ на вопрос предыдущего комментатора:

«И что он в ней нашел?»

«У красивых парней всегда „особые“ девушки».

Это же надо — оскорбить с такой изощрённостью!

И, словно этого мало, телефон в моих руках завибрировал, и на экране высветился незнакомый, но местный номер. Сердце предчувствовало неладное, но палец уже уткнулся в кнопку «ответить».

— Алло.

— Это Энн? — без предисловий выдали на том конце провода.

Худшие опасения подтвердились.

Это уже не первый звонок, и не первый мой номер. Не знаю, как они вычисляют. В ФСБ им не было бы цены.

И плевать им, что на часах уже полночь и для звонков время не самое лучшее. Кажется, доставить мне дискомфорт стало их целью жизни.

— Да, а вы кто? — осторожно спросила я.

— Я — подруга Ларри.

— Что-что?

Это что-то новенькое. Так и представляю себе эту шестнадцатилетнюю школьницу с крашенными прядями, которая сидит сейчас на кровати, поджав под себя ноги, напротив на стене — плакат Ларри Таннера, и, что самое страшное, она сама почти в это верит.

— Я — подруга Ларри. Знаешь, куда он поехал после премьеры? Он не любит тебя! Мы были вместе. И будем.

Похоже, насчёт возраста я всё-таки промахнулась. Не больше тринадцати.

Девушка явно ждала истерики, ревности, визга, расспросов или угроз. Но, обламывая все её коварные планы, я равнодушно сказала:

— Да? Ну поздравляю, — после чего повесила трубку и, поставив телефон на полную беззвучку и убрав подальше, погасила свет, повернулась к стене и неожиданно быстро уснула.

Удивительно, но этой ночью я спала абсолютно спокойно, и даже бегущие за мной толпы разъярённых фанаток и хмурое лицо Ларри не снились. Иммунитет, что ли, стал вырабатываться?