3
День оказался очень напряженным. У Викентия Павловича было два текущих дела в производстве, но одно он перепоручил своему помощнику, другое на время отложил. Еще не покидая «Гранд-Отеля», он ознакомился со списком служащих. Гостиница эта открылась недавно, но ее генеральный директор был опытным специалистом. Петрусенко знал Леваневского еще в бытность того главным администратором старого «Метрополя». Придя в «Гранд-Отель», Леваневский сам подбирал штат из людей, хорошо ему известных, с безупречной репутацией. Например, горничная Варя, которую Викентий Павлович видел, оказалась племянницей портье, а тот много лет прослужил вместе с Леваневским в «Метрополе». Так же обстояли дела и с поварами, официантами, лифтерами, дежурными на этажах. Леваневский, дававший пояснение следователю, уверенно сказал:
— Я совершенно убежден: ни один работник моего отеля не может быть замешан в краже. Есть у нас еще истопники, мусорщики, но уж они никак не пересекаются с жильцами.
— Их можно сразу исключить, — согласился Викентий Павлович. — Человек, совершивший кражу, явно знал, что мсье Аржена ночью не будет в номере.
— А мадам?
— Одна мадам его, видимо, не пугала. Возможно, он предполагал, что в случае чего легко справится с женщиной.
Петрусенко сменил тему, не стал говорить директору о некоторых своих сомнениях. Например, почему вор не ударил женщину, когда она стала просыпаться, а предпочел скрыться с одним перстнем? Может быть, он неопытен, боязлив? Может быть, она могла узнать его? И тогда пришлось бы ее убить? А он этого не умел или не хотел…
Да, вопросов было много.
И все же, кто знал об отъезде мсье Аржена? Наверняка кое-кто из коллег слышал о приглашении русского врача. Это неприятно, но придется об этом побеседовать с иностранцами. Позже, вечером, когда они вернутся после очередного совещания в клинике профессора Гиршмана.
Петрусенко поинтересовался, каким транспортом уехал вчера вечером француз. Может быть, он воспользовался одним из автомобилей? Но нет. Сам мсье Аржен и рассказал ему, как все происходило. Сразу после завтрака он по просьбе Леваневского зашел в бюро директора. Там Викентий Павлович и поговорил с ним.
— Мы с доктором Степановским знали друг друга по публикациям в научных медицинских журналах. Полтора года были в переписке. И вот встретились. У него здесь под городом имение, в очень живописном месте. Он пригласил меня провести там вечер и сам заехал за мной.
Француз сидел напротив, с виду спокойный, но пальцы его левой руки непроизвольно выбивали дробь по столешнице. «Все-таки он расстроен, — подумал Петрусенко. Он невольно обратил внимание на слегка деформированные два пальца — средний и указательный — в мелких белых шрамиках. — А ведь он хирург, и, судя по всему, хороший, именитый. Мужественный, видно, человек. Да и рука, слава богу, левая, а не правая…»
Швейцар, кстати, тоже хорошо запомнил отъезд француза в новенькой двуколке. Запомнил он и другое: оба автомобиля уехали еще до появления двуколки — увезли гостей кататься по городу. «Что ж, — прикинул Викентий Павлович, — значит, оба шофера не знали об отъезде Аржена. Скорее, всего не знали…»
Неожиданно обнаружился новый штришок в деле. Когда Викентий Павлович уже собирался покинуть гостиницу и прощался с портье, к ним подошла горничная Варя.
— Господин следователь! Я… понимаете, я не все вам рассказала там, в номере у мадам.
— Варвара! — гневно вскрикнул портье.
— Ах, дядя! — Она умоляюще сложила ладошки у груди. — Что ты так сразу сердишься! Я не могла это сказать сразу там, при мсье! Сначала не успела, а потом он пришел.
— Я вас слушаю, Варенька, — успокоил ее следователь. — В чем дело?
— Когда вы позвали меня, — стала рассказывать девушка, — мадам Аржен была в домашнем платье и чепце. Но я ведь к ней приходила до этого, сразу, как она обнаружила… пропажу. И тогда она была одета по-другому.
— По-другому?
— Ну да! На ней был костюм для прогулок: очень красивый, в рубчик, длинная прямая юбка и жакет, по фасону вроде мужского пиджака… Очень модный, я такой видела только на одной англичанке.
Петрусенко с портье переглянулись, и оба не смогли сдержать улыбок. Девушка описывала наряд француженки так увлеченно! Викентий Павлович подумал мимолетно: «Она совсем юная! И такая славная!» Но эта мысль не увела его от главного.
— Значит, Варенька, получается что? Мадам была одета так, словно только что вернулась в свой номер? А потом, чтобы скрыть это, переоделась в домашнее платье?..
— Вот! Не могла же я это рассказать при ее муже.
— Ты умница! — Петрусенко улыбнулся девушке. — Все правильно сделала. А дверь?
— Дверь была закрыта на замок! Мадам мне на стук открыла.
— Да, да! — Викентий Павлович энергично кивнул. Теперь ему картина была совершенно ясна. Француженка, пользуясь отъездом мужа, в номере не ночевала. Вернувшись утром, обнаружила открытой дверь, сразу же бросилась смотреть драгоценности, увидела, что нет перстня, позвонила и, испуганная, закрыла дверь до прихода горничной.
Итак, вор орудовал в пустом номере. Почему же тогда, черт возьми, он взял только перстень? Да, эта вещь была самой дорогостоящей, но и остальные драгоценности хороши…
— А? Что?
Девушка покраснела, запнулась:
— Я еще хотела сказать… Заметила…
— Прости, я задумался. Слушаю тебя.
— Я заметила, — сказала Варя, — что мадам, хоть и была в костюме, но — без шляпки.
— Совсем?
— Да. Если бы она ее уже сняла, та бы лежала где-то на виду. Но ее просто не было.
Вновь следователь и портье переглянулись. Оба отлично поняли, что это означало: женщина не ночевала в своем номере, но она не выходила из гостиницы.
— Спасибо тебе, милая, — искренне поблагодарил девушку Викентий Павлович. — Только прошу тебя и твоего дядю об этом нашем разговоре никому не говорить.
По пути в полицейское управление он думал о том, какая умная эта девушка Варя. Сколько подметить успела. Впрочем, женщина! В связи с этим он припомнил, что и сам кое-то заметил. Когда мсье Аржен вошел в свой номер и увидал Леваневского, горничную и его самого, он, конечно, встревожился. Это ясно читалось на лице француза. Но в тот момент Петрусенко уловил и нечто другое: мсье Аржен как будто не очень удивился. Словно чего-то подобного ожидал. Но чего же он мог ожидать? Авантюрных выходок своей жены? Все может быть…
Уже к полудню несколько сотрудников сыска пошли по ювелирным магазинам, ломбардам и скупкам с описанием украденного перстня. Две бригады готовились к облавам на притоны скупщиков краденого. Возможно, рассуждал Петрусенко, вор решит сбыть перстень сразу, надеясь опередить полицию. Тогда такая тактика могла оказаться действенной. Но уже часам к пяти стало ясно: он ошибался.
— Что ж, — пожал плечами Викентий Павлович, принимая рапорт последнего вернувшегося агента. — Значит, он будет выжидать. По крайней мере, ювелиры предупреждены. Мне же придется опять вернуться в гостиницу, начинать надо оттуда.
