Чувства

Ирина Григорьева

Всё, что происходит в нашей жизни – либо ради любви, либо ради денег и власти, либо ради удовлетворения…Либо, либо, либо.Разве знала Алёна, что она – простая девчонка из таёжной деревни – способна управлять чужими чувствами?Но этот дар – не благодать, тем более что рядом с ней человек, который хочет владеть этим миром.И если вам вдруг покажется, что вы чувствуете совсем не то, что должны, – подумайте: а не решил ли кто-то управлять вами, ведь мир потихоньку сходит с ума…

РАССКАЗ ВТОРОЙ

Глава 1

Егора распирало от нахлынувшего ощущения счастья. Он скакал, прыгал, крутился колесом, желая как можно острей выразить свои эмоции.

Девушка с чёрными волосами улыбалась и с нежностью смотрела на его дурачества.

Наконец парень устал и подбежал к ней, а она плавно положила свои руки ему на плечи и притянула к себе поближе.

От неё пахло мёдом и душистыми полевыми цветами. И аромат этот дурманил похлеще любых флюидов.

Егор тоже обнял девушку за талию, зарылся лицом в её мягкие волосы, и они замерли, наслаждаясь моментом…

Мир вокруг медленно закрутился, но с каждой секундой набирая обороты. И вот уже предметы рядом невозможно было рассмотреть. Всё слилось в однородной массе, и он почувствовал, что в его объятиях больше никого нет.

Страх и отчаянье заполнили его сознание. Он хотел закричать, но не смог — рот только открывался как у рыбы, а звуков не издавал.

Егор начал задыхаться и проснулся…

Комнату заливал предрассветный тусклый свет. Из открытого окна тянуло осенней прохладой и выхлопными газами. Слышалось шуршания шин и далёкие сигналы автомобильных клаксонов.

Он поёжился от пробежавших по спине мурашек.

Опять снилась Лиана. Только сегодня она исчезла, и наступил хаос…

Будничное жужжание жизни постепенно возвращало уверенность, и исчезновение девушки уже не казалось, чем-то бедственным. До очередной явки оставалось больше десяти часов…

Егор наскоро позавтракал и поехал на тренировку. Впервые за несколько месяцев…

Когда он важно вырулил со двора на своём «Харлее», машин на проезжей части заметно прибавилось.

«И откуда они только все понабрались!», — пронеслось в голове Егора.

Хотя в их провинциальном городке пробки давно уже не были редкостью…

Грациозно лавируя между потоком, он попробовал набрать скорость, но спешащие автомобилисты не торопились уступать дорогу. Егор нервничал. К тому же он забыл включить музыку, и теперь городская возня была частью и его самого.

Подрезав белый «Мерседес», Егор умудрился вылезти чуть вперёд и тут же резко дал по тормозам, остановившись буквально в сантиметре от чёрного «Volvo», который возник как бы из ниоткуда.

Парень громко выругался и крепко сжал руль. Водитель иномарки, видимо, не торопился трогаться с места — Егору даже показалась, что машина слегка качнулась, как будто в салоне шла какая-то возня. Мотоциклист медленно обошёл своё препятствие справа. Впереди обозначился просвет, и он — воздавая хвалу богу! — хотел поскорей умчаться, но правая нога почему-то не торопилась давить на газ.

Проезжая мимо окон «Volvo», он повернул голову и замер: прямо на него испугано смотрели два знакомых глаза.

Девушка из его снов материализовалась в самый неподходящий момент.

Он тряхнул головой, дабы убедиться, что до сих пор не спит. В это время послышались недовольные сигналы едущих сзади водителей, и ему пришлось продвинуться вперёд. Возможности ещё раз заглянуть в машину не представилось, и он медленно поехал дальше.

Воспользовавшись первой подвернувшейся возможностью, он вырулил к обочине, остановился, рывком стащил с себя шлем и впился глазами в автомобильную пробку. Минут пять он «сканировал» все проезжающие авто, но нужного так и не обнаружил.

«Сквозь землю, провалился, что ли?», — подумал Егор.

Он попытался сосредоточиться и в итоге — не найдя ничего более разумного! — списал всё на усталость и излишне разыгравшееся воображение. Даже поверил на время в эти объяснения происходящего…

Он тягал штанги до седьмого пота в спортзале, накачивал икры на беговой дорожке, отжимался, но в голове всё равно шёл непрекращающийся процесс мышления.

«Что это было?», — этот вопрос пока оставался главным на весь оставшийся день, да и ночь — тоже…

Егор въехал на стоянку локомотивного депо за час до смены. Припарковал «Харлея» на обычном месте и пошёл в ангар.

Не успел зайти, как к нему подлетел начальник колоны.

— Твой помощник совсем охренел! — орал ушастый мужик, теребя в руке какие-то бумажки. — От него за километр перегаром несёт. Он как комиссию проходить будет?

— Отстань, Палыч, — меланхолично отозвался Егор. — Как всегда проходит — так и сегодня пройдёт.

Лопоухий «ТЧ»⁹ ещё немного покричал, а потом плюнул и ушёл восвояси.

Егор подошёл к молодому парню, вальяжно развалившемуся на стареньком диванчике.

— Серёга, вылетишь же. Я заступаться не буду. Ты меня знаешь.

Тот только махнул рукой и закрыл глаза…

Через сорок минут они сидели кабине локомотива…

Комиссию на удивление прошли быстро. Молодая медичка не стала кочевряжиться и поставила допуск. Да и к счастью не так уж сильно и разило от Сергея.

Сегодня они вели пассажирский, поэтому в поездку отправились точно по времени, вышли за полночь. В этот раз прицепились под екатеринбургский поезд. Через несколько часов прибудут на место, там отсидятся или отлёжатся — это как повезёт? — в бригадном доме и поползут назад.

Состав медленными рывками набирал ход.

Егор пытался сосредоточиться на работе, но в голову, как назло, лезло утрешнее происшествие. Он снова был готов поклясться, что видел именно Лиану. Но тогда это смахивает на мистику, если он, конечно, не сошёл с ума.

Но сейчас к общему недоумению добавилось ещё и ощущение, что в момент их первой встречи она нуждалась в помощи. Её глаза выдавали испуг, тогда он не придал этому значения, а теперь — мучился.

Егор не разгонял поезд — всё равно через пятнадцать минут скорый пойдёт на обгон. Состав уже приближался к стрелке, когда он, приспуская скорость до минимальной, боковым зрением заметил мелькнувшую тень.

— Мать твою! — громко выругался Егор. — Там шляется кто-то.

— Самоубийца, что ли? — испугано спросил Сергей.

За десять лет работы Егор только однажды сбивал человека, решившего уйти из жизни таким способом. И это случай долго отзывался в его сознание тяжёлыми воспоминаниями с привкусом горькой вины. И ему совсем не хотелось повтора.

Состав прополз ещё метров двадцать и встал.

Егор сорвался с места и побежал к выходу.

— Куда? — заорал помощник. — Нельзя же!

Но машинист уже не слышал, он в один прыжок преодолел подножку и спрыгнул на землю. Включил карманный фонарь и двинулся вдоль локомотива, освещая боковые кусты.

Кругом тишина.

Вдруг где-то громко хрустнула ветка, и Егор остановился, чутко прислушиваясь к звукам. Но всё опять смолкло.

Он, ориентируясь на собственное чутьё, спустился с откоса — благо, что здесь он был совсем маленький — и нырнул вглубь посадок.

Егор не отличался спецназовской подготовкой, но почему-то сейчас его слух волшебным образом обострился, и он отчётливо услышал приглушённое дыхание.

Осторожно ступая, он сделал ещё несколько шагов, обошёл дерево и резко поднял фонарик.

Девушка зажмурилась от яркого света, а машинист остолбенел.

— Лиана…

Гул приближающего поезда нарастал с каждой секундой…

Пока вагоны грохотали в нескольких метрах от них, парень и девушка продолжали смотреть друг на друга.

— Егор, блин, немедленно возвращайся! — взвизгнул в темноте помощник.

— Опусти фонарь. Ослепишь, — послышался следом тихий грудной голос.

Он перевёл луч в другую сторону.

Девушка попыталась обогнуть его застывшее тело и двинуться дальше, но он неожиданно схватил её за руку и потащил за собой. Она начала сопротивляться, но он лишь сильней сжал ладонь. Так и притащил к локомотиву…

Серёга ошалело уставилась на парочку, и пока Егор пытался впихнуть брыкающуюся находку в тамбур, не проронил ни слова. Но как только девушка скрылась в глубине кабины, обрушил на него поток негодования.

— Ты с ума сошёл, а? Не положено! Зачем ты её подобрал, пусть бы шаталась по лесу. Нам-то какое дело, что она тут делает!

— Заткнись! — резко оборвал помощника Егор и, легко запрыгнув на подножку, устремился к контроллеру.

Напарнику ничего не оставалось кроме как последовать за начальником.

В кабине было душновато…

Поезд вновь медленно набирал скорость, и Егор попытался украдкой разглядеть девушку, которую в жизни видел всего второй раз, но сотни — во сне.

Как только состав двинулся, она присмирела и вжалась в боковую перегородку.

Он ожидал, что сейчас в его груди что-то ёкнет — ведь такие совпадения не могут быть случайными! — но вместо этого почувствовал лишь раздражение от того, что ввязался в очередную историю.

«Глаза красивые, а в остальном — обычная…», — сделал он наконец вывод и успокоился.

— Что уставился? — девушка заметила его взгляд и покрылась румянцем.

— Какого лешего ночью по путям шастаешь? — спросил вместо ответа за Егора Сергей.

— Вас забыла спросить! — парировала незнакомка.

В этот момент она повернулась, и Егор рассмотрел на её руке чуть ниже плеча синяк. Картинка потихоньку начала собираться.

— От маньяка убегала? — иронично спросил машинист.

— Хуже… — девушка сказала это без вызова, даже с испугом, и Егору стало её жаль.

Она, видимо, начала отходить от шока и задрожала.

— Серый, чаю налей! Видишь, дрожит вся. И свитер мой старый дай, — и Егор переключил своё внимание на дорогу.

Пока помощник возился с кипятком, девушка успела надеть кофту и присела на маленький стульчик в углу.

Сергей подал ей алюминиевую кружку с дымящимся напитком и уселся на своё место.

Они ехали в тишине довольно долго…

Сергей, которого, видимо, разбирал интерес, наконец не выдержал и спросил:

— Как тебя звать-то? Анна Каренина?

— Алёна, — ответила та недовольно и добавила. — И я не собиралась под поезд бросаться.

— А что тогда делала? — не унимался помощник.

— Если всё как есть расскажу — всё равно не поверите.

— А ты попробуй, — подал голос Егор, которому страшно хотелось узнать её историю, но выспрашивать не позволяла гордость.

Алёна напряглась, ей было неуютно в этой роли, но она решила рассказать всё как есть вместо того, чтобы ещё больше нагнетать обстановку неясностью. К тому же она уже видела этот самый момент раньше, и тот, кто притащил её сюда, отреагировал в её видениях вполне нормально.

* * *

После смерти бабули Алёна почти неделю ходила, как во сне…

Она смутно помнила похороны, каких-то людей, снующих по дому. Отвечала на вопросы невпопад и даже засмеялась на кладбище, вызывая у людей к себе лёгкое пренебрежение, как к полоумной.

Когда в доме всё стихло, одиночество обрушилось на неё отрезвляющей болью. По мере того, как отчаянье росло в её сознании, она возвращалась к реальности.

Чтобы хоть как-то заглушить эмоции, она принялась убирать дом. С утра до вечера она скоблила, драила, отмывала всё, что попадалось в её поле зрения. Когда вся изба была вылизана, она отправилась на огород, но вскоре стала выдыхаться…

Как-то вечером Алёна лежала в постели с книжкой. Она дошла до самого интересного места, но вдруг услышала какой-то шорох за окном. Испугавшись, она погасила ночник и выглянула.

Возле дома маячили две фигуры.

Алёнка лихорадочно перебирала в уме все возможные варианты непрошенных гостей. И остановилась на местных забулдыгах — Саньке и Витьке — которые иногда захаживали к бабе Тасе за «копеечкой», если не хватало на бутылку.

Немного осмелев от такой догадки, она поспешила на улицу, чтобы выпроводить визитёров. Но едва её нога ступила на порог за входной дверью, она почувствовала, как горячая и влажная ладонь накрыла её рот. Потом последовал укол.

Проваливаясь в темноту, она успела услышать три слова: «Это — точно она!»…

Ей показалось, что очнулась она через минуту после потери сознания. Но потом узнала, что была не в себе почти сутки.

К её удивлению комната, в которой она находилась, была чистой и светлой. Кровать с мягким матрасом, рядом — столик, на нём стояли бутылка минеральной воды и бокал, увидев которые девушка тут же поняла, что очень хочет пить.

К ней долго никто не заходил, и она лежала, уставившись в потолок…

* * *

— Потом меня куда-то повезли и, выбрав удачный момент, я сбежала. Где-то блуждала и вот наткнулась на вас.

Алёна закончила свой рассказ резко, словно боялась, что если не остановится, то выдаст всё, а тогда рассчитывать на понимание будет бесполезно.

А утаила от своих слушателей она многое…

Она не рассказала, что ещё до похищения её стали мучить странные видения. Картинки приходили внезапно и также внезапно исчезали. Она словно каждый раз смотрела обрывающийся фильм, но самое страшное, что и связать его с чем-то конкретным она не могла.

Неизвестность пугала…

Но в тот критический момент, когда она поняла, что ей угрожает реальная опасность, сознание мобилизовалось. И она наперёд знала, в какой момент лучше улизнуть от похитителей, куда свернуть и куда забежать, чтобы утаиться. Она видела и этого хмурого машиниста, который сильно ей кого-то напоминал.

Но она так и не решилась сказать это вслух…

Пока Алёна сидела, о чём-то задумавшись, Егор уже не сомневался, что это её он видел утром. Но теперь его одолевали сомнения: а правильно ли он сделал, что взял эту девушку с собой? И говорит ли она всю правду?

Немного поразмыслив, он спросил:

— На какой машине тебя везли, помнишь?

— Не знаю. Я же деревенская и не разбираюсь в этом.

Серёга прыснул от смеха, но Егору было не до веселья.

— Чёрная иномарка?

— Да.

— Значит, всё-таки это тебя я видел утром, — зачем-то ещё раз подтвердил он очевидное.

Алёнка вспыхнула как факел. В голове всё поплыло, ей катастрофически не хватало воздуха, и она начала медленно сползать со стула.

Пока перепуганный Сергей крутился над ней, пытаясь обрызгать её лицо водой, она смотрела новое кино. Только сейчас она вспомнила Романа…

Она забыла о своих снах тогда, после смерти бабушки. И не вспоминала о них, как будто они никогда и не были частью её маленького мира.

Но всё вернулось, и радость, перемешанная со страхом, впилась в мозг, как острая спица. Она снова видела его и боялась за его жизнь. В этом эпизоде было много крови и его посиневшее от ударов лицо.

Алёнка закричала и отключилась.

— Чёрт! Чует моё сердце — в нехорошую историю мы влипли! — закудахтал Сергей, рассматривая распластавшееся без движения, тело. — И здоровая она — не поднимешь.

Егор ещё в первые минуты этого непонятного приключения заметил, что Алёна совершенно ничем не отличалась от его Лианы и тоже была «в теле», с округлыми формами.

— Садись! — скомандовал он помощнику и отошёл от управления.

— У меня же доступа нет… — нерешительно промямлил тот.

— Садись! Я сказал!

Егор подошёл к девушке и присел рядом с ней на пол. Приподнял её за плечи и положил голову на свои колени. Разметавшиеся волосы закрывали часть её лица, и он убрал их. Она была бледной, под глазами образовались тёмные круги, пухлые губы потрескались и немного искривились.

«И всё-таки она, родная…», — подумал Егор. — «А может быть, я просто окончательно свихнулся?».

Он легонько похлопал её по щекам.

Она вздохнула и медленно открыла глаза. Испуг, ещё секунду назад искажающий её лицо, вдруг сменился тёплой, почти нежной улыбкой.

И он улыбнулся ей в ответ.

Глава 2

Наталья и Давид сидели на диване просторной круглой гостиной, обставленной в стиле ампир.

Всё здесь дышало богатством и честью, выдавая недвусмысленное желание хозяина демонстрировать не только размер своего банковского счёта, но и намекнуть на непростые корни происхождения. Мебель из натуральных пород дерева, обитая современными материалами — вся плавная, обтекаемая, украшенная инкрустацией, резьбой и золотым орнаментом. Военная геральдика в виде нескольких мечей и копий, развешанных по стенам, тоже вносила свою нотку помпезности. Высокие колоны, заканчивающие резными капителями, явно выполнены на заказ по эскизам самого хозяина, слишком причудливые для обычного ума. И, конечно, куча всякой богатой ерунды: подсвечники, маленькие копии античных скульптур, и всё это в сочетании с современной электроникой.

Утопая в мягких чёрно-белых подушках, Наташа старалась сохранить присутствие духа, но где-то глубоко внутри нервы подёргивало, от чего дыхание её то и дело прерывалось…

Час назад их самолёт приземлился в международном аэропорту Израиля «Бен Гурион», и спустя полчаса представительный «Ferrari California», с не менее представительным и молчаливым водителем, доставил их в город Нетанию, на виллу господина Гурдесвьюра.

Всё расстояние от воздушной гавани до конечного пункта Наташа пребывала в трансе, не обращая внимания на красоту Средиземноморья, мелькавшую за окном.

Молоденькая стройная служанка разлила по миниатюрным чашечкам кофе и, поклонившись, вышла из помещения.

Едва за ней закрылась дверь, хозяин сих апартаментов, сразу же перешёл к делу. Это был пожилой щупленький мужчина, с приятными, но острыми чертами лица. Подбородок его обвивала реденькая седая бородка. Глаза смотрели на гостей хищно и изучающее.

Наконец, он заговорил:

— Рад, что вы приняли предложение, — он отпил глоточек ароматного напитка и посмотрел Наташе в глаза, но та выжидательно молчала, и он продолжил. — Но прежде чем договор вступит в силу, я бы хотел уточнить одну деталь…

Наташа вздрогнула и провела рукой по лбу. На нём выступила испарина. И последняя надежда на то, что всё обойдётся, улетучилась, как полуденный сон. Ей достаточно было мельком взглянуть в глаза этого наглого старикана, чтобы понять — ему всё известно.

Но она упорно не желала мириться с действительностью. И снова промолчала.

— Итак… — продолжил господин Гурдесвьюр. — У вас есть ребёнок. И по моим данным — ему сейчас двадцать лет.

— Нет. Ваши данные не верны, Арон, — перебил его Давид. — У Натальи никогда не было детей. Она не может себе это позволить.

Арон Гурдесвьюр поставил свою микроскопическую чашечку на изящный столик более нервно, чем предполагали правила этикета, но быстро взял себя в руки и полез в карман своего дизайнерского пиджака. Он достал снимок.

Наташа ещё не видела, что на нём запечатлено, но сердце бешено заколотилось в предчувствии неминуемой беды.

— Тогда… Как вы прокомментирует это? — и он протянул фотографию Давиду.

Тот взял карточку дрожащими руками и медленно опустил глаза.

На него смотрела молодая Ната. Она нежно прижимала к груди маленький живой свёрток, перетянутый розовой лентой.

Он сам сделал это фото двадцать лет назад, но потом — когда Наташа отдала ребёнка — спрятал его подальше. Да так, что и сам забыл куда именно.

«Этот Гурдесвьюр обладает большими возможностями, чем они могли предположить, раз смог раздобыть это фото…», — подумал Давид. — «Наверное, побывал в моей квартире…».

Он решил идти ва-банк, в конце концов, возьми он сейчас позицию отрицания — это навлекло бы на них ещё больше туч, которые и без того неумолимо сгущались над их с Наташей головами.

— Арон, мы не знаем, где находится девочка. Наташа отдала её в детдом через год после рождения. Вы должны нам верить, кроме того: ребёнок зачат от обычного мужчины, и вряд ли — нет, я даже уверен! — обладает способностями матери.

— Бросьте! — взвизгнул старик. — Я знаю всё. Эта девочка должна быть гораздо сильней вашей спутницы. И как раз то, что она — дочь обычного мужчины, делает её таковой. Вы, русские, всегда хотите обмануть. Я долго терпел, но сейчас хочу знать всё.

Давид посмотрел на Наташу в поиске хоть какой-то реакции на её лице, но та застыла, как одна из античных статуй, расставленных по всей этой немыслимой комнате. А лицо её — всегда смуглое — теперь казалось белым и безжизненным.

— Чего вы хотите, Арон? — спросила она бесцветным голосом.

— Я хочу знать всё… — ответил Гурдесвьюр. — Всё о возможностях человека.

— Но при чём здесь мы? — искренне удивился Давид.

— Разве ваша спутница не рассказала вам, кем был её отец? — в свою очередь удивился Арон.

Давид повернулся к Наташе.

В самом деле, почему за всё время их общения ему ни разу не пришло в голову спросить её об этом?

Он — как тот пёс! — служил ей верой и правдой, оберегал от лишних потрясений и никогда не лез в душу…

Давида осенило.

— Так ты воздействовала на меня! Лишила интереса к твоей тайне, а вместо этого добавила ещё и чувство долга?

— Преданности… Я бы так сказала, — тихо поправила его Наташа.

— Но ты лишила меня выбора, — с горечью произнёс Давид.

— Потом будете разбираться между собой, — перебил их Арон. — Сейчас мой помощник увезёт вас на квартиру, где вы будите жить. Всё остальное — по мере развитья событий. Ах, да, чуть не забыл. Вам придётся пока носить вот это.

Арон поднялся со своего шикарного кресла, подошёл к ним и подал два тонких металлических браслета.

— Что это? — спросила Наташа.

— А это — моя гарантия. Надевайте. Ничего страшного не произойдёт. Я только буду уверен, что вы не наделаете глупостей, — и он выжидательно глянул на своих гостей.

Наташа и Давид посмотрели друг на друга, а потом сомкнули кольца у себя на запястьях.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

9

^{ТЧ — Тяговая Часть. Здесь имеется в виду начальник тяговой части локомотивного депо. (Прим. автора).}