Белый волк
Бабка Матрена гостям обрадовалась. Еще бы, в поселке какие новости — только те, что привозят из района. А сама бабка в район давно не ездит. И, хотя она еще вполне справлялась с домашним хозяйством, но старческие хвори давали о себе знать: бабка стала плохо слышать, да и ноги у нее болели. В общем, старость не радость, любила приговаривать она.
Пока мальчишки разбирали рюкзаки, они успели рассказать ей о поломавшемся автобусе, волках и каких-то придурках, пугающих людей.
Матрена слушала с интересом, время от времени просила повторить то, что не расслышала, кивала. А про волков сказала:
— Они ноне совсем обнаглели, под самые окна приходят.
— Так, значит, волки все-таки есть? — уточнил Вовка.
— Как не быть. Одно время их повывели, а теперь они расплодились, так и шастают. Летось еще у соседей телушку задрали. Собаку порвали у лесопилки.
— А на людей нападали? — уточнил Вовка.
— Так, слухи ходили, — неопределенно ответила Матрена, — в прошлом годе, да и у нас в начале зимы пропал один… Не нашли.
— Но если нас на дороге окружили волки, то почему не напали? — удивился Вовка.
— Кто их знает, — пожала плечами Матрена, — может, спугнул их кто, а может, то и не волки были…
— А кто же?
Матрена быстро зыркнула на него исподлобья, хмыкнула:
— Дык разное говорят…
— Ба, и ты туда же! — возмутился Вовка. — Тоже будешь нам про волколаков рассказывать?
Бабка обиженно поджала губы:
— Ты спросил, я ответила, а не хочешь слушать, так не спрашивай!
Ссориться с бабкой не хотелось, она всегда обладала суровым нравом, даже покойный дед, человек абсолютно бесстрашный, не рисковал с ней спорить.
— Да ладно, — поспешил загладить ситуацию Вовка, — пусть будут волколаки, тебе лучше знать. Главное, не напали, а за автобусом трактор поехал. На трактор они точно не кинутся, — он засмеялся. — Трактор железный.
Бабка выслушала задумчиво, пожевала губами:
— Стало быть, Савка Григорьев поехал за автобусом?
— Ну, наверное… Дедок, что с нами был, к нему пошел…
Матрена вздохнула, тень внезапной тревоги набежала на ее лицо, она быстро перекрестилась, шепнула что-то про себя, молилась, наверное…
Вовка недоуменно пожал плечами. Больше к этой теме не возвращались.
Друзья осмотрели Мишкины лыжи. Одна лыжа действительно треснула.
— Ну вот, — расстроился Мишка, — что же мы теперь делать будем?
Подошла Матрена, взглянула:
— А на чердаке пошарьте, там от деда должны остаться. Я ведь не выбрасывала ничего…
— Теперь уже завтра, — согласился Вовка.
А ночью ему приснился волк. Здоровенный, белоснежный, глаза голубые, почти человеческие. Волк очень внимательно смотрел на Вовку, как будто хотел что-то сказать. Такой умный у него был взгляд. Он долго смотрел, а потом сорвался с места и понесся длинными прыжками.
Вовка не испугался, побежал за ним. Только волка он не догнал. Вместо волка встретился ему старик, совсем седой, а глаза ясные, молодые, немного насмешливые. Сидел старик на пне и точил ножик. Знакомый такой ножик, почти как у Вовки, только поновее.
— Здесь волк пробегал? Белый такой? — спросил Вовка.
— Пробегал, — согласился старик.
— А куда же он делся?
— Через пень перескочил и был таков, — усмехнулся дед. — Хочешь, покажу как?
Вовка удивился, но кивнул зачем-то. А старик медленно поднялся с пня, воткнул в его середину свой нож, отошел на несколько шагов, разбежался, да и сиганул через пень с ножом, в воздухе сальто сделал. Вовка только присвистнул. Смотрит, а никакого старика нет, за пнем белый волк стоит, скалится, словно смеется.
«Да ведь это оборотень!» — догадался Вовка.
А волк мордой повел: давай, мол, за мной.
Вовка головой покачал, за ножом потянулся, посмотреть хотел. Тут его кто-то сзади как толкнет! Полетел Вовка кубарем. Лбом об пень саданулся. И… проснулся.
Оказалось, с кровати упал. А рядом нож его валяется, видно, из-под подушки выскользнул.
Потер Вовка ушибленный лоб, нож с пола поднял. Приснится же чертовщина такая! Хотел на кровать лечь, но раздумал. За окном послышался протяжный вой.
Собака? Нет, собаки не так воют. Неужели волк?!
Вовка выглянул в окно: темнота. Он приблизил лицо к самому стеклу, нос расплющил.
Два оранжевых огонька, не мигая, горели прямо напротив окна. Кто-то смотрел на Вовку из темноты.
— Ну, наглость! — прошептал Вовка. — Ничего не боятся!
Он шагнул прочь от окна, колени стали ватными. «Это страх», — догадался Вовка.
Чего он испугался? Пристального взгляда волка? Ну и что, пусть смотрит. Дома Вовка в безопасности. Не может же волк проникнуть сквозь стены.
Но на всякий случай Вовка подстраховался. Добрался до входной двери и проверил, надежно ли она закрыта.
Утром приехали родители. В поселке только и разговоров было, что о поломавшемся автобусе да о волках, преследовавших пассажиров этого автобуса. Уж бабки-то постарались в красках описать весь ужас зимней дороги, желтые голодные огоньки волчьих глаз, мелькающие среди ветвей. И какого страху они натерпелись, и как испугались за мальчишек, которые побежали на лыжах вперед. Правда, ходили и еще кое-какие слухи. Вроде Григорьев, тот, у которого трактор, автобус притащил, но водителя и оставшейся пассажирки в нем не было. Это Матрена рассказала.
— То есть как не было? — удивился Вовка. — Снова выдумываете! Куда они могли подеваться?
Матрена, отвернувшись, буркнула:
— Водитель в районе живет, мог вернуться…
— Ага, автобус бросил и домой пошел, — усмехнулся Вовка, — а тетка где? С собой забрал?
— Всякое бывает…
— Бывает! — передразнил Вовка. — Дрыхнет ваш водитель у этого Григорьева, и тетка давно дома. Чем сплетни распускать и слушать, лучше сходили бы да все узнали.
— Оно конечно, — согласилась Матрена, — только кто же к Григорьеву пойдет…
— Я могу сходить, — отозвался Вовкин отец, выслушав перебранку Матрены и Вовки.
Матрена промолчала, только поглядела задумчиво. Вовкин отец накинул куртку и вышел. Он скоро вернулся и рассказал о том, что Григорьев действительно притащил сломанный автобус, что водитель ночевал у него, а пассажирка домой пошла. Утром водитель и сын Григорьева отправились в район.
— А волков действительно много, — добавил отец, — так что в лес — ни ногой.
— А днем? — спросил Вовка.
— И днем не стоит.
— У-у, мы хотели на лыжах побегать.
— Вот и бегайте, только неподалеку и днем, — отрезал отец.
Друзья забрались на чердак и перекопали там всю рухлядь. Обнаружили старые лыжи, еще крепкие, правда, крепления разболтались, ну ничего, это можно починить. Вовка решил, что будет на них бегать, а свои отдаст Мишке.
Неподалеку и днем — скучно. Да еще и дурачок Леша увязался за ними.
Этому Леше было лет двадцать пять, наверное. В поселке рассказывали, что его, совсем маленького, напугали собаки, а может, не собаки, а волки. И вроде спас Лешу Вовкин дед, но с тех пор у мальчишки что-то с головой случилось, сделался дурачком. Правда, некоторые сомневались и доказывали, что Леша таким и уродился. Во всяком случае, пока был жив Вовкин дед, Леша крутился возле него. Человеком он был безобидным, к тому же не совсем беспомощным, себя, во всяком случае, обслуживал, да и другим помогал, мог и воды принести, и дров наколоть. Сердобольные бабки его подкармливали. А жил он где придется, хотя у него было свое жилище — развалюха, оставшаяся от матери.
— Да чего он к нам привязался? — возмутился Мишка. — Раньше вроде не приставал.
— Кто его знает, — Вовке тоже не нравилось Лешино присутствие, но не гнать же дурачка, и так обижен судьбой человек.
Нет, по поселку кататься не было никакой возможности. Лешка бегал за ними, громко хохотал и пел.
Вовка не выдержал:
— Слушай, давай смоемся от него, — предложил он другу.
— А как?
— Да свернем в лес, он и отстанет.
— Давай! — легко согласился Мишка.
Они свернули с проселка в огороды, обогнули заброшенную лесопилку, выкатили на опушку и рванули к сосняку.
Леша остался далеко позади. Он стоял, размахивал руками и что-то кричал им вслед.
Дедовы лыжи шли отлично! Надо же, столько пролежали на чердаке и не рассохлись. Все-таки умели раньше вещи делать!
— Смотри! — позвал Мишка. — Кажется, волчьи следы.
Вовка подкатил, посмотрел на цепочку отпечатков лап, крупных отпечатков, явно не собачьих. Цепочка тянулась по снегу и исчезала среди деревьев.
— Со стороны поселка шли, — прикинул Вовка.
— Точно, — согласился Мишка. — Выходит, старухи не врали.
— Я видел одного ночью, — признался Вовка.
— Где?
— У нас под окном.
— Так это одиночка?
— Нет, их несколько, стая, видишь, след в след шли, — объяснил Вовка.
— Вот бы выследить! — вздохнул Мишка.
— Ну выследишь, и что? Ружья-то все равно нет. А что мы будем делать без ружья?
— Ну, можно сообщить, — предположил Мишка, — приедут специалисты, или кто там…
— Да какие там специалисты! — отмахнулся Вовка. — Кому нежен этот поселок. К тому же здесь заповедник, а значит, отстрел животных запрещен.
— А если волки начнут на людей нападать? — не отставал Мишка.
— Ты же слышал, говорят, уже нападали, — напомнил Вовка.
— Так ведь не подтвердилось, то ли нападали, то ли нет. На нас же не бросились. Как будто дрессированные, вроде их остановил кто-то.
Мальчишки неуверенно топтались на месте, не зная, на что решиться. Они уже было повернули назад, как вдруг заметили свежую лыжню, даже предположили сначала, что это их лыжня, но скоро сообразили — нет. Их лыжня — вот она, а та идет параллельно с волчьими следами.
— Кажись, не мы одни за волками следим, — процедил Вовка, — есть еще охотник.
— Так давай за ним прокатимся, у него-то наверняка ружье есть, — обрадовался Мишка.
Вовка сомневался недолго.
— Давай, мы мешать не будем, просто посмотрим.
Друзья быстро побежали по чужой лыжне. Она привела их на поляну и оборвалась у старого пня.
