Мир в глубине вечности

Ирина Короленко

Сумев оправдать себя и Виктора с помощью Блэка, Валерия возвращается домой. Но радоваться рано. Убийства продолжаются, становясь все более и более кровожадными. Виктор исчезает, а Валерия медленно проникает в новый для нее мир монстров. Она видит мир, который скрывается во мраке, невидимый другим людям. Мир, в котором она сама, ее друзья и соседи всего лишь еда. Пытаясь узнать хоть что-то об убийце, Лера и Блэк мечутся из стороны в сторону, когда в их доме появляется богиня подземного мира Хель, сестра Черного волка. Возможно, она сможет приоткрыть завесу тайны и помочь остановить приближающийся ужас. Но можно ли верить языческой богине? Как понять, где друг, а где враг в происходящем кошмаре?

Часть первая

Приближение конца

Глава 1

На этот раз поезд ехал значительно быстрее. Он практически не делал остановок, и это давало надежду, что скоро они прибудут домой. Домой хотелось очень. Отчего-то казалось, что там надежно, словно в крепости, окруженной глубоким рвом. Хотя, конечно, это была лишь иллюзия.

Лера начинала ненавидеть поезда. Когда-то давным-давно, ей нравилось путешествовать именно поездами. Плавные покачивания, ритмичный стук, много места давали свободно думать и свободно дышать. Но сейчас Валерия злилась на роскошную обстановку, свободное время, а, главное, на окружавших ее людей. И все-равно, что только один из них человек. Думать о том, кто и кем является, не хотелось. А потому Лера злилась. Так было легче продержаться все это время в замкнутом пространстве с этими тремя.

Все отличалось. Дело даже не в том, что кроме Ельса были еще Виктор и Блэк. Нет. Само поведение Гектора Ван Хельсинга разительно отличалось. Он делал вид, что абсолютно ничего не произошло, а это было лишь небольшое путешествие, ничем не омраченное.

«Гаденыш», — подумала Лера, глядя, как Ельс чопорно держит чашку с чаем, периодически поднося ее к губам.

— Вы должны понять, это лишь работа, — говорил он, обращаясь к Виктору. — Я действительно думал, что вы виновник всех этих убийств.

— Ну конечно, — равнодушно заметил Виктор, не глядя на него.

Блэк почти ни с кем не разговаривал, общаясь по большей части с Лерой. Даже сидеть он старался поближе к ней.

— Скажите, вы действительно не предполагаете, кто мог их совершить? — спросил Ельс, делая вид, что не замечает холодного к себе отношения.

— Нет.

— А в вашей среде ничего не слышно?

Лера навострила уши. Что-то изменилось в голосе Ельса. И конечно же, вампир должен был услышать это.

— А что, вы сами не можете поспрашивать в нашей среде? — вопросительно приподнял бровь он.

Ельс замялся.

— Понимаете ли…я не успел…и…Мы довольно быстро решили, что убийца это вы, и потому было нецелесообразно задавать какие-то вопросы остальным.

— Конечно, — понимающе кивнул Виктор. — Тем более, что зачем искать настоящего убийцу, если под рукой такой удобный кандидат?

Уровень напряжения тут же подскочил до запредельного значения. Леера насторожилась, боковым зрением уловила какое-то движение со стороны Блэка и поняла: конфликт таки наступил. Несколько дней Ельс ловко уходил от вызова, который ему то и дело бросал Виктор, но теперь деваться было некуда. Нужно что-то отвечать.

— Послушайте, Виктор, — медленно, точно подбирая слова, сказал Ельс. — Вы же должны понимать, что улики указывали на вас. У меня были свои сведения о том, что действует именно вампир. А что я мог подумать, когда увидел возле Валерии Андреевны древнего кровососа? Да еще находящегося с ней явно в личных отношениях? Она была свидетельницей одного из убийств, но молчала. Я решил, что она покрывает кого-то очень близкого ей. Вас.

— Конечно, конечно, я все понимаю, — опять закивал Виктор. — Наверное, это было озарение.

Ненависть сквозила в его словах. Глубокая, истинна. Не только что зарождающаяся и готовая все смести на своем пути. Нет. Эта ненависть была застарелой, уже въевшейся в каждую клеточку и неискоренимая. Только так мог ненавидеть вампир охотника.

— Хорошо, чего вы хотите? — злобно сверкнул глазами Ельс. — Извинений? Не дождетесь. Еще раз повторю: я выполнял свою работу. Меня воспитывали охотником, и как не вам знать это? Я привык искать и находить того, кто виновен.

— А давайте на «ты», — вдруг заявил Виктор. — Мы с вами ведь уже не чужие. Я так понимаю, ты потратил немало времени, изучая мою жизнь и жизнь Валерии.

Ельс начал наливаться краской. Леера вдруг подумала, что он сейчас лопнет. Но он, неожиданно, взял себя в руки.

— Да, перед Валерией Андреевной я должен извиниться, — он повернулся к Лере и произнес: — Валерия, я действительно собирал о вас информацию. Видите ли, когда я увидел рядом с вами Виктора, то в начале решил, что вы тоже вампир. Ну не верил, что такой древний вампир мог столько времени находиться рядом с человеком и не обратить его. Ее. Вас. Поэтому я уточнял, давно ли вас знают, не было ли каких-то странностей в поведении в последнее время, или, возможно, раньше. Но нет, все подтверждало, что вы — человек.

— Спасибо, — подала голос Лера. Деланное чувство вины Ельса мало интересовало ее. События последних дней ясно дали понять, насколько этот человек двуличен.

— Да, — Ельс немного растерянно глянул на Виктора, словно ища поддержки, но то лишь пожал плечами. — Потом я предположил, что Виктор использует вас как неофициального донора. Ну, а когда пришел первого января к вам домой и увидел… То, что вы вместе, то решил, что мои догадки верны. Впрочем, отчасти я был прав. Он действительно испил вас и имел влияние на ваш разум. Валерия, поймите, я был уверен, что нашел убийцу и все, все указывало на мою правоту.

— Интересно, а сколько раз вы были неправы, — тихо сказала Лера, не поворачивая головы, а все так же равнодушно глядя перед собой, — но у ваших обвиняемых не оказывалось своего Блэка, чтобы оправдаться?

— Валерия, вы… — начал Ельс и замолчал.

— А ведь она права, — подал голос Блэк. — Ты не задумывался над этим, охотник?

— Почему вы мне тыкаете? — возмутился Ельс.

— Потому что ты — мальчишка, — спокойно ответил Блэк, потягиваясь в кресле, словно чеширский кот. Хотя нет, сейчас он больше походил на тигра. Огромного шикарного котяру, внешне абсолютно не опасного. Но стоит ему только выпустить когти…

— Для меня ты — мальчишка, — продолжал Блэк, глядя прямо перед собой. — И для него тоже (кивок в сторону Виктора). Кто ты? Охотник? Чушь. Все, чего ты добился за свою короткую человеческую жизнь — это должность мальчика на побегушках для своего братца. Посуди сам: сейчас все, кто узнает о твоем промахе, будут опасаться охотника с пятном на репутации. Быть ложнообвиненным, что может быть неприятней? А тем более что, насколько мне известно, в последнее время в качестве наказания предпочитали именно смертную казнь. Твой брат сказал «Фас!» и велел принести дичь. Приказ ты выполнил безупречно. А теперь подумай, что будет дальше. Абрахам Ван Хельсинг чистенький, он смог оправдать невиновного вампира. А вот Гектор оплошал.

Он говорил спокойно, словно давно запланированную речь. Слова звучали ровно и равнодушно, а потому отчего-то становилось жутко.

Леера, уже не скрываясь, смотрела на Ельса. Тот покрывался пятнами, красными и уродливыми. Он осознавал правоту Блэка, а потому ничего не говорил. Его молчаливое согласие и ровный монолог словно переплелись и заполнили собой помещение.

— Да, я маленький слабый человечек, — наконец сказа л Ельси голос его вибрировал от плохо скрываемой ярости. — Но мой брат мне не хозяин. Я сам — сам! — выбрал путь охотника. Я мог стать одним из судей, но это не по мне. Выслеживать, выискивать, находить — вот то, что нужно. Это настоящая жизнь, а не великое сидение на троне. Да, это была ошибка, но ошибаются все. Все!

— Только вполне вероятно, — негромко заговорила Лера, — что пока вы приносили дичь, убийства продолжались. Из-за вашей ошибки гибнут люди.

Ельс злобно сверкнул в ее сторону глазами, резко встал и в два больших шага вышел вон.

— Ты понял, что он хотел узнать? — спросил Блэк, обращаясь к Виктору, когда дверь за Ельсом захлопнулась.

— Конечно, — кивнул вампир. — И…очень признателен, что ты помог заткнуть его.

— А может, вы меня просветите? — вмешалась Лера. Прищурившись, она переводила взгляд с одного на другого. Или ей показалось, или эти двое смогли найти способ договориться? При мысли об этом злость внутри начинала немного угасать.

Погоди, дорогая, ты мне еще пригодишься.

— Понимаешь, Лера, — заговорил Виктор. — Монстры ведь общаются. У нас есть свои бары, клубы, в которых мы встречаемся. Вот Ельс и пытался выяснить, не слышал ли кто из «наших» об убийствах.

— А сам он что, не может? — поинтересовалась Лера. Это становилось интересным: храбрый охотник на деле оказывался не таким уж и храбрым.

— Лера, представь, что будет, если он заявится туда, где множество таких, как я? — хохотнул Виктор.

— Ну, не знаю…Вы ведь живете по закону? Так чего же боятся, если ни в чем не виноват?

— А вы, люди, разве не опасаетесь представителей закона? — подал голос Блэк. — Те, кто могут контролировать твою жизнь всегда пугают. Как людей, так и монстров.

Несколько минут все молчали, словно обдумывая только что сказанное. Наконец леера спросила, нарушая наступившую тишину.

— А эти ваши…клубы…Что это такое?

— Клубы как клубы, — пожал плечами Виктор.

— Ну вы же там явно не пьете и не танцуете, — рассердилась Лера. Ее начинала раздражать манера Виктора говорить с ней так, словно она маленькая девочка и ее нужно заново всему учить и воспитывать. Хотя, конечно, как уже заметил Блэк, для них она действительно была девчонка.

— Бывает, что и танцуем, — сказал Виктор, слегка улыбаясь. — И пьем тоже. Такие клубы стали появляться не просто так. В них мы не только проводим время и общаемся друг с другом. А мы, поверь, общаемся. Но так же там есть доноры, к примеру.

— Кто? — не совсем поняла Лера.

— Да-да, доноры. Это специальные люди, которые добровольно кормят нас. Вампирам и им подобным дают кровь, суккубам — энергию. Раньше это было почти неосуществимо, потому как заканчивалось смертью человека. Но теперь…

— Теперь? — подсказала Лера видя, что он замолчал.

— Теперь у нас есть лекарства, которые очищают и восстанавливают организм человека. Поддерживают, помогают пережить кризис, заговорил Виктор вновь. — Конечно, для человека это все-равно не так безопасно, но зато нет летального исхода.

— Ну да, — кивнула Лера вспоминая, как Ельс опаивал ее своими зельями. — Тогда еще больше непонятно: откуда у вас все эти лекарства?

— Ван Хельсинги не только охотятся, — напомнил Виктор. — За четыреста лет они расплодились до нескольких сотен, неужели ты думаешь, что все они становятся «Ельсами»? их много и они внедряются о все нужные им отрасли: науку, политику, медицину. Знаешь компанию «ГолдФарм»? ну конечно знаешь, о чем это я…Она принадлежит Ван Хельсингам. Это ведь огромные деньги, а с их помощью можно получить все, что угодно.

Леера задумчиво кивнула. Нечто подобное она слышала от Ольги, суккубихи, с которой они были заперты в подвале замка, в ожидании смертной казни. Только она говорила о монстрах. Конечно, это очень удобно, когда нужные тебе люди на нужном месте. Или нелюди. Какая теперь разница?

— То есть, вы везде? — задумчиво произнесла она. И именно так вы решаете свои проблемы?

— Проблемы?

— Ну да, — пожала плечами Лера, вновь вспоминая суккубиху. — Убрать ненужный труп или свидетеля. Найти донора. Вряд ли их набирают через объявление в газете. Да и документы. Виктор, я ведь видела твой паспорт, по нему ты всего на два года старше меня. а диплом? Ты ведь работаешь. Или нет?

— Работаю, — подтвердил Виктор. — Я вампир, я должен уметь выживать в мире людей. А нигде не работающий субъект всегда вызывает подозрения.

— Даже мои соседи могут оказаться кем угодно, но только не людьми, — сказала Лера, непроизвольно съежившись в кресле.

— Нет, они люди, — заговорил вдруг Блэк. — Я бы почуял. Да и вообще, Лера, ты преувеличиваешь. Такие как Виктор встречаются не так часто. Я имею ввиду, что монстры в большинстве своем предпочитают прятаться, не контактировать с людьми. Они стараются отгораживаться, чтобы никто и никогда не смог из заподозрить.

Леера не знала, что можно ответить. Впрочем, Виктор тоже молчал.

— Хорошо, это я более-менее поняла, — наконец медленно заговорила она, переводя взгляд с одного на другого. — Хотя, конечно, у меня должно быть много вопросов, но почему-то ничего умного в голову не приходит.

— Просто ты устала, — мягко сказал Виктор. — Я чувствую это.

— А что с донорами? — поспешно спросила Лера, не желая продолжать эту тему. — Как их находят?

— По-разному бывает, — произнес Виктор, равнодушно глядя в окно, но Лера вдруг поняла, что ему не очень хочется говорить об этом. — Кто-то за деньки, и таких, кстати, много. А кто-то надеется, что его обратят.

— А еще существуют извращенцы, которым все это нравится, — в тон ему добавил Блэк.

— Возможно, — холодно ответил Виктор, сверкнув глазами. — Есть много вероятностей стать донором. А еще бывает, что двое влюбляются, и чтобы еще больше усилить связь друг с другом, что один соглашается отдать частицу себя возлюбленному. Думается, Ельс решил, что мы как раз такая пара.

— Ельс думает то, что ему хочется, — проворчала Лера, протягивая руку к своей чашке с чаем. Чай был холодный и она поморщилась, сделав глоток. — И еще вопрос, умеет ли он это делать.

— Его тоже можно понять, — заметил Виктор глядя, как Лера встает и наливает себе чай. — Пойми, чтобы нормально жить мне нужно в месяц убивать двух людей. Это минимум, лишь для поддержки, чтобы не голодать. Теперь вдумайся: убить двух человек. Конечно, даже пить кровь добровольно отданную это не то, что испытываешь во время настоящей охоты. Но все же… Мы живем по законам. Но иногда их нарушают. Ельс искал убийцу.

Леера осторожно попробовала чай — ей все время казалось, что Ельс опять что-нибудь подмешает ей в чашку — и внимательно посмотрела на Виктора. Он словно был чем-то недоволен. Хотя в нем самом что-то изменилось с тех пор, как они побывали в замке. Лера чувствовала это, хоть и не могла объяснить.

Впрочем, все они изменились. Особенно сама Лера. И она прекрасно осознавала, отчего именно. Ее жизнь никогда не будет прежней, а потому придется меняться самой.

— Жить по законам намного лучше, чем жить без них, — заговорил Блэк, поудобней устраиваясь в кресле и поворачиваясь к Виктору. — Знаешь, я ведь видел то, что было до вашей войны. Если говорит о вампирах, то они частенько устраивали резню лишь ради развлечения. Если хочешь знать: то, что вы творили во время войны детские забавы по сравнению с тем, что происходило до нее. Кстати, даже относительно мирные гули творили невообразимое. Могли нападать на живых, разорять кладбища.

— Да, мне рассказывали, — холодно произнес Виктор. — За то время, пока я был в Совете, нам приходилось наказывать тех, кто не смог сразу забыть своих старых привычек.

Лера непроизвольно содрогнулась. Он говорил так равнодушно, что становилось страшно. Словно убивать для него привычное дело, и с годами ничего не изменилось. От него веяло холодом, равнодушием и смертью. Валерия никогда не думала, что будет так думать о Викторе. Даже после того, как узнала, что он вампир, продолжала считать его своим другом. А теперь пред ней совсем другим. Словно маска, которую она видела все это время, начинала спадать.

— Ладно, мне пора отправляться спать, — заговорила Лера, стараясь поскорей выбросить из головы неприятные мысли.

— Да, за этими разговорами мы совсем упустили время, — Блэк потянулся, чуть не зацепив длинными ногами пуфик и резко встал, сразу заполнив собой значительную часть помещения. — Мне тоже пора отдохнуть.

Лера усмехнулась, пожелала всем спокойной ночи и отправилась в свое купе. Блэк вел себя так, словно она нуждалась в защите. Когда утром она выходила к завтраку он появлялся сразу же. И точно так же, вслед за ней, отправлялся спать. И Лера совсем не удивилась, если бы выйдя ночью застала его спящим у своих дверей.

Тьма. Она была кругом, куда только можно было глянуть. Она двигалась. Она приближалась. Еще чуть-чуть и она коснется руки. Она так близко, что можно уже ощутить ее холодную безжалостность. И тогда все, конец. Еще чуть-чуть… Еще немного и смерть…

— Лера, Лера, проснись.

Она сопротивлялась, не желая сдаваться просто так, без боя. Нет, нет, сражаться до последнего.

— Лера, проснись!

Всего лишь сон. Слава богу.

— Дай мне… воды, — прохрипела Лера.

Виктор отпустил ее, на секунду застыл, словно задумавшись, но все же поднялся и вышел. Леера попыталась подняться, но тело было словно из ваты, будто она всю ночь таскала камни.

Когда же это закончится? Кошмары, снившиеся ей каждую ночь, мучающие ее, изматывающие. Иногда они отступали, словно набирались сил, чтобы через некоторое время вернуться и вновь забрасывать ее сознание в сосущую пустоту ужаса.

Виктор неслышно скользнул в комнату и протянул ей стакан с водой.

— Может, включить свет? — спросил он, когда Лера выпила все одним залпом.

Она отрицательно помотала головой. Ей совсем не хотелось видеть вопрос в его глазах, а еще меньше хотелось отвечать на него.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Лера.

— Услышал, как ты звала на помощь, — ответил Виктор, присаживаясь рядом.

Он был так близко. Непозволительно близко. И почему-то в одной рубашке, хотя в поезде было довольно холодно, и ворот нараспашку так, что даже в темноте была видна бледная кожа груди и шеи.

Ах да, он же не мерзнет.

Лера непроизвольно села, обхватив руками колени.

— Что с тобой происходит? — спросил Виктор. — Я знаю, тебе снятся кошмары, это началось еще дома. Но я говорю даже не об этом. Лера, ты отстранилась от меня.

— А чего ты хотел? — она легонько коснулась кончиками пальцев своей шеи там, где никак не заживал след его укуса. — Виктор, ты обманывал меня много лет, а потом хотел обратить, не спросив согласия. И даже после этого ты не признался, что можешь читать мои мысли, внушать свои и влиять на мое сознание. Я все перечислила или осталось еще что-то?

— Сильно сокращенно, но все, — заметил он с улыбкой.

Он был так близко. Лера вдруг вспомнила, как однажды хорошо ей было в его объятьях, и как горячо умеют целовать эти холодные губы.

— Я никогда не внушал тебе свои мысли, — продолжал Виктор. — И не читал твои. Это было только в тот раз, когда Ельс разрешил нам поговорить. Лера, я никогда не смог бы поступить так с тобой. Если бы я хотел — действительно хотел — то мог давно обратить тебя силой. У вампиров много уловок для таких случаев.

— Ну да, Ельс мне рассказывал.

— Но я всегда хотел, чтобы ты полюбила меня. По-настоящему. Хотел, чтобы пошла за мной сама. И сама согласилась прожить со мной вечность. А потому я ничего бы не сделал во вред тебе.

— Это, конечно, все очень мило, — произнесла Лера, — но не могу сказать, что верю тебе.

Он выглядел так, словно она его ударила. Виктор говорил так открыто, так откровенно, что ему невольно хотелось верить. Ксаннф рассказывал, что Виктор единственный из вампиров, способный к эмоциям. А что если…

— Валерия, я должен это сказать, — вновь заговорил Виктор. — Мне действительно трудно признать, что я обманывал тебя. Годами. Но я просто не мог представить, что буду дальше жить без тебя.

— Но до этого ты же как-то жил, — прошептала Лера, кутаясь в одеяло. Хоть как-то, совсем немного, отгородиться от него.

— Ну конечно. И у меня были женщины до тебя. Ты ведь это хотела узнать?

— Мне нет дела до того, кто у тебя был до встречи со мной, — сердито ответила Лера.

Это была неправда. Лере хотелось спросить с ним, приводить свои примеры и доказательства. Ей хотелось доказать, что он все еще продолжает обманывать.

И безумно хотелось верить ему.

— Ну конечно тебе все равно, — мягко говорил он. — Но я расскажу, раз уж нужно быть честным. У меня действительно были женщины. И смертные, и подобные мне. Но никогда мне не приходилось чувствовать то, что я чувствую к тебе, Лера. Возможно, мне самому хотелось бы найти одну-единственную намного раньше. Но случилось именно так, как случилось. Я встретил именно тебя и именно сейчас.

— Но с чего ты взял, что я и есть одна-единственная? — воскликнула Лера. — Может, я просто очередная, следующая?

— Лера, я чувствую. Впервые за много столетий у меня такое ощущение, словно ко мне вернулась душа.

Как же ей хотелось… Чего же? Довериться ему? Поверить? Прикоснуться к его коже, оказаться в его объятиях? Как и любой женщине, ей хотелось быть защищенной. Как и любой женщине, ей хотелось поддаться эмоциям и чувствам и не думать о последствиях. Но она боялась. Боялась, что все эти мысли лишь оттого, что вампир укусил ее, и она хотела быть рядом со своим наркотиком.

— Да, Ксаннф говорил мне, что ты не такой как все, другой, — неожиданно громко сказала Лера. Все, что угодно, только заглушить предательские мысли. — И Блэк это замечал.

— Ксаннф? — довольно резко спросил Виктор. — А что еще он тебе рассказывал?

— Ну…он просто предлагал мне стать вампиром, — слегка запинаясь ответила она, вовремя вспомнив, что Ксаннф предупредил ее не предавать огласке все содержимое их разговора.

— И что ты?

— Я? — Лера нервно улыбнулась. — Сказала, что подумаю. Знаешь ли, когда такое предлагает древний вампир, трудно сразу отказаться.

Виктор слегка подвинулся, словно пытался получше ее рассмотреть.

— Лера, я, конечно, понимаю, что это довольно поздно, — заговорил он, — но пришло время задать этот вопрос.

По спине Леры пробежал холодок. Конечно, она догадывалась, что он хочет спросить. И знала, что ответит ему.

— Валерия, ты хочешь стать вампиром?

— Нет.

— Ты понимаешь, что именно я предлагаю? — спросил Виктор. Он словно хотел продолжать спорить с ней, убеждать, но что-то подсказывало ей, что именно такой ответ Виктор и ждал.

— Да, вполне, — ответила Лера просто.

— А мне кажется, что нет, — вскричал он. — Я предлагаю тебе бессмертие, вечную молодость. Только представь: навсегда остаться такой молодой, полной сил и энергии. И, кроме того, у тебя появятся новые возможности. Ты сможешь осуществить все, о чем когда-либо мечтала. Не нужно будет мечтать о будущем или переживать прошлое. У тебя будет масса времени, бесконечность для того, чтобы прожить новую жизнь.

— Но ведь за все нужно платить, — заметила Лера, ощущая, что не так давно спорила на эту тему. — И, если не ошибаюсь, плата за твое предложение не так уж мала…

— Лера… Да, тебе придется убивать. Ты просто не сможешь поступать по-другому. Жажда крови не просто сильна. Это… это больно физически и ее невозможно унять. Только кровь приносит облегчение.

— Это страшно то, что ты говоришь, — прошептала Лера, съеживаясь и желая еще глубже укрыться одеялом.

— Да, звучит именно так, — согласился Виктор, и она увидела, как сверкнули в темноте его глаза. Жутко, словно дикий зверь находился рядом с ней.

— Но нужно посмотреть на это с другой стороны, — продолжал он. — Ты получишь вечную жизнь.

— Да, и буду убивать людей, — воскликнула Лера, преставая сдерживаться. — Я не такая и не могу так поступать. Да я даже животных не смогу убивать.

— Лера, мы не питаемся кровью животных, — поморщился Виктор. — Это все выдумки. То есть, конечно, в голод можно перейти на такую пищу, но это все равно будет неполноценным.

— И это не может стать…альтернативой? — спросила Лера. Спросила просто так, из любопытства.

— Нет. Даже те, кто пробовал питаться таким способом рано или поздно срывались. И поверь, это еще хуже.

Лера молчала, стараясь не думать о том, что может быть еще хуже, и даже жалея, что вообще затронула эту тему.

— И все же, что ты скажешь? — заговорил Виктор. — Я знаю, это непростое решение, но мне нужно знать.

— Нет, Виктор, — повторила Лера. — Я не хочу.

Он смотрел на нее так, словно не знал, что сказать. А потому заговорила она.

— Я хочу прожить человеческую жизнь. Самую обычную, пусть и короткую. Я хочу состариться вместе со своими друзьями и со своей семьей. И я надеюсь, что буду не одна переживать все это. Мне хочется совершать ошибки и переживать, что чего-то не успела. Но я хочу! Хочу чувствовать, наслаждаться, смеяться. И переживать каждую минуту, потому что второй такой не будет.

Виктор смотрел на нее бесконечно долго. Лера даже начала ощущать какое-то внутренне беспокойство от такой тишины. О чем он мог думать? Или что-то решать?

Он так неожиданно оказался так близко, что Лера не успела удивиться. И поцеловал ее. Это был не целомудренный нежный поцелуй. Это было требование. Заявление о своих правах. Он целовал ее, словно впервые в жизни. Он целовал ее, словно в последний раз. Он легко коснулся ее спины. И от этого невесомого прикосновения по коже побежали волнительные мурашки.

Словно поняв, что именно она ощутила, Виктор сильно прижал ее безвольное тело к себе.

— Нет, Виктор.

Но он не остановился, словно не услышал.

— Нет, Виктор.

Сколько усилий ей пришлось приложить, чтобы сказать это.

— Виктор, остановись!

Он, наконец, услышал ее. И застыл. Лера видела, как внутри него происходит борьба. С желанием.

— Лера, — все же сказал он, но с места не сдвинулся. — Лера, мы оба хотим этого. Я знаю, что тебе трудно решиться, но ты хочешь этого не меньше меня.

— Да, хочу, — призналась Лера, освобождаясь от его рук. — Но это ничего не значит. Моя совесть не позволит провести с тобой ночь, а потом просто забыть о ней.

— Так и не нужно, — попросил Виктор. — Давай будем вместе. Сейчас и всегда. Даже если ты не захочешь становиться вампиром, я все равно хочу прожить эту жизнь с тобой.

Она молчала, не зная, что сказать. Самые противоречивые чувства боролись внутри нее.

— Лера, я тебя люблю.

Она зажмурилась, отчего-то страшась этих слов. Несколько раз глубоко вздохнула и сказала:

— Я знаю. Не могу понять почему, но я всегда верила тебе. И то, что ты укусил меня здесь совершенно ни при чем. Я почти влюбилась в тебя. Погоди, дай объяснить. Ты казался мне надежным, верным. Всегда был рядом со мной. Всегда приходил на выручку. И однажды я поддалась искушению. Но сейчас все изменилось. Я, ты, мой мир. И я не уверена, что теперь все хочу оставить так, как есть. Прости, но я не могу быть с тобой.

— Ты не права, Лера, — покачал головой Виктор. — Да, твой мир теперь совсем иной. Но я не изменился.

Затем он быстро поцеловал ее в губы и так же стремительно вышел. Несколько минут Лера смотрела на закрытую дверь, борясь со странным желанием выбежать вслед за ним. Но все же легла, укрывшись с головой одеялом. Она думала, что теперь проведет без сна всю ночь. Но, неожиданно, уснула.

Глава 2

До самого возвращения Лера не видела Виктора. Блэк все так же продолжал сидеть в кресле, словно глубоко погруженный в свои мысли. Зато Ельс разговаривал почти без остановки. Он словно собой пытался заполнить образовавшуюся паузу. И еще всячески старался вовлечь в разговор Леру.

— Кстати, я должен вам вернуть, — заговорил Ельс, когда три его последние попытки не увенчались успехом.

Леера рассеянно кивнула не вслушиваясь в то, что он говорил. Глубокое чувство антипатии к Ивану Харитоновичу у нее давно прошло. Ей просто не хотелось разговаривать ни с ним, ни с кем бы то ни было. Отчего-то Лера испытывала чувство глубокого стыда за то, что произошло между ней и Виктором той ночью. С чего бы это? Стыдиться нескольких поцелуев со своим любовником, пусть и бывшим, было совсем не в ее правилах. Тогда что? Просто эта гнетущая обстановка так на нее действовала. И недостаток воздуха.

— Вот, — сказал Ельс, выкладывая на стол небольшую папку.

— Что это? — спросила Лера, не двигаясь со своего места. Ее вполне устраивала, что между ними сохранялось приличное расстояние.

— Подойдите, — он сделал приглашающий жест, чему-то довольно ухмыляясь.

Лера пожала плечами, все же поднялась с кресла и подошла ближе. В папке лежали ее документы: паспорт, свидетельство о рождении и права.

— Что это? — недоверчиво повторила Лера, глядя на собственную фотографию.

— Не узнаете? Ваши документы.

— Откуда они у вас? — Лера начинала злиться, устав от постоянных кривляний Ельса. Он словно играл в «горячо-холодно», подпуская ее то ближе, то опять отгораживаясь.

— А вы что думали, мы вас контрабандой через пол Европы провезли? — удивился Ельс. — Конечно, я забрал из вашего дома документы. Кстати, в паспорте даже виза есть. Посмотрите, посмотрите, не стесняйтесь.

— Обалдеть, — сказала Лера, открыв нужную страничку. А замуж вы меня, случайно, не выдали? Или детей внебрачных приписали?

— Ну что вы, — он, вроде, даже обиделся. — Я сам ваши документы хранил, никому не отдавал.

— Ага, — только и смогла сказать Лера.

Рядом возник Блэк. Он с любопытством рассматривал корочки, которые держала Лера, а затем взял ее паспорт, повертел в руках и спросил:

— А мне можно такое сделать?

— Можно, конечно, — медленно проговорил Ельс, и Лера поняла, что Блэк ему не слишком нравится. Неужели обиделся?

— А что для этого нужно? — с любопытством спросила она.

— Фотография. И еще мне нужно время. Это ведь не такое и простое дело, — уже более уверенно продолжал Ельс. Вам ведь нужны хорошие бумаги?

— А вампирам вы какие делаете?

Голос Блэка прозвучал ровно, без какого-либо подвоха, но Лера все же бросила на него быстрый взгляд. Зачем он спросил? Опять хочет ввязаться в спор?

— Хорошие мы им делаем, — спокойно ответил Ельс. — Они полноценные члены общества, работают, платят налоги. А вы чем занимаетесь?

— Так, стоп, — воскликнула Лера, отбирая у Блэка документ. — Блэк, ты перестал грызться с Виктором и переключился на Ивана Харитоновича?

— Знаете, лучше зовите меня просто Ельсом, — вдруг устало произнес охотник. — В ваших устах мое имя звучит как ругательство.

— Да, так будет лучше, — невольно улыбнулась она. — А все же вы сможете сделать Блэку документы?

— Смогу, — вздохнул Ельс. — Он теперь один из нас.

Блэк ничего не сказал, лишь гневно сверкнул глазами. Лера кожей чувствовала, что ему не нравится такое определение. Он как-то проговорился, что по сути своей не монстр, а совсем другое создание. Более сложное, что ли.

— Вот и ладненько, — сказала Лера. — Фотографию мы как-нибудь сделаем.

Блэк отошел в сторону и вновь уселся в свое излюбленное кресло. Леера совсем не удивилась, если бы он забрал его домой.

— А жить он, я так понимаю, будет с вами? — уточнил Ельс, словно услышав ее мысли.

— Не со мной, а у меня, — поправила его Лера. — Блэк спас мне жизнь. Дважды. Как я сейчас могу от него отказаться?

— Дважды? — переспросил Ельс. — А когда же был первый раз?

— Долгая история, — отмахнулась Лера, совсем не желая об этом рассказывать.

— Ну да, — задумчиво произнес он, внимательно глядя на нее. — Знаете, Валерия, я начинаю подозревать, что вы немного идеалистка.

— Что?

— Вы слишком честны и следуете каким-то непонятным высоким принципам. Мне они, по крайней мере, не понятны.

— У вас они тоже есть, — резко ответила она, не зная: обидеться или еще рано. — И именно благодаря вашим принципам мы сейчас здесь сидим.

Ельс вдруг рассмеялся. Громко, от души.

— Да, Валерия, я в вас не ошибся. Теперь понятно, почему…

Он замолчал так же неожиданно, как и начал смеяться. Леера немного растерянно смотрела на него, не понимая, чем может быть вызван такой перепад настроения. И что он хотел сказать? Нет, все же это странный человек.

— Кстати, еще вот это, — словно вспомнил Ельс, нагнулся куда-то под стол, чем то там зашуршал, а потом положил прямо перед Лерой револьвер.

Она ойкнула и застыла, глядя на оружие с некоторым страхом.

— Это вам, — осторожно сказал Ельс, видя, что она молчит.

— З-зачем? — запинаясь спросила Лера.

— Для защиты, — пояснил он.

— От кого? — спросил Блэк, возникая рядом. И на этот раз вопрос его прозвучал угрожающе.

— Теперь у Валерии Андреевны много врагов, — спокойно пояснил Ельс, глядя на него. — Вы сами так не считаете?

— Я смогу ее защитить. Сам, — прорычал Блэк, нависая над Лерой и это грозное движение привело ее в чувство.

— И на работу со мной будешь ходить? — уточнила она. — Отойди, пожалуйста, ты мне весь свет заслонил.

— Если понадобиться — буду, — ответил Блэк, немного отступая.

— Ну уж нет, — твердо сказала Лера. — Я так жить не привыкла. А я собираюсь жить, а не бояться.

— Лера, ты не понимаешь…

— Нет, Блэк, я все понимаю. И собираюсь найти ту тварь, что потрошит людей в моем городе. И если ты не хочешь мне помогать, значит не мешай!

Она словно вновь стала самой собой, а не постоянно заплаканной и запуганной жертвой, которую Ельс вез почти две недели назад на суд.

— Хорошо, Лера, это твой выбор.

Сказав это Блэк сделал два шага назад, затем круто развернулся и вышел.

— Обиделся, — сказал Ельс, глядя на Леру.

— Может быть, — уклончиво ответила она, чувствуя укол совести. — Но никто не может мне указывать!

— Ну-ну, — только и сказал Ельс, пряча улыбку.

— Если честно, скорей всего он вышел, чтобы не продолжать спор и не расстраивать меня.

Ельс продолжал улыбаться, но делал вид, будто к Лере это не имело никакого отношения.

— И все же, зачем мне оружие? — спросила она, не в силах оторвать взгляда от блестящего металла.

— Я же сказал: защищаться. Валерия, поймите, вы знаете о монстрах, а они знают о вас. Незнание — самая лучшая защита для людей. Человек, который не верит в вампира, даже если увидит его — никогда не расскажет. Никому и никогда. Вспомните, как вы вели себя после нападения.

Лера понимающе кивнула. Конечно, она молчала именно потому, что боялась быть обвиненной в сумасшествии. Была уверена, что ей не поверят.

Это не существует, потому что просто не может существовать.

— Вот видите, вы сами с этим согласны, — глаза Ельса засверкали. — Вы уже втянуты во все это.

— Это мне известно. И даже в большей степени, чем вам. Но неужели вы действительно думаете, что мне грозит опасность? Да еще такая, которую можно остановить при помощи пистолета?

— Во-первых, это револьвер, — поправил ее Ельс. — А во-вторых, он совсем не обычный. Это специальное оружие охотника. Монстра он, правда, не убьет, но остановит и это даст вам время. Видите, вот тут символы? И на патронах тоже? Это колдовство, и не простое, а весьма высокого уровня.

— Колдовство? — удивилась Лера, все же взяв в руки револьвер. Он был тяжелый и приятно холодил кожу. — Неужели вы этим пользуетесь?

— Конечно, а что вас удивляет? Мы пользуемся заклинаниями, но, конечно, не в такой степени, как ведьмы и колдуны. Мы проходим что-то вроде мини-курсов. Это необходимо, для нашей работы.

— А как им пользоваться? — спросила Лера, как будто не слыша его.

— Очень просто, — он взял револьвер в руки, повернул, нажал, откинул барабан, покрутил, вставил патрон, поставил барабан, снял с предохранителя, прицелился и вновь поставил на предохранитель. — Все. Повторите.

Леера точь-в-точь повторила все его действия, внутренне удивляясь, как смогла все запомнить. Она и этот револьвер словно были созданы друг для друга. Страх перед оружием исчез, уступив место какому-то щенячьему восторгу. Ей неожиданно захотелось опробовать его, пальнув в стену или еще куда-нибудь, но она смогла подавить в себе это странное желание.

— Разрешение я вам сделаю через несколько недель, — сказал Ельс, глядя, как Лера кладет револьвер обратно на стол. — А до этого не слишком размахивайте им на улице. И в тир сходите на всякий случай, вдруг и вправду стрелять придется. Ну и документы вашему приятелю, конечно же…

Лера кивнула головой, не в силах вымолвить ни слова.

Черный револьвер на столе выглядел угрожающе.

Только подъехав к дому Лера наконец осознала, что же ее так смутно беспокоило всю дорогу: у нее не было ключей. Денег на такси ей великодушно дал Ельс, но Лера не могла отделаться от ощущения, что вместе с документами из дома он прихватил и ее кошелек.

— Вот замечательно, — воскликнула она подергав дверь, которая, конечно же, была заперта.

Блэк стоял рядом, задумчиво оглядывая косяк и видимо прикидывая, насколько он крепок. Кажется, он планировал вынести дверь.

— Вот черт! — Лера неожиданно улыбнулась. — Я совсем забыла. Склероз, батенька. Раньше я всегда держала запасной ключ в сарайчике. Погоди здесь.

Она спустилась с крыльца и, осторожно прыгая через сугробы, направилась к маленькому ветхому строению в конце огорода. В нем хранились тяпки, лопаты и другая утварь, так необходимая всем садоводам-огородникам, и которую Лера даже брать в руки не любила.

— Нашла, — дрожа, сообщила она через несколько минут, когда таким же путем вернулась обратно. На улице было холодно, а куртки у нее не было.

В доме оказалось неожиданно тепло. А, главное, спокойно и тихо. Несколько минут понадобилось Лере, чтобы обегать комнаты и убедиться, что все на месте и не тронуто. Даже наряженная елка и та стояла на своем месте.

— Ты посмотри, — крикнула она из спальни Блэку. — Мобильник мой здесь. Странно, мне казалось, что Ельс и его забрал.

Она поискала зарядное устройство, посмотрела, как оживает крошечный аппаратик, и вернулась в гостиную. Но вместо Блэка нашла огромного черного пса, лежащего на диване. Он выглядел таким спокойным и таким умиротворенным, что на секунду ей показалось: не было этих нескольких безумных дней, а просто ей все это приснилось.

Но нет, это было.

— Ну что, псина, начинаем жизнь заново?

Виктор злился. На Леру, на себя, на Ельса. И даже на Ксаннфа. Не нужно было его слушать. Не нужно было возвращаться и ждать все это время. Нужно было просто уйти и забыть о ее существовании. Лучше бы ему никогда не знать эту женщину.

Он метался по квартире из угла в угол, пытаясь хоть как-то погасить бушующую внутри ярость. Виктор желал Леру до безумия, хотел обладать ею, видеть рядом, а потому сейчас не мог мыслить здраво.

Стоп!

Виктор остановился, неожиданно осознав, что тоже самое испытывал месяц назад, когда пытался обратить Леру, и когда все закончилось так ужасно. Тогда он сам разрушил ту связь, которая существовала между ними. Чувство, которое возникло у Валерии.

Так нельзя, нужно остановиться, пока он не наделал еще глупостей.

Виктор нашел свой мобильник и набрал номер. Прозвучало, наверное, три или четыре гудка, когда, наконец, раздался женский голос.

— Слушаю.

— Лиза, это Виктор.

— Да, — она значительно оживилась, стараясь придать голосу немного загадочной томности, и словно замурлыкала. — Привет, где ты был? Я так давно не виделась с тобой.

— У меня были дела, — великодушно сообщил Виктор, давая понять, что вопросы она задавать может, но вот ответов получать не должна. — Может, встретимся?

— Конечно, — она добавила в голос еще немного сахарного сиропа. — В клубе? Или мне приехать?

— Нет, лучше в клубе, — ответил Виктор.

— Хорошо, мне добираться минут сорок, так что ты, скорей всего, доберешься туда раньше, — заговорила Лиза немного поспешно, словно боясь, что он передумает. — Ты ведь меня дождешься?

— Конечно, — и он отключился.

Клуб находился почти в центре города, в подвале старого кирпичного здания. Хотя, когда он открывался, дом был новенький, только что построенный, и сохранился даже не смотря на несколько смен правительства, власть большевиков, две войны и стремления советского правительства к уничтожению пережитков прошлого. Но здание выдержало все. Виктор видел его и сразу после строительства, и с выбитыми после бомбежки окнами, и вот теперь, свежеокрашенное, только после ремонта. Оно выглядело совершенно обычно, выделяясь только своей табличкой, на которой значилось, что это историческая ценность.

Когда-то Виктор много путешествовал и видел такие здания — новые и старые — во многих городах многих стран. И в них, почти на виду у всего человечества, творилось невообразимое.

В клубе почти не было посетителей. Виктор взял коктейль для Лизы, который она просто обожала, и стакан виски для себя. Алкоголь мало действовал на вампира, но помогал немного расслабиться. А ему сейчас было просто необходимо.

В зале царил полумрак. Виктор взял в руки два бокала и занял столик подальше от выхода. Ему не хотелось бросаться в глаза всем входящим. Конечно, уже все знали о том, что его арестовали и судили, а потому отвечать на вопросы не было желания. Хотя придется когда-нибудь это сделать.

Но скрыться ему не удалось. Буквально через минуту к нему за столик подсел суккуб.

— Ну, здравствуй, — сказал он, придвигаясь ближе, видимо не желая, чтобы их кто-то услышал.

— Здравствуй, — согласился Виктор, делая приличный глоток из своего стакана. — Какое теперь у тебя имя? Леонид?

— Да, — он улыбнулся. — Знаешь ли, люблю менять имена. И вообще люблю меняться. Видишь, у меня новый цвет волос и стрижка.

— По-моему, ты уже нечто подобное делал, — заметил Виктор. Они не были близкими друзьями, но так давно были знакомы, что могли считаться приятелями.

— Да? Ну ладно, — сказал Леонид, бросая быстрый взгляд куда-то назад. Он весь был такой же, как этот взгляд: подвижный, мимолетный, мгновенный. Впрочем, все суккубы были такими.

— Чего ты хочешь? — спросил Виктор, прекрасно понимая, чем вызван этот разговор. — Я жду своего донора.

— Лизу? О, да, прекрасная женщина. От нее исходит такая энергетика. Мечта…мммм.

— Я очень рад, что мой донор тебе по душе, — резко произнес Виктор. Он пришел в клуб для того, чтобы отвлечься, придти в тебя, но этот пустой разговор злил его еще больше.

Но суккуб лишь хитро посмотрел на него и спросил:

— Говорят, что тебя арестовал охотник?

— Это правда, — спокойно ответил Виктор, вновь прикладываясь к своему стакану.

— И… ты здесь? — казалось, Леонид остановился и перестал постоянно двигаться.

— Меня оправдали, — медленно произнес вампир, ощущая собственное превосходство, словно только что одержал победу.

— Оправдали? — прищурился суккуб, внимательно его изучая. — Но как?

— Я не виновен, — выделяя каждое слово, сказал Виктор. — И потому меня отпустили.

— Тогда почему тебя арестовали? — в голосе Леонида неожиданно засквозил холод, и он весь словно напрягся.

— Спроси у Ван Хельсинга, — посоветовал Виктор, отчего-то ощущая, что откровенничать сейчас нельзя. Не просто так подсел к нему суккуб, и не просто так расспрашивает.

Леонид молчал, все еще продолжая рассматривать Виктора и что-то обдумывая. Наконец, он откинулся назад с такой силой, что чуть не перевернулся вместе со стулом, и спросил:

— А кто из Ван Хельсингов был здесь?

— Гектор, — словно выплюнул Виктор, не удержавшись.

— Гектор? Говорят он хорош, даже очень, — задумчиво произнес Леонид. — А что у него за имя сейчас?

— Какая тебе разница? — спросил вампир, добавив своему голосу хорошую порцию льда.

— Любопытство. Да и хочется быть готовым на всякий случай. Знаешь ли, убийцу так и не нашли, раз ты не виновен.

— Кстати, раз уж ты заговорил об этом, — вспомнил Виктор, не желая упустить момент. — Ты сам ничего не слышал?

— Что именно?

— Я имею в виду убийства. Ведь хоть кто-то должен слышать хоть что-нибудь? — Виктор внимательно посмотрел на него, прекрасно зная, что суккубы отлично осведомлены обо всем, что твориться в их обществе.

Леонид выдержал паузу и все же ответил:

— Кое-что слышал.

— И что?

Но суккуб не торопился рассказывать. Он вновь задвигался, словно внутри завелся невидимый моторчик.

— Слышал, — повторил он и постучал ногтем по столу. — Ты знаешь Лидию? Она как-то упоминала, что знает о том, что это за убийства.

— Знает? Откуда? — насторожился Виктор.

— О! Вот этого я не знаю, — довольно произнес Леонид. — Как бы тебе объяснить? С моего места слышно было не все.

— Понятно, — Виктор насмешливо приподнял бровь. Ну конечно, всевидящий и всеслышащий Леонид, ну кто же мог усомниться?

— А где можно найти Лидию? — спросил вампир, стараясь, чтобы в голосе не слишком сильно прозвучала ирония.

— Она…

Но суккуб не успел договорить. К столику подошла Лиза.

— Добрый день, — улыбнулась она Леониду, затем присела рядом с Виктором и спросила: — Я не слишком опоздала? Ты долго ждал?

— Нет, милая, — ласково ответил он, прекрасно понимая, что задержалась она из-за того, что хотела выглядеть сногсшибательно. — Я как раз беседовал с Леонидом.

— Который уже уходит, — суккуб резко встал, посмотрел на Лизу горящими глазами, с шумом втянул в себя воздух и исчез, словно растворился.

— Какой он… странный немного, правда? — Лиза поежилась и прижалась к Виктору.

— Наверное, — ответил он и слегка отстранился. — Погоди, я допил виски, схожу принесу еще. Это твой коктейль, тебе захватить еще?

Она отрицательно покачала головой, сразу погрустнев. Ну конечно, так стараться, краситься, волосы уложить в немыслимую прическу, а он даже не заметил.

Но Виктор решил, что комплименты могут и подождать. Сейчас важнее было догнать Леонида и узнать от него про Лидию. Черт подери этого суккуба! Он мог бы и сразу рассказать о ней. И кто это? Кажется, Виктор слышал это имя, но что с того? Многие любят менять имена, внешний вид, биографию. Особенно, если ты живешь на одном месте. Сам Виктор менял документы раз в 10–15 лет, чтобы не бросалась в глаза разница в возрасте. Но он хотя бы сохранял свое имя, изменив его только один раз и то очень давно. А суккубы были большие любители менять одну личность на другую.

Леонида нигде не было. Виктор взял себе стакан виски, уточнил у бармена, на всякий случай, не видел ли тот суккуба, и, получив отрицательный ответ, спросил:

— А ты знаешь Лидию?

— Лидию? — тот пошевелил губами, на секунду задумавшись. — Одна из уборщиц на втором этаже, но она человек, вряд ли нужна тебе. Еще суккуб и вампирша.

— Суккуб? Наверное, мне все же нужна она. Не знаешь, где ее найти?

— Нет, — отрезал бармен. — Меня не касается, кто и чем занимается за пределами клуба. Но я знаю имя ее донора.

— Замечательно, — улыбнулся Виктор. — Можешь мне его сказать?

Бармен бросил на него недовольный взгляд, но все же написал на бумажке несколько слов, отдал ее Виктору, продолжил протирать бокалы. Он был человеком, работающим на монстров, и он боялся, хоть не сознавался в этом даже самому себе. Виктор чувствовал первобытный страх жертвы, и поскорее отошел в сторону. Кровь с таким вкусом могла свести с ума.

— Ты долго, — Лиза обиженно надула губки. — Я подумала, что ты забыл обо мне.

— Ну, что ты, дорогая, — Виктор сел рядом и обнял ее, успев заметить, что ее бокал почти пуст. — Ты сегодня такая красивая, как я мог забыть о тебе?

Лесть подействовала безотказно. Лиза улыбнулась и прижалась к нему.

— Я так скучала, — протянула она. — Ты так долго не звонил, что я подумала, что ты нашел другого донора.

— У меня были дела, и пришлось ненадолго уехать, — ответил он, вдыхая аромат ее кожи. Эта игра заводила их обоих. Он слышал, как ее сердце застучало быстрей, и кровь усилила свой бег.

— Но ведь все в порядке? — прошептала она и поднесла свое запястье к его губам.

— Да, все в порядке, — ответил Виктор, внезапно поняв, что клыки его удлинились. Конечно, вампир жаждал крови.

Виктор осторожно взял ее руку и прокусил кожу. Блаженство заполнило его полностью. Зверь внутри взревел, требуя, чтобы его выпустили наружу. Он хотел еще, хотел больше. Ему были чужды эти ласки, разговоры и заигрывания. Он хотел преследовать свою добычу, загнать в угол, почувствовать страх, ощутить, как жизнь покидает тело.

Лера заставляла рваться зверя на волю. Мысль о том, что она не принадлежала ему, сводила с ума, вызывая из глубин сознания самые низменные желания.

И только Лера могла заставить зверя слушаться лишь ее одну.

Виктор разжал челюсть и откинулся назад, чувствуя, что еще немного, и он не смог бы себя контролировать. Он слегка приоткрыл веки и посмотрел на Лизу. Она сидела рядом, с плотно закрытыми глазами и выражением блаженства на лице. Яд вампира действовал лучше любого наркотика.

Виктору хотелось еще, хотелось большего. Лишь бы хоть ненадолго притупилось ощущение бесконечной пустоты внутри него. Но он понимал, что продолжать нельзя. Как бы там ни было, Лиза всего лишь человек.

— Как же я скучала без этого, — тихо заговорила она, не открывая глаз. — Это просто замечательно.

Да, это замечательно, — согласился он. — Ты хорошо себя чувствуешь? Мы давно не встречались и ты…

— О, ты беспокоишься обо мне? — она с улыбкой посмотрела на него. — Не волнуйся, я примерная девочка, и хорошо знаю, что нужно делать, чтобы мне не стало плохо.

— Я в тебе не сомневаюсь, — Виктор наклонился вперед, взял свой стакан и одним большим глотком осушил его.

Ничего не помогало. Вампир рвался наружу, не желая успокаиваться.

— А я ведь правда решила, что ты нашел себе другого донора, — продолжала Лиза, не замечая ничего. — Помнишь, ту девицу? Что однажды приходила к тебе и сбежала, едва меня увидев? Ты тогда так за ней побежал. А потом еще выставил меня, ничего не объяснив. Кто она такая?

— Это Валерия, и она не мой донор, — спокойно объяснил Виктор.

Доноры очень ревностно относились к своим хозяевам, боясь, что их могут заменить. Особенно те, кто надеялся, что их однажды обратят.

— Но ведь вас что-то связывает? — требовательно спросила Лера.

— Да, — резко ответил Виктор, желая поскорей покончить с этим. — Я люблю эту женщину.

— А она тебя?

— Нет.

Лиза села, слегка коснулась рукой щеки Виктора и произнесла:

— Ну, тогда она просто дура.

— Не смей так говорить, — спокойно ответил он, но в голосе зазвучала угроза. — Ты ничего не знаешь о ней и о наших отношениях.

— Зато я знаю, что она теряет, — и Лиза впилась своими губами в его.

Это был поцелуй страсти. Низменный, животный. Ничего общего с тем, как целовала его однажды Лера.

Она сама была другой. Не любила коктейли, не вешалась ему на шею и не стала бы опаздывать только ради того, чтобы выглядеть получше.

Виктор не представлял, что будет делать без нее. Как будет жить дальше, зная, что она где-то совсем рядом, но очень далеко.

— Пойдем наверх, — прошептала Лиза. — Я уверена, что там есть свободная комната.

Он согласно кивнул и встал, собираясь следовать за ней. Конечно, наверху есть комнаты. Они как раз для таких встреч. Многие любят уединяться со своими донорами не только ради того, чтобы питаться. Но и кровь, смешанная с желанием, похотью, экстазом, намного вкусней. Намного слаще.

Вампир одобрительно зарычал. Наконец-то и его желания будут удовлетворены.

Виктор поднимался по лестнице, думая лишь о том, чтобы зверь внутри него наконец успокоился.

Он думал о том, что сделает все что угодно, чтобы забыть то чувство, которое вызывала в нем Лера.

Глава 3

— Ты совсем обалдела? — громко кричал Кирилл так, что Лера даже забеспокоилась: а ну как сейчас динамик не выдержит и разлетится на куски? — Я звонил тебе, но ты сначала не брала трубку, а затем вовсе стала «вне зоны действия»!

Он кричал и кричал, а Лера зажмурила глаза и слушала его, держа телефон на небольшом расстоянии от себя.

Когда она смогла включить свой мобильник, то даже была удивлена количеством звонков, набравшихся в «непринятых». Судя по ним, телефон отключился где-то третьего января. Больше всего звонков собралось именно от Кирилла, и ему она позвонила первому. Впрочем, в глубине души она прекрасно понимала, что только он мог беспокоится о ней по-настоящему.

— Так, и где же ваше высочество было? — требовательно спросил Кирилл, когда пыл его немного поутих, а поток нелестных слов иссяк.

— Пу-путешествовала по Европе, — пролепетала Лера, решив, что это отчасти правда.

— Прекрасно, — рявкнул он. — Где была, что видала?

— На море была, его и видела, — ответила Лера, не зная, что еще можно сказать. Это тоже отчасти была правда: замок стоял на берегу Средиземного моря, и в день перед отъездом Лере удалось выйти прогуляться.

— Я не знаю, что можно тебе сказать, — после небольшой паузы произнес Кирилл. — Ты хоть понимаешь, что я беспокоился?

— Конечно, понимаю, — быстро заговорила Лера. — Прости, прости, прости. Я оставила телефон дома, все произошло так внезапно, и не успела никому позвонить.

— Ну-ты-мать-даешь, — сказал Кирилл и замолчал.

Лера облегченно вздохнула. Эта фразочка означала, что брат уже остыл и орать больше не будет.

Она никогда не любила врать, свято веря, что вранье ни к чему хорошему не приводит. И теперь Лере до одури хотелось все рассказать, может, даже поплакать (хотя она зареклась больше не реветь и не показывать своей слабостей), но прекрасно понимала, что этого делать нельзя.

«Вы знаете о монстрах, а монстры знают о вас». Кажется, так говорил Ельс? А Лера не хотела, чтобы они знали о Кирилле.

— Я хочу, чтобы ты познакомилась с моей будущей женой, — торжественно заявил Кирилл, заставляя ее вынырнуть из своих мыслей.

— С твоей будущей женой? — переспросила Лера, с некоторым опозданием осознавая, что он от нее хочет. — Зачем?

— Лерка, не тупи, — сердито потребовал брат. — Ну а с кем мне ее знакомить? С отцом?

— Кстати, а как он отреагировал?

— Никак. Точнее, не знаю.

— Это как? — опешила Лера. — Ты что, своим не сказал?

— Ну почему же? Маме позвонил, — равнодушно ответил Кирилл, и Лера даже увидела, как он пожимает плечами, делая вид, что ему все равно. — Она, конечно, обрадовалась, и отцу сказала, но ты же знаешь…

— Ну да, знаю, — прервала его Лера, не давая договорить. Эта тема не была у них излюбленной.

После того, как Кирилла выгнал из дома отец, он некоторое время жил у ее родителей, затем нашел работу, поступил на заочку в институт, и жил свободной жизнью. Работу он, кстати, выбрал в отместку своему деспотичному папочке, который хотел, чтобы сын был врачом. Кирилл поступил по своему, и теперь общался только с матерью и сестрой. Последняя была особой ветреной, мало вникающей в жизненные проблемы и отношения своих ближайших родственников. А вот мать… Она полностью подчинялась своему властному супругу, не смея ему перечить. Но в тоже время слабой и беззащитной она не была, хотя временами создавалось именно такое впечатление. А потому даже не пыталась помирить мужа и сына, втайне перезваниваясь и общаясь с Кириллом.

— А Маришка? — торопливо спросила Лера, имея в виду родную сестру Кирилла.

— Что Маришка? Вся в делах, вся в заботах, для меня у нее времени нет, — уклончиво ответил тот. — А ты? Встретишься с нами?

— Ну конечно, о чем разговор? — сказала Лера, пытаясь придать своему голосу побольше энтузиазма.

— Отлично. Тогда придешь на работу, там и договоримся. А то смены у меня, у тебя, у Юльки…

— Стоп, стоп, стоп, — переставая понимать, о чем идет речь. — Какая еще работа, я в отпуске, забыл?

— Ой, точно, ты же не в курсе!

— В курсе чего? — насторожилась Лера.

— Ну, тогда слушая, — Кирилл начал так радостно, что она поневоле забеспокоилась. — Первого января нашли еще два трупа. Правда, они были не в таком ужасном состоянии, но все же жутко. Вызвали, естественно, Ульянову. Появился Поляков, а с ним и Ельс нарисовался. И вел себя он очень странно. Во-первых, почти не ругался и не критиковал чужую работу. А во-вторых, как мне показалось, он даже обрадовался. Чему-то загадочно улыбался и потирал руки, словно от удовольствия. А затем Ельс пропал. И никто не знал, где он. Не то что бы мы беспокоились, но все же это было странно. Вот так неожиданно… Даже когда произошло новое убийство, он так и не появился.

— А было еще одно убийство? — уточнила Лера, чувствуя, как ее сердце начинает бешено колотиться. Значит, Виктор не виновен. Конечно, она это знала, но все же тень сомнения тревожила ее.

— Да, седьмого числа. Как раз на Рождество, — уверенно ответил Кирилл. — А в чем дело?

— Нет, ничего, — поспешно ответила Лера. — Я все же надеялась, что его поймают. Или же убийца сам куда-нибудь денется.

«Что за чушь я несу?», — подумала Лера.

— Нет, он никуда не делся, — неожиданно рассмеялся Кирилл. — Хотя, конечно, это было бы отличное решение проблемы. Но я же говорил о Ельсе. Так вот представь: он взял да и объявился вчера. Немного более молчаливый, чем обычно и даже никого не раскритиковал. Зато знаешь, что он заявил? Что тебя вполне можно отозвать из отпуска, а то работать некому.

— Ну да? — спросила Лера, нисколько этому не удивившись. Что-то подобное она и ожидала.

— Что-то я не слышу энтузиазма в твоем голосе, — заметил Кирилл. — У тебя же всегда работа была на первом месте, и в отпуск идти не хотела. Лерка, ты же трудоголик!

Конец ознакомительного фрагмента.