Черное. Белое

Ирина Завалишина, 2011

О чем эта книга? Может, о силе? Заставляющей совершать неисполнимое. Неисполнимое ни для человека, ни для ангела… Может, о страхе. Страхе, когда кажется, что вот сейчас ты потеряешь самое дорогое, самое ценное твоему сердцу. «Я не мог лишить себя удовольствия послушать, как ты изливаешь свое горе, посмотреть, как отчаянно ты бежишь, пытаясь убежать от самой себя. Это было прекрасно!» Или о боли. О боли, которая ищет, что еще не убито, не истерзано, не замучено, чтобы добить до конца. Выискивая и не находя, но повторяя свои удары снова и снова. «Тело передергивалось, точно от удара током, создавая при этом резкую, колющую боль, которой я была безумно благодарна, потому что на целых две секунды сознание покидало меня». О желании? «Энергия зла дарила удовольствие, она воплощала в себе грех, но я никогда не считала удовольствие грехом». О жестокости? «Он страдал, и я упивалась его страданием. Когда-то я предупредила его, что ему может быть еще больнее. Я была честна с ним и считаю, что сделала для него одолжение». О потере ценностей? «Умение жить, не поддаваясь своим эмоциям, – это самое лучшее, что может иметь человек, и единственное, за что стоит бороться». «Холодный рассудок и голый расчет на самом деле прекрасные предпосылки для жизни. Я вот выживаю только благодаря им». О любви… «Что бы я делал, если бы тебя вдруг не стало?» «Даже после смерти я буду помнить тебя, потому что нельзя стереть из памяти такой голос, которым ты говоришь, такое дыхание, которым ты дышишь, такой взгляд, которым ты смотришь». «Вселенная велика и бесконечна. Ее сила так же не имеет границ, как и ее пространство».

Глава 9

— Интересная реакция! — Откуда-то сверху до меня доносился шелковый голос, но вокруг было темно. — Видела бы ты себя.

— Что?.. — Я возвращалась в сознание, и поняла, что так темно из-за того, что я лежу с закрытыми глазами. Чувства обострялись, я попыталась открыть глаза и обнаружила себя лежащей на диване. Марк сидел рядом и не мог сдержать улыбки.

— Где мы?

— Все там же. Если ты будешь падать в обморок каждый раз, как я буду подходить, это немного затруднит мое приближение к тебе.

Увидев мой непонимающий взгляд, он пояснил:

— Танец не совсем удался. Ты решила, что гораздо проще упасть мне на руки прямо посреди зала. Теперь ты звезда.

Наконец я воспроизвела в памяти последние события и виновато подняла на него глаза. Какой он красивый. Как бог…

Он смотрел на меня, будто пытаясь понять мои мысли.

— Черт, сколько доверия. Тебе вовсе не стоит так доверять мне.

— Но я никогда не чувствовала себя в такой безопасности, как чувствую рядом с тобой.

— И никогда не находилась в большей опасности.

— Почему ты говоришь так?

Марк замолчал.

— Ты говорила, что боишься меня.

— Да, иногда я пугаюсь. Но почему-то мне кажется, что ты никогда не дашь меня в обиду и не позволишь причинить зло.

— А если я сам причиню тебе зло?

«Я соглашусь, если это будешь ты», — хотела ответить я, но вместо этого просто покачала головой. Он может делать все, что угодно, лишь бы никогда не оставлял меня.

Я присела.

— Как чувствуешь себя?

Хорошо.

— Переодеться сможешь?

— Конечно.

Он помог мне встать и проводил до комнаты, в которой я переодевалась. Взглянув на себя в зеркало, я удивилась тому, как хорошо выгляжу. Глаза блестят, волосы растрепаны, но лежат так, будто их укладывали. В зеркале отражалось внутреннее ощущение бодрости и счастья.

Переодевалась я медленно, борясь с мыслью о том, что за это время Марк исчезнет. Но он стоял и ждал меня.

Я протянула ему одежду, но он отрицательно покачал головой.

— Думаю, тебе это подойдет больше, чем мне.

Заранее зная, что препираться бесполезно, я положила пакет себе в сумку.

— Спасибо.

— Осталось только научить тебя бальным танцам. Ловить тебя, падающую, я уже приноровился.

У меня закружилась голова — я вспомнила, как он обнимал меня.

Обратно мы шли теми же лабиринтами, что и пришли сюда, и я удивлялась, как Марк так легко разбирается в этих ходах и выходах.

В машине я блаженно расслабилась.

— Как ты думаешь, танцы — это лучше, чем четыре пары физики и химии? — Любимый голос звучал насмешливо.

— И уж определенно лучше, чем четыре часа в больнице.

— Устала?

— За такую усталость я бы многое отдала.

— Тогда — отдыхай.

Всю дорогу обратно меня переполняли чувства. Как же мне дорога каждая минута, которую я провела с ним! Ни за какие ценности на свете я не отдала бы даже одну минуту! Нет ничего дороже моментов, когда я могу вот так смотреть на него. Я понимала, что гублю себя и свое сердце, но мне было уже все равно. Хочу всегда видеть его. Всегда. Я ощутила больной укол в сердце, понимая неисполнимость своего желания.

Сколько бы мы ни ехали, мне все равно было мало. А Марк гнал с такой скоростью, что я физически ощущала, как тает драгоценное время, которое я сегодня могла бы провести с ним.

А если он больше не придет? А если оставит меня больше, чем на один день?..

— Ты придешь завтра? — Я не хотела спрашивать, но не смогла побороть себя. Услышав, как жалобно звучит мой голос, Марк рассмеялся, и я услышала самый прекрасный смех на свете.

— Я всегда буду делать то, что ты хочешь. Даже если ты будешь бороться со своими желаниями.

— Если бы это могло быть правдой…

Марк припарковался недалеко от больницы, а я все не могла придумать, каким образом хоть немного продлить его общество. Представляя, что начнется сейчас, — все эти мысли, все эти сны, я безумно не хотела идти и специально замедляла шаг.

— Чем хочешь заняться завтра? — Любимый голос ласкал мой слух, и я с жадностью слушала его последние на сегодня слова, обращенные ко мне.

— Побыть с тобой.

Марк обернулся, подарив мне еще одну неповторимую улыбку.

За дверями больницы нас ждал «сюрприз» — ко мне пришли гости — Аня, Андрей и Дима. А ведь я так не хотела, чтобы хоть кто-то видел нас вместе!

По вытянувшимся лицам моих друзей мне показалось, что они потеряли дар речи. А Андрей — тот вообще смотрел на меня широко открытыми, полными обиды глазами.

— Привет! — первым молчание нарушил Марк, причем его шелковый голос был вполне дружелюбен. — Давно вы тут?

— Минут десять, — первой в себя пришла Аня. — А… вы откуда?

— Расскажем, где были? — Марк весело смотрел на меня.

Я махнула рукой в знак того, что мне безразлично.

— Мы были на танцах. Ваша подруга прекрасно танцует.

Компания удивилась еще больше.

— На танцах? — Андрей вопросительно смотрел на меня.

— Угу. — Кивнула я.

— Ты танцуешь?

— И очень хорошо. — Марк ответил за меня.

— Значит, наша подруга хорошо танцует… — Андрей ревниво вскинул голову. — А твоей подругой она давно стала?

Я почувствовала, что начинаю нервничать.

— Это — моя девушка. — Марк положил руку мне на плечо, словно пытаясь дать понять, что сейчас не время падать в обморок. Сначала я подумала, что ослышалась. Потом решила, что галлюцинации продолжаются. Я? Его? Девушка?!

Удивление на лицах моих друзей сменилось шоком. Аня смотрела на меня, желая найти подтверждение его словам, а я совсем растерялась.

— Даже так! — Голос Андрея стал жестким и сухим.

— Значит, вас надо поздравить.

Пусть Андрей и хотел казаться безразличным, но я слышала, какая обида дрожит в его голосе. А ведь я не давала ему повода полагать, что мы больше, чем друзья!

— Вика? — Аня выразительно посмотрела на меня. Я была в замешательстве и не знала, что ответить. Решив задать Марку интересующие меня вопросы чуть позже, я кивнула, подтверждая его слова.

Разговор не клеился из-за присутствия Марка, и он прекрасно знал об этом. Впрочем, он должен был догадываться и о том, что больше всего сейчас я боюсь его ухода — он не может оставить меня одну разбираться в сыгранной им комедии.

— Почему ты не ходишь на лекции? — Аня осмелилась обратиться к Марку.

— Не хочу надолго оставлять ее одну.

Я чуть не поперхнулась воздухом.

Чтобы немного разрядить обстановку, я начала расспрашивать ребят о занятиях. К моему удивлению, Марк с легкостью включился в общий разговор, и уже скоро все с интересом что-то обсуждали. Все, кроме Андрея, который казался совсем убитым. Я вспомнила про фильм, который хотела сделать для него, и потому спросила про видео. Он ответил на мой вопрос, но очень сухо и агрессивно.

Ушли они все вместе. Я не могла задержать Марка, и потому с тяжелым сердцем отпустила.

Этим вечером я была спокойна. Да, Марк ушел, но я верю: он вернется.

«Никогда! Слышишь? Никогда не оставляй меня!» — мысленно просила я. Это — мое самое заветное желание, а он сказал, что сделает все, что я хочу.

Остаток дня я провела вполне успешно: часа два занималась фильмом, после — дочитала, наконец, «Гордость и предубеждение» и даже немного позанималась учебой.

А перед сном опять вспоминала его. «Если ты будешь падать в обморок каждый раз, как я буду подходить, это немного затруднит мое приближение к тебе». Я глубоко вдохнула воздух, но разочарованно отметила, что его запах вспомнить не удается.

С ним я чувствую себя защищенной. Он беспокоится обо всем, что мне нужно, и я перестаю переживать за себя — ведь он заботится обо мне гораздо лучше, чем смогла бы я сама. Пока он со мной, я уверена, что в безопасности. Я просто растворяюсь в Марке…

«Тебе не стоит так доверять мне» — его слова казались абсурдными, но их спонтанность и серьезность мне запомнились очень хорошо. Неужели он думает, что может причинить мне вред? Самое страшное, что он мог сделать, он уже сделал — я влюблена.

«Доверься мне» — эти слова он сказал чуть раньше. Почему он противоречит сам себе? Каким его словам мне теперь верить?

«Как же ты красива…»

Мысли путались, накладываясь одна на другую, мешая ясному пониманию, и вскоре я провалилась в сон.

«Марк! Не уходи! Пожалуйста, не бросай меня!» — кричала я вслед самому дорогому мне человеку, но он удалялся, а я только и могла, что смотреть вслед исчезающему образу. Даже во сне я всем своим существом чувствовала волны обрушившегося на меня отчаяния. «Не уходи! — умоляла я. — Не оставляй меня, останься!» Я в последний раз поймала глазами любимый образ перед тем, как он исчез. Поток горя поглотил меня, а я все шептала, что люблю, люблю его…

Проснувшись утром, я прекрасно понимала, что сон этот — пророческий. Все именно так и будет. Единственное, что я должна буду сделать — это не просить его вернуться. Он все равно уйдет. Человек не может быть таким счастливым, какой я могла бы быть с ним.

Пора было вставать, и я лениво потянулась в кровати. Самое страшное осталось позади. Скоро придет Марк, и мои мысли и сны не будут иметь никакого значения. Он обязательно придет, он обещал мне…

Время было около десяти утра, и я не знала, чем занять себя и как приблизить момент его прихода. Нервы были на пределе. Я решила выйти на улицу — вдруг увижу его на пару минут раньше?

Вздох облегчения вырвался сразу, как только я оказалась за дверями больницы: в ворота въезжал черный «Лексус». После этого я смогла обратить внимание на погоду, которая все ухудшалась. Небо было покрыто тучами, а ветер неприятно продувал сквозь одежду. Повсюду разлетались сухие листья. Я поежилась от холода.

Наконец дверца «Лексуса» распахнулась.

— Теперь ты встречаешь меня на улице? — Услышала я шелковый голос, по которому уже успела истосковаться. — Привет!

— Привет! — просияла я.

Марк подошел, и меня вновь обдало головокружительным ароматом. Я влюблено смотрела ему в глаза.

— Ты очаровательна. Пойдем. — Марк пригласил меня в свою машину.

— Куда мы? Надеюсь, ты не заставишь меня прыгать с парашютом или что-то в этом роде?

— Мысль неплохая, но не сегодня. Ты хотела просто побыть со мной, поэтому приглашаю тебя в кафе «Мираж».

— «Мираж»? — неуверенно переспросила я. Это — самый дорогой ресторан в нашем городе.

— Да. Я говорил тебе, что там вкусно варят кофе.

— Я помню, — прошептала я, понимая, что никогда не забуду тот момент, когда Марк впервые подошел ко мне.

— Сейчас ты в этом убедишься.

Я вовсе не хотела ехать в самый дорогой ресторан. Мне было неудобно принимать подобные приглашения, но я знала — Марк настоит на своем. Как всегда.

— Знаешь, чем я удивлен? — спросил он, едва мы сели в машину.

— Чем?

— Никогда не думал, что глаза могут так блестеть счастьем и жизнью. Ты заряжаешь меня своей радостью и гипнотизируешь. — Голос был искренним и нежным, и я не сразу осознала смысл сказанных слов.

— Прости, я гипнотизирую тебя? Тебе кто-нибудь говорил о действии, которое ты производишь на окружающих?

— Я знаю, что могу. Но мне непонятно: где ты берешь силы, чтобы оказывать мне сопротивление.

— Я сопротивляюсь тебе?

— Да. Ты думаешь, мне со всеми так же тяжело, как с тобой? Ты делаешь вещи, совершенно противоположные моим желаниям. И, что является самым странным — противоположные своим.

Мне вдруг показалось, что я четко представляю, о чем он говорит. Воспоминания проносились передо мной. Вот он приближается ко мне и заглядывает в глаза. Его взгляд приковывает меня, лишает воли. Что я обычно делала в такие моменты? Отрывала взгляд, закрывала глаза, не верила в счастье. Неужели он говорит именно об этом?

— Если я тебя правильно поняла, ты обладаешь способностью к гипнозу?

— Можно сказать и так. Я могу выдавать свои желания за желания других людей. То есть, я могу внушить, что человек хочет этого сам. Но недавно я столкнулся с непреодолимой силой — с тобой. Твои желания сильнее, чем мои — ты сама слишком сильно хочешь чего-то, и я не могу побороть твое желание. Попробую сравнить… Огонь от свечи и огонь от костра. Как бы ярко не разжигал я свечу, огонь от костра все равно будет светить ярче.

— Ты сказал правду?

— Я не вру.

— Ты можешь внушить свои желания?

— Да, могу.

— Это удивительно!

— Нет, совершенно нормально. Удивительно вот это. — Марк крепко сжал мою ладонь. Инстинктивно я попыталась вырвать руку, так как мне показалось, что меня обожгло огнем. — Чувствуешь?

— Ты горишь.

— В моей жизни не было загадок до тебя.

Я улыбнулась: Марк — самая сложная моя загадка.

Он припарковал машину возле ресторана, в котором я никогда не была.

Внутри оказалось очень комфортно. Небольшие круглые столики из красного дерева, мягкие бежевые диванчики и кресла. На каждом столике — вазы с искусственными цветами.

Нас вежливо встретили и забрали верхнюю одежду. Марк что-то сказал официанту, и тот пригласил следовать за ним. Марк удивил меня еще больше: оказывается, он заказал столик в приватной комнате.

Там, куда нас привели, царил полумрак. Столик был из того же красного дерева, а вот диван возле него — алого; но не кричаще-яркого, а спокойного, ровного цвета, идеально гармонирующего с обстановкой. На столике — ваза с подсветкой внизу. В вазе — красная роза. Живая. Свет, идущий снизу из подсветки, проходил сквозь воду и освещал лепестки так, что они просвечивали. Если посмотреть под разными ракурсами, то казалось, что роза объята пламенем.

Официант оставил меню на столе и поинтересовался, не нужно ли нам что-то. Приняв заказ на кофе, он неслышно удалился.

Я бросила несмелый взгляд на Марка. Каждый раз он выглядел для меня по-новому: малейшие изменения в окружающей обстановке имели значение. Свет, который падал на него, яркость освещения, ветер, раздувающий блестящие волосы цвета вороного крыла — я замечала, как все эти факторы находят свое отражение в его облике. Оттенки идеального бесконечны, как бесконечно и мое восхищение Марком. Я бы хотела посмотреть, как его волосы намокнут от дождя, а по совершенному лицу будут стекать крупные и мелкие капли. Здесь, в полумраке, Марк выглядел точно хищник, в любой момент готовый поразить свою жертву. Его ровный загар стал казаться темнее, в глазах заплясали огоньки, а губы стали еще соблазнительнее. Я немало удивилась, что Марк сегодня был в белой рубашке, которая красиво облегала стройное тело.

— Почему ты так рассматриваешь меня? — спросил Марк, позволив мне закрепить очарование момента вслушиванием в низкий шелковый голос.

— От тебя трудно оторвать взгляд.

Он улыбнулся, и мне было нетрудно представить, как его красивые белые зубы превращаются в клыки, чтобы впиться в мою шею — ведь даже в сказках за красотой очень часто прячется зло.

— Садись, — Марк пригласил меня за столик и протянул меню.

— Тебе, конечно, часто говорят подобные комплименты.

— Но твой голос делает их живыми и нужными для меня. Будто окрашивает в необходимые оттенки.

Я только сейчас заметила, что без интереса перелистываю меню. Заглянув туда, я ужаснулась, увидев цены. Лихорадочно выбирая то, что подешевле, я поняла, что такого нет. Осмелиться сделать выбор я не могла.

— Выпью кофе. Я не голодна, — ответила я, отложив меню в сторону.

— Не думаю, что ты успела позавтракать, — возразил Марк. — Но, впрочем, я знаю, что тебе понравится.

— Но я действительно не хочу есть.

— Аппетит приходит во время еды. Слышала такую поговорку? — Не приняв моих возражений, Марк лишил меня права выбора.

Подошел официант с кофе. Аккуратно поставив чашки на стол, он спросил, готовы ли мы заказать. Марк выбрал себе мясное жаркое с картофелем, а мне — творожно-сырную запеканку и кусок фруктово-йогуртного торта. Кроме того, он заказал еще пиццу «Для двоих». Я опять удивилась тому, что Марк выбрал именно то, что выбрала бы я, если бы рядом с этими блюдами не стояла цена. Как он может настолько хорошо знать мои вкусы?..

Когда официант удалился, именно этот вопрос я и задала Марку.

— Просто решил, что тебе должно понравиться.

— Но как ты мог угадать?

— Неужели прямо в точку? — загадочно улыбнулся он.

— Представь себе.

— Повезло. Попробуй кофе. Могу положить сахар. Хочешь? — миролюбиво предложил он.

— А как ты думаешь, я пью с сахаром или без?

Марк молча взял сахар и положил его в кофе. Он положил ровно столько, сколько кладу я сама.

Я покачала головой, уверяя себя, что этому наверняка есть логическое объяснение. Просто, я его пока не вижу.

Послушавшись его совета, я отпила глоток кофе. Он был терпким, сладким и приятно ощущался на языке.

— Ты прав. Кофе здесь варят очень вкусно.

— Я никогда не ошибаюсь. Как не ошибаюсь и в том, что ты настолько соблазнительна, что можешь свести с ума кого угодно… Но, в то же время, настолько невинна, что страшно просто дотронуться до тебя и разрушить твое сияние.

Почувствовав, что зря я расслабляюсь и поддаюсь его влиянию, я попыталась взять себя в руки, что сделать было все сложнее с каждым разом.

— Марк, мне тяжело это слушать.

— Тебе тяжело вовсе не это. Трудно бороться с собой.

— Может, ты умеешь читать мысли?

Он усмехнулся.

— Нет. Этого я не умею.

С минуту Марк рассматривал меня.

— Я скажу всем, что ты — моя девушка.

— Что? — Мне показалось, что я ослышалась.

— Ты — моя девушка, — повторил он. — Так нам будет проще. Не придется никому ничего объяснять. Конечно, это слово не содержит в себе весь смысл того, что я чувствую. Ты мне стала ближе и намного дороже. Я боюсь оставлять тебя одну. Мне кажется, без меня ты попадешь в переделку. Я хочу сохранить твое сияние и боюсь обидеть тебя. А знаешь, что удивительнее всего и что меня так привлекает? Непонимание того, откуда в тебе сила, ярость, агрессия? Я чувствую — все это есть. Ты сама решаешь свою судьбу.

По всей видимости, я впала в ступор, потому что сердце продолжало мерно отстукивать, замедляя восприятие его слов. По сравнению с только что сказанным, новость о том, что мы встречаемся, казалась сущим пустяком. Чувствуя, что я не могу больше сдерживать свои эмоции, я встала из-за стола. Мне хотелось кричать.

Пришедший официант немного отвлек меня, и я попыталась успокоиться. Он поставил заказ и быстро удалился. Я уговаривала себя не паниковать.

— Я тебе не верю. Только по-прежнему не могу понять, в чем цель твоих слов и поступков.

Марк вскинул брови.

— Ты удивительно упряма.

— Расскажи мне, Марк. Расскажи, почему температура твоего тела всегда повышена, откуда у тебя способность к гипнозу, почему у тебя так много талантов? — Я запнулась, растеряв свои мысли. — Сколько тебе лет?

— Тебе еще рано знать это.

— Когда же?

— У нас много времени.

— Ответь мне хотя бы на один вопрос… — Я с трудом собирала слова в предложения. — Зачем тебе я?

— Черт побери, ты мне нравишься! — Марк вышел из себя.

— Все не клеится. — Я отрицательно покачала головой. — Понимаешь, все неправда.

— Да ты же ничего не знаешь! — В его глазах горел зверский блеск, граничащий с неукротимой злостью, но вел он себя спокойно. Или — старался казаться таковым.

— Потому что ты не соизволишь просветить меня!

— Нельзя быть такой нетерпеливой.

— Ты считаешь это нетерпеливостью?! — Теперь распалялась я. — Все те дни, что я переживала, сама не зная из-за чего, ты списываешь на нетерпеливость? Ты думаешь, мне так легко разбираться в том, что, по всей видимости, простому человеку понять не дано? Я знаю — половина всего того, что ты говоришь — неправда! Я чувствую это!

— По всем действовавшим до этого законам ты вовсе не должна была сейчас кричать. — Про какие такие законы он говорил — я снова не поняла, и это злило меня еще больше. — Но, видимо, ты — исключение из правил. Я восхищаюсь тем, сколько сил ты находишь внутри себя. Поражен тем, что внутри тебя кипит ярость, хоть, может, ты и не замечаешь. Мне нравится это! Хотя бы в это ты веришь?

Марк больше не пытался гипнотизировать меня, и мне показалось, что сейчас он говорит правду. Не то, чтобы мне захотелось в это поверить, но просто было такое ощущение, что именно сейчас он не врет. Неужели я действительно чем-то привлекаю его? Причем, тем, чего сама в себе совершенно не вижу.

Марк испытывающее смотрел на меня, и я поняла, что он ждет ответа.

— Да, верю, — заключила я, проиграв очередную битву.