Глава 2
Анна почувствовала, как натянулись ручки пакета, когда она перекладывала его из правой руки в левую, чтобы выбрать из списка сообщение. Она ускорила шаг.
Зря. У самой двери подъезда пластик разорвался и содержимое высыпалось на мокрый грязный асфальт. Анна выругалась и застыла, оборвав фразу: в полутени в нескольких шагах от нее кто-то стоял.
«Опасно? Бежать? А продукты? Уже почти дошла! Да что за день-то сегодня!»
Время стало вязким. Лишь когда этот кто-то вышел на свет, Анна поняла, что не дышала все это время.
— Добрый вечер. Давайте я вам помогу, — пожилая дама в стильном бежевом пальто дружелюбно, открыто улыбнулась и подошла ближе.
Анна плохо определяла возраст собеседника, могла ошибиться лет на пять. У незнакомки она заметила седые волосы и мимические морщинки, вспомнила свою бабушку и предположила: «Примерно за шестьдесят». Тем удивительнее было, когда та легко наклонилась и подняла пакеты с яблоками и гречкой.
Ярко-красная помада, бирюзовый шарф, крупные кольца с такого же цвета камнями. Женщина протянула часть продуктов, и Анна уловила легкий запах духов и что-то еще — энергию, силу, — невольно расправила плечи и подтянулась.
«Будто из другого мира ее занесло в наш двор».
— Спасибо! — Анна поняла, что неприлично долго разглядывала собеседницу, смутилась и прижала к себе собранные покупки, испачкав куртку. Сверху она положила мокрый зонт и, удерживая подбородком, чтобы тот не соскользнул, начала суетливо искать ключи в объемной сумке.
Дама ободряюще улыбнулась и достала свой ключ от домофона.
— Живете в нашем подъезде?
— Я редко здесь бываю, тем более зимой.
Незнакомка открыла дверь и пропустила ее вперед.
«Я вообще ее раньше не видела», — Анна отвлеклась на свои мысли и услышала только окончание фразы:
–… а вас как зовут?
— Анна, — она пыталась понять, пропустила ли что-то важное.
Вошла в квартиру и включила свет, задев локтем давно сломанную вешалку. Она поставила ее специально, чтобы мешалась. Раньше прием, который она называла «создание вынуждающих ситуаций», безотказно работал: собиралась постирать шторы — снимала их и складывала в ванной, перед душем приходилось перекладывать их в машинку и — что уж делать — запускать стирку. С вешалкой почему-то пока не сработало.
— Как у вас по старинке. Снимаете?
«Хорошо, что родители давно переехали в Тулу ухаживать за второй бабушкой и здесь почти не бывают, им наверняка было бы неловко, что я так живу, — Анна растерялась, давно у нее не было гостей. — Старые обои в мелкий цветочек, бабушкина мебель, потертый линолеум, да еще и сборник математических задач Сканави на столе, странное развлечение, оставшееся с института…»
— Просто руки не доходят ремонт сделать, — Анна пожала плечами: врать так врать. — Положите вот на стол, спасибо большое за помощь, простите, что задержала.
Анна была готова вытолкать неожиданную гостью из своего скромного жилища.
— Да я все равно не могу попасть в квартиру. Жду курьера с ключами. Я отсутствовала довольно долго, пришлось пересылать ключи. Та еще история.
«В подъезде прекрасно можно подождать», — почти сказала Анна, но услышала хорошую вежливую девочку:
— Можете подождать у меня.
И тут же скрестила пальцы в надежде, что соседке хочется подышать свежим воздухом.
— О, это так мило! С радостью.
— Может, тогда чаю?
Отступать было некуда.
— Прекрасно! Давай на «ты», все-таки не чужие люди, соседи.
«Надо было переспросить, как ее зовут, а сейчас уже неловко. Хотя бы для себя ее надо как-то назвать. Она такая роскошная, роско-ко-шная… пусть будет Коко. Вряд ли мы будем долго общаться и мне понадобится знать ее настоящее имя».
— Где я могу вымыть руки?
Анна кивнула на дверь напротив:
— Выключатель слева.
Анна с ужасом вспомнила про сохнущие колготки на чугунном монстре-полотенцесушителе и отсутствие раковины, которую пришлось убрать, чтобы поместилась стиральная машинка. «Руки и в ванной можно прекрасно мыть», — решила в свое время Анна, и ни разу не пожалела. До этого момента.
Она повернулась спиной к ванной комнате, как малыш, который закрывает глаза и прячется так от всего мира, и занялась чаем.
Коко достала из сумки кремовый конверт, убедилась, что Анна не смотрит в ее сторону, и бесшумно прошла в единственную комнату. Она быстро вложила его между книгами на полке над письменным столом, так же бесшумно вернулась в ванную. Тихо рассмеялась при виде отсутствующей раковины.
— Тяжелый день? — Коко села за стол. — Когда порвался пакет, показалось, ты расплачешься…
Анна задумалась: хотелось поделиться; с другой стороны — вряд ли такой гостье будет интересно.
— Просто порвался мой любимый пакет, — она ляпнула первое, что пришло в голову.
Коко прищурилась и вздохнула.
— Значит так. Мы можем обсудить тоскливую погоду и политику. А можем твои проблемы — я, между прочим, знаю, как справляться со всяким в жизни: слишком плохим, слишком хорошим, да и не слишком, разным, в общем. Тебе определенно нужен наставник. Решай.
Анна верила, что случайности неслучайны, жизнь новой знакомой очевидно была в порядке, к тому же она сама предложила участие.
— Возможно… я бы… посоветовалась.
— Отличный выбор. Рассказывай.
— Я… — Анна замолчала. Она поняла, что сейчас первый раз признается вслух, что оказалась неудачницей, и дальше обманывать себя не получится.
Коко смотрела ей прямо в глаза, будто требовала продолжать.
— Я, у меня, в общем… работа не совсем моей мечты, напряженные отношения с начальницей, и я уже забыла, когда последний раз была на свидании.
Анна закрыла глаза на секунду, пытаясь понять, зачем согласилась на этот разговор, и решила, что надо было выгнать эту соседку, а еще лучше вообще ее не пускать.
— Что ж, прекрасно, — нетерпеливо кивнула Коко. — Так а в чем проблема?
Анна будто вступила в странную игру, выйти из которой уже не могла.
— Моя жизнь совсем не такая, как мне бы хотелось.
Коко довольно улыбнулась.
— А какую бы хотелось?
— Счастливую, конечно, радостную. Думаю, главное — любовь.
— Я не совсем это имела в виду, но пусть пока так. Рассчитываешь, принц починит твою жизнь?
Анна любила в детстве книгу про Золушку, каждый день открывала ее и сравнивала картинки: вот Золушка в деревянных башмаках и старом платье метет пол огромной, выше своего роста, метлой — и вот она же в сияющем серебристом платье и хрустальных туфельках выходит из кареты, улыбается, а принц подает ей руку.
Анна заметила внимательный взгляд Коко и скрестила руки на груди.
— Да-да, знаю, счастье во мне самой.
— Тебя это расстраивает? Разве самый надежный человек для тебя не ты сама? Взрослая и самостоятельная, хочешь — халву ешь, хочешь — пряники, хочешь — эту работу делай, хочешь — другую найди.
— Я же не сама выбираю, чтобы… например, начальница все время ко мне придиралась! — Анна резко встала, а потом одернула себя — бежать все равно некуда — и села обратно. — Всё ведь не так просто, иначе все бы жили счастливо. А так в реальном мире у людей нелюбимая работа, домашние дела, которые не заканчиваются, усталость и нехватка денег.
— Твое окружение — не весь мир. И я не говорила, что все просто. Я говорила о возможности жить так, как хочешь. Сильно ты переживаешь за счастье своих коллег? — неожиданно спросила она.
Анна покраснела.
— Вот и им все равно. А кому нет?
— Ну-у… родителям.
— Им безусловно не все равно. Но есть же человек, особенно заинтересованный в твоем счастье.
— Я сама?
Коко выглядела как учительница, которая втолковывает алфавит сложному ученику.
— Ну а тогда зачем ты выбираешь жить в грусти и тоске? Зачем привыкать к плохому, если можно привыкать к хорошему? Все складывается, как ты хочешь. Хочешь сложно — будет сложно.
Анна покачала головой.
— Не знаю, не знаю. Перемены вряд ли могут быть легкими… К тому же делать, так делать хорошо или совсем не делать. Мама растила отличницу, — она улыбнулась, будто извинялась. — Ну а вы… ты? Чем занимаешься?
— Тем, сем. Сейчас личным проектом. Можно сказать, инвестирую.
В кармане пальто Коко зазвонил телефон.
— Курьер. Что ж, прекрасно, — соседка обняла Анну, задержала ее в объятиях, будто не хотела отпускать. — Анни́к, надеюсь, ты не против, если я буду тебя так называть. Это французский вариант твоего имени.
— Ну… на самом деле… мне больше нравится…
— Ну и славно. Тогда, дорогая Анник, благодарю за чай.
«Мне нравится Анна! Ну ладно, я же больше ее не увижу, какая разница».
Уже у двери Коко обернулась:
— Я буду здесь во вторник или среду. Приглашаю в гости. Что скажешь?
— Я… да, согласна.
Ужасно хотелось посмотреть, как живет Коко.
— Тогда встретимся. Пятый этаж, моя квартира находится прямо над твоей. Я напишу тебе записку, когда определюсь с днем.
Уже в дверях Анна не удержалась и задала вопрос, который мучил ее весь вечер. Нет, не про имя, еще один.
— Если это удобно, в смысле, если не хотите, не отвечайте: сколько вам… тебе лет?
— Восемьдесят.
Анна вспомнила свою старенькую бабушку и решила, что определенно еще стоит встретиться с Коко: вдруг между рассуждениями о качестве жизни она сболтнет секрет своей молодости.
«Неужели все так и есть? Я действительно выбираю работу, одежду, настроение, друзей… вообще как жить. А как же объективные обстоятельства, например, другой работы у меня нет. А я искала?
Вот возьму и уволюсь. Буду просыпаться с предвкушением событий дня вместо серой тоски и желания, чтобы еще один день поскорее закончился».
Она понимала, что не уволится, точно не сейчас, но сама мысль ободряла перспективой. Впереди еще целая жизнь, все более чем возможно.
